- Куда?
- Куда-нибудь, говорил муж. Пусть воздуха не будет, но и этой каторж-
ной парности тоже. Чтобы, как бы ты ни бил по стеклу, а оно оставалось
целым. Потому что там за причиной не возникает следствие.
- Интересно, интересно, - покровительственно одобрил Веселок, - хотя
и шито белыми нитками. Всяка пословица хромает, а тем более жизненная
теория.
Веселок проснулся далеко за полдень. Тихо. Ее не было. На трюмо нас-
пех отражалась записка: "Приду вечером, суп сварен, не скучай".
"Не вертихвостка какая-нибудь", - подумал Веселок. Он почувствовал
себя довольным. Он редко встречал в жизни женщин, в которых сочетались
темперамент и умение вкусно готовить. А ее куриный суп был выше всяких
похвал. Откинувшись после сытного обеда в мягком кресле, Веселок заме-
тил, что цветы на подоконнике свежеполиты - и ему захотелось остаться
здесь навсегда. Он любил жить в ухоженной квартире, любил, когда на по-
доконнике тихо дышит деревенская герань.
"А что! Почему бы ей не выйти за меня. Мужик я приличный, покладис-
тый, умею, если надо, оправдать самые злостные привычки, увлечения. Да
жги ты, голубушка, людей столько, сколько хочется. Я ищу в этом мире ую-
та".
Веселок приятно разволновался и даже удивился, что в ванной для него
не нашлось зубной щетки, и огорчился, когда понял, что он пока здесь все
еще никто. В шкафу он не обнаружил своего нарядного костюма, а в паспор-
те московской прописки. Размечтался!
В письменном столе он увидел красную папку, разбухшую от содержимого.
"Роман!" - подумал Веселок и радостно порозовел: как он любил чужие тай-
ны.
Увы! Это был всего-то план каких-то мероприятий. Веселок нехотя начал
читать: "В целях улучшения психического здоровья наших людей надо найти
человека русской национальности, но с мозгами космополита, не любящего
старинные наши обряды, не видящего красоты в славянских обрядах. Т.е.
найти выродка, дл которого какой-нибудь Джойс всегда дороже "Лучинушки".
Люди! Это они открыли двери и окна Западу. И мы едим сейчас гнилую
пищу, жуем импортную жвачку, дуреем и проваливаемся в наркотический
сон!"
И сбоку было приписано: "Мой новый знакомый - идеальный вариант".
Веселок выскочил из-за стола, в ванной смочил полотенце и приложил к
горячему лбу: предательница! А как ноги раздвигала, как для самого род-
ного человека!
Самое обидное было для Веселка, что она его не распознала, спутала с
самым банальным западником. Его страданий она не распознала, не поняла
их чудовищную уникальность. Дура! Замарашка! Она не поняла трагедии его
жизни, она не поняла, что он парализован незнанием истинной природы ве-
щей, он как бы пока живет без сердца, ничто не разгонит его кровь, пока
он не узнает истину. Истина - его сердце, истина - его жизненная сила.
Как же замарашка опошлила основную трагедию его жизни! А он еще хотел
остаться, жениться, уже облюбовал кресло у окна и фарфоровый бокал на
кухне. А она его публично поджарить собралась. Во имя народного счастья.
Коммунистка проклятая!
Веселок уже надел ботинки и застегнул пальто, когда зазвонил телефон.
Он подошел, снял трубку. Ее голос.
- Спасибо за гостеприимство, - сказал Веселок и пошел прочь, забыв
зашнуровать ботинки. В подъезде он споткнулся и упал.
От тети Веры он узнал, что Стас повесился. Така сильная у него оказа-
лась привязанность к греху, что когда грех собрал чулки и платья, чест-
ный Стас не выдержал разлуки. Боль затопила его младенческое тело. Не-
винным он был.
Веселок весьма тепло попрощался с тетей Верой. Прямо у порога, когда
они сели согласно ритуалу "с местечка", он прочитал ей притчу о блудном
сыне. Ее так любила старая женщина за хороший конец.
Веселок тоже любил, когда все благополучно, но в такой стране он ни-
когда не жил. Он жил там, где все кончается крахом, пылью и ужасным раз-
ложением, вырождением. Все поглощает стихия ада.
Тетя Вера перекрестила его на дорожку. И, бесполезно осененный хрис-
тианским жестом, он отправился на железнодорожный вокзал. Зачем? Чтобы
уехать домой! А у него есть дом? В этом месте можно пожать плечами.
Веселок, у тебя есть дом? Веселок не знает. Вообще-то есть запыленная
квартира с тремя парами стоптанных тапочек для гостей. Но и этого коли-
чества много. Бесценная Таня иногда воспользуется, но она после той ночи
перестала ходить. Разочаровалась. А он чего хотел: не восемнадцать же
ему лет!
Есть ли работа у тебя, Веселок? Есть, но Веселок к ней даже отвраще-
ния не питает, ничего не питает, приходится рано вставать по утрам.
Есть ли у тебя любимое занятие, Веселок? Разве что философскую книгу
почитать перед сном. Но все они написаны людьми, ограниченными людьми,
поэтому истину в них не обнаружишь. И Веселок обречен на незнание. Это
огорчает, это бесит, это вносит в человеческое существование унылость,
тщету. Веселок иногда воет перед сном.
Одним словом, Веселок, кроме как на женщину, ни на что больше не реа-
гирует, так и то в середине процесса иногда ему вдруг становится скучно,
и у него опадает желание. А чтобы этого не случалось, ему необходима мо-
лодая, красивая, как Таня, или женщина с изюминкой, как Замарашка, жен-
щина-палач. Или такая, чтобы стала половиной. Но такой не бывает.
Не бывает, Веселок, и женщина-палач тебя не любит, раз задумала тебя
сжечь, как представителя бесполезной интеллигенции, отвлекающей людей от
счастья. Так что поезжай, Веселок, домой. Забудь о Тане. А поезжай, Ве-
селок, домой и женись на Ольге Петровне. Будешь вести регулярный мужской
образ жизни - подумаешь без радости, лишь бы оргазм был стабильный для
здорового обмена веществ. Будешь скучать в мягком кресле, от этой же
скуки листать Диогена или какой-нибудь детектив, который тебя тоже не
занимает. Ну, иногда надо будет дров поколоть или в теплице поковырять-
ся, но это же для здоровь полезно.
В унылом состоянии перешел Веселок широкую дорогу, красный огонек
светофора два раза прерывал ему путь. Покорно пережидал двойной поток
машин. Полы пальто поднимались от устроенного машинами ветра, которые
чуть не задевали Веселка, не мяли и не топтали.
Старое пальто, разбитые ботинки, рюкзачок за спиной. Он сильно напо-
минал странника, у которого нет ничего, кроме самого себя, уставшего от
самого себя и не способного от себя избавиться. Разве только броситься в
этот железобетонный поток машин. Но некрасиво с разбитым носом и вышиб-
ленными мозгами (какое облегчение!) предстать перед Господом Богом.
И пожить охота. О, великий инстинкт!
Веселок осторожно ставил ноги, было скользко, гололед.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20