Медленно и осторожно черный цилиндр извлекли из хранилища, поместили на специальную пусковую установку. Потом загудел компрессор, и мощная струя сжатого воздуха из компрессора вытолкнула его наружу. Медленно, очень медленно бомба поплыла в сторону «Запада».
По приказу Граймса на иллюминаторы опустились толстые свинцовые щиты. Но спасут ли они? Близко, слишком близко. Радар был настроен на минимальную дальность, и было видно, как аккуратная сияющая точка, похожая на зернышко — бомба — ползет к размытому дрожащему пятну «Запада». Картер смотрел на Граймса, ожидая приказа. Он был бледен как полотно — и, должно быть, не он один. И лишь Стрессор казался невозмутимым. Граймс возмущенно покосился на него. Чертов ящер откровенно наслаждался ситуацией! От его свиста начинало свербеть в ушах.
Соня опустилась в кресло рядом с мужем.
— Джон, — сказала она. — Ты должен… Мы должны это сделать.
— Нет, — ответил он. — Я должен это сделать.
— Сближаемся, — донесся из динамика голос Бронсона, — синхронизирую… Поймал!
— Огонь, — сказал Граймс.
Глава 24

Прошло время.
Как много, Граймс не знал, да и не хотел знать.
Он приоткрыл глаза и увидел рыжеволосую женщину, которая будила его. Она была ослепительно красива. Воротник рубашки был расстегнут на три пуговицы, и Граймс заметил у нее на груди тонкий длинный рубец. Как ее зовут? Он должен это знать… Это его жена, он знал точно… Внезапно он понял, что сейчас для него самое главное на свете — вспомнить ее имя.
Сюзанна?..
Сара?..
Нет.
Соня?..
Да, Соня. Ее зовут Соня.
— Джон, просыпайся! Все кончилось. Нас выкинуло прямо к Порт-Форлорну! Наше время, наша Вселенная! Аэрокосмическая уже на связи. Адмирал Хенесси хочет тебя слышать.
— Как будто нельзя подождать, — ответил Граймс, чувствуя, как осколки его личности понемногу собираются в единое целое.
Он протер глаза — и увидел сидящего за пультом управления Вильямса. Рядом красовался Стрессор — каждая чешуйка сверкает, — а около кресла стоял долговязый подросток, в котором Граймс не без труда узнал Мэйхью.
На мгновение он позавидовал им. Они помолодели, рискнув ради этого жизнью. И теперь они счастливы.
И не только они, сказал он сам себе. Должно быть, счастливо все человечество — пусть не в первый раз, но и не в последний.
«И даже когда удача перестанет мне улыбаться, я буду счастлив», — подумал он.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30