Он снова замолчал.
— Ну? — Антон нетерпеливо заерзал.
— Ну, и не ошибся я...
— Да что там было, хрен тебе поперек фотокарточки и нехорошего в рот?!
— Кость, — Толик испуганно оглядел слушателей. — Большая такая. Может, мелковатого медведя, а может — крупноватого человека.
Он помолчал, глядя на гаснущую в дрожащих пальцах сигарету, добавил тихонько:
— Пищит она.
— Кость пищит?! — Антон растерялся. Это было весьма редкое и небезынтересное зрелище — растерявшийся Антон.
— Как это — пищит?!
— Тихонько так: «и-и-и»... Да вон, достань, сам услышишь, — Толик мотнул подбородком в сторону рюкзака. — Осторожно только. А то бог ее знает, чего ей надо...
Антон отошел к рюкзаку, стал возле него на колени, медленно просунул внутрь цепенеющие от напряжения руки, осторожно извлек что-то серое, внушительных размеров. Все замерли, вслушиваясь, но тишину нарушали только рокот потока да исступленное стрекотание кузнечиков. Антон встал, вернулся вразвалочку, навис над Толиком:
— Так говоришь, пищит? Шутки шутить затеял, археолог? Он перехватил кость, как дубинку, широко и картинно размахнулся, не сводя прищуренных глаз с курчавящейся темными волосами толиковой макушки:
— Ты у меня сейчас сам запищишь...
И вдруг шарахнулся, отбросил кость, напуганный ее внезапным взвизгом.
Некоторое время все (и застывший в нелепой позе Антон, и шустро отбежавший на четвереньках Толик, и Виктор, изо всех сил выпячивающий грудь, и выглядывающая у него из-под мышки Наташа) не сводили напряженных взглядов со смутно сереющей в вечерних сумерках кости. Но ничего не происходило.
А потом Антон осторожно поднял ее, повертел в руках. Тихий надоедливый писк возник, заставив всех вздрогнуть, прервался, зазвучал вновь.
— Так, — Антон аккуратно положил кость на траву. — Информация к размышлению: эта пакость пищит, будучи ориентирована строго определенным образом, вот так.
Подошла Наташа, осторожно потрогала кость кончиками пальцев:
— Знаешь, Толик... Прости меня, пожалуйста, но это не медвежья кость и не человеческая. Это от коровы кость. Или от предка ее какого-то...
Толик поморщился:
— Ты, Наталья, конечно, биолог. Только я все-таки в этих вещах лучше разбираюсь.
— Биолог, биолог... — передразнила Наташа. — Понимаешь, Толик, я ведь и хозяйка еще. И костей таких я много-много видала. И если ты прав, то значит борщи я из медвежатины варю. Или, может, из человечины?
— М-да... — Виктор поскреб ногтями макушку. — Веселые дела у нас происходят. Кости пищат, знаки на скалах сами себя рисуют...
Толик рассеяно глянул на свои пальцы, увидел окурок, брезгливо отбросил его, заговорил, кривясь:
— Про знак я более или менее понял. Его давно выбили, примерно в то же время, что и прочие. Только он был затерт какой-то замазкой (я отобрал немножко в коробочку, дома разберусь). Последний взрыв, наверное, как-то изменил условия в пещере, вот замазка и осыпалась. Может, влажность увеличилась, или от сотрясения, что ли... Ну а то, что в это время в пещере оказался я — случайность. Вот... А кость... Бог ее знает, наверное внутри что-то спрятано. У нас на работе есть очень хороший рентген, посмотрю... Тот ее конец, в котором должно было быть отверстие — ну, не где сустав, а другой — он, кажется, спилен и заделан чем-то. На обожженную глину похоже.
— А самая закавыческая закавыка заключается в том, что Витька оказался прав, — Антон озадаченно подергал себя за ухо. — В этой пещере действительно хреновина какая-то запрятана...
Виктор откашлялся, хлопнул себя по коленям:
— Не я — Глеб прав оказался. И Наташа... Ну, да ладненько. Господа пристяжные заседатели, я имею высказать предложение. Давайте-ка мы пока словопрения прекратим. Давайте вернемся, Толик пусть с замазкой и костью разберется. Вот тогда снова соберемся вместе и все обсудим. А до тех пор пусть каждый отдельно, сам для себя решит два вопроса.
Во-первых, можно ли считать реальностью предположения Глеба. И во-вторых (в случае положительного ответа на первый вопрос, конечно), что мы в сложившейся ситуации можем сделать, чтобы помешать упырям устроить конец света, или, как Глеб писал, Рагнаради для человечества. А пока еще раз предлагаю прения по данным вопросам временно прекратить. Все равно ведь пользы не будет — один гам да гадания на кофейной гуще.
— Насчет прекратить преть по данным вопросам — так это я за, руками и ногами, — Антон говорил вдумчиво и рассудительно, как никогда. — Только есть еще одна хреновина на предмет обмозговывания: можно ли верить Странному, ежели он существовал? Уж очень он средствами не брезговал, как для радетеля за светлое будущее.
Половину племени перебил, когда пришел... Мог же и гипнозом им мозги запудрить, как во время драки с этим... Каменные Зубы, что ли? Так нет, сразу за нож ухватился и давай всех мочить. А потом череп какой-то Хромому под видом своего подсунул. Спрашивается: где взял? Отвечается: опять же замочил кого-то.
— Ну, череп он мог и сделать, — Толик пожал плечами. — При его возможностях...
Антон энергично замотал головой:
— Были бы у него такие офигенные возможности, так не рубил бы он свои знаки кремушком. И зачем сложно, если можно просто? Мало ли немых по равнине шляется... Так о чем это я? А, так вот: может он и был самый злобный хмырь и клепал на добреньких славненьких упырей чернуху напрасную, а?
Виктор глянул на Наташу. Та кивнула:
— Точка зрения ясна. Вопрос принят.
— И еще вопрос... — Толик кривился, говорил, будто нехотя. — Если ситуация такова, как представлял ее себе Глеб, нужно ли вообще что-то делать?
Он вгляделся в обернувшиеся к нему лица, задиристо вздернул подбородок:
— Я повторяю вопрос, ребята: нужно ли спасать этот мир? Вот вы подумайте. Не сердцем подумайте — головой.
— Да че тут думать?! — Антон отмахнулся от него, как от насекомого. — Такую хреновенищу спорол — слушать тошно...
Толик хмыкнул, глянул на часы. Потом торопливо сунулся в палатку, извлек транзистор — маленький, изящный, иноземный, как и большинство толиковых вещей. Тихонько щелкнул выключатель; сквозь астматическое сипение помех крепко пророс бездушно-отполированный голос диктора:
"...нанесен значительный ущерб ряду жилых и административно-хозяйственных построек. Данные о количестве человеческих жертв уточняются. Как сообщил нашему корреспонденту представитель прокуратуры, имеются сведения о причастности к террористическому акту боевиков из числа так называемых «Сталинских соколов».
В Министерстве Внутренних Дел Союза разработан ряд мер по борьбе с детской проституцией, которая за последнее время достигла беспрецедентных масштабов. По оценкам МВД в целом по Союзу более полумиллиона девочек и мальчиков вовлечено сейчас в преступный промысел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59