Во всяком случае, такое техническое решение было бы целесообразно, а техника упырей (или что там у них ее заменяет) слишком совершенна, чтобы целесообразной не быть. Может быть, энергии нашей злобы для покрытия всех их энергетических надобностей на Земле и не хватает, но гад буду и чтоб я сдох, если она не обеспечивает значительную часть этих самых надобностей.
Да, так о чем это я? — он почухал бороду, передохнул. — Ага, вспомнил. Стало быть, ежели этот самый энергоцентр зашибить ненароком, то упырям свои похабные выходки на нашей планете придется если и не прекратить вообще, то очень сильно тормознуть. А ежели энергоцентр чего-то куда-то передает, то его и запеленговать можно. А? Все-таки, я здорово умный, правда?
— А что, логично... — Растерянно протянул Толик.
— Что логично? — поинтересовался Антон. — Что я умный? Так это не логика, а неоспоримый факт.
Виктор отошел к окну, закурил, прищурился поверх антоновой головы:
— А наверное, ты прав, Антон, друг мой. Только вряд ли упырям на Земле так уж много энергии требуется. Насколько я понимаю, сложившийся у нас порядок вещей они с самого начала запрограммировали. Так что большая часть нашей энергии, наверное, туда, к упырям уходит. Но это, в общем, не самое главное.
Самое главное заключается в том, что наверняка на Земле и по сию пору присутствуют эти вот тени упырячьи, о которых Странный Хромому рассказывал. И, из закона целесообразности исходя, связь с ними упыри поддерживают через тот же центр. А если связь прервется? Что тогда?
Толик вскочил в возбуждении:
— А тогда все тени станут Странными, вот! И возненавидят упырей. А уж с их-то помощью...
— Ага! — Виктор прошелся по комнате, дымя сигаретой. — Так что на второй из рекомендованных к обдумыванию вопросов мы ответимши. Остались первый и третий: реальны ли предположения Глеба и можно ли верить Странному.
— И четвертый... — тихо, но весьма внятно произнес Толик. Он оглядел присутствующих — хмурого Виктора, досадливо скривившегося Антона, побледневшую, крепко прикусившую губу Наташу, Галочку, грустно притихшую в уголке, и повторил:
— И четвертый вопрос, на котором я настаиваю: нужно ли что-то делать вообще?
И снова все приумолкли. С нарочитым кряхтением поднялся из-за стола Антон, потянулся со смачным хрустом. Отодвинув пристроившегося посидеть на подоконнике Виктора, взялся за оконный шпингалет: «Подышать, что ли?..»
В открывшееся окно вломился одуряющий дух разомлевших на солнце астр, ворвались немногочисленные, и потому особенно четкие уличные звуки — воробьиная перебранка, неблизкие людские голоса, шорох велосипедных шин по малоезженному, тонущему в спорыше асфальту...
Антон ловко выдернул сигарету из утративших цепкость пальцев задумавшегося Виктора, выкинул ее за окно. Потом привалился к раме, встопорщил бороду навстречу вялому сквознячку:
— Эх, лепота! Иди к нам, археолог! Подыши.
Но Толик был занят. Толик о чем-то тихонько переговаривался с Галочкой, и по лицам их было видно, что тема беседы от упыристических проблем далека. А потом вдруг подала голос Наташа:
— Я тут все думаю, думаю... А мы не слишком со вторым вопросом поторопились? Вы говорите, что пеленгатор — это и козе ясно. А мне вот ну ни капельки не ясно, не коза я, оказывается. А понять очень-очень хочется, ну просто до смерти.
— Да просто это, Наташ, — Виктор подошел, сел рядом. — Помнишь, тогда, у пещеры, мы направление писка кости на карту нанесли? И когда вернулись — тоже... И направление здесь другое, как оказалось. При чем кость ориентируется не на магнитные полюса, это точно. Так что это, скорее всего, действительно пеленгатор, и пеленгует он что-то, километрах в пятистах на юго-запад отсюда находящееся — это точка на карте, где оба направления пересеклись.
— Только двух точек пеленгации недостаточно, — заметил Толик, к разговору, оказывается, прислушивавшийся. — Пеленгуют обычно с трех пунктов, вот. Причем желательно, чтобы угол между направлениями пеленгации был побольше. Вот когда три линии на карту нанесем, обязательно окажется, что они не пересеклись в одной точке, а образовали небольшой треугольник. Это называется «треугольник ошибок». Вот где-то в этом треугольнике и находится источник сигнала.
Он помялся немного, продолжил с некоторой просительностью в голосе:
— Галочка на будущей неделе едет на конференцию в Архангельск, и вот если бы она согласилась засечь оттуда направление...
— И не проси, Толечка, и не клянчи понапрасну, — Галочка пожала плечами. — Ведь все равно соглашусь.
В знак благодарности Толик вогнал ее в краску звучным поцелуем.
— Ну хорошо... — Наташа подперла щеку кулачком, задумчиво наморщила лоб. — Ну, пусть пеленгатор. Тогда тоже неясно. Во-первых, центр этот не один такой может быть... — Она в досаде замахала ладошками на вскинувшихся было объяснять Виктора, Антона и Толика:
— Да понимаю я, что кость только в одном направлении пищит, понимаю! Но вот вы подумайте, хорошо-хорошо подумайте, ведь лет прошло сколько. Ведь восемьдесят же тысяч лет прошло. Могли же упыри за это время новый центр построить, ну, такой, который этим пеленгатором не находится, который по совсем-совсем другому принципу работает? Может, тот, старый, про который Странный знал, уже и не главный совсем, может, через него не вся энергия теперь идет, а только часть какая-то небольшая? И тогда получается, что если мы его повредим, то упыри без энергии не останутся, а только поймут, что мы — ну, земляне, люди — им опасны уже, и опять нас... В пещеры...
Толик попытался что-то сказать, но Наташа отчаянно замотала головой:
— Ты, Толя подожди, пожалуйста, ты не сбивай меня. Я еще вот что понять не могу... Почему вы решили, что если тени упырей потеряют с упырями связь, то сразу ненавидеть их станут, в Странных превратятся? А может это и не обязательно вовсе? Ну ведь может же так быть, что Странный нечаянно такой получился. И еще... Как вы энергоцентр повредить собираетесь — ну никак я этого понять не могу. Там же, наверное, охрана такая, что и представить жутко, а если нет, то упыри эти — ну совсем дураки глупые. А кость...
А может, это и не пеленгатор. Может это индикатор такой, — кость. Может, ее сами упыри подсунули, и не пеленгует она центр, а передает ему что-то. А когда мы с костью к центру придем, то будет это упырям сигнал, что стали люди умными, что опасными стали, центр найти смогли, и что надо теперь человечество уничтожить.
Толик растеряно подергал себя за нос.
— А что, логично...
— И все-то тебе логично, археолог! — неожиданно взъерепенился Антон. — И так — логично, и эдак — логично, и если вообще ни хрена — опять логично. Не ходи за него замуж, Галя, нету в нем постоянства.
— Нету, так воспитаю, — невозмутимо отвечала Галочка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59
Да, так о чем это я? — он почухал бороду, передохнул. — Ага, вспомнил. Стало быть, ежели этот самый энергоцентр зашибить ненароком, то упырям свои похабные выходки на нашей планете придется если и не прекратить вообще, то очень сильно тормознуть. А ежели энергоцентр чего-то куда-то передает, то его и запеленговать можно. А? Все-таки, я здорово умный, правда?
— А что, логично... — Растерянно протянул Толик.
— Что логично? — поинтересовался Антон. — Что я умный? Так это не логика, а неоспоримый факт.
Виктор отошел к окну, закурил, прищурился поверх антоновой головы:
— А наверное, ты прав, Антон, друг мой. Только вряд ли упырям на Земле так уж много энергии требуется. Насколько я понимаю, сложившийся у нас порядок вещей они с самого начала запрограммировали. Так что большая часть нашей энергии, наверное, туда, к упырям уходит. Но это, в общем, не самое главное.
Самое главное заключается в том, что наверняка на Земле и по сию пору присутствуют эти вот тени упырячьи, о которых Странный Хромому рассказывал. И, из закона целесообразности исходя, связь с ними упыри поддерживают через тот же центр. А если связь прервется? Что тогда?
Толик вскочил в возбуждении:
— А тогда все тени станут Странными, вот! И возненавидят упырей. А уж с их-то помощью...
— Ага! — Виктор прошелся по комнате, дымя сигаретой. — Так что на второй из рекомендованных к обдумыванию вопросов мы ответимши. Остались первый и третий: реальны ли предположения Глеба и можно ли верить Странному.
— И четвертый... — тихо, но весьма внятно произнес Толик. Он оглядел присутствующих — хмурого Виктора, досадливо скривившегося Антона, побледневшую, крепко прикусившую губу Наташу, Галочку, грустно притихшую в уголке, и повторил:
— И четвертый вопрос, на котором я настаиваю: нужно ли что-то делать вообще?
И снова все приумолкли. С нарочитым кряхтением поднялся из-за стола Антон, потянулся со смачным хрустом. Отодвинув пристроившегося посидеть на подоконнике Виктора, взялся за оконный шпингалет: «Подышать, что ли?..»
В открывшееся окно вломился одуряющий дух разомлевших на солнце астр, ворвались немногочисленные, и потому особенно четкие уличные звуки — воробьиная перебранка, неблизкие людские голоса, шорох велосипедных шин по малоезженному, тонущему в спорыше асфальту...
Антон ловко выдернул сигарету из утративших цепкость пальцев задумавшегося Виктора, выкинул ее за окно. Потом привалился к раме, встопорщил бороду навстречу вялому сквознячку:
— Эх, лепота! Иди к нам, археолог! Подыши.
Но Толик был занят. Толик о чем-то тихонько переговаривался с Галочкой, и по лицам их было видно, что тема беседы от упыристических проблем далека. А потом вдруг подала голос Наташа:
— Я тут все думаю, думаю... А мы не слишком со вторым вопросом поторопились? Вы говорите, что пеленгатор — это и козе ясно. А мне вот ну ни капельки не ясно, не коза я, оказывается. А понять очень-очень хочется, ну просто до смерти.
— Да просто это, Наташ, — Виктор подошел, сел рядом. — Помнишь, тогда, у пещеры, мы направление писка кости на карту нанесли? И когда вернулись — тоже... И направление здесь другое, как оказалось. При чем кость ориентируется не на магнитные полюса, это точно. Так что это, скорее всего, действительно пеленгатор, и пеленгует он что-то, километрах в пятистах на юго-запад отсюда находящееся — это точка на карте, где оба направления пересеклись.
— Только двух точек пеленгации недостаточно, — заметил Толик, к разговору, оказывается, прислушивавшийся. — Пеленгуют обычно с трех пунктов, вот. Причем желательно, чтобы угол между направлениями пеленгации был побольше. Вот когда три линии на карту нанесем, обязательно окажется, что они не пересеклись в одной точке, а образовали небольшой треугольник. Это называется «треугольник ошибок». Вот где-то в этом треугольнике и находится источник сигнала.
Он помялся немного, продолжил с некоторой просительностью в голосе:
— Галочка на будущей неделе едет на конференцию в Архангельск, и вот если бы она согласилась засечь оттуда направление...
— И не проси, Толечка, и не клянчи понапрасну, — Галочка пожала плечами. — Ведь все равно соглашусь.
В знак благодарности Толик вогнал ее в краску звучным поцелуем.
— Ну хорошо... — Наташа подперла щеку кулачком, задумчиво наморщила лоб. — Ну, пусть пеленгатор. Тогда тоже неясно. Во-первых, центр этот не один такой может быть... — Она в досаде замахала ладошками на вскинувшихся было объяснять Виктора, Антона и Толика:
— Да понимаю я, что кость только в одном направлении пищит, понимаю! Но вот вы подумайте, хорошо-хорошо подумайте, ведь лет прошло сколько. Ведь восемьдесят же тысяч лет прошло. Могли же упыри за это время новый центр построить, ну, такой, который этим пеленгатором не находится, который по совсем-совсем другому принципу работает? Может, тот, старый, про который Странный знал, уже и не главный совсем, может, через него не вся энергия теперь идет, а только часть какая-то небольшая? И тогда получается, что если мы его повредим, то упыри без энергии не останутся, а только поймут, что мы — ну, земляне, люди — им опасны уже, и опять нас... В пещеры...
Толик попытался что-то сказать, но Наташа отчаянно замотала головой:
— Ты, Толя подожди, пожалуйста, ты не сбивай меня. Я еще вот что понять не могу... Почему вы решили, что если тени упырей потеряют с упырями связь, то сразу ненавидеть их станут, в Странных превратятся? А может это и не обязательно вовсе? Ну ведь может же так быть, что Странный нечаянно такой получился. И еще... Как вы энергоцентр повредить собираетесь — ну никак я этого понять не могу. Там же, наверное, охрана такая, что и представить жутко, а если нет, то упыри эти — ну совсем дураки глупые. А кость...
А может, это и не пеленгатор. Может это индикатор такой, — кость. Может, ее сами упыри подсунули, и не пеленгует она центр, а передает ему что-то. А когда мы с костью к центру придем, то будет это упырям сигнал, что стали люди умными, что опасными стали, центр найти смогли, и что надо теперь человечество уничтожить.
Толик растеряно подергал себя за нос.
— А что, логично...
— И все-то тебе логично, археолог! — неожиданно взъерепенился Антон. — И так — логично, и эдак — логично, и если вообще ни хрена — опять логично. Не ходи за него замуж, Галя, нету в нем постоянства.
— Нету, так воспитаю, — невозмутимо отвечала Галочка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59