Ну как знаешь...) И еще двадцать два
пива.
"Халдей" ушел, унося в глазах почтение и удивление, а
Кошерский стал возражать Сане:- Собственно, веришь ты или не
веришь - тут что-нибудь доказывать глупо, но на отношения
текста и комментария уже распространяется логика. Можно
признавать Тору, но отрицать Талмуд, но никак не наоборот.
Наставительно-покровительственный тон Олега задел
Фришберга, но он не подал виду.
- Философия, как ты выражаешься, хотя философией обычно
называется нечто другое...
- Да ну?
- ...вещь неплохая, но только как надстройка. Как законы
диамата были бы глупы...
- Они и есть глупы.
- Не скажи.
- ...без материальных законов: физики, химии и прочих
механик, так и религиозные умопостроения без Божьего откровения
- толчение воды в ступе. А подтверждением того, что эти
откровения не просто сказки (лично для меня), служит то, что
они все прекрасно сочетаются друг с другом и дополняют одно
другое.
- Еще бы: авторы Нового Завета прекрасно знали Ветхий,
Магомет - и то, и другое...
- Да, но Веды-то вещь отдельная.
- И противоречащая поэтому всем вышеназванным.
- Наоборот, объясняющая и дополняющая. Вот смотри: ты
говоришь, что за шесть дней Вселенная возникнуть не могла. И я
говорю - не могла. Но теперь смотрим в Веды, что это за дни?
Оказывается, на Брахмалоке одно мгновение дольше земного года.
Значит, у Брахмы на планете, пока он все это создавал, -
Кошерский обвел взглядом пивнуху, - вполне могло пройти
всего-навсего 6 дней.
- Это уже трактовки и подгонки, одним словом -
Фи-ло-со-фи-я, - упрямо настаивал Фришберг.
- Пошли дальше. Библия грозит за грехи адом...
- Один из спорных моментов. Примитивизатор Христос -
грозит...
- ... Коран обещает, что правоверные, даже попавшие в ад,
обретут в конце концов Царство Божие.
- Неточность: не Царство Божие, а всего лишь рай.
- Тем паче. Екклезиаст пишет, что душа смертна, Даниил -
что бессмертна.
Саня кивнул. Он устал указывать на неточности, тем более,
что сам-то прекрасно знал, что они непринципиальны. - А как все
это объяснить? Да пожалуйста: Веды, учение о Параматме. Две
души: высшая - бессмертна, низшая - наказуема, грешна,
продаваема Дьяволу и все прочее. За праведную жизнь - в рай. А
там - опять жизнь. Грешил - в ад. Там еще жизнь: искупил - в
рай. А думал все время о Боге - в Царство Небесное, куда "узки
врата" и где ты уже и вправду бессмертен.
- Переселение душ - лажа. А пиво - дрянь, разбавленное, -
для этого замечания Саня даже не изменил тона, оно так и прошло
в общем богословном потоке.
- Конечно, если душа вообще существует, то на нее
распространяется и такой всеобщий закон, как закон сохранения.
Значит, вся душа или какие-то "душевные атомы" после моей
смерти так же куда-то переходят, как и атомы тела. Но если эти
мои элементы и достались мне от какого-нибудь венецианского
дожа...
- У тебя типичная мания величия - не преминул вставить
Сид. - В прошлой жизни ты определенно был холопом.
- Спасибо. Так почему я должен считать собой того дожа
(или того холопа), от которого мною усвоены молекулы души, а не
эту воблу, белки которой переварятся и тоже станут моими? Ни
память, ни условные рефлексы - привычки, то бишь - меня не
роднят ни с тем, ни с этой. Таким образом, заботу о том, чтобы
в раю жил кто-то, может быть даже похожий на меня характером,
но не связанный ни родственными, ни дружескими узами я считаю
просто... Переселение душ, Олежек, вещь непроверяемая, а я, как
естествоиспытатель, считаю опыт критерием истины.
- Какой ты естествоиспытатель? - скривился Олег. - Бывший
будущий ученый. Три года назад ты пошел в техвуз, потому что не
брали в университет, я понимаю. И неужели ты за столько времени
не осознал еще, что будешь рассчитывать диаметры трубопроводов
и аппараты с мешалками?
Он не должен был этого говорить. Фришберг почувствовал,
как напряглись его скулы и подбородок, но из-за бороды этого, к
счастью, не было заметно. Лицо Сани не обладало вредным
свойством краснеть или бледнеть от внутренних переживаний, а
глаза - "зеркало души" - он вперил в видак в противоположном
углу зала. Так Кошерский и не заметил, как в мгновенье ока
нажил себе врага. Он преспокойно продолжал дискуссию и добивал
восьмую кружку:
- В этой жизни ты не помнишь прошлой, в будущей не будешь
помнить этой, но после того, что кришнаиты называют
Освобождение из материальных цепей...
- Из цепи материальных перерождений, - уточнил Сид. - В
материальных цепях сидят осторожники, да и то уже нет. Не те
времена, батенька!
- Как тот бессмертный духовный ты будешь помнить и эту
жизнь, и прошлую, и все остальные и воспринимать их как свои
приключения... Правда, довольно страшные. Короче, воспринимать
себя тобой... в частности, и тобой, только очень счастливым.
- А что ты скажешь про демографический взрыв? Народу все
больше, а душ - столько же? - Саня выглядел все столь же
поглощенным спором, но говорил, на самом деле, не задумываясь.
Мысль его рыскала в других дебрях, и как охотник кричит собаке:
"След! След!",- так и Фришберг подгонял свою мысль хлестким
призывом: "Месть! Месть!" Есть выпады, которых он не прощает...
- Как ты не понимаешь?! - воскликнул Сид. - Души, как
амебы, умножаются делением. Поэтому в наше время стало так
много мелких душонок!
Кошерский расхохотался и зааплодировал, но не счел шутку
исчерпывающим ответом:
- Ты уверен, что поголовье не именно людей, а вообще живых
организмов на Земле стало больше, а не меньше? А если посчитать
еще и другие планеты? Да и новым душам, в конечном счете,
почему бы изредка не возникать?
- Ты себе противоречишь. Если новые возникают хоть
изредка, как ты можешь утверждать, что у меня за спиной хвост
перерождений? Может я и есть такой новоиспеченный?
- Должна же быть какая-то иерархия и путь к прогрессу!
Новички, я думаю, начинают с лягушек.
- Слушай, если ты во все это веришь, - не без раздражения
сказал Саня, - то почему ты ешь шашлык, пьешь пиво и спишь с
Юлькой?
На последнем слове, на имени, тон его неожиданно помягчал.
Олег в душе усмехнулся: слепой бы не заметил влюбленно-глупого
поведения Фришберга в Юлькином присутствии, и оно Кошерскому
льстило - мысль о ревности не приходила в его рабовладельческую
голову. Но сейчас он ошибся. Не из-за того изменился Санин тон,
о чем думал писатель. Охотничья собака учуяла след.
- Ну, Саня, что я могу тебе ответить? Во-первых, мне еще
не надоело кувыркаться в этом мире.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21