- Это будет несколько сложнее.
- По-моему, вы забываете об этом, - капитан качнул пистолетом.
- Аргумент весомый, согласен, но будет лучше, если вы подкрепите его деньгами.
- Деньги будут - и немалые. Это я могу обещать.
- Что ж, тогда вопрос снимается. И еще… - Харитонов на мгновение замешкался.
- Что вас смущает?
- Наверное, не стоит посвящать их во все подробности.
- Хотите, чтобы ребятки поработали втемную?
- Думаю, так будет лучше. И для вас, и для них.
- Что ж, не возражаю. - Опустив пистолет, капитан великодушно кивнул. - Однако общий сценарий им все-таки придется принять.
- Они примут, не сомневайтесь. - Дмитрий поднял скованные руки, яростно потер лоб. - В случае чего пугните их пистолетиком, а заодно напомните про детей и жен. Люди у меня в большинстве своем семейные, так что должно сработать.
- Ценный совет! - впервые в глазах капитана мелькнула искорка интереса. - А знаете, мы и впрямь можем сработаться.
- Очень хочу на это надеяться.
- Значит, вперед?…
Кивнув, Дмитрий покорно зашагал слева от сумасшедшего офицера. И хотя Раков Вадим Сергеевич решительно отмежевался от славы генерала Мале, поднявшего в свое время мятеж против Наполеона, имя это он упомянул неспроста. Так или иначе, но некая сумасшедшинка в этом человеке, определенно, угадывалась. Не зря говорят, что революции вершат либо романтики, либо идиоты. А еще страшнее, если в государственные тайны влезает этакий гибрид, в равной степени сочетающий в себе и первое и второе. Впрочем, очень могло быть и так, что весь этот вздор шагающий рядом капитан выдумал только что. Не столь уж и мудреная версия - в особенности, если предположить, что предназначалась она исключительно для того, чтобы втянуть «кандагаровцев» в еще более сложную комбинацию. О сути означенной комбинации оставалось только догадываться, но в любом случае, Харитонов не сомневался, что он и его коллеги приговорены. Сразу после того, как эта команда разыграет задуманное действо, их просто-напросто прикончат. А после и в самом деле заволокут в этот подвал - поближе к мешкам со взрывчаткой…
Как бы то ни было, но они возвращались к оставленным товарищам, и, уподобившись компьютеру, Харитонов вновь и вновь прогонял через мозговые полушария последовательность предстоящих действий. В той же школе спецназа это именовалось вспомогательным алгоритмом - этакой программой боя, когда самые сложные движения отрабатываются прежде в голове, записываясь в виде рефлексогенных узелков, помогающих впоследствии грамотно группироваться и избегать путаницы, превращая самую изощренную моторику в цепь молниеносных выпадов и кульбитов. Наверное, более уместно было бы помолиться, но так уж получается в жизни, что о спасении души обычно думают уже после совершенного. Кроме того, эти парни могли оказаться быстрее и хитрее Харитонова, а значит, перед Небом Дмитрий рисковал остаться навечно чистым…
Все получилось так, как он и задумывал. Не замедляя шага, бывший спецназовец выкинул вперед правую ногу, заведя ее за тело капитана, резко согнул в колене. Удар на возврате получился предельно жестоким, - каблук угодил точно в пах Вадима Сергеевича, и в ту же секунду скованные руки метнулись к голове офицера. Наручники старой конструкции тем и опасны, что отличаются тяжестью, острыми углами и грубой отделкой. Не зря американцы перешли повсеместно на пластик, понимая, что старые наручники страшны в первую очередь самим конвоирам. На беду Вадима Сергеевича, Дмитрий ударил его именно таким подобием кастета. Все произошло в одно неуловимое мгновение, и почти сразу руки бывшего спецназовца метнулись вниз - к оружию эфэсбэшника, тем самым завершая тройную комбинацию. Правая ухватилась за пистолетный ствол, левая - за обмякшую кисть противника. Патрон, благодаря самонадеянности капитана, был уже в стволе, а потому все, что оставалось Дмитрию, это направить оружие и с силой нажать на палец покойника. Выстрел под низким потолком прозвучал особенно громко, заметавшись между стен рокочущим эхом. И немедленно вслед за первым выстрелом прогремел второй. Человека, державшего под прицелом Мишаню, подломило в поясе и опрокинуло на пол. Не теряя времени, Харитонов поймал на мушку второго конвоира, но этот выстрел был уже лишним. Белобрысого громилу с массивной подковообразной челюстью и сурово поджатыми губами, взял на себя разъяренный Тимофей. Казалось, он только и ждал того момента, когда можно будет пустить в ход свои могучие мышцы. Правда, в отличие от Дмитрия бить ниже пояса Лосев не стал. Взметнувшаяся ступня, извернувшись замысловатой петлей, хлестнула белобрысого ударом «сокуто». В том взвинченном состоянии, в котором пребывал сейчас Тимофей, промахнуться было трудно. Разумеется, «кандагаровец» попал, и никакого добивания не понадобилось. Выронив пистолет, конвоир тряпичной куклой рухнул на бетонный пол, безвольно разбросал жилистые руки.
- Три секунды - три трупа… - тускло прокомментировал Маратик. - А вы, оказывается, ничего! Можете еще культяпками махать.
- Мы еще много чего можем… - без энтузиазма отозвался Харитонов. Руки его мелко подрагивали, и тоненько звенело где-то под темечком. Хотелось отойти и прилечь - прямо на каменном полу, пусть даже рядом с убитыми. Но, увы, отдыхать было некогда…

Глава 9
Пацанчики сидели по-блатному - на корточках и в очередь смолили косячок. Ядовитый дымок пощипывал ноздри, выжимал из глаз слезы, однако салажата стоически терпели. Еще и обменивались оценивающими комментариями.
- Ништяк, травка. Явный чистоган…
- А ты думал - химия? Это ж Шнобель принес! Он байдой никогда не угощает…
Шнобель, восседающий среди этой мелкоты, словно орангутанг среди мелкорослых шимпанзе, величаво улыбался. Он и впрямь чувствовал себя здесь королем. Как ни крути эта мелкота его уважала, и даже такой пустяк, как табак с коноплей превращал его в форменного хозяина.
- Я вижу, вы фишку совсем не рубите. Курите, как носороги! - ворчливо заметил он. - Это ж кислота, в натуре! Ее в себя надо тянуть, а не во рту держать. Чем глубже вдохнешь, тем больше кайфа…
Пацаненок последним взявший самокрутку, попытался последовать его совету и тут же обморочно покачнулся.
- А я что говорил! - хмыкнул Шнобель. - Вон как доперло! А вы мне тут театр устраиваете, онанисты сопливые!
- Кто онанисты-то!
- Да вы, кто же еще! Это и проверяется проще простого.
- Как это?
- А так… Всем известно, что у пацанов, занимающихся онанизмом, на ладонях волосы растут. Если белые волосы - два раза в день, а черные - больше пяти…
Салажата, не сговариваясь, взглянули на свои чумазые ладошки, и Шнобель немедленно загоготал.
- Что и требовалось доказать! Выходит, все занимаетесь!… Значит, в старости лысыми будете.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91