Берт и его мальчики нужны нам, чтобы окончательно взять город в узду, но имейте в виду: ни Берт, ни его убийцы ничего не делают даром. Это вполне разумно, но их аппетиты чрезмерны. Улавливаете? Стало быть, нечего и думать о том, чтобы дать им волю. Надо следить за каждым их шагом на случай, если Берту вздумается вести двойную игру. А потому, Чак, слушай, чем ты должен заняться…
Желая утешить и успокоить Пэ-Пэ, Пирл увела ее к себе, и теперь обе женщины сидели в гостиной, потягивая мартини.
— Ты неплохая девочка, Пэ-Пэ, — говорила Пирл, — но зачем тебе всегда надо болтать что ни попадя? Разве ты не знаешь, что в этом мире до старости доживает только тот, кто умеет молчать?
— Мне хотелось сделать приятное Максу.
— Объявив во всеуслышание, что у него есть такой же пистолет, как тот, из которого застрелили Джимми?
— Не вижу связи.
Пирл покачала головой:
— Хуже всего, что ты не придуриваешься, бедняжка Пэ-Пэ. А зачем тебе понадобилось рассказывать капитану про Берта?
— Он был так добр…
— Правда?
— Он тоже очень беспокоился обо мне.
— Вот как?
— Да, сказал, что я не создана для такой жизни и что лучше бы мне слинять отсюда.
— Может, он и прав.
— Ну, а я спросила, куда ж мне деваться… Семьи нет, профессии — никакой, и в кармане — ни гроша… Я просто вынуждена оставаться там, где меня кормят, правда ведь?
— А почему бы тебе не попробовать найти работу?
— Какую? Прислугой?
— А почему бы и нет?
— Это не для меня. Я не люблю ни рано вставать, ни пачкать руки, да и вообще достаточно натерпелась, пока не встретила Макса, и вовсе не хочу начинать все снова. А вот ты почему не пытаешься бежать? Ты-то ведь гораздо умнее меня… Чем ты занималась раньше?
Пирл слишком хорошо знала Пэ-Пэ, чтобы выложить ей правду.
— Работала продавщицей в магазине.
— А где?
— В Нью-Йорке.
— Снимаю шляпу!.. В Нью-Йорке, подумать только! На Пятой авеню?
— Да.
— И ты решилась уехать из Нью-Йорка?
— Тоскливо мне стало… хотелось увидеть что-нибудь новенькое… Ну вот, потихоньку-полегоньку я добралась до Цинциннати, там познакомилась с Чаком, и он привез меня сюда.
— И ты ни о чем не жалеешь?
— Что толку жалеть…
— Ты права… В какой-то мере мы обе тут, как в тюрьме. А ведь, наверное, с Чаком далеко не каждый день — праздник?
— Да уж, совсем не каждый!
— А вот Макс зато меня любит!.. Конечно, время от времени он меня колотит, но это в нем говорит итальянская кровь… Макс поклялся, что, когда у него в банке накопится достаточно денег, мы уедем в Италию и, возможно, останемся там до конца своих дней… Честно говоря, я совсем не против, потому что обожаю и пиццу, и спагетти. Боюсь только, как бы не растолстеть…
Слушая Пэ-Пэ, Пирл раздумывала, какой нелепый случай забросил ее в компанию ограниченных мужчин, убежденных, будто настоящая жизнь — это драки да убийства, и безмозглой курицы Гертруды.
Чак с Максом ушли, и капитан остался наедине с главарем банды. Некоторое время оба молчали.
— Еще немного шампанского? — предложил наконец Войддинг.
— Нет, спасибо.
— Хотите сигару?
— С удовольствием, но я выкурю ее после обеда.
— Как угодно, приятель. А знаете, вы удивительно ловко сговорились с судьей! Все свалить на старину Джимми! Блестяще! Вы избавили меня от очень неприятной занозы… да-да… Видите ли, Тед, все мое несчастье в том, что нет толковых помощников… Моска — не дурак, но слишком любит женщин и выбалтывает им лишнее. А это в конце концов становится опасным… Чак предан как собака, но зато — полный идиот… Годится разве что для драки. Что до Сирвела и Уингфилда, то оба — почти животные… Один черт разберет, есть у них мозги или нет. Ах, Тед, когда вы наконец решитесь оставить эту паршивую работу или когда мэра все-таки вынудят вас уволить, не забывайте, что у меня всегда найдется прибыльное местечко. Ладно?
— Я подумаю об этом, Мэл.
— А пока возьмите-ка эти пятьсот долларов.
Полицейский сунул деньги в карман и улыбнулся.
— Работать на вас — истинное наслаждение, Мэл.
— Можете не сомневаться, Тед, при желании вы заколачивали бы такую кучу денег, что просто не знали бы, куда их девать. Кстати, надеюсь, вы не поверили болтовне дурищи Пэ-Пэ?
— Насчет чего?
— О несчастном случае с вашей дочерью Лилиан.
— Разумеется, нет. Зачем вашему брату убивать девушку, о существовании которой он даже не подозревал?
— Вот именно… Правда, в те времена вы здорово отравляли мне жизнь… Помните? Облавы в барах, закрытие моих игорных домов… Сегодня я могу вам честно признаться, по вашей милости я тогда чуть не поседел… и даже думал, что в конечном счете вы меня заставите-таки уехать из Стоктона. Представляете?
— Нам с вами следовало поговорить по душам раньше.
— А кто виноват? В определенном смысле несчастье с вашей девочкой хоть в какой-то мере принесло вам пользу: открыло глаза. Теперь вы понимаете свою выгоду.
— Точно…
— Мне было бы ужасно досадно, если бы вы без всякого к тому основания взъелись на моего брата, вообразив, будто это он убил вашу дочь.
— Не беспокойтесь, Мэл. Я уверен, что Пэ-Пэ ляпнула первое, что ей взбрело в голову. В противном случае, Войддинг, ничто не помешало бы мне убить вашего брата.
Мэл, наблюдавший за капитаном из-под полуопущенных век, понял, что тот говорит правду.
— Берт — очень опасный человек, Тед.
— Я тоже, Мэл.
— И его постоянно сопровождают двое убийц, не раз проверенных в деле.
Теперь уже Мелфорд пристально посмотрел на Войддинга.
— Тогда вам придется признать, что я куда опаснее — мне-то ведь никакие помощники не требуются.
Мэл прикинул, что, если когда-нибудь Берт станет слишком обременительным, можно будет рассказать капитану, что это он сбил Лилиан.
— Вы мне все больше и больше нравитесь, Тед. Думаю, вдвоем мы сумеем забрать в руки весь город.
— Может, так оно и получится.
— Надеюсь, приятель, и от чистого сердца.
Капитан встал:
— А теперь мне пора.
— Погодите еще минутку, Тед… Я хотел бы знать ваше мнение об убийстве Тоналы… Вы и в самом деле думаете, что кто-то из друзей Росли мог свести с ним счеты?
— По правде говоря, Мэл, мне это кажется совершенно невероятным. Я ведь хорошо знаю чуть ли не всех друзей Джорджа и Кейт Росли… Ни у кого из них не хватит пороху напасть на такого типа, как Тонала, да еще в открытую и белым днем… Однако, вероятно, я ошибаюсь, поскольку Джимми все-таки убит…
— Возможно, Тоналу застрелил кто-то другой…
— Даже представить себе не могу, кто еще ненавидел парня настолько, чтобы выпустить в живот чуть ли не весь магазин.
— А вот у меня наклевывается одна мыслишка…
— Ну да?
— Разве вам не кажется странным, что в теле Тоналы нашли пути от пистолета Токарева, а у Моски как раз есть такой пистолет?
— Да, конечно… Но только из одного этого делать вывод, что Макс… Нет, для этого надо иметь слишком развитое воображение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
Желая утешить и успокоить Пэ-Пэ, Пирл увела ее к себе, и теперь обе женщины сидели в гостиной, потягивая мартини.
— Ты неплохая девочка, Пэ-Пэ, — говорила Пирл, — но зачем тебе всегда надо болтать что ни попадя? Разве ты не знаешь, что в этом мире до старости доживает только тот, кто умеет молчать?
— Мне хотелось сделать приятное Максу.
— Объявив во всеуслышание, что у него есть такой же пистолет, как тот, из которого застрелили Джимми?
— Не вижу связи.
Пирл покачала головой:
— Хуже всего, что ты не придуриваешься, бедняжка Пэ-Пэ. А зачем тебе понадобилось рассказывать капитану про Берта?
— Он был так добр…
— Правда?
— Он тоже очень беспокоился обо мне.
— Вот как?
— Да, сказал, что я не создана для такой жизни и что лучше бы мне слинять отсюда.
— Может, он и прав.
— Ну, а я спросила, куда ж мне деваться… Семьи нет, профессии — никакой, и в кармане — ни гроша… Я просто вынуждена оставаться там, где меня кормят, правда ведь?
— А почему бы тебе не попробовать найти работу?
— Какую? Прислугой?
— А почему бы и нет?
— Это не для меня. Я не люблю ни рано вставать, ни пачкать руки, да и вообще достаточно натерпелась, пока не встретила Макса, и вовсе не хочу начинать все снова. А вот ты почему не пытаешься бежать? Ты-то ведь гораздо умнее меня… Чем ты занималась раньше?
Пирл слишком хорошо знала Пэ-Пэ, чтобы выложить ей правду.
— Работала продавщицей в магазине.
— А где?
— В Нью-Йорке.
— Снимаю шляпу!.. В Нью-Йорке, подумать только! На Пятой авеню?
— Да.
— И ты решилась уехать из Нью-Йорка?
— Тоскливо мне стало… хотелось увидеть что-нибудь новенькое… Ну вот, потихоньку-полегоньку я добралась до Цинциннати, там познакомилась с Чаком, и он привез меня сюда.
— И ты ни о чем не жалеешь?
— Что толку жалеть…
— Ты права… В какой-то мере мы обе тут, как в тюрьме. А ведь, наверное, с Чаком далеко не каждый день — праздник?
— Да уж, совсем не каждый!
— А вот Макс зато меня любит!.. Конечно, время от времени он меня колотит, но это в нем говорит итальянская кровь… Макс поклялся, что, когда у него в банке накопится достаточно денег, мы уедем в Италию и, возможно, останемся там до конца своих дней… Честно говоря, я совсем не против, потому что обожаю и пиццу, и спагетти. Боюсь только, как бы не растолстеть…
Слушая Пэ-Пэ, Пирл раздумывала, какой нелепый случай забросил ее в компанию ограниченных мужчин, убежденных, будто настоящая жизнь — это драки да убийства, и безмозглой курицы Гертруды.
Чак с Максом ушли, и капитан остался наедине с главарем банды. Некоторое время оба молчали.
— Еще немного шампанского? — предложил наконец Войддинг.
— Нет, спасибо.
— Хотите сигару?
— С удовольствием, но я выкурю ее после обеда.
— Как угодно, приятель. А знаете, вы удивительно ловко сговорились с судьей! Все свалить на старину Джимми! Блестяще! Вы избавили меня от очень неприятной занозы… да-да… Видите ли, Тед, все мое несчастье в том, что нет толковых помощников… Моска — не дурак, но слишком любит женщин и выбалтывает им лишнее. А это в конце концов становится опасным… Чак предан как собака, но зато — полный идиот… Годится разве что для драки. Что до Сирвела и Уингфилда, то оба — почти животные… Один черт разберет, есть у них мозги или нет. Ах, Тед, когда вы наконец решитесь оставить эту паршивую работу или когда мэра все-таки вынудят вас уволить, не забывайте, что у меня всегда найдется прибыльное местечко. Ладно?
— Я подумаю об этом, Мэл.
— А пока возьмите-ка эти пятьсот долларов.
Полицейский сунул деньги в карман и улыбнулся.
— Работать на вас — истинное наслаждение, Мэл.
— Можете не сомневаться, Тед, при желании вы заколачивали бы такую кучу денег, что просто не знали бы, куда их девать. Кстати, надеюсь, вы не поверили болтовне дурищи Пэ-Пэ?
— Насчет чего?
— О несчастном случае с вашей дочерью Лилиан.
— Разумеется, нет. Зачем вашему брату убивать девушку, о существовании которой он даже не подозревал?
— Вот именно… Правда, в те времена вы здорово отравляли мне жизнь… Помните? Облавы в барах, закрытие моих игорных домов… Сегодня я могу вам честно признаться, по вашей милости я тогда чуть не поседел… и даже думал, что в конечном счете вы меня заставите-таки уехать из Стоктона. Представляете?
— Нам с вами следовало поговорить по душам раньше.
— А кто виноват? В определенном смысле несчастье с вашей девочкой хоть в какой-то мере принесло вам пользу: открыло глаза. Теперь вы понимаете свою выгоду.
— Точно…
— Мне было бы ужасно досадно, если бы вы без всякого к тому основания взъелись на моего брата, вообразив, будто это он убил вашу дочь.
— Не беспокойтесь, Мэл. Я уверен, что Пэ-Пэ ляпнула первое, что ей взбрело в голову. В противном случае, Войддинг, ничто не помешало бы мне убить вашего брата.
Мэл, наблюдавший за капитаном из-под полуопущенных век, понял, что тот говорит правду.
— Берт — очень опасный человек, Тед.
— Я тоже, Мэл.
— И его постоянно сопровождают двое убийц, не раз проверенных в деле.
Теперь уже Мелфорд пристально посмотрел на Войддинга.
— Тогда вам придется признать, что я куда опаснее — мне-то ведь никакие помощники не требуются.
Мэл прикинул, что, если когда-нибудь Берт станет слишком обременительным, можно будет рассказать капитану, что это он сбил Лилиан.
— Вы мне все больше и больше нравитесь, Тед. Думаю, вдвоем мы сумеем забрать в руки весь город.
— Может, так оно и получится.
— Надеюсь, приятель, и от чистого сердца.
Капитан встал:
— А теперь мне пора.
— Погодите еще минутку, Тед… Я хотел бы знать ваше мнение об убийстве Тоналы… Вы и в самом деле думаете, что кто-то из друзей Росли мог свести с ним счеты?
— По правде говоря, Мэл, мне это кажется совершенно невероятным. Я ведь хорошо знаю чуть ли не всех друзей Джорджа и Кейт Росли… Ни у кого из них не хватит пороху напасть на такого типа, как Тонала, да еще в открытую и белым днем… Однако, вероятно, я ошибаюсь, поскольку Джимми все-таки убит…
— Возможно, Тоналу застрелил кто-то другой…
— Даже представить себе не могу, кто еще ненавидел парня настолько, чтобы выпустить в живот чуть ли не весь магазин.
— А вот у меня наклевывается одна мыслишка…
— Ну да?
— Разве вам не кажется странным, что в теле Тоналы нашли пути от пистолета Токарева, а у Моски как раз есть такой пистолет?
— Да, конечно… Но только из одного этого делать вывод, что Макс… Нет, для этого надо иметь слишком развитое воображение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38