так оно и было.
— Это.., от растерянности. Я действовал, не подумав. Прошу прощения.
— За что? Мне это понравилось.
Гранди задумался:
— Ты предложила очень хороший выход.
Я.., ну, просто таким образом я хотел сказать спасибо.
— Так почему же ты не сказал спасибо?
Гранди в полном смущении пожал плечами:
— Я должен был.., боюсь.., э.., тогда мне показалось, что так проще.
— Матушка Сладость никогда меня не обнимала.
— Конечно. Ведь на самом деле она тебя не любила.
— Вот оно что! Значит, ты меня любишь?
— Я считаю, что ты красивее всех в Ксанфе.
— А я считаю, что ты не ответил на мой вопрос.
— Не знаю, что и ответить, — признался голем.
— Почему?
— Да потому, что ты прекрасная девушка, а я голем.
— Это значит, что я тебе не нравлюсь?
— Это значит, — с трудом вымолвил он, — что я не могу позволить себе любить тебя.
— Почему? Я не понимаю.
Гранди сознавал, что Рапунцель, действительно, находится в затруднении. Выросшая в Башне из Слоновой Кости девушка имела слабое представление об иерархии населявших реальный мир существ. Конечно, девушка знала о них, слышала про них, но их самих никогда не видела и не представляла себе, каковы их взаимоотношения.
Откуда ей знать, как унизительно быть ничего незначащим големом?
Разговор требовал особой деликатности, а как раз в этом Гранди не был силен. Он привык окорачивать всех и каждого задиристой бранью, но не мог и помыслить о том, чтобы применить такой метод к Рапунцель. Это было бы все равно что растоптать цветок.
— Представь себе, — начал он издалека, — что Храповик встретил подкроватное чудовище женского пола. Встретил, влюбился, а потом узнал, что подкроватных чудовищ женского пола не бывает и она представляет собой.., нечто иное.
Она только выглядит как подкроватное чудовище. Может он позволить себе любить ее?
— А почему нет? — спросила девица, по-прежнему недоумевая.
— Потому что они принадлежат к разным видам.
— Разве существа разного вида не могут нравиться друг другу? Тебе нравится Храповик?
— Конечно, но…
Рапунцель помрачнела:
— Но не нравлюсь я.
— Это не одно и то же. Мы с Храповиком не…
— Что — не?
— Не мужского и женского пола, — промямлил голем, решительно не зная, как выпутаться.
— Я женского пола, — заявила девушка. — Значит ли это, что мне не может нравиться Храповик?
— Нет, — простонал Гранди, — это совсем другое! Разумеется, он может тебе нравиться.
— Выходит, если мне нравишься ты, то все в порядке?
— Само собой, но…
— Но я не нравлюсь тебе?
Бедняга голем вконец запутался. Положение усугублялось тем, что он старался проявлять деликатность, боясь обидеть Рапунцель неосторожной фразой.
— Ты… — неуверенно начал он, — сейчас ты выглядишь как самая распрекрасная големская девица. Будь ты ею и вправду, я бы мечтал… э.., иметь с тобой отношения, которые.., вели бы… — Он сбился и потерял нить — решительно невозможно говорить с ней о таких вещах.
Но Рапунцель кое-что поняла.
— Ты бы хотел жениться на мне! — воскликнула она.
— Ох! Я не имел в виду…
— Нет? — Девушка выглядела расстроенной.
— Хотел бы, конечно, — отчаянно пролепетал Гранди, — но все это пустые слова. Ты не големская девица, и…
— Но в Ксанфе кто угодно может сочетаться с кем угодно, — возбужденно возразила Рапунцель. — Сколько вокруг примеров! Вот и среди моих предков были как люди, так и эльфы.
— Это значит, что ты можешь создать семью хоть с человеком, хоть с эльфом, — заявил Гранди. — Но не с големом.
— Почему?
Он горестно рассмеялся:
— Ас чего бы вдруг кому-то относящемуся к столь славным народам, как эльфы и люди, вздумалось иметь дело с жалким големом?
— А почему бы и нет?
— Да потому, — сорвался на крик Гранди, — что голем ничего собой не представляет. Ничего, кроме щепочек и тряпочек!
— Но ты больше не из щепочек и тряпочек.
У тебя такая же плоть, как и у меня.
— Это неважно. Да, тело мое изменилось, но я все равно остался големом.
Рапунцель задумалась.
— Значит, — промолвила она через некоторое время, — изъян заключается не во мне, а в тебе?
— Тут ты в точку попала, — угрюмо согласился он.
— Спасибо за разъяснение. Я, в самом деле, не понимала.
— На здоровье, — сказал Гранди, желая вновь оказаться сделанным из щепок и тряпок. Тогда, во всяком случае, ему не было бы так больно.
— Хорошо, Гранди, но не мог бы ты сделать для меня одну вещь?
— Разумеется. Я же сказал, что доставлю тебя в замок и…
— Обними меня снова.
— Что?!
— Ну, как тогда — вместо спасибо.
— Но зачем? — Голем был растерян и сбит с толку.
— Мне это понравилось, — просто ответила.
Рапунцель.
Ох. Он встал. Рапунцель тоже. Гранди не ловко обнял ее за плечи.
— Нет, кажется, это не то же самое, — сказала девушка.
— Потому, — пояснил Гранди, — что тогда это произошло непроизвольно.
— А есть разница?
— Разумеется. То, что делаешь, повинуясь порыву, оно.., как бы тебе сказать.., более настоящее, по сравнению с заранее обдуманным поступком. Разница почти такая же, как между вымышленным и реальным миром.
— Но вся моя жизнь прошла в вымышленном мире! — воскликнула девушка. Личико ее затуманилось, а в уголке правого глаза начала формироваться слеза.
— Не думай об этом! — воскликнул Гранди, обнимая ее покрепче. — У тебя вся жизнь впереди, и ты проведешь ее в реальном мире.
— Но я не знаю его, — возразила она.
— Только дай срок! Вот попадешь в замок Ругна, осмотришься…
— Сейчас оно такое, как надо, — промурлыкала девушка.
— Что?
— Объятие.
Гранди поспешно выпустил ее.
— Опять я что-то не то сказала? — поинтересовалась Рапунцель.
Не найдя, что ответить, голем подошел к краю кровати и глянул вниз. Он увидел семенившего под кровать никельпеда. Скоро снова донесся звон.
Свинья-копилка подняла взгляд и приметила голема.
— Чудное местечко, — сказала она ему, — думаю, к ночи здесь соберется тьма никельпедов.
Гранди задумался. Похоже, надо убираться из пещеры, да побыстрее. В большом количестве никельпеды представляли собой смертельную угрозу для любых существ из плоти и крови.
— С ним все в порядке? — спросила Рапунцель, подойдя к голему. Разумеется, она имела в виду Храповика.
— Не знаю. Лучше проверить.
— Извини, — сокрушенно проговорила девушка, — я не хотела тебя обидеть. Просто у меня нет навыков обхождения с настоящими людьми.
— Ты ни в чем не виновата, — смущенно пробормотал Гранди и торопливо спустился вниз по ножке кровати.
— Можно мне тоже спуститься? — спросила сверху Рапунцель.
— Тут, внизу, никельпеды, — напомнил голем.
Она решила остаться на кровати. Гранди обогнул свинью-копилку и направился к Храповику.
Лапы по-прежнему бессильно лежали на золотом полу, и голем не знал, какие признаки жизни должно или не должно обнаруживать подкроватное чудовище.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
— Это.., от растерянности. Я действовал, не подумав. Прошу прощения.
— За что? Мне это понравилось.
Гранди задумался:
— Ты предложила очень хороший выход.
Я.., ну, просто таким образом я хотел сказать спасибо.
— Так почему же ты не сказал спасибо?
Гранди в полном смущении пожал плечами:
— Я должен был.., боюсь.., э.., тогда мне показалось, что так проще.
— Матушка Сладость никогда меня не обнимала.
— Конечно. Ведь на самом деле она тебя не любила.
— Вот оно что! Значит, ты меня любишь?
— Я считаю, что ты красивее всех в Ксанфе.
— А я считаю, что ты не ответил на мой вопрос.
— Не знаю, что и ответить, — признался голем.
— Почему?
— Да потому, что ты прекрасная девушка, а я голем.
— Это значит, что я тебе не нравлюсь?
— Это значит, — с трудом вымолвил он, — что я не могу позволить себе любить тебя.
— Почему? Я не понимаю.
Гранди сознавал, что Рапунцель, действительно, находится в затруднении. Выросшая в Башне из Слоновой Кости девушка имела слабое представление об иерархии населявших реальный мир существ. Конечно, девушка знала о них, слышала про них, но их самих никогда не видела и не представляла себе, каковы их взаимоотношения.
Откуда ей знать, как унизительно быть ничего незначащим големом?
Разговор требовал особой деликатности, а как раз в этом Гранди не был силен. Он привык окорачивать всех и каждого задиристой бранью, но не мог и помыслить о том, чтобы применить такой метод к Рапунцель. Это было бы все равно что растоптать цветок.
— Представь себе, — начал он издалека, — что Храповик встретил подкроватное чудовище женского пола. Встретил, влюбился, а потом узнал, что подкроватных чудовищ женского пола не бывает и она представляет собой.., нечто иное.
Она только выглядит как подкроватное чудовище. Может он позволить себе любить ее?
— А почему нет? — спросила девица, по-прежнему недоумевая.
— Потому что они принадлежат к разным видам.
— Разве существа разного вида не могут нравиться друг другу? Тебе нравится Храповик?
— Конечно, но…
Рапунцель помрачнела:
— Но не нравлюсь я.
— Это не одно и то же. Мы с Храповиком не…
— Что — не?
— Не мужского и женского пола, — промямлил голем, решительно не зная, как выпутаться.
— Я женского пола, — заявила девушка. — Значит ли это, что мне не может нравиться Храповик?
— Нет, — простонал Гранди, — это совсем другое! Разумеется, он может тебе нравиться.
— Выходит, если мне нравишься ты, то все в порядке?
— Само собой, но…
— Но я не нравлюсь тебе?
Бедняга голем вконец запутался. Положение усугублялось тем, что он старался проявлять деликатность, боясь обидеть Рапунцель неосторожной фразой.
— Ты… — неуверенно начал он, — сейчас ты выглядишь как самая распрекрасная големская девица. Будь ты ею и вправду, я бы мечтал… э.., иметь с тобой отношения, которые.., вели бы… — Он сбился и потерял нить — решительно невозможно говорить с ней о таких вещах.
Но Рапунцель кое-что поняла.
— Ты бы хотел жениться на мне! — воскликнула она.
— Ох! Я не имел в виду…
— Нет? — Девушка выглядела расстроенной.
— Хотел бы, конечно, — отчаянно пролепетал Гранди, — но все это пустые слова. Ты не големская девица, и…
— Но в Ксанфе кто угодно может сочетаться с кем угодно, — возбужденно возразила Рапунцель. — Сколько вокруг примеров! Вот и среди моих предков были как люди, так и эльфы.
— Это значит, что ты можешь создать семью хоть с человеком, хоть с эльфом, — заявил Гранди. — Но не с големом.
— Почему?
Он горестно рассмеялся:
— Ас чего бы вдруг кому-то относящемуся к столь славным народам, как эльфы и люди, вздумалось иметь дело с жалким големом?
— А почему бы и нет?
— Да потому, — сорвался на крик Гранди, — что голем ничего собой не представляет. Ничего, кроме щепочек и тряпочек!
— Но ты больше не из щепочек и тряпочек.
У тебя такая же плоть, как и у меня.
— Это неважно. Да, тело мое изменилось, но я все равно остался големом.
Рапунцель задумалась.
— Значит, — промолвила она через некоторое время, — изъян заключается не во мне, а в тебе?
— Тут ты в точку попала, — угрюмо согласился он.
— Спасибо за разъяснение. Я, в самом деле, не понимала.
— На здоровье, — сказал Гранди, желая вновь оказаться сделанным из щепок и тряпок. Тогда, во всяком случае, ему не было бы так больно.
— Хорошо, Гранди, но не мог бы ты сделать для меня одну вещь?
— Разумеется. Я же сказал, что доставлю тебя в замок и…
— Обними меня снова.
— Что?!
— Ну, как тогда — вместо спасибо.
— Но зачем? — Голем был растерян и сбит с толку.
— Мне это понравилось, — просто ответила.
Рапунцель.
Ох. Он встал. Рапунцель тоже. Гранди не ловко обнял ее за плечи.
— Нет, кажется, это не то же самое, — сказала девушка.
— Потому, — пояснил Гранди, — что тогда это произошло непроизвольно.
— А есть разница?
— Разумеется. То, что делаешь, повинуясь порыву, оно.., как бы тебе сказать.., более настоящее, по сравнению с заранее обдуманным поступком. Разница почти такая же, как между вымышленным и реальным миром.
— Но вся моя жизнь прошла в вымышленном мире! — воскликнула девушка. Личико ее затуманилось, а в уголке правого глаза начала формироваться слеза.
— Не думай об этом! — воскликнул Гранди, обнимая ее покрепче. — У тебя вся жизнь впереди, и ты проведешь ее в реальном мире.
— Но я не знаю его, — возразила она.
— Только дай срок! Вот попадешь в замок Ругна, осмотришься…
— Сейчас оно такое, как надо, — промурлыкала девушка.
— Что?
— Объятие.
Гранди поспешно выпустил ее.
— Опять я что-то не то сказала? — поинтересовалась Рапунцель.
Не найдя, что ответить, голем подошел к краю кровати и глянул вниз. Он увидел семенившего под кровать никельпеда. Скоро снова донесся звон.
Свинья-копилка подняла взгляд и приметила голема.
— Чудное местечко, — сказала она ему, — думаю, к ночи здесь соберется тьма никельпедов.
Гранди задумался. Похоже, надо убираться из пещеры, да побыстрее. В большом количестве никельпеды представляли собой смертельную угрозу для любых существ из плоти и крови.
— С ним все в порядке? — спросила Рапунцель, подойдя к голему. Разумеется, она имела в виду Храповика.
— Не знаю. Лучше проверить.
— Извини, — сокрушенно проговорила девушка, — я не хотела тебя обидеть. Просто у меня нет навыков обхождения с настоящими людьми.
— Ты ни в чем не виновата, — смущенно пробормотал Гранди и торопливо спустился вниз по ножке кровати.
— Можно мне тоже спуститься? — спросила сверху Рапунцель.
— Тут, внизу, никельпеды, — напомнил голем.
Она решила остаться на кровати. Гранди обогнул свинью-копилку и направился к Храповику.
Лапы по-прежнему бессильно лежали на золотом полу, и голем не знал, какие признаки жизни должно или не должно обнаруживать подкроватное чудовище.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67