Крегга чаще всего спала, но Мгера то и дело забегала в Большой зал, чтобы проведать матушку-барсучиху и сообщить ей местные новости.
— Знаешь, Крегга, нынче вечером в твою честь готовится маленький праздник.
Фавилла в ужасе прикрыла глаза хвостом:
— Мгера, это же сюрприз, а ты… Что скажет брат Бобб?
— Да я уже знаю, знаю, — усмехнулась Крегга. — Слышала, как Бобб с Броглом меню обсуждали. Я здесь много чего слышу. Вот сейчас, например, к нам пожалует сама чума.
И действительно, не успела Крегга договорить, как в зал ввалились Бурак и Нимбало.
Нимбало быстро освоился в аббатстве и чувствовал себя в Рэдволле как рыба в воде. Он сновал повсюду, появлялся тут и там, помогал на кухне, болтал с Дроггом в погребах, давал советы в саду… А уж с зайцем Нимбало мог день-деньской врать наперегонки. Вот и сейчас Бурак прямо с порога раскрыл рот:
— Приветствуем вас, леди. Не могли противостоять желанию посетить прелестных дам, во!
— Я, стало быть, прелестница, — шепнула Крегга Мгере и Фавилле. — Давайте сразу к делу, меньше болтовни. Говори, Нимбало, я этому вруну не поверю.
Нимбало выгнул грудь колесом:
— Эти двое в кухне, брат Бобб и Брогл. Мы хотим им помочь, а они не разрешают. Выгнали нас, так ведь, приятель?
Бурак звякнул колокольчиками, кивнув головой:
— Точно. Выперли взашей, а за что? Пара горсток каштанов в сахаре, во, чуток фруктового пирога, э-э… Пирог с грибами, миска салата, крошка творогу да…
— Стоп, стоп! — перебила Мгера. — Похоже, вы собирались полностью очистить кладовые. Я бы на месте Бобба вас метлой вымела.
Уши зайца скорбно поникли.
— Во, во! Жестокие слова, жестокое обращение. И мисс Мгера даже не взглянет на то, что мы нашли, ей это не интересно, во. Пошли отсюда, друг.
Фавилла мигом подскочила к зайцу и вцепилась в его ухо:
— Отдай немедленно!
— Ай, ай! Сама отдай, во! Отдай ухо! Ним, отдай ей, выменяй на мое ухо, не то быть мне редким одноухим экземпляром.
Нимбало протянул Мгере полоску выцветшей зеленой ткани.
— Мы обнаружили это на подошве сандалии брата Бобба. Когда он вышиб нас из кухни, это прилипло к моему хвосту.
Мгера пощупала ткань:
— Да, немножко намазано медом. Все остальное то же. Сиренью пахнет. А что написано? РОСНА. Заглавными.
Фавилла выпустила зайца.
— Странное слово. Как будто название какого-то существа. Может быть, одно из многочисленных имен мистера Бурака?
• Бурак морщился и тер оскорбленное ухо.
— Нет у меня такого имени, мисс.
Мгера сложила тряпицу и сунула в сумку-набрюшник, к остальным таким же.
— Мы пытаемся разгадать эту загадку, но пока никак. Иногда аж голова раскалывается, — пожаловалась она.
Крегга протянула громадную лапу и положила ее на голову выдры:
— Мне кажется, что скоро ты ее разгадаешь. А теперь идите-ка вы все на солнышко, а я посплю. Устала я с вами.
Мгера остановилась в дверях и обернулась. Крегга лежала спокойно, опустив голову на подушку. Не было еще случая, чтобы она ошиблась, подумала Мгера. Но когда придет решение?
32
В Большой зал торжественно внесли большие столы. Один поставили у ног Крегги, два других — с обеих сторон ее постели. Предстоял праздник в ее честь. Перед старой барсучихой поставили ее любимые яства: горячие лепешки, творог, засахаренные фрукты, летний салат. Дрогг с кротоначальницей Брулл и двумя добровольцами, Бураком и Нимбало, подбирали напитки к столу.
Мгера и Фавилла занимались малышами. Мыльная трава с розовыми лепестками и миндальным маслом наполнила помещение свежим, бодрящим ароматом. Вымытую малышню обряжали в безукоризненно чистые одежки. Некоторые пугались излишней чистоты и упирались всеми четырьмя лапами. Словом, в Рэдволле царствовала обычная предпраздничная суета.
Вечером колокола Рэдволла пригласили обитателей на праздник. Мгера и Филорн пришли вместе, взявшись за лапы.
— Жаль, что Дейны нет с нами, — вполголоса сказала Мгера матери. — Я его так долго не видела, да и потом только мельком.
— Ничего, у вас еще будет время узнать друг друга. Командору можно верить, он вернется с Дейной. А теперь улыбайся и не расстраивай нашу матушку-барсучиху.
Сестра Алканет содрогнулась от ужаса, заслышав какое-то треньканье и бряканье. Бурак и с полдюжины выдр волокли в Большой зал аккордегардию. Сестра фыркнула:
— Неужели вы хотите испортить праздник этой своей адской шарманкой?
— Чарующие звуки небесного инструмента никак не могут испортить праздник, мэм, во…
Когда все расселись и колокола перестали звонить, Бурак вскочил, застучал ложкой по столу и заорал:
— Звери добрые, минуточку молчания-внимания, брат Хобен прочитает благодарственную молитву, во.
Молитва прозвучала в благоговейной тишине, а в конце раздалось дружное и нестройное «Аминь!». Заяц снова застучал ложкой:
— Еще внимание, во! Предлагаю тост в честь матушки-барсучихи нашего аббатства леди Крегги, ради которой мы здесь все и собрались!
Все присутствующие, даже самые маленькие малыши, повскакали с мест и подняли свои бокалы, кубки, кружки, чашки. Казалось, балки рухнут от крика:
— За Креггу!!!
Гундил, распираемый эмоциями, нырнул под стол и подбежал к постели Крегги.
— Хурр-хурр, мы все вас очень любим. Скажете нам что-нибудь?
— Спасибо, Гундил. Всем спасибо, друзья. Да, я хочу вам кое-что сказать, и притом весьма важное. — Незрячие глаза барсучихи, казалось, видят и Гундила, и тех, кто подбежал к ней вслед за ним.
— Мы все обратились в слух, во!
— А ты еще и в уши, — пробормотал Нимбало. В наступившей тишине все его услышали, раздался хохот.
— Спасибо, спасибо, друзья, — продолжала Крегга. — Я прошу вас разойтись по местам и приступить к трапезе. Вы будете есть, а я — говорить.
Все расселись, а Крегга снова заговорила:
— Сезоны аббатисы Песенки закончились еще до того, как родился самый старый из вас. Мне, как ближайшему своему другу, она завещала заботу об аббатстве и его обитателях. Она предлагала мне стать настоятельницей, но я предпочла подождать, пока появится подходящий кандидат на это место. При этом я не забывала советы мудрой аббатисы Песенки. Наконец мне показалось, что это свершилось. Я наблюдала и проверяла, испытывала и делилась опытом его подготовкой. Никто не может жить вечно, это стало для меня особенно очевидным, когда грудь мою пронзила стрела. И сегодня я предлагаю вам избрать нового настоятеля аббатства.
Тут все, и даже заяц, прекратили жевать.
— Мгера, дочь Филори, подойди ко мне, пожалуйста.
Мгера поднялась и под аплодисменты, одобрительные выкрики и грохот ложек по столам направилась к Крегге, подталкиваемая и подбодряемая со всех сторон.
— Поздравляю, дорогая! Подумать только, моя дочь — настоятельница Рэдволла!
— Хурр-хурра-а! Матушка Крегга знает, кого выбрать, у нее глаза на верном месте, даром что слепая как крот и даже еще слепее, хурр-хурр-хурр…
Сестра Алканет сунула Мгере в лапы чистый платок:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69
— Знаешь, Крегга, нынче вечером в твою честь готовится маленький праздник.
Фавилла в ужасе прикрыла глаза хвостом:
— Мгера, это же сюрприз, а ты… Что скажет брат Бобб?
— Да я уже знаю, знаю, — усмехнулась Крегга. — Слышала, как Бобб с Броглом меню обсуждали. Я здесь много чего слышу. Вот сейчас, например, к нам пожалует сама чума.
И действительно, не успела Крегга договорить, как в зал ввалились Бурак и Нимбало.
Нимбало быстро освоился в аббатстве и чувствовал себя в Рэдволле как рыба в воде. Он сновал повсюду, появлялся тут и там, помогал на кухне, болтал с Дроггом в погребах, давал советы в саду… А уж с зайцем Нимбало мог день-деньской врать наперегонки. Вот и сейчас Бурак прямо с порога раскрыл рот:
— Приветствуем вас, леди. Не могли противостоять желанию посетить прелестных дам, во!
— Я, стало быть, прелестница, — шепнула Крегга Мгере и Фавилле. — Давайте сразу к делу, меньше болтовни. Говори, Нимбало, я этому вруну не поверю.
Нимбало выгнул грудь колесом:
— Эти двое в кухне, брат Бобб и Брогл. Мы хотим им помочь, а они не разрешают. Выгнали нас, так ведь, приятель?
Бурак звякнул колокольчиками, кивнув головой:
— Точно. Выперли взашей, а за что? Пара горсток каштанов в сахаре, во, чуток фруктового пирога, э-э… Пирог с грибами, миска салата, крошка творогу да…
— Стоп, стоп! — перебила Мгера. — Похоже, вы собирались полностью очистить кладовые. Я бы на месте Бобба вас метлой вымела.
Уши зайца скорбно поникли.
— Во, во! Жестокие слова, жестокое обращение. И мисс Мгера даже не взглянет на то, что мы нашли, ей это не интересно, во. Пошли отсюда, друг.
Фавилла мигом подскочила к зайцу и вцепилась в его ухо:
— Отдай немедленно!
— Ай, ай! Сама отдай, во! Отдай ухо! Ним, отдай ей, выменяй на мое ухо, не то быть мне редким одноухим экземпляром.
Нимбало протянул Мгере полоску выцветшей зеленой ткани.
— Мы обнаружили это на подошве сандалии брата Бобба. Когда он вышиб нас из кухни, это прилипло к моему хвосту.
Мгера пощупала ткань:
— Да, немножко намазано медом. Все остальное то же. Сиренью пахнет. А что написано? РОСНА. Заглавными.
Фавилла выпустила зайца.
— Странное слово. Как будто название какого-то существа. Может быть, одно из многочисленных имен мистера Бурака?
• Бурак морщился и тер оскорбленное ухо.
— Нет у меня такого имени, мисс.
Мгера сложила тряпицу и сунула в сумку-набрюшник, к остальным таким же.
— Мы пытаемся разгадать эту загадку, но пока никак. Иногда аж голова раскалывается, — пожаловалась она.
Крегга протянула громадную лапу и положила ее на голову выдры:
— Мне кажется, что скоро ты ее разгадаешь. А теперь идите-ка вы все на солнышко, а я посплю. Устала я с вами.
Мгера остановилась в дверях и обернулась. Крегга лежала спокойно, опустив голову на подушку. Не было еще случая, чтобы она ошиблась, подумала Мгера. Но когда придет решение?
32
В Большой зал торжественно внесли большие столы. Один поставили у ног Крегги, два других — с обеих сторон ее постели. Предстоял праздник в ее честь. Перед старой барсучихой поставили ее любимые яства: горячие лепешки, творог, засахаренные фрукты, летний салат. Дрогг с кротоначальницей Брулл и двумя добровольцами, Бураком и Нимбало, подбирали напитки к столу.
Мгера и Фавилла занимались малышами. Мыльная трава с розовыми лепестками и миндальным маслом наполнила помещение свежим, бодрящим ароматом. Вымытую малышню обряжали в безукоризненно чистые одежки. Некоторые пугались излишней чистоты и упирались всеми четырьмя лапами. Словом, в Рэдволле царствовала обычная предпраздничная суета.
Вечером колокола Рэдволла пригласили обитателей на праздник. Мгера и Филорн пришли вместе, взявшись за лапы.
— Жаль, что Дейны нет с нами, — вполголоса сказала Мгера матери. — Я его так долго не видела, да и потом только мельком.
— Ничего, у вас еще будет время узнать друг друга. Командору можно верить, он вернется с Дейной. А теперь улыбайся и не расстраивай нашу матушку-барсучиху.
Сестра Алканет содрогнулась от ужаса, заслышав какое-то треньканье и бряканье. Бурак и с полдюжины выдр волокли в Большой зал аккордегардию. Сестра фыркнула:
— Неужели вы хотите испортить праздник этой своей адской шарманкой?
— Чарующие звуки небесного инструмента никак не могут испортить праздник, мэм, во…
Когда все расселись и колокола перестали звонить, Бурак вскочил, застучал ложкой по столу и заорал:
— Звери добрые, минуточку молчания-внимания, брат Хобен прочитает благодарственную молитву, во.
Молитва прозвучала в благоговейной тишине, а в конце раздалось дружное и нестройное «Аминь!». Заяц снова застучал ложкой:
— Еще внимание, во! Предлагаю тост в честь матушки-барсучихи нашего аббатства леди Крегги, ради которой мы здесь все и собрались!
Все присутствующие, даже самые маленькие малыши, повскакали с мест и подняли свои бокалы, кубки, кружки, чашки. Казалось, балки рухнут от крика:
— За Креггу!!!
Гундил, распираемый эмоциями, нырнул под стол и подбежал к постели Крегги.
— Хурр-хурр, мы все вас очень любим. Скажете нам что-нибудь?
— Спасибо, Гундил. Всем спасибо, друзья. Да, я хочу вам кое-что сказать, и притом весьма важное. — Незрячие глаза барсучихи, казалось, видят и Гундила, и тех, кто подбежал к ней вслед за ним.
— Мы все обратились в слух, во!
— А ты еще и в уши, — пробормотал Нимбало. В наступившей тишине все его услышали, раздался хохот.
— Спасибо, спасибо, друзья, — продолжала Крегга. — Я прошу вас разойтись по местам и приступить к трапезе. Вы будете есть, а я — говорить.
Все расселись, а Крегга снова заговорила:
— Сезоны аббатисы Песенки закончились еще до того, как родился самый старый из вас. Мне, как ближайшему своему другу, она завещала заботу об аббатстве и его обитателях. Она предлагала мне стать настоятельницей, но я предпочла подождать, пока появится подходящий кандидат на это место. При этом я не забывала советы мудрой аббатисы Песенки. Наконец мне показалось, что это свершилось. Я наблюдала и проверяла, испытывала и делилась опытом его подготовкой. Никто не может жить вечно, это стало для меня особенно очевидным, когда грудь мою пронзила стрела. И сегодня я предлагаю вам избрать нового настоятеля аббатства.
Тут все, и даже заяц, прекратили жевать.
— Мгера, дочь Филори, подойди ко мне, пожалуйста.
Мгера поднялась и под аплодисменты, одобрительные выкрики и грохот ложек по столам направилась к Крегге, подталкиваемая и подбодряемая со всех сторон.
— Поздравляю, дорогая! Подумать только, моя дочь — настоятельница Рэдволла!
— Хурр-хурра-а! Матушка Крегга знает, кого выбрать, у нее глаза на верном месте, даром что слепая как крот и даже еще слепее, хурр-хурр-хурр…
Сестра Алканет сунула Мгере в лапы чистый платок:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69