После тюрьмы все зэки, кого я знаю, хотят бежать из России. Вольные люди могут сказать, конечно, что с них взять. С преступников. Однако можно рассуждать и по-иному, и тогда приходишь к выводу, что в России жить невыносимо, потому все стремятся убежать из нее. А в Иностранный легион Матвея, конечно, возьмут, он мощный пацан — мастер спорта по классической борьбе. До ареста работал преподавателем физического воспитания в аграрном университете.
Матвея будут судить по делу аж с тремя трупами. Однако по одному эпизоду только, да и то он обвиняется лишь в том, что навел преступников на наводчика. Так что он может выпутаться. А наводчик на наводчика переводится на нормальный язык так: однажды, сидя в кафе «Спорт», два других подсудимых, подельники Матвея Павел и Руслан, спросили Матвея, не знает ли он богатенького объекта. Матвей сказал, что у него есть приятель — охранник фирмы, который знает уйму таких людей. И познакомил с этим охранником. Вот такая роль Матвея. Правда, следствие дополнительно утверждает, что 4 ноября, в день убийства некоего Игоря Панферова, за рулем автомобиля, который привез Павла и Руслана к месту преступления, сидел Матвей. Однако у защиты есть свидетели, утверждающие, что именно в этот день Матвей присутствовал на занятиях с юными борцами, обучая их приемам.
Дело Матвея (вообще-то он Олег Матвеев) состоит из двух эпизодов: 4 ноября 2001 года, ограбления и убийства 37-летнего Игоря Панферова, валютчика, и второй эпизод: ограбления и убийства Сергея Петрякова и его подруги Ульяны Смольниковой 21 января 2002 года.
Эпизод первый выглядит так: 4 ноября вечером валютчик Игорь Панферов вместе с женой и дочкой подъехал в автомашине к своему дому на улице Рабочей. Панферов вышел из машины первым, вошел в подъезд, включил там свет и вернулся, чтобы взять из машины плетеную корзину с продуктами и полиэтиленовый пакет, в котором лежали деньги. Этот пакет он только что забрал на крытом рынке у своего брата, вместе они занимались валютными операциями. В пакете находились 170 тысяч рублей. Жена и дочь зашли тем временем в тамбур своего дома и остановились, чтобы подождать Панферова. Здесь в подъезде они и услышали четыре выстрела. Ирина Панферова выскочила из подъезда и увидела спины двух парней, загородивших мужа у машины. Она закричала. Один из парней выстрелил в нее. От испуга Панферова упала на асфальт. Только из лежачего положения она смогла увидеть, что ее муж лежит рядом с открытой дверью водителя и на лице его кровь. Парни схватили затем пакет и побежали в сторону частных домов.
Второй эпизод. Житель дома по улице Челюскинцев вышел 21 января в восемь вечера покурить на лестничную площадку первого этажа. Услышав хлопки на улице, он подумал, что дети балуются петардами, но решил на всякий случай посмотреть. Дверь подъезда не открывалась. Мужик надавил на дверь и обнаружил, что на крыльце подъезда лежит девушка с простреленной головой и это ее тело мешает открыть дверь. Девушка была еще жива, произносила бессвязные слова. Рядом на снегу лежал парень. Под ним растекалась лужа крови. Они были знакомы жителям дома. Знали, что их зовут Ульяна и Сергей. Смольникова умерла в больнице. Уже позднее выяснилось, что у Сергея пропал дорогой портфель из черной кожи. Грабители прихватили его с собой, рассчитывая найти в нем крупную сумму денег, но не нашли ничего, кроме документов и деловых бумаг. Именно на бизнесмена Сергея Петрякова указал «разбойникам» охранник фирмы, с которым их познакомил Матвей. По словам охранника, этот парень постоянно носил в портфеле до полутора миллионов рублей.
Согласно обвинительному заключению исполнителем обоих эпизодов убийств был Павел К. Подельник его, Руслан Ю., обвиняется в том, что вместе с ним похитил деньги и имущество убитого Игоря Панферова. Ни Руслана, ни Павла я в тюрьме не встретил. Или же встретил, но они не назвались и ничем мне в память не запали. Матвей же запал и здоровенным бойцовским торсом, и мягкой общительностью. Он похож на такого олимпийского медведя с улыбкой. Дело в том, что преступники уделяют совершению преступлений мгновения, часы или дни. А в остальное время они пребывают людьми: спокойными или нервными, выносимыми или плохо выносимыми, страстными или безвольными. Иногда, стоя на сборке и наблюдая за зэка, я мысленно представляю нас как ребят одного батальона под названием «третьяк». Вместе мы куда-то пробиваемся с боями. В такие моменты Матвей представляется мне молодым, толковым и храбрым лейтенантом. Ведь такие качества, как мужество, доблесть, храбрость, отвага, бравада, произрастают в человеке где-то рядом со способностью на преступление. Человечеству лишь стыдно это признавать, но на самом деле это именно так. Матвея возьмут в Иностранный легион, только вот он там, конечно, не уживется, думаю я. Ему я об этом не говорю.
Недавно я узнал, что он получил по приговору три года. Всего три года. Его участие в эпизоде 4 ноября доказать не удалось, а его роль наводчика на наводчика была оценена судом на три года. Но вот его подельник Павел получил пыжа.
Брат их, мужичок в тулупчике, несомый тюремными гнилыми ветрами, я не сужу их. Я — один из них.
ГЛАВА 9
Тогда, 5 июля, после жаркого поля аэродрома, после стояния одному в клетке на первом этаже первого корпуса, после уважительного молчания по поводу моих статей в отстойнике, набитом зэка, меня вскоре повели на шмон. Присутствовал сам майор Коротков, замначальника тюрьмы по режиму, еще несколько офицеров, десяток солдат, шныри и любопытные. Шмонали меня по совести, зря ничего не отнимали, позволили взять с собой в хату и мешок с письмами, и все мои записи. В конце шмона, разумеется, не удалось обойтись без приседаний в обнаженном виде (пять раз) и раздвигания ягодиц. Но это уж обязательная церемония. Деваться некуда.
Меня не поместили в карантин, как полагается в тюрьме, но сразу отвезли в стакане воронка в 3-й корпус, где уже без шмона отвели меня прямиком по отполированным скользким металлическим ступеням на 2-й этаж. Впереди меня шел старый носатый шнырь с двумя моими сумками, я же еще с двумя шествовал за шнырем. Как позднее описывал мне этот момент наш старший Игорь, «когда появился в двери шнырь с сумками, я понял, что кого-то очень важного закинули. Такого никогда не видел, чтоб зэку баулы его несли».
В хате № 125 уже находились двое. Среднего роста мужик с круглой головой и довольно приличными бицепсами и юный белокожий отросток, удивительно белоногий, тонконогий и нетюремный. Старшего, лет 37-ми, звали, как я уже сказал, Игорь. Юного отростка — Антон. У него оказалась страннейшая фамилия Предыус. Ее ежедневно выворачивали и искажали продольные солдаты в самых безобразных вариациях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
Матвея будут судить по делу аж с тремя трупами. Однако по одному эпизоду только, да и то он обвиняется лишь в том, что навел преступников на наводчика. Так что он может выпутаться. А наводчик на наводчика переводится на нормальный язык так: однажды, сидя в кафе «Спорт», два других подсудимых, подельники Матвея Павел и Руслан, спросили Матвея, не знает ли он богатенького объекта. Матвей сказал, что у него есть приятель — охранник фирмы, который знает уйму таких людей. И познакомил с этим охранником. Вот такая роль Матвея. Правда, следствие дополнительно утверждает, что 4 ноября, в день убийства некоего Игоря Панферова, за рулем автомобиля, который привез Павла и Руслана к месту преступления, сидел Матвей. Однако у защиты есть свидетели, утверждающие, что именно в этот день Матвей присутствовал на занятиях с юными борцами, обучая их приемам.
Дело Матвея (вообще-то он Олег Матвеев) состоит из двух эпизодов: 4 ноября 2001 года, ограбления и убийства 37-летнего Игоря Панферова, валютчика, и второй эпизод: ограбления и убийства Сергея Петрякова и его подруги Ульяны Смольниковой 21 января 2002 года.
Эпизод первый выглядит так: 4 ноября вечером валютчик Игорь Панферов вместе с женой и дочкой подъехал в автомашине к своему дому на улице Рабочей. Панферов вышел из машины первым, вошел в подъезд, включил там свет и вернулся, чтобы взять из машины плетеную корзину с продуктами и полиэтиленовый пакет, в котором лежали деньги. Этот пакет он только что забрал на крытом рынке у своего брата, вместе они занимались валютными операциями. В пакете находились 170 тысяч рублей. Жена и дочь зашли тем временем в тамбур своего дома и остановились, чтобы подождать Панферова. Здесь в подъезде они и услышали четыре выстрела. Ирина Панферова выскочила из подъезда и увидела спины двух парней, загородивших мужа у машины. Она закричала. Один из парней выстрелил в нее. От испуга Панферова упала на асфальт. Только из лежачего положения она смогла увидеть, что ее муж лежит рядом с открытой дверью водителя и на лице его кровь. Парни схватили затем пакет и побежали в сторону частных домов.
Второй эпизод. Житель дома по улице Челюскинцев вышел 21 января в восемь вечера покурить на лестничную площадку первого этажа. Услышав хлопки на улице, он подумал, что дети балуются петардами, но решил на всякий случай посмотреть. Дверь подъезда не открывалась. Мужик надавил на дверь и обнаружил, что на крыльце подъезда лежит девушка с простреленной головой и это ее тело мешает открыть дверь. Девушка была еще жива, произносила бессвязные слова. Рядом на снегу лежал парень. Под ним растекалась лужа крови. Они были знакомы жителям дома. Знали, что их зовут Ульяна и Сергей. Смольникова умерла в больнице. Уже позднее выяснилось, что у Сергея пропал дорогой портфель из черной кожи. Грабители прихватили его с собой, рассчитывая найти в нем крупную сумму денег, но не нашли ничего, кроме документов и деловых бумаг. Именно на бизнесмена Сергея Петрякова указал «разбойникам» охранник фирмы, с которым их познакомил Матвей. По словам охранника, этот парень постоянно носил в портфеле до полутора миллионов рублей.
Согласно обвинительному заключению исполнителем обоих эпизодов убийств был Павел К. Подельник его, Руслан Ю., обвиняется в том, что вместе с ним похитил деньги и имущество убитого Игоря Панферова. Ни Руслана, ни Павла я в тюрьме не встретил. Или же встретил, но они не назвались и ничем мне в память не запали. Матвей же запал и здоровенным бойцовским торсом, и мягкой общительностью. Он похож на такого олимпийского медведя с улыбкой. Дело в том, что преступники уделяют совершению преступлений мгновения, часы или дни. А в остальное время они пребывают людьми: спокойными или нервными, выносимыми или плохо выносимыми, страстными или безвольными. Иногда, стоя на сборке и наблюдая за зэка, я мысленно представляю нас как ребят одного батальона под названием «третьяк». Вместе мы куда-то пробиваемся с боями. В такие моменты Матвей представляется мне молодым, толковым и храбрым лейтенантом. Ведь такие качества, как мужество, доблесть, храбрость, отвага, бравада, произрастают в человеке где-то рядом со способностью на преступление. Человечеству лишь стыдно это признавать, но на самом деле это именно так. Матвея возьмут в Иностранный легион, только вот он там, конечно, не уживется, думаю я. Ему я об этом не говорю.
Недавно я узнал, что он получил по приговору три года. Всего три года. Его участие в эпизоде 4 ноября доказать не удалось, а его роль наводчика на наводчика была оценена судом на три года. Но вот его подельник Павел получил пыжа.
Брат их, мужичок в тулупчике, несомый тюремными гнилыми ветрами, я не сужу их. Я — один из них.
ГЛАВА 9
Тогда, 5 июля, после жаркого поля аэродрома, после стояния одному в клетке на первом этаже первого корпуса, после уважительного молчания по поводу моих статей в отстойнике, набитом зэка, меня вскоре повели на шмон. Присутствовал сам майор Коротков, замначальника тюрьмы по режиму, еще несколько офицеров, десяток солдат, шныри и любопытные. Шмонали меня по совести, зря ничего не отнимали, позволили взять с собой в хату и мешок с письмами, и все мои записи. В конце шмона, разумеется, не удалось обойтись без приседаний в обнаженном виде (пять раз) и раздвигания ягодиц. Но это уж обязательная церемония. Деваться некуда.
Меня не поместили в карантин, как полагается в тюрьме, но сразу отвезли в стакане воронка в 3-й корпус, где уже без шмона отвели меня прямиком по отполированным скользким металлическим ступеням на 2-й этаж. Впереди меня шел старый носатый шнырь с двумя моими сумками, я же еще с двумя шествовал за шнырем. Как позднее описывал мне этот момент наш старший Игорь, «когда появился в двери шнырь с сумками, я понял, что кого-то очень важного закинули. Такого никогда не видел, чтоб зэку баулы его несли».
В хате № 125 уже находились двое. Среднего роста мужик с круглой головой и довольно приличными бицепсами и юный белокожий отросток, удивительно белоногий, тонконогий и нетюремный. Старшего, лет 37-ми, звали, как я уже сказал, Игорь. Юного отростка — Антон. У него оказалась страннейшая фамилия Предыус. Ее ежедневно выворачивали и искажали продольные солдаты в самых безобразных вариациях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52