В фениксе не бывало муссонов, избавляющих от палящей жары. Они сели в машину и осторожно прислонились к спинкам сидений. Раскаленные виниловые чехлы чувствовались даже сквозь одежду. Гордон опустил окно и включил на полную мощность кондиционер, спеша разогнать застоявшийся адски раскаленный воздух. Он уже взмок от пота.
- Слава Богу, что мы не живем здесь, - сказала Марина.
- Это точно.
Они выехали на Вашингтон-авеню и направились на запад, в сторону шоссе Черного Каньона.
Спустя несколько минут они миновали брата Элиаса, который в своем деловом костюме спокойно стоял на обочине, пытаясь поймать попутную машину. Проповедник, глядя прямо в глаза Гордону, улыбнулся и помахал рукой.
Откуда он знает мою машину? - подумал Гордон, но проехал мимо, не снижая скорости. Казалось, жгучий взгляд черных глаз проник сквозь лобовое стекло и пронзил его насквозь. Марина ничего не заметила.
Выехав из Феникса, они остановились в “Молочной Королеве”, где как следует перекусили перед долгой дорогой домой.
11
Пожилая миссис Перри собралась рожать. Фил Джонсон, директор рэндоллского дома престарелых, перечитал докладную врача, покачал головой и швырнул измятую скрепку в корзинку для бумаг. Немыслимое дело! Женщине далеко за восемьдесят. Явное старческое слабоумие. В лучшие дни и то едва адекватна. В худшие - старуха, бубнящая себе под нос, как младенец.
Он вздохнул, встал, закрыл папку и положил ее в верхний ящик, в компанию еще с несколькими. Потом выключил настольную лампу и двинулся по стерильно-белому коридору к комнате миссис Перри. Медленно и осторожно он открыл дверь. В полумраке комнаты слышалось хриплое дыхание. Судорожно вздымалась мертвенно-бледная грудь. Женщина спала, подложив под спину несколько подушек, отчего характерно вздувшийся живот выпирал еще более явственно. Фил вгляделся в лицо. Узенькая полоска жидкости стекала из маленького носа по усам и заканчивалась на потрескавшихся пересохших губах. Даже во сне ее что-то беспокоило. Вздернутые брови, морщины на лбу, рот, искривленный в болезненной гримасе.
Фил Джонсон еще раз покачал головой. Как она могла забеременеть?
С кем, черт побери, она могла переспать?
И только сейчас он осознал всю дикость этого вопроса.
Какому идиоту могла прийти в голову мысль заняться сексом с восьмидесятилетней старухой?
Да и как могла возникнуть беременность? У старухи давным-давно закончились все женские дела. Оплодотворение просто физически невозможно.
Однако доктор Уотерстон несколько раз и весьма тщательно проверял ее. Вздутие живота возникло не от переедания, неправильного питания, какой-то болезни или множества прочих возможностей, которые рассматривались изначально. Оно возникло в результате роста живого зародыша в ее организме.
Фил тихо вышел из комнаты, прикрыл за собой дверь и пошел по коридору на кухню, где у них находилась кофеварка. Он сам виноват, что дело зашло так далеко. Он должен был обратить внимание раньше, должен быть более внимателен к ней, должен был...
Но в доме престарелых много других пациентов, которые тоже требуют постоянного внимания. Слишком много. При такой нехватке сотрудников вообще чудо, что не возникает более серьезных проблем.
Делать аборт слишком поздно. В своем докладе доктор Уотерстон написал, что на этой стадии беременности подобная процедура может почти наверняка оказаться смертельной как для матери, так и для плода. С учетом возраста миссис Перри и ее слабого физического состояния летальный исход практически неизбежен.
Фил вошел на кухню, взял из стопки пластиковый стаканчик и нацедил себе кофе. В помещении было темно, но он не стал включать лампу. Достаточно света из коридора. Углы кухни терялись во мраке. Представив себе, на что может быть похож несчастный младенец, Фил поежился и передернул плечами.
Давно, еще во время службы в армии, он, как медик, помогал принимать роды примерно у такой же пожилой женщины в маленьком итальянском городке. Это было не самое приятное зрелище. Ребенок появился на свет жутким уродцем, едва различимым в кровавом последе, и умер почти мгновенно. После этого его несколько лет мучили ночные кошмары.
Проглотив полстаканчика тепловатого кофе, он налил себе еще. Лунный свет падал через неплотно задернутые занавески, освещая циферблат настенных часов над холодильником. Часы показывали два тридцать. Он мысленно отнял час, прибавил десять минут и получил истинное время - час сорок. До очередной процедуры миссис Стоу - четыре часа двадцать минут. Можно и прикорнуть.
Допив кофе, он перешел из кухни в свою спальню. Поставив маленький будильник на шесть утра, он присел на кровать и начал снимать обувь.
Резкий вопль разорвал ночную тишину дома.
Фил вскочил, совершенно не понимая, что происходит. Вопль повторился - дикий нечеловеческий крик физической боли. Фил выбежал в коридор. Инстинктивный страх исчез так же быстро, как и появился, уступив место отточенному чувству профессионального долга. Вопль доносился из комнаты миссис Перри. Толкнув дверь, он влетел внутрь.
Старуха сидела на постели. По искаженному болью лицу из широко раскрытых остановившихся глаз лились слезы; из разверстого рта вырывался безостановочный крик.
- Что случилось? - крикнул Фил. - В чем дело?
Понимая, что ждать ответа бесполезно, он подскочил.к женщине и сдернул покрывало.
И на мгновение оцепенел.
Постель была в крови. Кровь лилась из промежности, образуя на простыне быстро увеличивающийся полукруг.
Женщина собралась рожать.
Фил слегка подтолкнул ее, показывая, что лучше лечь на спину. Стараясь не удариться в панику, он начал объяснять, что все будет хорошо, ей только надо расслабиться. К этому времени в коридоре уже собралась толпа, и он крикнул, чтобы кто-нибудь позвонил доктору Уотерстону. Джон Джекобс, отставной военный летчик и наиболее физически сильный из обитателей дома, быстро пошел выполнять поручение.
- Все будет хорошо, - повторил Фил, оборачиваясь к пожилой женщине. - Не волнуйтесь.
Но сам он в этом не был уверен. Судя по всему, она уже потеряла слишком много крови, и это выглядело ненормальным. Кровь продолжала литься из промежности. Глубоко вздохнув, он одной рукой придавил к кровати ее костлявую грудь, а другой попытался раздвинуть ноги.
Роды шли вовсю.
У Фила перехватило горло. Головка младенца, уже полностью вышедшая из отверстия, безжизненно болталась на слишком тоненькой шейке. Очевидно, своими паническими телодвижениями миссис Перри просто сломала ему шею. Задержав дыхание и глядя в сторону, чтобы самому не удариться в панику, он просунул руку в межножье и подвел ладонь под голову младенца. Она оказалась мягкой, липкой и скользкой - как пульсирующий кусок кишки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
- Слава Богу, что мы не живем здесь, - сказала Марина.
- Это точно.
Они выехали на Вашингтон-авеню и направились на запад, в сторону шоссе Черного Каньона.
Спустя несколько минут они миновали брата Элиаса, который в своем деловом костюме спокойно стоял на обочине, пытаясь поймать попутную машину. Проповедник, глядя прямо в глаза Гордону, улыбнулся и помахал рукой.
Откуда он знает мою машину? - подумал Гордон, но проехал мимо, не снижая скорости. Казалось, жгучий взгляд черных глаз проник сквозь лобовое стекло и пронзил его насквозь. Марина ничего не заметила.
Выехав из Феникса, они остановились в “Молочной Королеве”, где как следует перекусили перед долгой дорогой домой.
11
Пожилая миссис Перри собралась рожать. Фил Джонсон, директор рэндоллского дома престарелых, перечитал докладную врача, покачал головой и швырнул измятую скрепку в корзинку для бумаг. Немыслимое дело! Женщине далеко за восемьдесят. Явное старческое слабоумие. В лучшие дни и то едва адекватна. В худшие - старуха, бубнящая себе под нос, как младенец.
Он вздохнул, встал, закрыл папку и положил ее в верхний ящик, в компанию еще с несколькими. Потом выключил настольную лампу и двинулся по стерильно-белому коридору к комнате миссис Перри. Медленно и осторожно он открыл дверь. В полумраке комнаты слышалось хриплое дыхание. Судорожно вздымалась мертвенно-бледная грудь. Женщина спала, подложив под спину несколько подушек, отчего характерно вздувшийся живот выпирал еще более явственно. Фил вгляделся в лицо. Узенькая полоска жидкости стекала из маленького носа по усам и заканчивалась на потрескавшихся пересохших губах. Даже во сне ее что-то беспокоило. Вздернутые брови, морщины на лбу, рот, искривленный в болезненной гримасе.
Фил Джонсон еще раз покачал головой. Как она могла забеременеть?
С кем, черт побери, она могла переспать?
И только сейчас он осознал всю дикость этого вопроса.
Какому идиоту могла прийти в голову мысль заняться сексом с восьмидесятилетней старухой?
Да и как могла возникнуть беременность? У старухи давным-давно закончились все женские дела. Оплодотворение просто физически невозможно.
Однако доктор Уотерстон несколько раз и весьма тщательно проверял ее. Вздутие живота возникло не от переедания, неправильного питания, какой-то болезни или множества прочих возможностей, которые рассматривались изначально. Оно возникло в результате роста живого зародыша в ее организме.
Фил тихо вышел из комнаты, прикрыл за собой дверь и пошел по коридору на кухню, где у них находилась кофеварка. Он сам виноват, что дело зашло так далеко. Он должен был обратить внимание раньше, должен быть более внимателен к ней, должен был...
Но в доме престарелых много других пациентов, которые тоже требуют постоянного внимания. Слишком много. При такой нехватке сотрудников вообще чудо, что не возникает более серьезных проблем.
Делать аборт слишком поздно. В своем докладе доктор Уотерстон написал, что на этой стадии беременности подобная процедура может почти наверняка оказаться смертельной как для матери, так и для плода. С учетом возраста миссис Перри и ее слабого физического состояния летальный исход практически неизбежен.
Фил вошел на кухню, взял из стопки пластиковый стаканчик и нацедил себе кофе. В помещении было темно, но он не стал включать лампу. Достаточно света из коридора. Углы кухни терялись во мраке. Представив себе, на что может быть похож несчастный младенец, Фил поежился и передернул плечами.
Давно, еще во время службы в армии, он, как медик, помогал принимать роды примерно у такой же пожилой женщины в маленьком итальянском городке. Это было не самое приятное зрелище. Ребенок появился на свет жутким уродцем, едва различимым в кровавом последе, и умер почти мгновенно. После этого его несколько лет мучили ночные кошмары.
Проглотив полстаканчика тепловатого кофе, он налил себе еще. Лунный свет падал через неплотно задернутые занавески, освещая циферблат настенных часов над холодильником. Часы показывали два тридцать. Он мысленно отнял час, прибавил десять минут и получил истинное время - час сорок. До очередной процедуры миссис Стоу - четыре часа двадцать минут. Можно и прикорнуть.
Допив кофе, он перешел из кухни в свою спальню. Поставив маленький будильник на шесть утра, он присел на кровать и начал снимать обувь.
Резкий вопль разорвал ночную тишину дома.
Фил вскочил, совершенно не понимая, что происходит. Вопль повторился - дикий нечеловеческий крик физической боли. Фил выбежал в коридор. Инстинктивный страх исчез так же быстро, как и появился, уступив место отточенному чувству профессионального долга. Вопль доносился из комнаты миссис Перри. Толкнув дверь, он влетел внутрь.
Старуха сидела на постели. По искаженному болью лицу из широко раскрытых остановившихся глаз лились слезы; из разверстого рта вырывался безостановочный крик.
- Что случилось? - крикнул Фил. - В чем дело?
Понимая, что ждать ответа бесполезно, он подскочил.к женщине и сдернул покрывало.
И на мгновение оцепенел.
Постель была в крови. Кровь лилась из промежности, образуя на простыне быстро увеличивающийся полукруг.
Женщина собралась рожать.
Фил слегка подтолкнул ее, показывая, что лучше лечь на спину. Стараясь не удариться в панику, он начал объяснять, что все будет хорошо, ей только надо расслабиться. К этому времени в коридоре уже собралась толпа, и он крикнул, чтобы кто-нибудь позвонил доктору Уотерстону. Джон Джекобс, отставной военный летчик и наиболее физически сильный из обитателей дома, быстро пошел выполнять поручение.
- Все будет хорошо, - повторил Фил, оборачиваясь к пожилой женщине. - Не волнуйтесь.
Но сам он в этом не был уверен. Судя по всему, она уже потеряла слишком много крови, и это выглядело ненормальным. Кровь продолжала литься из промежности. Глубоко вздохнув, он одной рукой придавил к кровати ее костлявую грудь, а другой попытался раздвинуть ноги.
Роды шли вовсю.
У Фила перехватило горло. Головка младенца, уже полностью вышедшая из отверстия, безжизненно болталась на слишком тоненькой шейке. Очевидно, своими паническими телодвижениями миссис Перри просто сломала ему шею. Задержав дыхание и глядя в сторону, чтобы самому не удариться в панику, он просунул руку в межножье и подвел ладонь под голову младенца. Она оказалась мягкой, липкой и скользкой - как пульсирующий кусок кишки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67