- Через пару недель начнется школа, тебе снова придется самому себе готовить.
Гордон уселся за стол. Марина выключила духовку, достала из нее горшочек и принялась лопаточкой поровну выкладывать содержимое на тарелки.
- Ума не приложу, как он мог дослужиться выше патрульного, - продолжала она, вынимая из шкафчика бокалы для вина. - Он совершенно не понимает, что делает.
- Да нет, он нормальный парень, - робко заметил Гордон.
- С каких это пор вы стали с ним такими закадычными друзьями? - поинтересовалась Марина, садясь напротив. - Нашу кошечку разорвали на куски на нашей собственной кухне, а он целыми днями только и знает, что штаны просиживать и ни черта не делать.
- Он поймал брата Элиаса, - напомнил Гордон.
- А теперь собирается отпускать. Знаешь, говорят, журналисты, которые работают с полицией, сами превращаются в полицейских, если слишком долго с ними крутятся.
- Очень смешно, - поморщился Гордон.
- Ой, чуть не забыла. - Марина встала, подошла к холодильнику и вынула блюдо с нарезанными дольками морковкой и огурцами.
- Фаллические овощи? - усмехнулся Гордон. - Это намек?
Марина взяла дольку морковки и красноречиво вставила ее в рот, не забыв облизать языком.
- После ужина, - пообещала она.
Они быстро поужинали и вместе помыли посуду. Гордон выключил свет на кухне, и они, взявшись за руки, пошли в спальню. Марина откинула покрывало и стянула через голову майку. Под майкой ничего не было. Следующим движением она избавилась от брюк.
Гордон уже сбросил туфли и расстегивал брюки, но вдруг замер, прислушиваясь. Марина уже устроилась под простыней.
- Что это? - спросил он.
- Что?
- Прислушайся, - поднял он руку. Марина не двигаясь наклонила голову. Откуда-то доносилось едва слышное жужжание.
- Это? Жужжит что-то?
- Похоже, снаружи, - кивнул Гордон.
- Может, электричество в проводах. Или жуки какие-нибудь.
Мухи. Гордон застегнул штаны.
- Не вставай, - сказал он. - Я только на минутку, проверить.
Он пошел обратно, по пути щелкая всеми выключателями. Нет, в помещениях ничего не видно и не слышно. Остановившись посередине гостиной, он опять прислушался. Звук явно доносился снаружи. Он уже стал значительно громче.
Медленно, уже догадываясь, что предстоит увидеть, и страшась этого. Гордон отодвинул штору и прижался лицом к стеклу.
Весь джип был облеплен мухами. С серого капота черное покрывало наползало на лобовое стекло. Даже с такого расстояния было видно, что мухи живые. Они шевелились, наползали одна на другую, и в слабом свете, падавшем из окон дома, джип казался почти живым существом.
Гордон отпустил штору, передернув плечами от ужаса и омерзения. Она закрыл глаза, пытаясь отогнать видение. Однако сводящее с ума гудение никуда не делось, и образ прочно застрял в мозгу.
Он вернулся в спальню, стараясь выглядеть спокойным, хотя сердце колотилось как бешеное. Он даже попытался улыбнуться. Марина сидела на кровати, оперевшись спиной о подголовник и укрывшись до пояса простыней, оставив обнаженными груди. На какую-то кошмарную долю секунды Гордон вообразил, что они покрыты мухами.
- Что там? - нахмурив брови, спросила Марина. - Ты что-то побледнел. Ты хорошо себя чувствуешь?
- Нормально, - ответил Гордон, устраиваясь рядом. - Отлично, - повторил он, крепко обнимая жену и закрывая глаза. Оставалось надеяться, что ни одна из них не проникнет в дом.
16
Отведя брата Элиаса обратно в камеру и попрощавшись с Гордоном и отцом Эндрюсом, Джим вернулся к себе в кабинет. Некоторое время он сидел, молча глядя на стопку бумаг на столе, потом выдвинул нижний ящик стола и достал телефонный справочник. Найдя телефон исторического общества округа, он набрал номер.
- Алло? - послышался в трубке знакомый голос Милли Томас.
- Милли, здравствуйте, это Джим Велдон.
- Джим! - бодро воскликнула пожилая женщина. - Давненько тебя не слышала. Как поживаешь?
- Спасибо, Милли, - невольно улыбнулся ее энтузиазму шериф. - Как у вас?
- Отлично. Если помнишь, в прошлом году мы начали составлять книгу по истории Рэндолла, и на будущей неделе должны уже отдавать в печать. Поэтому и сижу допоздна. Приходится все самой проверять - на тот случай, не упустили ли чего.
Джим моментально ухватился за подвернувшийся случай.
- А в книге упоминается Молочная ферма? - как можно небрежнее спросил он.
- Почему ты спрашиваешь?
- Просто вспомнил те истории, которые мы любили пересказывать в детстве.
- Истории о призраках? - рассмеялась Милли. - Они были старыми, когда мы с твоими родителями были детьми. - Думаю, нынешние дети их тоже рассказывают.
- А вы о них в книге упоминаете? - развивал тему Джим.
- Конечно! Как в большинстве историй, которые передаются из поколения в поколение, - возбужденным голосом историка, влюбленного в свой предмет, продолжала Милли, - в них обязательно кроется частица истины. Полагаю, ты бывал в районе Молочной фермы? Видел кресты и могилы?
- Да, только попал туда уже подростком, намного позже, чем про них услышал.
- Там действительно жители нашего региона хоронили умерших детей.
- А зачем надо было уезжать так далеко от города?
- А затем, - для большего эффекта Милли выдержала театральную паузу, - что не все дети были мертвыми. Большинство - да, мертворожденные, но бывали случаи, когда ребенок рождался больным или калекой, то родители привозили его сюда и оставляли умирать.
- Господи, - ужаснулся Джим.
- Вот тогда и начались все эти истории.
- Просто не верится.
- Не суди их слишком строго, - продолжала Милли. - В те времена умирали три из четырех младенцев. Люди поступали так, как считали практичным. Они предпочитали выпалывать слабые и нетвердые ростки, а не тратиться на них впустую. Времена были суровые. Большинство семей не могло позволить себе больше одного ребенка, и они хотели быть уверены, что их единственное чадо вырастет сильным и здоровым. А о контроле за рождаемостью, как понимаешь, тогда никто не думал.
- Просто не верится, - повторил Джим. - Мне всегда казалось, что эти истории - вымышленные. Я даже не предполагал, что эти кресты стоят на настоящих могилах. Впрочем, не помню, что я про них тогда думал. Но то, что там нет настоящих могил - в этом я был уверен.
- Абсолютно настоящие. Но это еще не все. Еще раньше, до того, как сюда пришли белые люди, индейцы из племени Анасази делали то же самое. В том же самом месте. Вполне возможно, что наши предки именно у них и переняли это обычай.
Джим уже чувствовал, как сердце колотится где-то под горлом, а в висках пульсирует кровь. Живот свело страхом.
- А я еще вспоминаю историю о проповеднике, - солгал он. - О проповеднике, который каким-то образом связан с Молочной фермой.
- Конечно, - ничуть не удивилась Милли. - Был такой проповедник. Только это не выдумка. Во время исследования мы нашли ряд документов - дневники и журналы, которые подтверждают реальность существования этого человека.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
Гордон уселся за стол. Марина выключила духовку, достала из нее горшочек и принялась лопаточкой поровну выкладывать содержимое на тарелки.
- Ума не приложу, как он мог дослужиться выше патрульного, - продолжала она, вынимая из шкафчика бокалы для вина. - Он совершенно не понимает, что делает.
- Да нет, он нормальный парень, - робко заметил Гордон.
- С каких это пор вы стали с ним такими закадычными друзьями? - поинтересовалась Марина, садясь напротив. - Нашу кошечку разорвали на куски на нашей собственной кухне, а он целыми днями только и знает, что штаны просиживать и ни черта не делать.
- Он поймал брата Элиаса, - напомнил Гордон.
- А теперь собирается отпускать. Знаешь, говорят, журналисты, которые работают с полицией, сами превращаются в полицейских, если слишком долго с ними крутятся.
- Очень смешно, - поморщился Гордон.
- Ой, чуть не забыла. - Марина встала, подошла к холодильнику и вынула блюдо с нарезанными дольками морковкой и огурцами.
- Фаллические овощи? - усмехнулся Гордон. - Это намек?
Марина взяла дольку морковки и красноречиво вставила ее в рот, не забыв облизать языком.
- После ужина, - пообещала она.
Они быстро поужинали и вместе помыли посуду. Гордон выключил свет на кухне, и они, взявшись за руки, пошли в спальню. Марина откинула покрывало и стянула через голову майку. Под майкой ничего не было. Следующим движением она избавилась от брюк.
Гордон уже сбросил туфли и расстегивал брюки, но вдруг замер, прислушиваясь. Марина уже устроилась под простыней.
- Что это? - спросил он.
- Что?
- Прислушайся, - поднял он руку. Марина не двигаясь наклонила голову. Откуда-то доносилось едва слышное жужжание.
- Это? Жужжит что-то?
- Похоже, снаружи, - кивнул Гордон.
- Может, электричество в проводах. Или жуки какие-нибудь.
Мухи. Гордон застегнул штаны.
- Не вставай, - сказал он. - Я только на минутку, проверить.
Он пошел обратно, по пути щелкая всеми выключателями. Нет, в помещениях ничего не видно и не слышно. Остановившись посередине гостиной, он опять прислушался. Звук явно доносился снаружи. Он уже стал значительно громче.
Медленно, уже догадываясь, что предстоит увидеть, и страшась этого. Гордон отодвинул штору и прижался лицом к стеклу.
Весь джип был облеплен мухами. С серого капота черное покрывало наползало на лобовое стекло. Даже с такого расстояния было видно, что мухи живые. Они шевелились, наползали одна на другую, и в слабом свете, падавшем из окон дома, джип казался почти живым существом.
Гордон отпустил штору, передернув плечами от ужаса и омерзения. Она закрыл глаза, пытаясь отогнать видение. Однако сводящее с ума гудение никуда не делось, и образ прочно застрял в мозгу.
Он вернулся в спальню, стараясь выглядеть спокойным, хотя сердце колотилось как бешеное. Он даже попытался улыбнуться. Марина сидела на кровати, оперевшись спиной о подголовник и укрывшись до пояса простыней, оставив обнаженными груди. На какую-то кошмарную долю секунды Гордон вообразил, что они покрыты мухами.
- Что там? - нахмурив брови, спросила Марина. - Ты что-то побледнел. Ты хорошо себя чувствуешь?
- Нормально, - ответил Гордон, устраиваясь рядом. - Отлично, - повторил он, крепко обнимая жену и закрывая глаза. Оставалось надеяться, что ни одна из них не проникнет в дом.
16
Отведя брата Элиаса обратно в камеру и попрощавшись с Гордоном и отцом Эндрюсом, Джим вернулся к себе в кабинет. Некоторое время он сидел, молча глядя на стопку бумаг на столе, потом выдвинул нижний ящик стола и достал телефонный справочник. Найдя телефон исторического общества округа, он набрал номер.
- Алло? - послышался в трубке знакомый голос Милли Томас.
- Милли, здравствуйте, это Джим Велдон.
- Джим! - бодро воскликнула пожилая женщина. - Давненько тебя не слышала. Как поживаешь?
- Спасибо, Милли, - невольно улыбнулся ее энтузиазму шериф. - Как у вас?
- Отлично. Если помнишь, в прошлом году мы начали составлять книгу по истории Рэндолла, и на будущей неделе должны уже отдавать в печать. Поэтому и сижу допоздна. Приходится все самой проверять - на тот случай, не упустили ли чего.
Джим моментально ухватился за подвернувшийся случай.
- А в книге упоминается Молочная ферма? - как можно небрежнее спросил он.
- Почему ты спрашиваешь?
- Просто вспомнил те истории, которые мы любили пересказывать в детстве.
- Истории о призраках? - рассмеялась Милли. - Они были старыми, когда мы с твоими родителями были детьми. - Думаю, нынешние дети их тоже рассказывают.
- А вы о них в книге упоминаете? - развивал тему Джим.
- Конечно! Как в большинстве историй, которые передаются из поколения в поколение, - возбужденным голосом историка, влюбленного в свой предмет, продолжала Милли, - в них обязательно кроется частица истины. Полагаю, ты бывал в районе Молочной фермы? Видел кресты и могилы?
- Да, только попал туда уже подростком, намного позже, чем про них услышал.
- Там действительно жители нашего региона хоронили умерших детей.
- А зачем надо было уезжать так далеко от города?
- А затем, - для большего эффекта Милли выдержала театральную паузу, - что не все дети были мертвыми. Большинство - да, мертворожденные, но бывали случаи, когда ребенок рождался больным или калекой, то родители привозили его сюда и оставляли умирать.
- Господи, - ужаснулся Джим.
- Вот тогда и начались все эти истории.
- Просто не верится.
- Не суди их слишком строго, - продолжала Милли. - В те времена умирали три из четырех младенцев. Люди поступали так, как считали практичным. Они предпочитали выпалывать слабые и нетвердые ростки, а не тратиться на них впустую. Времена были суровые. Большинство семей не могло позволить себе больше одного ребенка, и они хотели быть уверены, что их единственное чадо вырастет сильным и здоровым. А о контроле за рождаемостью, как понимаешь, тогда никто не думал.
- Просто не верится, - повторил Джим. - Мне всегда казалось, что эти истории - вымышленные. Я даже не предполагал, что эти кресты стоят на настоящих могилах. Впрочем, не помню, что я про них тогда думал. Но то, что там нет настоящих могил - в этом я был уверен.
- Абсолютно настоящие. Но это еще не все. Еще раньше, до того, как сюда пришли белые люди, индейцы из племени Анасази делали то же самое. В том же самом месте. Вполне возможно, что наши предки именно у них и переняли это обычай.
Джим уже чувствовал, как сердце колотится где-то под горлом, а в висках пульсирует кровь. Живот свело страхом.
- А я еще вспоминаю историю о проповеднике, - солгал он. - О проповеднике, который каким-то образом связан с Молочной фермой.
- Конечно, - ничуть не удивилась Милли. - Был такой проповедник. Только это не выдумка. Во время исследования мы нашли ряд документов - дневники и журналы, которые подтверждают реальность существования этого человека.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67