Рублевский знал – во главе маленькой армии Аграновича, насчитывающей около трехсот отлично вооруженных, упакованных и тренированных секьюрити стоял не кто-нибудь, а отставной генерал-лейтенант ГРУ Верпаковский, носивший в среде сослуживцев прозвище Бешеный Бык. Седой как-то рассказывал про его подвиги во время службы. Впечатляет, прямо скажем. Кстати, о птичках. Может, это не случайность? А классическая оговорка по Фрейду? С Седого станется. Не исключено, что полковник уже тогда знал о принципиальном решении в верхах сменить хозяина царства льдов. Открытой оставалась лишь точная дата ликвидации. Все вероятно. Только вот спрашивать бесполезно, все равно Гайтанов не расколется. Даже после.
Путь был свободен. Выскочивший с переднего пассажирского сиденья броневика мужчина открыл заднюю дверь «мерседеса» и сделал шаг назад, пропуская Аграновича. Сергей навел перекрестие прицела на проем, благодаря оптике находящийся от него так близко, что, казалось, стоит протянуть руку, и дотронешься до бесценной персоны указательным пальцем. Последний раз вздохнул и замер. Зря он опасался слишком острого угла. Все как по заказу. Лучше, чем в тридцатиметровом тире. Шанс мишени выжить – ноль. Как любили говорить в подобных случаях убеленные сединами, вечно улыбчивые фотографы начала двадцатого века: «Внимание, не моргать! Сейчас вылетит пти-и-ичка!»
Голова олигарха Аграновича, в юности огненно-рыжая, а сейчас светло-пепельная, с залысинами, появилась из глубины просторного салона броневика. Губернатор коснулся подошвами ботинок чавкающего сырого асфальта, вылез, выпрямился. Словно нарочно повернулся лицом к сидящему на чердаке Хирургу и – улыбнулся. Лежащий на спусковом крючке палец Рублевского совершил короткое движение. Тупорылая «птичка» в стальной оболочке вылетела из СВД со скоростью сверхзвукового истребителя и достигла цели менее чем за полсекунды, гильотиной срезав жертве полчерепа и забрызгав всех, стоящих в радиусе трех метров от рухнувшего Эдуарда Марковича, скользкими горячими ошметками перемешанных с кровью и костяной крошкой человеческих мозгов. Не самых глупых в этом мире, надо признать. Еще утром это серое вещество, по самым скромным оценкам журнала «Форбс», стоило больше, чем три миллиарда долларов. Легальных, ясный перец. А сколько в тени? Теперь оно не стоит ни гроша, превратившись в липкую уличную грязь на асфальте, которую, давясь от подкатывающей к горлу тошноты, после ви-зита легавых и оперативников ФСБ предстоит соскребать представительскому дворнику. Впрочем, это уже чужие проблемы. Как там у Уильяма, понимаешь, нашего, Шекспира: «Мавр сделал свое дело, мавр может уходить». Прав классик. Время сваливать, причем как можно резче. Меньше, чем через минуту, когда пройдет шок, разом включатся десятки мобильных телефонов и весть о заказном убийстве Его Светлости удельного князя заполярного разлетится по всему Питеру и дальше – по городам и весям. Еще через три минуты здесь будет форменный сумасшедший дом. Словом, все, как всегда. Разве что с поправкой на масштаб канувшей в историю личности, валяющейся на тротуаре. Был олигарх – и нет олигарха. Все довольны, все танцуют Хорошая работа, товарищ майор.
Бросить оружие и скатиться по лестнице на первый этаж и далее – к подвальной двери заняло у Сергея не больше минуты. По сути, в данной ситуации путей отступления было всего два. Первый – через крышу в соседний подъезд. Но уходить этим маршрутом имело смысл лишь при наличии свободного доступа в одну из квартир, где можно было бы отсидеться несколько часов и переждать шухер, прежде чем покинуть здание. Потому как парадная второго подъезда, так же, как и того, откуда работал Рублевский, выходила на улицу прямо напротив здания представительства, а задняя дверь – в тупик глухого захламленного двора. Значит, единственно возможным путем незаметного отхода оставался подвал. Однако и он, если верить Джинну, простирался лишь под домом, представляя собой замкнутое пространство. Казалось, на этом маршруты безопасной инфильтрации исполнителя исчерпывались, и у Хирурга оставался лишь «лобо-вой» и самый опасный вариант отхода, каковой и пришлось бы применить, если бы не одно существенное «но». Кому, как не их конторе, на роду написано досконально знать схему и активно использовать в своей работе скрытые от взгляда обывателей нижние городские уровни? А проще говоря – подземные коммуникации, которыми старик-Питер изрыт и нафарширован так же густо, как любой большой город с богатой историей и червем-метрополитеном. Входом в подземные лабиринты служили люки. Их в зоне досягаемости было два – один во дворе, второй – непосредственно в подвале. Оба, обрываясь вниз тесным туннелем с проржавевшими скобами, вели в главный канализационный коллектор, по которому бурной рекой, то мелкой, то опасно полноводной, круглосуточно уплывало к Неве слитое гражданами дерьмо. А это для ликвидатора-профи – все равно что пустынное январское ночное шоссе для опытного лихача. Лепота, да и только. Главное, не забыть включить фары. И заранее позаботиться о некоторых «мелочах» вроде шипованной зимней резины и ремня безопасности, способного сохранить жизнь виртуозу баранки в случае аварии. С фарами, то бишь с освещением, все было на мази. Иначе бы Седой не держал Джинна и не поручал ему обеспечение акций. Непромокаемый фонарь ждал своего хозяина в условленном месте. Ремнем же безопасности в данной ситуации служил оставленный для Рублевского у спуска в шахту легкий дыхательный аппарат, передвигаться без которого в окружающей со всех сторон вязкой нестерпимой вони были способны разве что вечные обитатели подземного мира – крысы. Этих тварей – Хирург знал по опыту – в коллекторе хватало с избытком. Некоторые особи выросли разме-ром с кошку. Так что не байка это, не придуманная журналюгами страшилка, а самая что ни на есть правда.
Оказавшись в подвале и нашарив рукой фонарь, Сергей заблокировал дверь, подперев ее изнутри доской. Спустился вниз. Обнаружил люк, поддел уже слегка сдвинутую с места тяжелую чугунную крышку заботливо оставленным Джинном куском арматуры, снял с верхней ступеньки привязанный к ней морским узлом пластиковый черный пакет с дыхательным аппаратом, пристегнул к поясу широкий нейлоновый ремень на липучках с легким баллоном, запаса воздуха в котором хватало на пятнадцать минут, закусил загубник, открыл вентиль, убедился, что система работает нормально и начал спуск в шахту, не забыв перед тем, как окончательно скрыться в подземелье, вернуть на место тяжело бухнувшую в пазы крышку люка.
Сто тридцать метров, передвигаясь по колено в журчащем теплом дерьме, Рублевский преодолел за одиннадцать минут, с учетом времени затраченного на спуск и подъем по двум шахтам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69
Путь был свободен. Выскочивший с переднего пассажирского сиденья броневика мужчина открыл заднюю дверь «мерседеса» и сделал шаг назад, пропуская Аграновича. Сергей навел перекрестие прицела на проем, благодаря оптике находящийся от него так близко, что, казалось, стоит протянуть руку, и дотронешься до бесценной персоны указательным пальцем. Последний раз вздохнул и замер. Зря он опасался слишком острого угла. Все как по заказу. Лучше, чем в тридцатиметровом тире. Шанс мишени выжить – ноль. Как любили говорить в подобных случаях убеленные сединами, вечно улыбчивые фотографы начала двадцатого века: «Внимание, не моргать! Сейчас вылетит пти-и-ичка!»
Голова олигарха Аграновича, в юности огненно-рыжая, а сейчас светло-пепельная, с залысинами, появилась из глубины просторного салона броневика. Губернатор коснулся подошвами ботинок чавкающего сырого асфальта, вылез, выпрямился. Словно нарочно повернулся лицом к сидящему на чердаке Хирургу и – улыбнулся. Лежащий на спусковом крючке палец Рублевского совершил короткое движение. Тупорылая «птичка» в стальной оболочке вылетела из СВД со скоростью сверхзвукового истребителя и достигла цели менее чем за полсекунды, гильотиной срезав жертве полчерепа и забрызгав всех, стоящих в радиусе трех метров от рухнувшего Эдуарда Марковича, скользкими горячими ошметками перемешанных с кровью и костяной крошкой человеческих мозгов. Не самых глупых в этом мире, надо признать. Еще утром это серое вещество, по самым скромным оценкам журнала «Форбс», стоило больше, чем три миллиарда долларов. Легальных, ясный перец. А сколько в тени? Теперь оно не стоит ни гроша, превратившись в липкую уличную грязь на асфальте, которую, давясь от подкатывающей к горлу тошноты, после ви-зита легавых и оперативников ФСБ предстоит соскребать представительскому дворнику. Впрочем, это уже чужие проблемы. Как там у Уильяма, понимаешь, нашего, Шекспира: «Мавр сделал свое дело, мавр может уходить». Прав классик. Время сваливать, причем как можно резче. Меньше, чем через минуту, когда пройдет шок, разом включатся десятки мобильных телефонов и весть о заказном убийстве Его Светлости удельного князя заполярного разлетится по всему Питеру и дальше – по городам и весям. Еще через три минуты здесь будет форменный сумасшедший дом. Словом, все, как всегда. Разве что с поправкой на масштаб канувшей в историю личности, валяющейся на тротуаре. Был олигарх – и нет олигарха. Все довольны, все танцуют Хорошая работа, товарищ майор.
Бросить оружие и скатиться по лестнице на первый этаж и далее – к подвальной двери заняло у Сергея не больше минуты. По сути, в данной ситуации путей отступления было всего два. Первый – через крышу в соседний подъезд. Но уходить этим маршрутом имело смысл лишь при наличии свободного доступа в одну из квартир, где можно было бы отсидеться несколько часов и переждать шухер, прежде чем покинуть здание. Потому как парадная второго подъезда, так же, как и того, откуда работал Рублевский, выходила на улицу прямо напротив здания представительства, а задняя дверь – в тупик глухого захламленного двора. Значит, единственно возможным путем незаметного отхода оставался подвал. Однако и он, если верить Джинну, простирался лишь под домом, представляя собой замкнутое пространство. Казалось, на этом маршруты безопасной инфильтрации исполнителя исчерпывались, и у Хирурга оставался лишь «лобо-вой» и самый опасный вариант отхода, каковой и пришлось бы применить, если бы не одно существенное «но». Кому, как не их конторе, на роду написано досконально знать схему и активно использовать в своей работе скрытые от взгляда обывателей нижние городские уровни? А проще говоря – подземные коммуникации, которыми старик-Питер изрыт и нафарширован так же густо, как любой большой город с богатой историей и червем-метрополитеном. Входом в подземные лабиринты служили люки. Их в зоне досягаемости было два – один во дворе, второй – непосредственно в подвале. Оба, обрываясь вниз тесным туннелем с проржавевшими скобами, вели в главный канализационный коллектор, по которому бурной рекой, то мелкой, то опасно полноводной, круглосуточно уплывало к Неве слитое гражданами дерьмо. А это для ликвидатора-профи – все равно что пустынное январское ночное шоссе для опытного лихача. Лепота, да и только. Главное, не забыть включить фары. И заранее позаботиться о некоторых «мелочах» вроде шипованной зимней резины и ремня безопасности, способного сохранить жизнь виртуозу баранки в случае аварии. С фарами, то бишь с освещением, все было на мази. Иначе бы Седой не держал Джинна и не поручал ему обеспечение акций. Непромокаемый фонарь ждал своего хозяина в условленном месте. Ремнем же безопасности в данной ситуации служил оставленный для Рублевского у спуска в шахту легкий дыхательный аппарат, передвигаться без которого в окружающей со всех сторон вязкой нестерпимой вони были способны разве что вечные обитатели подземного мира – крысы. Этих тварей – Хирург знал по опыту – в коллекторе хватало с избытком. Некоторые особи выросли разме-ром с кошку. Так что не байка это, не придуманная журналюгами страшилка, а самая что ни на есть правда.
Оказавшись в подвале и нашарив рукой фонарь, Сергей заблокировал дверь, подперев ее изнутри доской. Спустился вниз. Обнаружил люк, поддел уже слегка сдвинутую с места тяжелую чугунную крышку заботливо оставленным Джинном куском арматуры, снял с верхней ступеньки привязанный к ней морским узлом пластиковый черный пакет с дыхательным аппаратом, пристегнул к поясу широкий нейлоновый ремень на липучках с легким баллоном, запаса воздуха в котором хватало на пятнадцать минут, закусил загубник, открыл вентиль, убедился, что система работает нормально и начал спуск в шахту, не забыв перед тем, как окончательно скрыться в подземелье, вернуть на место тяжело бухнувшую в пазы крышку люка.
Сто тридцать метров, передвигаясь по колено в журчащем теплом дерьме, Рублевский преодолел за одиннадцать минут, с учетом времени затраченного на спуск и подъем по двум шахтам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69