Испугавшись до полусмерти, Аркадий отскочил в сторону. Его сердце заколотилось, как сумасшедшее.
- Живой, падла… - пробормотал Аркадий. Мясник разлепил испачканные в строительной пыли губы и простонал:
- Что… Ты…
- Что я? - Аркадий вдруг почувствовал поднявшееся в нем бешенство. - Что я? Сейчас я объясню тебе - что я. Ты, пидар, обещал Шервуду мой медальон. Мой!
Он вдруг понял, что говорит по-русски.
- Что я? - повторил он по-английски. - А ничего. Просто здесь нет никакого медальона, а ты скоро сдохнешь. Будешь знать, как обещать Шервуду мои вещи. Мои, понял?
Последние слова Аркадий прокричал и изо всех сил ударил Мясника ногой в бок. Так… теперь надо спрятать тело, чтобы нашли не скоро… Он осмотрелся и увидел сваленную у стены кучу битого кирпича. То, что надо… И Аркадий стал забрасывать кирпичами неподвижно лежавшего Мясника.
Отряхнув ладони, Аркадий посмотрел на дело своих рук и с облегчением вздохнул:
- Вот теперь порядок.
Выйдя из развалин, он внимательно оглядел темную улицу и, не обнаружив никакого движения или шума, быстро направился домой.
"Первым делом, - спокойно думал он, энергично шагая по вечерней окраине Кливленда, - спрятать пакет, убрать так, чтобы его не нашел никто - ни папаша, ни копы, если они вдруг нагрянут с какими-то вопросами…
Потом - вмазаться из того пакетика, который дал ему теперь уже мертвый Мясник, а потом…
А уже потом - спокойно решить, как быть дальше.
Медальон…"
Почти бегом Аркадий добрался до своего дома, взлетел по лестнице, осторожно открыл дверь и прислушался. В квартире стояла мертвая тишина.
"Спит", - облегченно вздохнул Аркадий.
Не заходя в комнату, он проскользнул в ванную, закрыл щеколду и, вынув из-за пазухи пакет, лег на пол. Тайник у него был сделан давно, сразу же как они поселились в этой квартире, время от времени в тайнике лежал героин, одна, две, а то и три дозы героина, припасенные на черный день. Но столько порошка сразу там никогда не было, да и не приходилось Аркадию держать в руках столько героина.
Спрятав пакет, он быстро приготовил дозу и сделал себе укол.
Пришло облегчение, и Аркадий, закурив, неторопливо вышел из ванной. Мир стал другим, в нем появились надежда, свет и будущее.
Вольная американская птица - мистер Арчи Гессер!
Чувствуя себя свободным человеком, он вошел в комнату.
Вошел и остолбенел.
Нелепая фигура отца, смешно склонив голову набок, раскачивалась на брючном ремне, подвязанном к потолочному крюку. Весь пол комнаты был аккуратно выложен фотографиями Елены Генриховны, а для висевшего на ремне человека - просто Лены, Леночки… Теми фотографиями, где она еще молода, красива, счастлива и полна надежд на будущее…
В стороне валялась кухонная табуретка, привезенная из России.
Глава тринадцатая

РЫЖАЯ ЗАГАДКА
- И где же ты шатался эти полтора часа? - с угрозой в голосе произнес пахан, сидевший за столом.
Червонец стоял посреди кабинета, переминаясь с ноги на ногу.
- Прости, Желвак, менты запрессовали. Гаишники. Мурыжили так, что кишка за кишку завернулась, и я чуть дуба не дал. Так хотелось уродов придушить прямо на набережной…
- Тебя? Менты? - Глаза Желвака полезли на лоб. - Они что, нюх потеряли? Номеров твоих не видели?..
- Да все он видел, урод тряпочный! И он, и второй, что сидел в их корыте разрисованном. При погонах, целый капитан. Беспределыцики, бля!..
- А что им надо было? - подозрительно всмотрелся в подчиненного Желвак.
- А что им всегда надо? - аж задрожал Червонец. - Капусты!
- За что?
- А я знаю? Я и не нарушал ничего. Ехал к Жареному на Коломяжский, поворачивал на Черную речку у Макдоналдса, ну и трамвай, как всегда, слева объехал. Передо мной один лох еще на "восьмерке" повернул. А этот, бля, с палкой - тут как тут. Машет.
Червонец замахал рукой и попытался состроить рожу, как у мента. Получилось совершенно натурально.
- Я рулю мимо, коню понятно, так он под самые колеса прыгнул, самоубийца. Торможу. А мусор с палкой своей к той "восьмерке" бегом - документики! Ксиву взял, буркалы выпучил - и под козырек. "Восьмерка" дальше тарахтит, а этот ко мне. Ну, думаю, раз он такого долдона отпустил, мне-то щас спляшет. А он слюной брызжет - нарушаем? Нет, бля, говорю. Это тот, на "восьмерке", под красный ехал, а я честный фраер. А эта сука сует мои права в карман. Пройдемте, говорит. Пошел ты сам, думаю, завтра с извинениями мне права принесешь - и на педальку. А "тестера" полосатая мне, бля, дорогу резко загораживает. Оба уже ко мне бегут. В машину к нам, говорят, садись. Ну, сел…
Из нагрудного кармана Желвака полилась душещипательная мелодия "Собора Парижской Богоматери". Он махнул Червонцу рукой, дескать - подожди, и достал мобилу:
- Как это нет? А где?.. Нет, я не понял… Это уже не мое дело. У Узбека возьми… Твои проблемы, но если завтра товар не будет у меня, жопу разорву. Все. Жду вечером. Или завтра с утра. Крайний срок… А эти бакланы все буром поперли? Двое здесь? Ко мне их. И тех троих из-под земли достань. Час тебе даю.
Авторитет сунул телефон в карман и кивнул Червонцу:
- Ну, трави дальше. Складный роман получается.
- А что дальше? - пожал плечами Червонец. - Выезд на полосу встречного движения. Гражданский кодекс. Лишение прав от двух до четырех месяцев… Я им сотку баков - некогда мне на гнилой базар время терять, а они моргалами хлопают, как целки. Вы нам взятку предлагаете? Нет, бля, говорю, это вам премия за добросовестную службу. Разве ж это премия, говорят, на двоих - то? Дал еще одну бумагу акробатам долбаным. Завтра у Помидорова узнаю, кто стоял. Они мне втрое вернут, вымогатели!..
- Ага. - Желвак нажал кнопочку под столиком, и на пороге отдельного кабинета ресторана "На нарах" возник халдей. - Принеси-ка мне, любезный, графинчик с анисовкой. И закуски. Икорки там, балычка… грибочков не забудь.
Потом пробурчал под нос:
- Распоясались, однако, менты. Борзеют. Надо будет прищучить.
И вновь обернулся к Червонцу:
- Так к кому, говоришь, ты ехал на Коломяжский?..
Червонец не успел ответить, в дверь бочком вошли Бивень с Фомой и нерешительно остановились у порога.
Желвак поднял глаза на шестерок.
- Ну, любезные мои? - с притворным дружелюбием начал он.
- А мы чо?.. - начал мычать Фома, но Бивень саданул его локтем по ребрам, и Фома утих.
- А вы чо? - подбодрил Желвак.
- Мы все вместе хотели, - хмуро отозвался Бивень. - Договорились. Мокрого ждали…
- И Жареного, - с веселой готовностью продолжил пахан. - Так к кому ты, Червонец, говоришь, торопился?
Червонец понимал, что веселится Желвак не к добру. Надо колоться.
- К Лехе, я ж сказал. Тут, Желвак, вот какое дело. Пропали куда-то трое моих, зашухарились где-то, бля. Вот я и поехал в Лехину берлогу. Думал, может, на троих приняли - и отключились. И мобилы молчат…
- А когда их в последний раз видели?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53