Отец Сары Фергюссон занимал привилегированное положение в качестве спортивного менеджера принца и имел к нему неограниченный доступ.
В дни, когда принц чувствовал, что игра у него не шла, он возвращался в Хайгроув в отвратительном настроении, раздражаясь и ругая себя за плохую форму. Он мог позвонить майору по мобильному телефону, и они обсуждали возникшие проблемы, пытаясь найти решение.
Майор, красивый мужчина с густыми бровями, постоянно вращался при дворе. Он часто появлялся на рождественских ленчах и балах и гордился своим положением в королевской семье. Мой сын Джеймс говорил, что никогда не забудет день, когда было объявлено о помолвке Сары и принца Эндрю. Джеймс вспоминал, как майор «прыгал от счастья на одной ноге, кусал пальцы и издавал радостные крики». Сара совершила невозможное и выходила замуж за члена королевской семьи! Радость переполняла Рональда.
Чарльз и Диана теперь старались не встречаться друг с другом в Хайгроуве. Диана с детьми могла приехать в субботу и уехать в воскресенье сразу после ленча, а через двадцать минут появлялся Чарльз со своими слугами. Промежутки времени между их присутствием в доме были иногда до смешного малы, так что кортежи встречались по дороге.
Привязанность принца к Тиджер и ее щенку Ру не знала границ. В отличие от Дианы, которая не могла выносить вида терьеров Джека Расселла, Чарльз ни на минуту не желал расставаться с ними. По утрам собакам позволялось входить в спальню и забираться к нему в постель. Пока принц лежал в кровати, слушая ежедневную программу «Радио-4» или одну из своих кассет с записью книг, Тиджер и Ру уютно устраивались сбоку или зарывались в простыни в ногах. Это означало, что постель принца была полна собачьей шерсти и иногда отвратительно пахла.
Тиджер и Ру были, кроме всего прочего, хорошо обученными охотничьими терьерами. Весьма странным казалось сочетание этих жестких тренировок с избалованной жизнью, когда они запрыгивали в королевскую постель и ели цыплят, специально приготовленных королевским поваром. Диана называла их «гадкими собаками» и старалась избегать, но Чарльз брал их с собой всюду, куда только мог. Дальние поездки по Британии обычно совершались на королевском поезде, что позволяло собакам путешествовать с принцем. Естественно, они не могли сопровождать его в зарубежных турне.
Если, проходя по Хайгроуву, Чарльз не слышал клацанья когтей по полу, он впадал в панику и спрашивал, не случилось ли чего-нибудь с его любимцами. Однажды он даже спросил, не застелила ли я постель вместе с лежащей на ней Ру. Я видела, что он не шутит, и поднялась в спальню, чтобы проверить, нет ли предательской выпуклости в изножье кровати. Разглядывая ровную и гладкую поверхность, я увидела на покрывале маленькую лужу.
- О, Венди, смотрите, она опять написала на мою кровать! - засмеялся Чарльз. - Слава Богу, с ней все в порядке. Наверное, он пришла сюда уже после того, как вы все застелили, и, значит, не могла уйти далеко.
Сама любительница собак, я была поражена реакцией принца: никакой брезгливости, что вполне логично было предположить, а только грубоватый юмор.
- Что вы делаете, Венди? - спросил он, когда я принялась снимать покрывало. - Вы ведь не собираетесь менять его, правда? Вот промокательная бумага и сода. Просто вытрите, и все будет в порядке.
* * *
Лето было в разгаре, и Чарльз полностью отдался занятиям поло, сопровождаемым выпивкой и поздними обедами с друзьями. Он по-прежнему поддерживал близкие отношения с Камиллой Паркер Боулз и старался проводить с ней все воскресные ночи. В то время она редко приезжала в Хайгроув и при этом фактически не разговаривала с прислугой. Со временем ситуация изменилась, но тогда Камилла старалась держаться в тени.
Телохранителю Чарльза было строго-настрого приказано никому не сообщать об этих визитах, но скоро все выплыло наружу. Я никогда не знала, в какое время отбывает королевский поезд, поскольку Чарльз имел привычку задерживаться, чтобы оставить час-другой для позднего ужина. Часто компанию ему составляла Камилла, тайно встречавшаяся с ним по вечерам перед тем, как он садился в поезд на станции Кэмбл.
Диана избегала занятого своими делами мужа и даже редко звонила ему, разве что если речь шла о детях. Как и в прежние времена, она поддерживала тесные связи со своей «бандой», куда входили Филип Дюнне, Дэвид Уотерхауз и Джеймс Хьюит. С ними Диана чувствовала себя свободно, поскольку они принадлежали к тому же молодому поколению, что и принцесса, и относились к ней как к обычному человеку со своими проблемами, а не как к «звезде» королевской семьи. Она могла флиртовать с ними, не рискуя получить публичный выговор от мужа, которого здесь не было.
То, что они с Чарльзом так мало времени проводили вместе, сильно беспокоило нас. Обоими, казалось, двигала решимость избегать друг друга. Напряженность в Хайгроуве была особенно заметна в мае, когда камердинер Чарльза укладывал его вещи для поездки в Турцию. Принц собирался туда «с друзьями», и Диана отказывалась общаться с ним.
- Диана, дорогая, мы можем поговорить? - спрашивал Чарльз через дверь спальни.
- Тут нечего обсуждать, не правда ли? - отвечала она.
Все с облегчением вздохнули, когда принц, наконец, уехал с Камиллой Паркер Боулз и ее мужем, а Диана вышла из своей комнаты и включилась в повседневную жизнь дома.
Такие семейные отношения стали обычными во второй половине года. Всем, кто знал супругов, было совершенно ясно, что что-то происходит. Оба достигли той стадии, когда исчезает всякое желание сделать попытку примирения. Они по-прежнему появлялись вместе на публике, но в частной жизни их брак был лишь видимостью. Каждый жил своими заботами, и они даже ели в разных комнатах, когда рядом не было детей.
Взаимное безразличие, если не сказать - отвращение, было настолько велико, что по возвращении из Турции принц отправился прямо в Чиренчестер на игру в поло, а только потом в Хайгроув. Диана, знавшая о его планах, позаботилась о том, чтобы уехать к тому времени, когда он вернется. Вспотевший и уставший после матча и долгого перелета, Чарльз вошел через парадную дверь и спросил, где принцесса. Я ответила, что она возвратилась в Лондон.
- О да, я не подумал, - ответил он.
Муж и жена уже две недели не разговаривали и все больше отдалялись друг от друга.
Подобно многим испытывающим трудности семьям, рядом с детьми Диана и Чарльз старались держаться вместе. Во время каникул Уильяма Диана повезла мальчиков на острова Силли, и Чарльз присоединился к ним, чтобы покататься с сыновьями на велосипеде и верхом. Хотя поездка длилась всего два дня, супруги следовали туда и обратно по отдельности. Диана с детьми была на месте на восемь часов раньше мужа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
В дни, когда принц чувствовал, что игра у него не шла, он возвращался в Хайгроув в отвратительном настроении, раздражаясь и ругая себя за плохую форму. Он мог позвонить майору по мобильному телефону, и они обсуждали возникшие проблемы, пытаясь найти решение.
Майор, красивый мужчина с густыми бровями, постоянно вращался при дворе. Он часто появлялся на рождественских ленчах и балах и гордился своим положением в королевской семье. Мой сын Джеймс говорил, что никогда не забудет день, когда было объявлено о помолвке Сары и принца Эндрю. Джеймс вспоминал, как майор «прыгал от счастья на одной ноге, кусал пальцы и издавал радостные крики». Сара совершила невозможное и выходила замуж за члена королевской семьи! Радость переполняла Рональда.
Чарльз и Диана теперь старались не встречаться друг с другом в Хайгроуве. Диана с детьми могла приехать в субботу и уехать в воскресенье сразу после ленча, а через двадцать минут появлялся Чарльз со своими слугами. Промежутки времени между их присутствием в доме были иногда до смешного малы, так что кортежи встречались по дороге.
Привязанность принца к Тиджер и ее щенку Ру не знала границ. В отличие от Дианы, которая не могла выносить вида терьеров Джека Расселла, Чарльз ни на минуту не желал расставаться с ними. По утрам собакам позволялось входить в спальню и забираться к нему в постель. Пока принц лежал в кровати, слушая ежедневную программу «Радио-4» или одну из своих кассет с записью книг, Тиджер и Ру уютно устраивались сбоку или зарывались в простыни в ногах. Это означало, что постель принца была полна собачьей шерсти и иногда отвратительно пахла.
Тиджер и Ру были, кроме всего прочего, хорошо обученными охотничьими терьерами. Весьма странным казалось сочетание этих жестких тренировок с избалованной жизнью, когда они запрыгивали в королевскую постель и ели цыплят, специально приготовленных королевским поваром. Диана называла их «гадкими собаками» и старалась избегать, но Чарльз брал их с собой всюду, куда только мог. Дальние поездки по Британии обычно совершались на королевском поезде, что позволяло собакам путешествовать с принцем. Естественно, они не могли сопровождать его в зарубежных турне.
Если, проходя по Хайгроуву, Чарльз не слышал клацанья когтей по полу, он впадал в панику и спрашивал, не случилось ли чего-нибудь с его любимцами. Однажды он даже спросил, не застелила ли я постель вместе с лежащей на ней Ру. Я видела, что он не шутит, и поднялась в спальню, чтобы проверить, нет ли предательской выпуклости в изножье кровати. Разглядывая ровную и гладкую поверхность, я увидела на покрывале маленькую лужу.
- О, Венди, смотрите, она опять написала на мою кровать! - засмеялся Чарльз. - Слава Богу, с ней все в порядке. Наверное, он пришла сюда уже после того, как вы все застелили, и, значит, не могла уйти далеко.
Сама любительница собак, я была поражена реакцией принца: никакой брезгливости, что вполне логично было предположить, а только грубоватый юмор.
- Что вы делаете, Венди? - спросил он, когда я принялась снимать покрывало. - Вы ведь не собираетесь менять его, правда? Вот промокательная бумага и сода. Просто вытрите, и все будет в порядке.
* * *
Лето было в разгаре, и Чарльз полностью отдался занятиям поло, сопровождаемым выпивкой и поздними обедами с друзьями. Он по-прежнему поддерживал близкие отношения с Камиллой Паркер Боулз и старался проводить с ней все воскресные ночи. В то время она редко приезжала в Хайгроув и при этом фактически не разговаривала с прислугой. Со временем ситуация изменилась, но тогда Камилла старалась держаться в тени.
Телохранителю Чарльза было строго-настрого приказано никому не сообщать об этих визитах, но скоро все выплыло наружу. Я никогда не знала, в какое время отбывает королевский поезд, поскольку Чарльз имел привычку задерживаться, чтобы оставить час-другой для позднего ужина. Часто компанию ему составляла Камилла, тайно встречавшаяся с ним по вечерам перед тем, как он садился в поезд на станции Кэмбл.
Диана избегала занятого своими делами мужа и даже редко звонила ему, разве что если речь шла о детях. Как и в прежние времена, она поддерживала тесные связи со своей «бандой», куда входили Филип Дюнне, Дэвид Уотерхауз и Джеймс Хьюит. С ними Диана чувствовала себя свободно, поскольку они принадлежали к тому же молодому поколению, что и принцесса, и относились к ней как к обычному человеку со своими проблемами, а не как к «звезде» королевской семьи. Она могла флиртовать с ними, не рискуя получить публичный выговор от мужа, которого здесь не было.
То, что они с Чарльзом так мало времени проводили вместе, сильно беспокоило нас. Обоими, казалось, двигала решимость избегать друг друга. Напряженность в Хайгроуве была особенно заметна в мае, когда камердинер Чарльза укладывал его вещи для поездки в Турцию. Принц собирался туда «с друзьями», и Диана отказывалась общаться с ним.
- Диана, дорогая, мы можем поговорить? - спрашивал Чарльз через дверь спальни.
- Тут нечего обсуждать, не правда ли? - отвечала она.
Все с облегчением вздохнули, когда принц, наконец, уехал с Камиллой Паркер Боулз и ее мужем, а Диана вышла из своей комнаты и включилась в повседневную жизнь дома.
Такие семейные отношения стали обычными во второй половине года. Всем, кто знал супругов, было совершенно ясно, что что-то происходит. Оба достигли той стадии, когда исчезает всякое желание сделать попытку примирения. Они по-прежнему появлялись вместе на публике, но в частной жизни их брак был лишь видимостью. Каждый жил своими заботами, и они даже ели в разных комнатах, когда рядом не было детей.
Взаимное безразличие, если не сказать - отвращение, было настолько велико, что по возвращении из Турции принц отправился прямо в Чиренчестер на игру в поло, а только потом в Хайгроув. Диана, знавшая о его планах, позаботилась о том, чтобы уехать к тому времени, когда он вернется. Вспотевший и уставший после матча и долгого перелета, Чарльз вошел через парадную дверь и спросил, где принцесса. Я ответила, что она возвратилась в Лондон.
- О да, я не подумал, - ответил он.
Муж и жена уже две недели не разговаривали и все больше отдалялись друг от друга.
Подобно многим испытывающим трудности семьям, рядом с детьми Диана и Чарльз старались держаться вместе. Во время каникул Уильяма Диана повезла мальчиков на острова Силли, и Чарльз присоединился к ним, чтобы покататься с сыновьями на велосипеде и верхом. Хотя поездка длилась всего два дня, супруги следовали туда и обратно по отдельности. Диана с детьми была на месте на восемь часов раньше мужа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61