Это сразу бросилось мне в глаза, когда вы подошли к нам, чтобы показать шлюз. Судя по всему, там находилось нечто такое, чего потом не стало?
– Да, – выдавил Гартман и отвел взгляд. Кайл удовлетворенно кивнул.
– У вас было такое выражение лица, точно вы увидели призрака.
При этих словах Гартман невольно вздрогнул.
– Что же вы видели там? – настаивал Кайл, продолжая сверлить его взглядом.
– Я полагаю, это была просто галлюцинация! – раздраженно воскликнул Гартман. – Или вы верите в существование людей, которые могут проходить сквозь стены?!
Кайл ничего не ответил, тупо уставившись в закрытую дверь.
– Все в порядке? – наконец нарушил молчание Гартман. – Кажется, я сказал что-то не то?
Кайл покачал головой и коротко ответил:
– Не сейчас. Полагаю, вам есть, что рассказать мне. Однако сначала нам нужно выбраться отсюда.
Гартман бросил на него непонимающий взгляд, но не решился спросить о причине такой спешки. Он даже был рад, что Кайл не настаивал на подробном ответе, потому что до сих пор так и не сумел осмыслить все происшедшее в гидравлическом шлюзе и в реакторном отсеке разрушенного планера.
– Когда-нибудь за нами придут, – громко сказал он.
Кайл неодобрительно покачал головой.
– Я бы не хотел ждать так долго.
– В таком случае нам понадобится помощь, – выпалил Гартман.
– А в чем, собственно, дело? – спросил Кайл, заметив его отрешенный взгляд.
Гартман кивнул на муравья, все это время неподвижно стоявшего позади мега-воина. Теперь он точно знал, что в облике морона вызывало его недоумение.
– Почему… – Гартман так и не отважился произнести вслух свой вопрос.
– Почему наш друг до сих пор не изменился? – безрадостно ухмыльнулся Кайл и, повернув голову, попытался посмотреть через левое плечо. – Приглядитесь внимательнее, – помолчав немного, посоветовал он.
Гартман прищурился, старательно наморщив лоб: на черном хитине что-то блестело, как паутина из стекла и серебра.
– Кажется, там что-то есть, похожее на проволоку, – озадаченно сказал Гартман, при этом у него возникло странное чувство, что они говорят о муравьях так, словно их здесь и нет.
– Это живое существо, – возразил Кайл. – Точнее, паразит. Металлический блеск – это свойство мембран: интерференция света.
– И эта штука делает их неподвижными?
– Паразиты врастают в клетки мозга, – сказал Кайл. – В обычных условиях это длится целые годы, но здесь они были имплантированы и состоят из электронных элементов.
– Так эти воины изувечены специально, – догадался Гартман.
– Да, они калечат собственных детей, – еле слышно пояснил Кайл.
Гартман сразу вспомнил, что Кайл – джеред, то есть не кто иной, как созревший детеныш моронов. Правда, сам он считал эти зловещие создания просто остановившимися в своем развитии детьми. Гартман не раз удивлялся, как сознание джереда выносит многомиллионное убийство собственного неведающего об этом потомства.
– Я неоднократно задавался вопросом: как вообще происходит это превращение? – наконец спросил он после некоторого молчания. – Инфекция?
– В определенном смысле, да, – ответил Кайл. Он прекрасно контролировал свои чувства, поэтому по его голосу трудно было понять, хочется или нет ему говорить на эту тему. – В каждой клетке джереда содержатся протеины, которых нет в теле моронов. Именно наличие этих молекул изменяет нервную систему, активизируя те части мозга, которые до этих пор оставались пассивными.
– Вы имеете в виду органы чувств.
– Прежде всего, железы. Впрочем, на перечисление всех этапов этой метаморфозы потребуется слишком много времени.
– Но все происходит так быстро, – выразил сомнение Гартман.
– Это цепная реакция: пораженная клетка заражает своих соседей, которые, в свою очередь, инфицируют остальных. В нас находятся, вероятно… миллиарды клеток, но, выстраиваясь друг за другом, они насчитывают только несколько сотен тысяч рядов, поэтому процесс распространяется подобно степному пожару.
– Это вирус?
– Нет, – ответил Кайл и глубоко вздохнул; казалось, что ему больно говорить. – Это можно назвать инфицированными протеинами.
– Но такое просто невозможно! – с сомнением воскликнул Гартман.
– Ну, это случается не часто, – ответил Кайл. – Действительно, инфицированные протеины подобны вирусам, но в процессе эволюции они появились гораздо позднее. Стоит занести их в живую клетку организма, и вскоре вы получите уже мириады копий. Все происходит намного быстрее, чем с вирусом, потому что клетку нельзя перепрограммировать. Инфицированный протеин – это своего рода катализатор, который сам использует клеточный материал, побуждая его к образованию копий.
– По принципу магнита, положенного в кучу металлических стружек, – задумчиво произнес Гартман.
– Да, пока эти стружки сами не станут магнитом и не начнут оказывать такое же магнитное воздействие, – глаз Кайла уже совсем заплыл и представлял собой ужасное зрелище. – Или представьте себе, что вы подключили запрограммированную монтажную машину к складу с запасными частями… нет, здесь невозможно почти никакое разумное сравнение. Короче говоря, протеин использует для размножения находящийся в клетке строительный материал.
– Как все это происходит?
– Строительный материал – это обычные частицы живой клетки тела, которые спонтанно то соединяются, то снова распадаются. Конечно, вероятность того, что частицы случайно найдут друг друга, невелика, но каждый морон состоит из миллиардов клеток, к тому же существуют миллиарды моронов. Поэтому рано или поздно это, в конце концов, произойдет, как только их соберется достаточное количество. Эволюция только для того прибегла к такому механизму, чтобы начать переход от моронов к джередам. Чем больше муравьев, тем неотвратимее процесс.
Гартман всмотрелся в стоявшего перед ним воина, различив и на его голове серебристую паутину.
– Эта штука вряд ли сумеет сдержать подобную инфекцию, – с сомнением сказал он.
– Нет, – согласился Кайл, на этот раз в его голосе прозвучала с трудом скрываемая ярость. – Вместо этого она разрушает частицы мозга, которые делают из морона джереда, поэтому он уже не может стать членом сообщества.
– Этот воин слеп и глух, – догадался Гартман, вспомнив прежние объяснения Кайла о том, что джереды существуют в мире, перегруженном шумами и запахами, введенными в русло слабых электромагнитных колебаний пробудившегося мозга.
Сообщество джередов сливается в единое целое, в котором отдельные живые существа уже не являются индивидуумами. Любое воспоминание имеется в сознании каждого джереда, а в одном из них оно сохраняется на протяжении нескольких лет. Если джереда изолировать от сообщества, он будет вести себя подобно новорожденному ребенку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
– Да, – выдавил Гартман и отвел взгляд. Кайл удовлетворенно кивнул.
– У вас было такое выражение лица, точно вы увидели призрака.
При этих словах Гартман невольно вздрогнул.
– Что же вы видели там? – настаивал Кайл, продолжая сверлить его взглядом.
– Я полагаю, это была просто галлюцинация! – раздраженно воскликнул Гартман. – Или вы верите в существование людей, которые могут проходить сквозь стены?!
Кайл ничего не ответил, тупо уставившись в закрытую дверь.
– Все в порядке? – наконец нарушил молчание Гартман. – Кажется, я сказал что-то не то?
Кайл покачал головой и коротко ответил:
– Не сейчас. Полагаю, вам есть, что рассказать мне. Однако сначала нам нужно выбраться отсюда.
Гартман бросил на него непонимающий взгляд, но не решился спросить о причине такой спешки. Он даже был рад, что Кайл не настаивал на подробном ответе, потому что до сих пор так и не сумел осмыслить все происшедшее в гидравлическом шлюзе и в реакторном отсеке разрушенного планера.
– Когда-нибудь за нами придут, – громко сказал он.
Кайл неодобрительно покачал головой.
– Я бы не хотел ждать так долго.
– В таком случае нам понадобится помощь, – выпалил Гартман.
– А в чем, собственно, дело? – спросил Кайл, заметив его отрешенный взгляд.
Гартман кивнул на муравья, все это время неподвижно стоявшего позади мега-воина. Теперь он точно знал, что в облике морона вызывало его недоумение.
– Почему… – Гартман так и не отважился произнести вслух свой вопрос.
– Почему наш друг до сих пор не изменился? – безрадостно ухмыльнулся Кайл и, повернув голову, попытался посмотреть через левое плечо. – Приглядитесь внимательнее, – помолчав немного, посоветовал он.
Гартман прищурился, старательно наморщив лоб: на черном хитине что-то блестело, как паутина из стекла и серебра.
– Кажется, там что-то есть, похожее на проволоку, – озадаченно сказал Гартман, при этом у него возникло странное чувство, что они говорят о муравьях так, словно их здесь и нет.
– Это живое существо, – возразил Кайл. – Точнее, паразит. Металлический блеск – это свойство мембран: интерференция света.
– И эта штука делает их неподвижными?
– Паразиты врастают в клетки мозга, – сказал Кайл. – В обычных условиях это длится целые годы, но здесь они были имплантированы и состоят из электронных элементов.
– Так эти воины изувечены специально, – догадался Гартман.
– Да, они калечат собственных детей, – еле слышно пояснил Кайл.
Гартман сразу вспомнил, что Кайл – джеред, то есть не кто иной, как созревший детеныш моронов. Правда, сам он считал эти зловещие создания просто остановившимися в своем развитии детьми. Гартман не раз удивлялся, как сознание джереда выносит многомиллионное убийство собственного неведающего об этом потомства.
– Я неоднократно задавался вопросом: как вообще происходит это превращение? – наконец спросил он после некоторого молчания. – Инфекция?
– В определенном смысле, да, – ответил Кайл. Он прекрасно контролировал свои чувства, поэтому по его голосу трудно было понять, хочется или нет ему говорить на эту тему. – В каждой клетке джереда содержатся протеины, которых нет в теле моронов. Именно наличие этих молекул изменяет нервную систему, активизируя те части мозга, которые до этих пор оставались пассивными.
– Вы имеете в виду органы чувств.
– Прежде всего, железы. Впрочем, на перечисление всех этапов этой метаморфозы потребуется слишком много времени.
– Но все происходит так быстро, – выразил сомнение Гартман.
– Это цепная реакция: пораженная клетка заражает своих соседей, которые, в свою очередь, инфицируют остальных. В нас находятся, вероятно… миллиарды клеток, но, выстраиваясь друг за другом, они насчитывают только несколько сотен тысяч рядов, поэтому процесс распространяется подобно степному пожару.
– Это вирус?
– Нет, – ответил Кайл и глубоко вздохнул; казалось, что ему больно говорить. – Это можно назвать инфицированными протеинами.
– Но такое просто невозможно! – с сомнением воскликнул Гартман.
– Ну, это случается не часто, – ответил Кайл. – Действительно, инфицированные протеины подобны вирусам, но в процессе эволюции они появились гораздо позднее. Стоит занести их в живую клетку организма, и вскоре вы получите уже мириады копий. Все происходит намного быстрее, чем с вирусом, потому что клетку нельзя перепрограммировать. Инфицированный протеин – это своего рода катализатор, который сам использует клеточный материал, побуждая его к образованию копий.
– По принципу магнита, положенного в кучу металлических стружек, – задумчиво произнес Гартман.
– Да, пока эти стружки сами не станут магнитом и не начнут оказывать такое же магнитное воздействие, – глаз Кайла уже совсем заплыл и представлял собой ужасное зрелище. – Или представьте себе, что вы подключили запрограммированную монтажную машину к складу с запасными частями… нет, здесь невозможно почти никакое разумное сравнение. Короче говоря, протеин использует для размножения находящийся в клетке строительный материал.
– Как все это происходит?
– Строительный материал – это обычные частицы живой клетки тела, которые спонтанно то соединяются, то снова распадаются. Конечно, вероятность того, что частицы случайно найдут друг друга, невелика, но каждый морон состоит из миллиардов клеток, к тому же существуют миллиарды моронов. Поэтому рано или поздно это, в конце концов, произойдет, как только их соберется достаточное количество. Эволюция только для того прибегла к такому механизму, чтобы начать переход от моронов к джередам. Чем больше муравьев, тем неотвратимее процесс.
Гартман всмотрелся в стоявшего перед ним воина, различив и на его голове серебристую паутину.
– Эта штука вряд ли сумеет сдержать подобную инфекцию, – с сомнением сказал он.
– Нет, – согласился Кайл, на этот раз в его голосе прозвучала с трудом скрываемая ярость. – Вместо этого она разрушает частицы мозга, которые делают из морона джереда, поэтому он уже не может стать членом сообщества.
– Этот воин слеп и глух, – догадался Гартман, вспомнив прежние объяснения Кайла о том, что джереды существуют в мире, перегруженном шумами и запахами, введенными в русло слабых электромагнитных колебаний пробудившегося мозга.
Сообщество джередов сливается в единое целое, в котором отдельные живые существа уже не являются индивидуумами. Любое воспоминание имеется в сознании каждого джереда, а в одном из них оно сохраняется на протяжении нескольких лет. Если джереда изолировать от сообщества, он будет вести себя подобно новорожденному ребенку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41