Нас уже поджидали командарм В.И. Чуйков, член Военного совета К.А. Гуров и начальник штаба армии Н.И. Крылов.
Побеседовав накоротке и познакомившись друг с другом, отправились на командный пункт в блиндаж Военного совета. Здесь все резко отличалось от обстановки, виденной нами в 64-й армии. Мы сразу почувствовали, что находимся на боевой позиции.
Командный пункт армии размещался у самой реки, его землянки были врыты в обрывистый песчаный берег. Стены и потолок блиндажа, в который мы зашли, были облицованы досками и фанерой, и все же песок просачивался отовсюду. Конечно, не было здесь ни ковров, ни дорожек. Обстановка в полном смысле спартанская. Не до ковров и мягкой мебели, когда КП находится от переднего края всего в нескольких сотнях метров. От разрывов бомб, снарядов и мин содрогалась земля, и песок, сыплясь сквозь щели, попадал нам за воротник.
Армия занимала узкую полосу берега и прилегающую к реке часть города, от которого осталась груда развалин с возвышавшимися местами остовами еще не совсем обрушившихся зданий. В этих развалинах и закрепились воины 62-й армии. Превратив их в неприступную крепость, они героически отражали яростные атаки врага. И несмотря на то, что противнику удалось в трех местах выйти к Волге, разобщив соединения армии, овладеть городом он не смог и к моменту нашего прибытия сам перешел к обороне. Бои, правда, еще не прекратились, но они велись с обеих сторон только за отдельные объекты с целью улучшения позиций и разведки.
Вообще бои в городе носили особый характер и требовали от бойцов и командиров большого мужества, смелости, предприимчивости и инициативы. И прежде всего чувства товарищества, вплоть до самопожертвования. Суворовский завет «Сам погибай, а товарища выручай» стал здесь законом для каждого. Лучшие качества советского солдата проявили воины этой славной армии. Только благодаря этому им удалось удержать узкую кромку земли на берегу Волги до решительного момента, который уже наступал. Настроение в войсках, несмотря на все трудности, было превосходное. Все ждали начала разгрома врага и готовились к этому.
С Василием Ивановичем Чуйковым я встретился впервые и сразу проникся к нему глубоким уважением. Мне всегда нравились люди честные, смелые, решительные, прямые. Таким представлялся мне Чуйков. Был он грубоват, но на войне, тем более в условиях, в каких ему пришлось находиться, пожалуй, трудно быть другим. Только такой, как он, мог выстоять и удержать в руках эту кромку земли. Мужество и самоотверженность командарма были примером для подчиненных, и это во многом способствовало той стойкости, которую проявил весь личный состав армии, сражавшейся в городе за город.
На меня этот человек произвел сильное впечатление, и с первого же дня знакомства мы с ним сдружились.
* * *
Возвращались почти тем же путем, которым следовали в Сталинград. Оказавшись снова на правом берегу Волги, мы по дороге на свой КП заехали в 66-ю армию к А.С. Жадову. Непрерывные наступательные действия сильно отразились на войсках. Некомплект в частях и соединениях достигал 60–70 процентов, особенно это ощущалось в пехоте. А предстояли новые тяжелые бои, и требовались срочные меры, чтобы хоть немного пополнить соединения.
Мы осмотрели рубеж, который еще недавно занимал противник, отошедший к городу. Воочию убедились, сколь сильными были эти позиции. На огромном пространстве вдоль оборонительного рубежа стояли подбитые и сожженные танки – печальный результат поспешных, с ходу, контратак, в которые бросались по частям наши войска в период выхода немцев к Волге. Нет, так наступать мы не будем! Надо подготовиться как следует.
Конец вражеской группировки
В связи с передачей 2-й гвардейской армии в Сталинградский фронт нам пришлось внести значительные поправки в план операции. Идея оставалась прежняя: расчленение вражеской группировки на две части, но уже путем нанесения не двух, а одного главного удара с запада на восток.
Окончательно план был отработан при деятельном участии Н.Н. Воронова, который прибыл к нам в Заворыкино 19 декабря.
27 декабря план был представлен в Ставку.
Донской фронт должен был уничтожить двадцать две вражеские дивизии, общая численность которых к концу декабря составляла 250 тысяч человек. В главной полосе по линии фронта окружения оборонялись пятнадцать пехотных, три моторизованные и одна танковая дивизии противника. В резерве он имел две танковые и одну кавалерийскую дивизии. Кроме того, в его распоряжении было 149 отдельных частей различных родов войск, которые использовались как для пополнения пехотных дивизий оборонявшихся в главной полосе, так и для усиления резервных соединений.
Резервы располагались так, что образовывали внутри окружения как бы второе кольцо, что способствовало увеличению глубины обороны и создавало возможность маневра для контратак в любом направлении. В декабре немецко-фашистские войска провели большую работу по укреплению своих позиций. В главной полосе обороны и на промежуточных рубежах они создали сеть опорных пунктов и узлов сопротивления. В западной части района противник воспользовался сооружениями бывшего нашего среднего оборонительного обвода, проходившего по левому берегу Россошки и далее на юго-восток по правому берегу Червленой. На этом рубеже противник имел возможность усовершенствовать оборону, создав сплошную линию укреплений.
В восточной части кольца, где также проходил бывший наш внутренний оборонительный обвод, противник тоже оборудовал опорные пункты и узлы сопротивления, причем сеть их распространялась в глубину до десяти километров, вплоть до самого Сталинграда.
Гитлеровцы широко применяли минирование подходов к опорным пунктам и на танкоопасных направлениях. Для обороны были приспособлены железнодорожные насыпи, выбывшие из строя танки, вагоны и паровозы.
Таким образом, окруженный противник не только имел значительные силы, но и опирался на хорошо подготовленные в инженерном отношении позиции, значительно развитые в глубину.
Из всего этого можно было сделать вывод: в создавшейся обстановке враг предпримет все меры к тому, чтобы окруженная группировка как можно дольше держалась под Сталинградом, отвлекая на себя побольше наших сил и тем самым способствуя закрытию огромной бреши в его фронте, образовавшейся в результате успешного наступления советских войск на сталинградском и ростовском направлениях.
Дело прошлое, но мне думается, что было бы все же целесообразнее 2-ю гвардейскую армию использовать так, как вначале намеревалась поступить Ставка, то есть быстро разделаться с окруженной группировкой. Этот смелый вариант открывал огромные перспективы для будущих действий наших войск на южном крыле советско-германского фронта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129
Побеседовав накоротке и познакомившись друг с другом, отправились на командный пункт в блиндаж Военного совета. Здесь все резко отличалось от обстановки, виденной нами в 64-й армии. Мы сразу почувствовали, что находимся на боевой позиции.
Командный пункт армии размещался у самой реки, его землянки были врыты в обрывистый песчаный берег. Стены и потолок блиндажа, в который мы зашли, были облицованы досками и фанерой, и все же песок просачивался отовсюду. Конечно, не было здесь ни ковров, ни дорожек. Обстановка в полном смысле спартанская. Не до ковров и мягкой мебели, когда КП находится от переднего края всего в нескольких сотнях метров. От разрывов бомб, снарядов и мин содрогалась земля, и песок, сыплясь сквозь щели, попадал нам за воротник.
Армия занимала узкую полосу берега и прилегающую к реке часть города, от которого осталась груда развалин с возвышавшимися местами остовами еще не совсем обрушившихся зданий. В этих развалинах и закрепились воины 62-й армии. Превратив их в неприступную крепость, они героически отражали яростные атаки врага. И несмотря на то, что противнику удалось в трех местах выйти к Волге, разобщив соединения армии, овладеть городом он не смог и к моменту нашего прибытия сам перешел к обороне. Бои, правда, еще не прекратились, но они велись с обеих сторон только за отдельные объекты с целью улучшения позиций и разведки.
Вообще бои в городе носили особый характер и требовали от бойцов и командиров большого мужества, смелости, предприимчивости и инициативы. И прежде всего чувства товарищества, вплоть до самопожертвования. Суворовский завет «Сам погибай, а товарища выручай» стал здесь законом для каждого. Лучшие качества советского солдата проявили воины этой славной армии. Только благодаря этому им удалось удержать узкую кромку земли на берегу Волги до решительного момента, который уже наступал. Настроение в войсках, несмотря на все трудности, было превосходное. Все ждали начала разгрома врага и готовились к этому.
С Василием Ивановичем Чуйковым я встретился впервые и сразу проникся к нему глубоким уважением. Мне всегда нравились люди честные, смелые, решительные, прямые. Таким представлялся мне Чуйков. Был он грубоват, но на войне, тем более в условиях, в каких ему пришлось находиться, пожалуй, трудно быть другим. Только такой, как он, мог выстоять и удержать в руках эту кромку земли. Мужество и самоотверженность командарма были примером для подчиненных, и это во многом способствовало той стойкости, которую проявил весь личный состав армии, сражавшейся в городе за город.
На меня этот человек произвел сильное впечатление, и с первого же дня знакомства мы с ним сдружились.
* * *
Возвращались почти тем же путем, которым следовали в Сталинград. Оказавшись снова на правом берегу Волги, мы по дороге на свой КП заехали в 66-ю армию к А.С. Жадову. Непрерывные наступательные действия сильно отразились на войсках. Некомплект в частях и соединениях достигал 60–70 процентов, особенно это ощущалось в пехоте. А предстояли новые тяжелые бои, и требовались срочные меры, чтобы хоть немного пополнить соединения.
Мы осмотрели рубеж, который еще недавно занимал противник, отошедший к городу. Воочию убедились, сколь сильными были эти позиции. На огромном пространстве вдоль оборонительного рубежа стояли подбитые и сожженные танки – печальный результат поспешных, с ходу, контратак, в которые бросались по частям наши войска в период выхода немцев к Волге. Нет, так наступать мы не будем! Надо подготовиться как следует.
Конец вражеской группировки
В связи с передачей 2-й гвардейской армии в Сталинградский фронт нам пришлось внести значительные поправки в план операции. Идея оставалась прежняя: расчленение вражеской группировки на две части, но уже путем нанесения не двух, а одного главного удара с запада на восток.
Окончательно план был отработан при деятельном участии Н.Н. Воронова, который прибыл к нам в Заворыкино 19 декабря.
27 декабря план был представлен в Ставку.
Донской фронт должен был уничтожить двадцать две вражеские дивизии, общая численность которых к концу декабря составляла 250 тысяч человек. В главной полосе по линии фронта окружения оборонялись пятнадцать пехотных, три моторизованные и одна танковая дивизии противника. В резерве он имел две танковые и одну кавалерийскую дивизии. Кроме того, в его распоряжении было 149 отдельных частей различных родов войск, которые использовались как для пополнения пехотных дивизий оборонявшихся в главной полосе, так и для усиления резервных соединений.
Резервы располагались так, что образовывали внутри окружения как бы второе кольцо, что способствовало увеличению глубины обороны и создавало возможность маневра для контратак в любом направлении. В декабре немецко-фашистские войска провели большую работу по укреплению своих позиций. В главной полосе обороны и на промежуточных рубежах они создали сеть опорных пунктов и узлов сопротивления. В западной части района противник воспользовался сооружениями бывшего нашего среднего оборонительного обвода, проходившего по левому берегу Россошки и далее на юго-восток по правому берегу Червленой. На этом рубеже противник имел возможность усовершенствовать оборону, создав сплошную линию укреплений.
В восточной части кольца, где также проходил бывший наш внутренний оборонительный обвод, противник тоже оборудовал опорные пункты и узлы сопротивления, причем сеть их распространялась в глубину до десяти километров, вплоть до самого Сталинграда.
Гитлеровцы широко применяли минирование подходов к опорным пунктам и на танкоопасных направлениях. Для обороны были приспособлены железнодорожные насыпи, выбывшие из строя танки, вагоны и паровозы.
Таким образом, окруженный противник не только имел значительные силы, но и опирался на хорошо подготовленные в инженерном отношении позиции, значительно развитые в глубину.
Из всего этого можно было сделать вывод: в создавшейся обстановке враг предпримет все меры к тому, чтобы окруженная группировка как можно дольше держалась под Сталинградом, отвлекая на себя побольше наших сил и тем самым способствуя закрытию огромной бреши в его фронте, образовавшейся в результате успешного наступления советских войск на сталинградском и ростовском направлениях.
Дело прошлое, но мне думается, что было бы все же целесообразнее 2-ю гвардейскую армию использовать так, как вначале намеревалась поступить Ставка, то есть быстро разделаться с окруженной группировкой. Этот смелый вариант открывал огромные перспективы для будущих действий наших войск на южном крыле советско-германского фронта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129