Только в полосе 13-й армии на главной полосе обороны насчитывалось 13 противотанковых районов, состоявших из 44 опорных пунктов; на второй полосе имелось 9 таких районов с 34 опорными пунктами, а на третьей полосе – 15 районов с 60 противотанковыми опорными пунктами.
Большое внимание было уделено созданию различного вида противотанковых заграждений. Перед передним краем и в глубине обороны на танкоопасных направлениях была подготовлена сплошная зона таких препятствий. Сюда входили минные поля, противотанковые рвы, надолбы, плотины для затопления местности, лесные завалы.
Хотя использование гвардейских минометов – «катюш» для борьбы с танками инструкцией не предусматривалось, было решено и их привлечь к выполнению этой задачи. Чтобы найти наиболее эффективные способы применения реактивной артиллерии для отражения массированных танковых атак, с минометчиками провели опытные стрельбы по макетам танков. Они показали высокий процент попаданий.
К борьбе с танками противника в случае их вклинения в нашу оборону мы готовили в дивизиях и армиях подвижные отряды заграждения, которые в ходе боя должны были выставлять на пути вражеских танков мины, фугасы и переносные препятствия. Эти отряды состояли в дивизиях из одной-двух саперных рот, а в армиях – из инженерного батальона, усиленного автоматчиками. Им заранее указывались вероятные районы их действий.
Кроме отрядов заграждения в дивизиях, армиях и во фронте были созданы артиллерийские противотанковые резервы. В моем резерве находились три противотанковые артиллерийские бригады и два противотанковых артполка.
При создании обороны особое внимание уделялось организации системы огня. Огневые средства эшелонировались на всю армейскую глубину. Предусматривался маневр огнем и массирование его на угрожаемых направлениях. Для обеспечения простоты и надежности управления огнем создавалась разветвленная сеть наблюдательных пунктов с устойчивой связью.
При построении боевых порядков в ротных районах обороны мы в первую очередь руководствовались требованием создать непроницаемую огневую завесу. Исходя из условий местности, подразделения располагались в одном случае углом вперед, в другом углом назад, что позволяло держать под обстрелом всю местность внутри батальонного района и вести фланкирующий и косоприцельный огонь. Почти во всех батальонах был подготовлен заградительный и сосредоточенный огонь станковых пулеметов как перед передним краем, так и в глубине батальонных районов и полковых участков. Минометные роты заранее пристреляли участки и рубежи. Расчеты противотанковых ружей располагались повзводно или отделениями на танкоопасных направлениях.
По такому же принципу строилась система огня пехотного оружия во второй и тыловой армейской оборонительных полосах. На участках, занятых войсками, эти рубежи по насыщенности огневыми средствами почти не уступали главной полосе. В тыловой полосе 13-й армии плотность огневых средств была даже выше, чем на главной полосе обороны.
На вероятных направлениях действий противника мы сосредоточили мощные артиллерийские группировки. Общая плотность артиллерии у нас составляла 35 стволов, в том числе более 10 противотанковых орудий, на километр фронта, но в полосе обороны 13-й армии эта плотность была намного выше.
Наряду с оборонительными работами войска усиленно занимались боевой подготовкой. Не менее трети всех занятий проводилось в ночных условиях. Неутомимая учеба шла в штабах.
Противник собирался применить тяжелые танки «тигр», имевшие толстую броню и вооруженные 88-миллиметровой пушкой. Наши бойцы и командиры изучали тактико-технические данные этих машин, осваивали методы борьбы с ними. В каждой армии были оборудованы полигоны, где проводились боевые стрельбы по танкам-мишеням. Расчеты 45-миллиметровых пушек учились бить по гусеницам танков с близких дистанций. В результате систематических занятий удалось значительно повысить мастерство артиллеристов.
Боевая готовность артиллеристов проверялась прямо на позициях. Прибыв на наблюдательный пункт артиллерийского командира, проверяющий в соответствии с планом обороны сообщал, что в таком-то районе появился противник. Цели указывались на позициях гитлеровцев. Не проходило и минуты, как открывался меткий огонь. Я неоднократно устраивал такую проверку и убедился, что артиллеристы поняли свою роль в предстоящем сражении и серьезно к нему готовятся.
В подготовке артиллерии и организации системы огня большая заслуга принадлежала неутомимому командующему артиллерией фронта генералу В.И. Казакову.
Политическое управление фронта под руководством генерал-майора С.Ф. Галаджева развернуло огромную работу, добиваясь сплочения подразделений, усиления активности партийных и комсомольских организаций, повышения боевой выучки, стойкости и чувства взаимной выручки, бережного отношения к оружию и боевой технике. Вся эта работа нацеливалась на дальнейшее укрепление морально-боевого духа бойцов и командиров.
Мы постоянно следили за качеством инженерного оборудования полос и позиций, организацией противотанковой обороны на важнейших направлениях. Я сам много раз выезжал в войска, осматривал укрепления, беседовал с людьми. Радовало, что бойцы и командиры были уверены в своих силах, в устойчивости построенной ими обороны. За их плечами был уже немалый опыт боев на этом рубеже в феврале – марте, когда они успешно отразили все атаки врага. Проверяя оборону в районе Понырей, я спросил солдат одного из подразделений, как они оценивают свои оборонительные позиции. Бойцы единодушно заверили, что через их позиции противник не пройдет. И надо сказать, они сдержали свое обещание: все попытки гитлеровцев прорваться через Поныри потерпели крах.
Знакомясь с войсками 60-й армии, переданной нам из Воронежского фронта, я внимательно приглядывался к генералу И.Д. Черняховскому. Это был замечательный командующий. Молодой, культурный, жизнерадостный. Изумительный человек! Было видно, что в армии его очень любят. Это сразу бросается в глаза. Если к командарму подходят докладывать не с дрожью в голосе, а с улыбкой, то понимаешь, что он достиг многого. Командиры всех рангов остро чувствуют отношение старшего начальника, и, наверное, мечта каждого из нас – поставить себя так, чтобы люди с радостью выполняли все твои распоряжения. Вот этого Черняховский достиг (пожалуй, так же, как и командарм 65 П.И. Батов).
Хочу еще раз коснуться понятия «сработанность». Мне казалось, что с Черняховским каждому легко работать. Но вот член Военного совета армий А.И. Запорожец никак не мог найти с ним общий язык. Человек это был видный – старый большевик, герой гражданской войны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129
Большое внимание было уделено созданию различного вида противотанковых заграждений. Перед передним краем и в глубине обороны на танкоопасных направлениях была подготовлена сплошная зона таких препятствий. Сюда входили минные поля, противотанковые рвы, надолбы, плотины для затопления местности, лесные завалы.
Хотя использование гвардейских минометов – «катюш» для борьбы с танками инструкцией не предусматривалось, было решено и их привлечь к выполнению этой задачи. Чтобы найти наиболее эффективные способы применения реактивной артиллерии для отражения массированных танковых атак, с минометчиками провели опытные стрельбы по макетам танков. Они показали высокий процент попаданий.
К борьбе с танками противника в случае их вклинения в нашу оборону мы готовили в дивизиях и армиях подвижные отряды заграждения, которые в ходе боя должны были выставлять на пути вражеских танков мины, фугасы и переносные препятствия. Эти отряды состояли в дивизиях из одной-двух саперных рот, а в армиях – из инженерного батальона, усиленного автоматчиками. Им заранее указывались вероятные районы их действий.
Кроме отрядов заграждения в дивизиях, армиях и во фронте были созданы артиллерийские противотанковые резервы. В моем резерве находились три противотанковые артиллерийские бригады и два противотанковых артполка.
При создании обороны особое внимание уделялось организации системы огня. Огневые средства эшелонировались на всю армейскую глубину. Предусматривался маневр огнем и массирование его на угрожаемых направлениях. Для обеспечения простоты и надежности управления огнем создавалась разветвленная сеть наблюдательных пунктов с устойчивой связью.
При построении боевых порядков в ротных районах обороны мы в первую очередь руководствовались требованием создать непроницаемую огневую завесу. Исходя из условий местности, подразделения располагались в одном случае углом вперед, в другом углом назад, что позволяло держать под обстрелом всю местность внутри батальонного района и вести фланкирующий и косоприцельный огонь. Почти во всех батальонах был подготовлен заградительный и сосредоточенный огонь станковых пулеметов как перед передним краем, так и в глубине батальонных районов и полковых участков. Минометные роты заранее пристреляли участки и рубежи. Расчеты противотанковых ружей располагались повзводно или отделениями на танкоопасных направлениях.
По такому же принципу строилась система огня пехотного оружия во второй и тыловой армейской оборонительных полосах. На участках, занятых войсками, эти рубежи по насыщенности огневыми средствами почти не уступали главной полосе. В тыловой полосе 13-й армии плотность огневых средств была даже выше, чем на главной полосе обороны.
На вероятных направлениях действий противника мы сосредоточили мощные артиллерийские группировки. Общая плотность артиллерии у нас составляла 35 стволов, в том числе более 10 противотанковых орудий, на километр фронта, но в полосе обороны 13-й армии эта плотность была намного выше.
Наряду с оборонительными работами войска усиленно занимались боевой подготовкой. Не менее трети всех занятий проводилось в ночных условиях. Неутомимая учеба шла в штабах.
Противник собирался применить тяжелые танки «тигр», имевшие толстую броню и вооруженные 88-миллиметровой пушкой. Наши бойцы и командиры изучали тактико-технические данные этих машин, осваивали методы борьбы с ними. В каждой армии были оборудованы полигоны, где проводились боевые стрельбы по танкам-мишеням. Расчеты 45-миллиметровых пушек учились бить по гусеницам танков с близких дистанций. В результате систематических занятий удалось значительно повысить мастерство артиллеристов.
Боевая готовность артиллеристов проверялась прямо на позициях. Прибыв на наблюдательный пункт артиллерийского командира, проверяющий в соответствии с планом обороны сообщал, что в таком-то районе появился противник. Цели указывались на позициях гитлеровцев. Не проходило и минуты, как открывался меткий огонь. Я неоднократно устраивал такую проверку и убедился, что артиллеристы поняли свою роль в предстоящем сражении и серьезно к нему готовятся.
В подготовке артиллерии и организации системы огня большая заслуга принадлежала неутомимому командующему артиллерией фронта генералу В.И. Казакову.
Политическое управление фронта под руководством генерал-майора С.Ф. Галаджева развернуло огромную работу, добиваясь сплочения подразделений, усиления активности партийных и комсомольских организаций, повышения боевой выучки, стойкости и чувства взаимной выручки, бережного отношения к оружию и боевой технике. Вся эта работа нацеливалась на дальнейшее укрепление морально-боевого духа бойцов и командиров.
Мы постоянно следили за качеством инженерного оборудования полос и позиций, организацией противотанковой обороны на важнейших направлениях. Я сам много раз выезжал в войска, осматривал укрепления, беседовал с людьми. Радовало, что бойцы и командиры были уверены в своих силах, в устойчивости построенной ими обороны. За их плечами был уже немалый опыт боев на этом рубеже в феврале – марте, когда они успешно отразили все атаки врага. Проверяя оборону в районе Понырей, я спросил солдат одного из подразделений, как они оценивают свои оборонительные позиции. Бойцы единодушно заверили, что через их позиции противник не пройдет. И надо сказать, они сдержали свое обещание: все попытки гитлеровцев прорваться через Поныри потерпели крах.
Знакомясь с войсками 60-й армии, переданной нам из Воронежского фронта, я внимательно приглядывался к генералу И.Д. Черняховскому. Это был замечательный командующий. Молодой, культурный, жизнерадостный. Изумительный человек! Было видно, что в армии его очень любят. Это сразу бросается в глаза. Если к командарму подходят докладывать не с дрожью в голосе, а с улыбкой, то понимаешь, что он достиг многого. Командиры всех рангов остро чувствуют отношение старшего начальника, и, наверное, мечта каждого из нас – поставить себя так, чтобы люди с радостью выполняли все твои распоряжения. Вот этого Черняховский достиг (пожалуй, так же, как и командарм 65 П.И. Батов).
Хочу еще раз коснуться понятия «сработанность». Мне казалось, что с Черняховским каждому легко работать. Но вот член Военного совета армий А.И. Запорожец никак не мог найти с ним общий язык. Человек это был видный – старый большевик, герой гражданской войны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129