Ни дня без пальбы!
- О, боже! Кто-нибудь вызовите полицию!
Резервация племени Навахо Нью-Мексико 16 апреля, день
Сон? Явь?
Откуда в средоточии цивилизации, в Вашингтоне, в округе Колумбия взяться типичному вождю краснокожих?!
А образина, нависшая над Молдером и вглядывающаяся в его задрожавшие веки, - типичный вождь краснокожих.
И говорит образина человеческим голосом:
- Он очнулся… - констатирует на хорошем английском языке.
Значит, не сон. Значит, явь. Если «он очнулся», значит, был в небытии.
А кому образина проконстатировала, что «он очнулся»?
А-а, Скалли. И ты здесь? Значит, доподлинно явь. Не хватало еще, чтобы она ему во снах являлась! Она его и наяву достала до самых печенок!
Печенок не печенок, но плечо ноет, ноет плечо.
- Молдер? Молдер, это я. Вот, попей. Ты тридцать шесть часов ничего не пил. Плечо скоро заживет. Пуля прошла навылет.
- Ты в меня стреляла, Скалли!
- Стреляла. У меня не оставалось выбора. Ты собирался убить Крайчека.
- Что значит - собирался?! И собираюсь. Я его еще убью. Он же убийца. Он убил моего отца, он. А убить убийцу - не грех.
- Предположим. Но если это и так, то он стрелял в твоего отца из того же пистолета, который ты у него отнял. И?.. Если бы ты прикончил Крайчека из его же оружия, то ни за что не доказал бы, что и твой отец… не на твоей совести… Молдер… мне жаль, что твой отец погиб.
- Спасибо за запоздалые соболезнования.
- Все как-то не выдавалось времени, чтобы тебе сказать.
- Откуда ты узнала, что это Крайчек? Там же было темно.
- Да ты сам орал на весь квартал: «Кр-р-райчек! Я тебя сейчас убью!»
- Как ты оказалась рядом с моим домом именно в тот момент? Или вы с Крайчеком были заодно?
- Допрос, Молдер?
- Вопрос, Скалли.
- Я не заодно. С Крайчеком - не заодно. Я заодно с тобой, напарник. Из лаборатории баллистики я вернулась в твою квартиру, чтобы извлечь пулю из стены. И тут из окна заметила машину, развозящую воду. Но без номеров! А в котельной, на чердаке, обнаружила вот это. Свинтила и упаковала в полиэтилен. Теперь у нас есть косвенное, но веское доказательство…
- Доказательство чего?
- Это дозатор. Поддерживает баланс микроэлементов в питьевой воде. Тебе подмешивали какую-то дрянь в питьевую воду. ЛСД, амфетамины, вроде того…
- О, господи! Значит, в моем доме… Та старая леди, что убила мужа… То был не просто приступ ревности.
- Полагаю, совсем не приступ ревности. Полагаю, нервный срыв под воздействием этой дряни. И те, кто убил твоего отца, хотели стереть тебя в порошок. Последовательно и постепенно накачать тебя этой дрянью, превратить в неуравновешенного психопата. Тем самым восстановить против тебя всех, в кого ты веришь и кто верит тебе.
- М-да. Наверное, я слишком близко подобрался к истине. К запретной истине Где мы?
- Я на всякий случай отвезла тебя подальше… от запретной истины. Или, наоборот, поближе к ней. Это как посмотреть… Мы в Фар-мантоне, в Нью-Мексико. Два дня ехали сюда. Горы, степь, пустыня. Мне хочется, чтобы все первопричины твоего психоза сошли на нет.
- Угу. А этот… вождь краснокожих… он психотерапевт?
- Это Алберт Хостин. Алберт в годы Второй мировой был шифровальщиком. Он использовал код навахо для правительства. Он зашифровывал файлы, он же и только он может их расшифровать.
- Как ты его отыскала?
- Помогла одна… мисс в Вашингтоне. Тоже навахо. Счастливая случайность. Но он предчувствовал, что мы приедем. Так он, во всяком случае, утверждает.
- Утверждает? По-моему, он немой.
- Он немногословный, Молдер. Алберт?
- На прошлой неделе нам, народу навахо, было знамение.
О! Заговорил, речистый! Первые слова после «Он очнулся»! И как заговорил! «Знамение»! Ну, разумеется, знамение! А то!
- И что икс-файлы, Скалли?
Все-таки агент Молдер предпочтет общаться с напарником, прочно стоящим на земле двумя ногами, с сугубым материалистом. А то - знамение, знамение, понимаешь!
- Большинство икс-файлов - на специфическом жаргоне. Потребуется, так сказать, перевод перевода. Но общий очевидный смысл улавливается.
- Очевидный?
- Очевидно, существовал международный заговор молчания. Ни много ни мало - с 1940 года. Алберт утверждает, что кое-какие тайны похоронены здесь, неподалеку от резервации. Он готов проводить тебя туда, как только ты будешь в состоянии…
- Я в состоянии.
- Гм…
Действительно, «гм». Стоило Молдеру резво вскинуться, демонстрируя наплевательство к ране в плече, как боль столь же резво бросила его обратно на тахту. Лежи, агент, и не выпендривайся. Отлежись.
- Твое счастье, человек, что она отлично стреляет…
О! Снова заговорил, речистый!
- Или несчастье… - горьковатая получилась у Молдера ирония.
- Сантиметром ниже - и ты бы вообще никогда не поднялся, человек.
- Вашими молитвами, Алберт, вашими молитвами.
- Кто знает, человек, кто знает… Может быть, мои молитвы еще пригодятся тебе.
- Ну так помолись, Алберт, чтобы я был в состоянии…
- Завтра.
- Почему не сегодня?
- Сегодня помолюсь. А завтра ты будешь в состоянии, человек.
- И на том спасибо.
- Пожалуйста, человек.
Абсолютно непробиваем Алберт Хостин. Стрелы сарказма, стрелы иронии отскакивают от него, как от броневого.
- Ну-ну… А ты, Скалли? Ты в состоянии? Сегодня? Завтра?
- Увы, Молдер, тебе придется действовать одному. Я не явилась к Скиннеру для доклада ни позавчера, ни вчера, ни сегодня. Получается, что и завтра не получится. Только послезавтра. Понятия не имею, чем это обернется, но ничем хорошим. Надо ли усугублять?
- Ты осознаешь, что сильно рискуешь?
- Риск - благородное дело, Фокс.
- Но не всегда благодарное, Дэйна.
- Я больше рисковала, когда стреляла в тебя.
- Благородная ты моя! Благодарю тебя! Благодарю, что так позаботилась обо мне.
- Ладно, сочтемся славой… Да! Молдер… Вот еще что… Мое имя тоже есть в этих икс-файлах. Оно появляется в последних записях.
- В каком контексте?
- Непонятно. До конца не ясно. Нужна доскональная расшифровка. Но каким-то боком это имеет отношение к вакцинации, к общему медицинскому обследованию. Не знаю…
- А я знаю?
- Узнай. Я хочу, чтобы ты это выяснил, Молдер. Мне это нужно.
- Узнаю. Надеюсь, уже завтра. Завтра, завтра - не сегодня. Так говорят не всегда только лентяи, но и деятельные люди, которые просто планируют день заранее, с вечера.
…Наступит вечер, пройдет вечер - будет ночь, ночь пройдет - наступит утро, пройдет утро - будет день…
То ли Алберт Хостин и впрямь помолился за человека Молдера, но тот проснулся деятельным и дееспособным. Одним словом, в состоянии. Вполне в состоянии. Рука на перевязи, но уже не сильно беспокоит. Болит, но не зверски. Побаливает.
Двинулись, Алберт?
Двинулись.
- Садись в машину, человек. Я поведу.
- Ты умеешь водить машину, Алберт?
- О, человек! У меня еще масса скрытых достоинств.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20