– Он хотел видеть Кэддерли. Очевидно, ты в список не включена.
Рука Даники неожиданно дернулась, и один из ее кинжалов полетел в Дориген. Посыпались искры, и клинок, наткнувшись на магический щит, упал к ногам женщины, которая сразу направила волшебный жезл на Данику; предупреждая воительницу:
– Не двигайся.
– Предательство, – выдохнула Даника, но Дориген, отрицательно, качала головой при каждом звуке, срывающемся с губ девушки.
– Ты полагаешь, что сможешь убить меня этой палочкой? – спросила Даника и закружилась; равновесие никогда не подводило ее, и ноги готовы были перенести хозяйку куда угодно одним точно рассчитанным движением.
– Я не желаю пробовать. – Голос Дориген звучал с неподдельной искренностью.
– Одно заклинание, Дориген, – прорычала Даника. – Или один-единственный взмах твоей палки. И все.
– Я не желаю пробовать, – повторила старшая женщина тверже и, подчеркивая свои намерения, бросила палочку на стол.
Даника выпрямилась, совершенно сбитая с толку.
– Я не лгу тебе, – объяснила Дориген. – И я не обманула Кэддерли, заставив его пойти куда-то, где ему не место.
Значит, Дориген действительно верит, что все было предопределено свыше. Даника не чувствовала той же уверенности, что ее противница. Она верила в силу личности, в выбор личности, а не в какой-то предначертанный судьбой путь.
– Абаллистер наверняка накажет меня за то, что я впустила туда молодого жреца, – продолжила Дориген, невзирая на сомнение, омрачившее лицо Даники. – Он надеялся, что я убью Кэддерли или, по крайней мере, истощу его магическую мощь.
Она хихикнула и отвела взгляд, а Даника осознала, что сейчас можно вспрыгнуть на стол и придушить ведьму – та не успеет среагировать. Но Даника не двинулась с места, ее удержала нота искренности в голосе колдуньи.
– Абаллистер думал, что злобный дух, олицетворение Геаруфу, покончит с угрозой Замку Тринити, – продолжила Дориген.
– Тот призрак, которого вы послали по нашим следам, – догадалась Даника.
– Не совсем так. – Дориген оставалась, спокойна. – Изначально Абаллистер послал Ночных Масок в Кэррадун убить Кэддерли, но возвращение духа действительно чистая случайность – удачное стечение обстоятельств для Абаллистера. Он не знал, что Кэддерли сумеет уничтожить духа, – продолжила колдунья, снова загадочно хихикнув. – Он думал, что та гроза наверняка погубит вас всех, и так бы и случилось, да только вот Абаллистер не подозревал, что вы были уже далеко от Ночного Зарева. А как бы он испугался, если бы узнал, что Кэддерли погубил даже старика Файрена – после того, как закончил манипулировать змеем.
Даника даже пошатнулась от изумления, глаза ее широко распахнулись.
– Да, я наблюдала за битвой, – объяснила Дориген, – но я не сказала об этом Абаллистеру. Я хотела, чтобы столь скорое прибытие Кэддерли в Замок Тринити стало для него настоящим сюрпризом.
– Это раскаяние? – спросила Даника.
Дориген опустила взгляд и медленно покачала головой, пробежав скрюченными пальцами по черным с серебром волосам.
– Полагаю, скорее уж прагматизм, – ответила она, снова взглянув на Данику. – Абаллистер сделал много ошибок. Я не знаю, одержит ли он победу над Кэддерли, или верх возьмете вы, ты и твои друзья. Но даже если выиграем мы, как мы можем надеяться завоевать край, когда наша армия разбита?
Даника обнаружила, что верит словам женщины, и это встревожило ее еще больше, заставив предположить, что Дориген как-то околдовала ее.
– То, как ты изменилась, не оправдывает всего, что ты натворила за последние месяцы, – мрачно заметила девушка.
– Нет, – немедленно согласилась Дориген. – Но я не сказала бы, что я изменилась. Посмотрим, кто победит здесь. – Она показала на кружащийся в стене туман. – И увидим, куда завела нас судьба.
Даника с сомнением качнула головой.
– Ты все еще не понимаешь, не так ли? – резко спросила Дориген, и проворная воительница сразу приняла угрожающую стойку.
– О чем это ты? – прошипела Даника.
Ответ Дориген заставил Данику покачнуться. Это было так неожиданно, что она не смогла даже пролепетать возражение.
– Они отец и сын!
Из троих загнанных в ловушку друзей, дерущихся в трапезной, Айвен преуспевал больше всех. Крепыш дворф и его могучий топор воздвигли непреодолимый барьер перед тем уютным местечком, в котором он обосновался. Люди и монстры наседали на него по двое зараз, но сломить яростную защиту у них не хватало силенок. И хотя Айвен был серьезно ранен, он во весь голос орал дворфскую боевую песню. Он сконцентрировался до предела, не позволяя себе чувствовать боль, не позволяя пострадавшим конечностям ослабеть.
Непрекращающийся напор врагов мешал Айвену добраться до своего брата или до Шейли, которые очень нуждались в поддержке. Лучшее, что мог делать сейчас рыжебородый дворф. – это то и дело кричать: «Мертвая змея!», распаляя, ярость Пайкела.
Шейли застрелила первого человека, пытавшегося взобраться на стойку, в следующего, бугбера, сделала четыре выстрела подряд, и лохматое чудовище шлепнулось на пол мертвым. Затем эльфийка, пустив стрелу между ног Пайкела, свалила орка, а потом повернулась к очередному врагу, гоблину, вспрыгнувшему на прилавок.
Она попала ему в грудь, так что он с размаху уселся на столешницу, а следующий выстрел погасил свет в глазах монстра.
Гоблины позади этой жертвы оказались, однако, сообразительнее, чем обычно. Используя истекающее кровью тело в качестве щита, сотоварищ убитого вскарабкался на стойку. Шейли все равно достала его, стрела вонзилась точно в глаз гоблина, выглянувший из-за плеча погибшего, но энергичный прорыв еще двух чудовищ открыл следующему гоблину путь к отважной лучнице.
Не успевая натянуть тетиву, Шейли выхватила меч. Одной рукой она хлестала наотмашь луком, отражая лобовое нападение копьеносца, а другую, с мечом, ухитрилась развернуть так, что несущийся на нее на полной скорости гоблин сам, не сумев затормозить, наткнулся на клинок.
Шейли дернулась, отталкивая от себя мертвую тварь, и рывком освободила лезвие, острые края которого пламенели эльфийскими чарами. Времени вскинуть лук у нее уже не было, и она понимала, что вряд ли ей снова выпадет шанс воспользоваться им в этой битве. Эльфийка бросила ставшее бесполезным оружие на пол и кинулась вперед, встретив нового противника прежде, чем он успел спрыгнуть со стойки.
Гоблин как раз находился в состоянии неустойчивого равновесия, только собравшись покинуть прилавок, и меч Шейли ударил раз, не давая гоблину защититься, а затем второй. Быстрее, чем неприятель оправился, Шейли резко ткнула клинком, проделав дыру в горле чудовища. Воспользовавшись плечами убитого как подкидным мостиком, она взлетела на прилавок одновременно с новым вражеским солдатом:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
Рука Даники неожиданно дернулась, и один из ее кинжалов полетел в Дориген. Посыпались искры, и клинок, наткнувшись на магический щит, упал к ногам женщины, которая сразу направила волшебный жезл на Данику; предупреждая воительницу:
– Не двигайся.
– Предательство, – выдохнула Даника, но Дориген, отрицательно, качала головой при каждом звуке, срывающемся с губ девушки.
– Ты полагаешь, что сможешь убить меня этой палочкой? – спросила Даника и закружилась; равновесие никогда не подводило ее, и ноги готовы были перенести хозяйку куда угодно одним точно рассчитанным движением.
– Я не желаю пробовать. – Голос Дориген звучал с неподдельной искренностью.
– Одно заклинание, Дориген, – прорычала Даника. – Или один-единственный взмах твоей палки. И все.
– Я не желаю пробовать, – повторила старшая женщина тверже и, подчеркивая свои намерения, бросила палочку на стол.
Даника выпрямилась, совершенно сбитая с толку.
– Я не лгу тебе, – объяснила Дориген. – И я не обманула Кэддерли, заставив его пойти куда-то, где ему не место.
Значит, Дориген действительно верит, что все было предопределено свыше. Даника не чувствовала той же уверенности, что ее противница. Она верила в силу личности, в выбор личности, а не в какой-то предначертанный судьбой путь.
– Абаллистер наверняка накажет меня за то, что я впустила туда молодого жреца, – продолжила Дориген, невзирая на сомнение, омрачившее лицо Даники. – Он надеялся, что я убью Кэддерли или, по крайней мере, истощу его магическую мощь.
Она хихикнула и отвела взгляд, а Даника осознала, что сейчас можно вспрыгнуть на стол и придушить ведьму – та не успеет среагировать. Но Даника не двинулась с места, ее удержала нота искренности в голосе колдуньи.
– Абаллистер думал, что злобный дух, олицетворение Геаруфу, покончит с угрозой Замку Тринити, – продолжила Дориген.
– Тот призрак, которого вы послали по нашим следам, – догадалась Даника.
– Не совсем так. – Дориген оставалась, спокойна. – Изначально Абаллистер послал Ночных Масок в Кэррадун убить Кэддерли, но возвращение духа действительно чистая случайность – удачное стечение обстоятельств для Абаллистера. Он не знал, что Кэддерли сумеет уничтожить духа, – продолжила колдунья, снова загадочно хихикнув. – Он думал, что та гроза наверняка погубит вас всех, и так бы и случилось, да только вот Абаллистер не подозревал, что вы были уже далеко от Ночного Зарева. А как бы он испугался, если бы узнал, что Кэддерли погубил даже старика Файрена – после того, как закончил манипулировать змеем.
Даника даже пошатнулась от изумления, глаза ее широко распахнулись.
– Да, я наблюдала за битвой, – объяснила Дориген, – но я не сказала об этом Абаллистеру. Я хотела, чтобы столь скорое прибытие Кэддерли в Замок Тринити стало для него настоящим сюрпризом.
– Это раскаяние? – спросила Даника.
Дориген опустила взгляд и медленно покачала головой, пробежав скрюченными пальцами по черным с серебром волосам.
– Полагаю, скорее уж прагматизм, – ответила она, снова взглянув на Данику. – Абаллистер сделал много ошибок. Я не знаю, одержит ли он победу над Кэддерли, или верх возьмете вы, ты и твои друзья. Но даже если выиграем мы, как мы можем надеяться завоевать край, когда наша армия разбита?
Даника обнаружила, что верит словам женщины, и это встревожило ее еще больше, заставив предположить, что Дориген как-то околдовала ее.
– То, как ты изменилась, не оправдывает всего, что ты натворила за последние месяцы, – мрачно заметила девушка.
– Нет, – немедленно согласилась Дориген. – Но я не сказала бы, что я изменилась. Посмотрим, кто победит здесь. – Она показала на кружащийся в стене туман. – И увидим, куда завела нас судьба.
Даника с сомнением качнула головой.
– Ты все еще не понимаешь, не так ли? – резко спросила Дориген, и проворная воительница сразу приняла угрожающую стойку.
– О чем это ты? – прошипела Даника.
Ответ Дориген заставил Данику покачнуться. Это было так неожиданно, что она не смогла даже пролепетать возражение.
– Они отец и сын!
Из троих загнанных в ловушку друзей, дерущихся в трапезной, Айвен преуспевал больше всех. Крепыш дворф и его могучий топор воздвигли непреодолимый барьер перед тем уютным местечком, в котором он обосновался. Люди и монстры наседали на него по двое зараз, но сломить яростную защиту у них не хватало силенок. И хотя Айвен был серьезно ранен, он во весь голос орал дворфскую боевую песню. Он сконцентрировался до предела, не позволяя себе чувствовать боль, не позволяя пострадавшим конечностям ослабеть.
Непрекращающийся напор врагов мешал Айвену добраться до своего брата или до Шейли, которые очень нуждались в поддержке. Лучшее, что мог делать сейчас рыжебородый дворф. – это то и дело кричать: «Мертвая змея!», распаляя, ярость Пайкела.
Шейли застрелила первого человека, пытавшегося взобраться на стойку, в следующего, бугбера, сделала четыре выстрела подряд, и лохматое чудовище шлепнулось на пол мертвым. Затем эльфийка, пустив стрелу между ног Пайкела, свалила орка, а потом повернулась к очередному врагу, гоблину, вспрыгнувшему на прилавок.
Она попала ему в грудь, так что он с размаху уселся на столешницу, а следующий выстрел погасил свет в глазах монстра.
Гоблины позади этой жертвы оказались, однако, сообразительнее, чем обычно. Используя истекающее кровью тело в качестве щита, сотоварищ убитого вскарабкался на стойку. Шейли все равно достала его, стрела вонзилась точно в глаз гоблина, выглянувший из-за плеча погибшего, но энергичный прорыв еще двух чудовищ открыл следующему гоблину путь к отважной лучнице.
Не успевая натянуть тетиву, Шейли выхватила меч. Одной рукой она хлестала наотмашь луком, отражая лобовое нападение копьеносца, а другую, с мечом, ухитрилась развернуть так, что несущийся на нее на полной скорости гоблин сам, не сумев затормозить, наткнулся на клинок.
Шейли дернулась, отталкивая от себя мертвую тварь, и рывком освободила лезвие, острые края которого пламенели эльфийскими чарами. Времени вскинуть лук у нее уже не было, и она понимала, что вряд ли ей снова выпадет шанс воспользоваться им в этой битве. Эльфийка бросила ставшее бесполезным оружие на пол и кинулась вперед, встретив нового противника прежде, чем он успел спрыгнуть со стойки.
Гоблин как раз находился в состоянии неустойчивого равновесия, только собравшись покинуть прилавок, и меч Шейли ударил раз, не давая гоблину защититься, а затем второй. Быстрее, чем неприятель оправился, Шейли резко ткнула клинком, проделав дыру в горле чудовища. Воспользовавшись плечами убитого как подкидным мостиком, она взлетела на прилавок одновременно с новым вражеским солдатом:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74