Только благодаря этой тысяче механических операций пилот мог остаться в живых.
Воздух в кабине вызывал изумление своим полным отсутствием запахов. Кондиционер понижал температуру с обычных для Заставы тридцати градусов до греховно прохладных восемнадцати, и потому кабина казалась Люсиль раем. Она выволокла свернутый матрас на середину кабины и развернула его. Две простыни! Подушка! Люсиль впервые почувствовала благоговение перед достижениями цивилизации.
Устроившись поудобнее, она мгновенно заснула под колыбельную уже знакомых криков ночной Заставы, передаваемых наружными микрофонами.
Через полчаса после того, как Люсиль задремала, по кабине разнесся сигнал тревоги, и Люсиль подскочила к пульту связи быстрее, чем успела проснуться. Где же выключается этот чертов сигнал? А, вот здесь. Завывания сирены со всхлипом оборвались.
Что за чертовщина происходит — текстовое сообщение по тридцатому каналу? Люсиль вывела сообщение на экран компьютера.
«Срочно! Вылет к центру тяжести возможен во временной промежуток с часу двух минут до часу девятнадцати минут. На орбите много кораблей, это „окно“ может быть единственным за несколько дней — в зависимости от передвижений кораблей. Удачи тебе, подруга. Ву прикроет тебя. Не отвечай. Мы узнаем, если ты вылетишь. Повтор сообщения. Срочно! Вылет…»
О Господи! Люсиль очистила экран и протерла глаза. Как же Синтия… ну конечно по маяку. И слава Богу!
Громкий стук донесся из наружного динамика. Люсиль включила камеры. К'астилль стояла возле шлюпки, колотя по обшивке кулаком. Это напомнило Люсиль о том, что она хотела провести съемки зензамов, чтобы хоть чем-нибудь подтвердить их существование. Она планировала сделать это утром, но теперь было слишком поздно. Перебрав несколько кнопок, она начала запись с наружных камер.
— В чем дело, К'астилль?
— Мы услышали громкий вопль из переговорного устройства твоего корабля. С тобой все в порядке?
— Да, спасибо. Пришло срочное сообщение от… от члена моей группы, который догадался, что я здесь. Она говорит, что я должна как можно скорее покинуть это место, или у меня ничего не выйдет — позднее враги догадаются, где найти меня.
— Ты должна вылететь немедленно?
— Да, — Люсиль смутилась и перешла на язык зензамов: — Но ты вновь заметишь мое присутствие. Я вернусь сюда, и мы снова отправимся путешествовать, а пока у меня будет к тебе одна просьба: сохрани устройство, которое я называю маяком, — оно находится в фургоне и помогает определить местонахождение с помощью радиосигнала. Маяк подскажет мне, какая Дорога приведет к тебе, где бы ты ни была.
— Я сохраню его. Удачи тебе. — Последнее К'астилль произнесла по-английски — подобного выражения в ее языке не существовало.
— Спасибо. А теперь мне на несколько минут придется зажечь яркие огни. Камера запишет, как ты выглядишь, чтобы тебя увидели члены моей группы, чтобы поверили в твое существование. Мой народ еще никогда не замечал твое присутствие. Я выключу прожектора прежде, чем сюда соберутся ночные хищники.
— Отлично. А ты не успеешь выйти из машины и попрощаться?
— Нет. — Больше ей было нечего сказать. — Жаль, что мне не хватает времени, — добавила она, перейдя на английский. — Так что разреши записать, как ты выглядишь, а затем всем вам придется отойти подальше: шлюпка опасна для тех, кто находится снаружи.
— Я видела уже немало шлюпок. Мы успеем отойти подальше. Когда ты вылетаешь?
— Примерно через час. Прости, сейчас я не в состоянии перевести это время в привычные для тебя измерения.
— Я знаю, что такое час. Мы уйдем вовремя.
Прожектора вспыхнули, осветив территорию вокруг шлюпки пронзительно ярким белым светом. К'астилль прикрыла глаза ладонью и дождалась, когда они привыкнут. Мысленно она повторяла, что должна вести себя разумно, чтобы убедить эту таинственную группу половинчатых, к которой принадлежит Люсиль, что она, К'астилль, вовсе не животное. Одновременно К'астилль размышляла, какое же поведение, собственно, можно назвать разумным.
Ни в чем не уверенная, она сделала то, что повторяла миллионы раз в подобной ситуации, — помахала рукой камере.
Люсиль улыбнулась бы при этом, если бы смотрела на монитор, но ее голова уже была занята вычислениями. Каким образом можно удрать с планеты, не превратившись в радиоактивный газ? Если гардианы находятся в пределах видимости, они мгновенно заметят хвост пламени реактивных двигателей из дюз шлюпки. Не разглядеть его было бы просто невозможно. А заметив шлюпку, они наверняка поймут, кто ею управляет и куда направляется. Они взорвут шлюпку и, возможно, для верности пустят бомбу в точку вылета.
Ей придется оставаться вне видимости, запуская двигатели. В общем, это вполне устраивало Люсиль: ей предстоял краткий полет при высокой перегрузке до достижения скорости отрыва от орбиты, а после этого — мгновенная остановка двигателей. Она должна в буквальном смысле нырнуть к центру тяжести системы. Работая за пультом радара на «Ариадне», Люсиль поняла, что наблюдений за районом центра тяжести со станции ведется очень мало, и если гардианы на некоторое время отвлекутся, есть все шансы, что ВИ сумеют отвести радары в другую сторону. По крайней мере, Синтия Ву наверняка попытается это сделать.
А затем потребуется длинный перелет при двигателях, включенных на минимальную мощность — так, чтобы оказаться как можно дальше, когда придется все-таки запустить двигатели и одним прыжком достичь центра тяжести. Чем дальше от Заставы она будет, когда запустит двигатели, тем легче оторвется от любого преследования. А если гардианы не смогут проследить за ее курсом в обратном порядке и определить место вылета шлюпки, они не узнают, кто находится в ней, — значит, теперь, когда у них по горло дел с флотом противника, вряд ли они удосужатся тратить силы, чтобы сбить шлюпку.
Но прежде необходимо подготовить эту посудину к полету, воскресить ее после многомесячного сна. Кто знает, какие системы способны выдерживать так долго без обслуживания? Люсиль надеялась, что у нее будет по крайней мере день-два, чтобы произвести проверки, но похоже, ей придется просто уверовать в надежность аварийных систем. Она запустила программы тестирования двигателей и топливной системы. Баки были полны на 90 процентов, и Люсиль могла понадобиться из них каждая капля. Еды и воды на борту должно хватить для такого полета, но даже если они закончатся, она сможет продержаться еще несколько дней. Проводить инвентаризацию сейчас некогда. Теперь — системы наведения. Компьютеры действовали вполне здраво — по крайней мере, знали, в какой стороне находится небо. Ей придется довериться наружным приборам. Ориентиров, чтобы проверить работу компьютеров, у Люсиль попросту не было, и теперь, когда до периода возможного вылета оставалось 45 минут, о калибровке секстанта не стоило даже думать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113
Воздух в кабине вызывал изумление своим полным отсутствием запахов. Кондиционер понижал температуру с обычных для Заставы тридцати градусов до греховно прохладных восемнадцати, и потому кабина казалась Люсиль раем. Она выволокла свернутый матрас на середину кабины и развернула его. Две простыни! Подушка! Люсиль впервые почувствовала благоговение перед достижениями цивилизации.
Устроившись поудобнее, она мгновенно заснула под колыбельную уже знакомых криков ночной Заставы, передаваемых наружными микрофонами.
Через полчаса после того, как Люсиль задремала, по кабине разнесся сигнал тревоги, и Люсиль подскочила к пульту связи быстрее, чем успела проснуться. Где же выключается этот чертов сигнал? А, вот здесь. Завывания сирены со всхлипом оборвались.
Что за чертовщина происходит — текстовое сообщение по тридцатому каналу? Люсиль вывела сообщение на экран компьютера.
«Срочно! Вылет к центру тяжести возможен во временной промежуток с часу двух минут до часу девятнадцати минут. На орбите много кораблей, это „окно“ может быть единственным за несколько дней — в зависимости от передвижений кораблей. Удачи тебе, подруга. Ву прикроет тебя. Не отвечай. Мы узнаем, если ты вылетишь. Повтор сообщения. Срочно! Вылет…»
О Господи! Люсиль очистила экран и протерла глаза. Как же Синтия… ну конечно по маяку. И слава Богу!
Громкий стук донесся из наружного динамика. Люсиль включила камеры. К'астилль стояла возле шлюпки, колотя по обшивке кулаком. Это напомнило Люсиль о том, что она хотела провести съемки зензамов, чтобы хоть чем-нибудь подтвердить их существование. Она планировала сделать это утром, но теперь было слишком поздно. Перебрав несколько кнопок, она начала запись с наружных камер.
— В чем дело, К'астилль?
— Мы услышали громкий вопль из переговорного устройства твоего корабля. С тобой все в порядке?
— Да, спасибо. Пришло срочное сообщение от… от члена моей группы, который догадался, что я здесь. Она говорит, что я должна как можно скорее покинуть это место, или у меня ничего не выйдет — позднее враги догадаются, где найти меня.
— Ты должна вылететь немедленно?
— Да, — Люсиль смутилась и перешла на язык зензамов: — Но ты вновь заметишь мое присутствие. Я вернусь сюда, и мы снова отправимся путешествовать, а пока у меня будет к тебе одна просьба: сохрани устройство, которое я называю маяком, — оно находится в фургоне и помогает определить местонахождение с помощью радиосигнала. Маяк подскажет мне, какая Дорога приведет к тебе, где бы ты ни была.
— Я сохраню его. Удачи тебе. — Последнее К'астилль произнесла по-английски — подобного выражения в ее языке не существовало.
— Спасибо. А теперь мне на несколько минут придется зажечь яркие огни. Камера запишет, как ты выглядишь, чтобы тебя увидели члены моей группы, чтобы поверили в твое существование. Мой народ еще никогда не замечал твое присутствие. Я выключу прожектора прежде, чем сюда соберутся ночные хищники.
— Отлично. А ты не успеешь выйти из машины и попрощаться?
— Нет. — Больше ей было нечего сказать. — Жаль, что мне не хватает времени, — добавила она, перейдя на английский. — Так что разреши записать, как ты выглядишь, а затем всем вам придется отойти подальше: шлюпка опасна для тех, кто находится снаружи.
— Я видела уже немало шлюпок. Мы успеем отойти подальше. Когда ты вылетаешь?
— Примерно через час. Прости, сейчас я не в состоянии перевести это время в привычные для тебя измерения.
— Я знаю, что такое час. Мы уйдем вовремя.
Прожектора вспыхнули, осветив территорию вокруг шлюпки пронзительно ярким белым светом. К'астилль прикрыла глаза ладонью и дождалась, когда они привыкнут. Мысленно она повторяла, что должна вести себя разумно, чтобы убедить эту таинственную группу половинчатых, к которой принадлежит Люсиль, что она, К'астилль, вовсе не животное. Одновременно К'астилль размышляла, какое же поведение, собственно, можно назвать разумным.
Ни в чем не уверенная, она сделала то, что повторяла миллионы раз в подобной ситуации, — помахала рукой камере.
Люсиль улыбнулась бы при этом, если бы смотрела на монитор, но ее голова уже была занята вычислениями. Каким образом можно удрать с планеты, не превратившись в радиоактивный газ? Если гардианы находятся в пределах видимости, они мгновенно заметят хвост пламени реактивных двигателей из дюз шлюпки. Не разглядеть его было бы просто невозможно. А заметив шлюпку, они наверняка поймут, кто ею управляет и куда направляется. Они взорвут шлюпку и, возможно, для верности пустят бомбу в точку вылета.
Ей придется оставаться вне видимости, запуская двигатели. В общем, это вполне устраивало Люсиль: ей предстоял краткий полет при высокой перегрузке до достижения скорости отрыва от орбиты, а после этого — мгновенная остановка двигателей. Она должна в буквальном смысле нырнуть к центру тяжести системы. Работая за пультом радара на «Ариадне», Люсиль поняла, что наблюдений за районом центра тяжести со станции ведется очень мало, и если гардианы на некоторое время отвлекутся, есть все шансы, что ВИ сумеют отвести радары в другую сторону. По крайней мере, Синтия Ву наверняка попытается это сделать.
А затем потребуется длинный перелет при двигателях, включенных на минимальную мощность — так, чтобы оказаться как можно дальше, когда придется все-таки запустить двигатели и одним прыжком достичь центра тяжести. Чем дальше от Заставы она будет, когда запустит двигатели, тем легче оторвется от любого преследования. А если гардианы не смогут проследить за ее курсом в обратном порядке и определить место вылета шлюпки, они не узнают, кто находится в ней, — значит, теперь, когда у них по горло дел с флотом противника, вряд ли они удосужатся тратить силы, чтобы сбить шлюпку.
Но прежде необходимо подготовить эту посудину к полету, воскресить ее после многомесячного сна. Кто знает, какие системы способны выдерживать так долго без обслуживания? Люсиль надеялась, что у нее будет по крайней мере день-два, чтобы произвести проверки, но похоже, ей придется просто уверовать в надежность аварийных систем. Она запустила программы тестирования двигателей и топливной системы. Баки были полны на 90 процентов, и Люсиль могла понадобиться из них каждая капля. Еды и воды на борту должно хватить для такого полета, но даже если они закончатся, она сможет продержаться еще несколько дней. Проводить инвентаризацию сейчас некогда. Теперь — системы наведения. Компьютеры действовали вполне здраво — по крайней мере, знали, в какой стороне находится небо. Ей придется довериться наружным приборам. Ориентиров, чтобы проверить работу компьютеров, у Люсиль попросту не было, и теперь, когда до периода возможного вылета оставалось 45 минут, о калибровке секстанта не стоило даже думать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113