Наваждение для мужчин. Неужели мужчины не испытывают неловкости, покупая лосьон с таким названием? Не испытывают неловкости, спрашивая его в магазине?
Нет. Для него это легко.
Ей это в нем тоже нравится.
Но нужен ли он ей?
Нужно ли ей задавать себе этот вопрос? Нет.
Сара выключила компьютер, сунула в полотняную сумку пачку гранок и торопливо взяла Чипа под руку. Она прошла мимо двух рядов кабинок сливового цвета. Мимо кабинета Элиота. Заглянула попрощаться с ним. Мельком Сара видела, как он склонился над телефоном, ероша рукой седые волосы. Он успел заметить, что она была с Чипом. Элиот махнул ей, отпуская.
Молодые люди спускаются вниз на лифте. Чип уже что-то напевает. Он уже отошел от потрясения, вызванного изменением его планов. Пора целоваться. Сара уронила сумку и обеими руками притянула к себе его лицо. Самое время для долгого, сладкого поцелуя. До земли двадцать пять этажей.
* * *
Чип нетерпеливо постукивает одной рукой по рулевому колесу, на несколько футов продвигает вперед темно-зеленый «Порше» и тормозит в нескольких дюймах от бампера стоящего впереди микроавтобуса.
– Транспорт! – бормочет он. – Терпеть не могу выбираться на побережье в пятницу вечером!
Молодой человек сжимает колено Сары, потом снова берется за руль.
Девушка поднимает колени, упираясь ими в обитое кожей отделение для перчаток.
– Некоторым из нас приходится зарабатывать на жизнь, – язвительно замечает она. – Другие могли бы выехать и пораньше.
– Люди явно переоценивают значение работы в своей жизни, – парирует он.
Все машины передвигаются на несколько футов вперед.
Сара видит за поворотом красные мигающие огни.
– Похоже на аварию. Как только проедем, все будет нормально.
Чип не отвечает. Кажется, он ее не слышит. Куда это он смотрит?
Уличный фонарь освещает его лицо. Они продвигаются еще на несколько дюймов. Свет и тьма. Свет и тьма. Кажется, что красивое лицо Чипа то исчезает, то снова появляется. Но его прищуренные глаза не мигают.
– О чем ты думаешь? – ласково спрашивает она.
– Что? А!
Почему ее вопрос удивил его?
– Так, ни о чем. Меня просто загипнотизировал транспорт. Ты же знаешь, как это бывает, – вздыхает он. – Мы могли бы выехать пораньше, если бы твоя мама не позвонила.
– Ну, мне нужно было обязательно с ней поговорить. Бедная мамочка! Все время одна в этом большом доме! Она никогда столько не разговаривала со мной по телефону. А теперь...
– Тебе нужно купить ей собаку.
– Она не справится с собакой. Ты же знаешь, с ее-то артритом... – Сара убирает с глаз челку. – Да я не против побеседовать с ней. Просто мама всегда неудачно выбирает для этого время. И она начала очень много повторяться. По три раза рассказывает мне одну и ту же историю. Это печально.
Чип немного продвинул машину вперед.
– А как твои братья? Кажется, один из них живет в нескольких кварталах от нее?
– Ну да. Но мы с мамой всегда были близки... Думаю, это оттого, что я самая младшая. Ты же знаешь, маме было сорок, когда я родилась, и... – Сара замолкает, заметив, что Чип не слушает.
В соседней машине, рядом с Сарой, включен внутренний свет. Водитель, круглолицая дама с ярко-рыжими локонами, наклонилась вперед к зеркальцу заднего вида и поправляет темную помаду на губах. На заднем сиденье двое мальчишек толкаются и дерутся.
– Ты разговаривал с отцом? – спрашивает Сара, пытаясь снова завладеть его вниманием.
– С отцом? – Чип переключает скорость и нажимает на газ.
Они проезжают поворот. Никакой аварии. Просто нужно отбуксировать одну машину.
– Ты собирался с ним поговорить, – напоминает Сара. – До его отъезда. По поводу работы, помнишь?
Чип кивает и покусывает нижнюю губу. Он смотрит прямо вперед.
– Да, я думал об этом. Но потом мне пришла в голову другая идея.
Сара ждет продолжения и внимательно, изучающе смотрит на него.
Фонарь осветил лицо девушки, выдав ее напряжение. Маленький шрам на лице Чипа сверкнул и погас. Чип еще сильнее прищурился, сосредотачиваясь на том, что собирался сказать.
– В общем, я не хочу работать на моего отца, – медленно говорит он, отчетливо произнося каждое слово, словно это впервые пришло ему в голову.
Отсутствие работы у Чипа беспокоило Сару больше, чем его самого. Она поймала себя на том, что все время думает об этом. Девушка поняла, что до сих пор ей еще не приходилось встречать людей, начисто лишенных честолюбия.
Большинство его приятелей по Гарварду переехали в Лос-Анджелес и стали писать комедии для телевидения. Именно этим в наши дни занимаются серьезные выпускники Гарварда. Раньше они обычно становились писателями, журналистами или драматургами. Но у друзей Чипа были более современные устремления: они хотели писать двадцатидвухминутные сценарии, чтобы разбогатеть.
После окончания университета – без всяких наград, разумеется, – закончив университет середнячком, Чип некоторое время провел в Белизе, занимаясь черт знает чем. Вернувшись, остановился в отцовском бунгало в Малибу, общаясь со своими погруженными в работу над сценариями друзьями в то время, когда они не сидели за своими компьютерами, а подставляли солнцу уже и без того загорелые тела. Или шатались по вечеринкам.
На одной таких вечеринок Сара и встретила Чипа. В тот раз это была издательская вечеринка в Пак Билдинг. Она сама начала разговор с этим улыбающимся, загорелым, уверенным в себе парнем. Чип близко наклонился к ней, а ее в этот момент больше всего беспокоило, куда деть пластиковый стаканчик. В тот вечер Чип рассказал Саре, что начал было писать роман, но это занятие быстро стало его раздражать, потому что роман продвигался очень медленно. С его точки зрения это было неблагодарное занятие, да к тому же ему нечего было сказать людям.
Сара слушала. Ему было что ей сказать. Места, о которых он рассказывал, вечеринки, на которые он ее водил, друзья, которым он ее представлял – все это заставило ее саму по-новому посмотреть на себя.
Все это было великолепно, волнующе, романтично. Иногда Саре казалось, что она сама живет в одном из роскошных рекламных проспектов. Наваждение. Наваждение длямужчин. И для меня тоже. Но у Чипа все еще нет работы. Ему двадцать четыре года, и у него есть деньги на жизнь.
Может, все дело в том, что она выросла в Индиане? Разве обязательно каждому кем-то становиться?
Чип повернул руль и начал было перестраиваться на другую полосу, потом передумал. Он вздохнул и побарабанил пальцами по рулевому колесу.
– Когда мы туда доберемся, будет самое время для ночного купания.
Сара протянула руку и погладила его по плечу.
– Это было бы хорошо.
Вокруг них без конца сигналили. Мимо проревел мотоцикл. Он проскользнул между рядами. Сзади на мотоцикле сидела девушка в линялых джинсах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
Нет. Для него это легко.
Ей это в нем тоже нравится.
Но нужен ли он ей?
Нужно ли ей задавать себе этот вопрос? Нет.
Сара выключила компьютер, сунула в полотняную сумку пачку гранок и торопливо взяла Чипа под руку. Она прошла мимо двух рядов кабинок сливового цвета. Мимо кабинета Элиота. Заглянула попрощаться с ним. Мельком Сара видела, как он склонился над телефоном, ероша рукой седые волосы. Он успел заметить, что она была с Чипом. Элиот махнул ей, отпуская.
Молодые люди спускаются вниз на лифте. Чип уже что-то напевает. Он уже отошел от потрясения, вызванного изменением его планов. Пора целоваться. Сара уронила сумку и обеими руками притянула к себе его лицо. Самое время для долгого, сладкого поцелуя. До земли двадцать пять этажей.
* * *
Чип нетерпеливо постукивает одной рукой по рулевому колесу, на несколько футов продвигает вперед темно-зеленый «Порше» и тормозит в нескольких дюймах от бампера стоящего впереди микроавтобуса.
– Транспорт! – бормочет он. – Терпеть не могу выбираться на побережье в пятницу вечером!
Молодой человек сжимает колено Сары, потом снова берется за руль.
Девушка поднимает колени, упираясь ими в обитое кожей отделение для перчаток.
– Некоторым из нас приходится зарабатывать на жизнь, – язвительно замечает она. – Другие могли бы выехать и пораньше.
– Люди явно переоценивают значение работы в своей жизни, – парирует он.
Все машины передвигаются на несколько футов вперед.
Сара видит за поворотом красные мигающие огни.
– Похоже на аварию. Как только проедем, все будет нормально.
Чип не отвечает. Кажется, он ее не слышит. Куда это он смотрит?
Уличный фонарь освещает его лицо. Они продвигаются еще на несколько дюймов. Свет и тьма. Свет и тьма. Кажется, что красивое лицо Чипа то исчезает, то снова появляется. Но его прищуренные глаза не мигают.
– О чем ты думаешь? – ласково спрашивает она.
– Что? А!
Почему ее вопрос удивил его?
– Так, ни о чем. Меня просто загипнотизировал транспорт. Ты же знаешь, как это бывает, – вздыхает он. – Мы могли бы выехать пораньше, если бы твоя мама не позвонила.
– Ну, мне нужно было обязательно с ней поговорить. Бедная мамочка! Все время одна в этом большом доме! Она никогда столько не разговаривала со мной по телефону. А теперь...
– Тебе нужно купить ей собаку.
– Она не справится с собакой. Ты же знаешь, с ее-то артритом... – Сара убирает с глаз челку. – Да я не против побеседовать с ней. Просто мама всегда неудачно выбирает для этого время. И она начала очень много повторяться. По три раза рассказывает мне одну и ту же историю. Это печально.
Чип немного продвинул машину вперед.
– А как твои братья? Кажется, один из них живет в нескольких кварталах от нее?
– Ну да. Но мы с мамой всегда были близки... Думаю, это оттого, что я самая младшая. Ты же знаешь, маме было сорок, когда я родилась, и... – Сара замолкает, заметив, что Чип не слушает.
В соседней машине, рядом с Сарой, включен внутренний свет. Водитель, круглолицая дама с ярко-рыжими локонами, наклонилась вперед к зеркальцу заднего вида и поправляет темную помаду на губах. На заднем сиденье двое мальчишек толкаются и дерутся.
– Ты разговаривал с отцом? – спрашивает Сара, пытаясь снова завладеть его вниманием.
– С отцом? – Чип переключает скорость и нажимает на газ.
Они проезжают поворот. Никакой аварии. Просто нужно отбуксировать одну машину.
– Ты собирался с ним поговорить, – напоминает Сара. – До его отъезда. По поводу работы, помнишь?
Чип кивает и покусывает нижнюю губу. Он смотрит прямо вперед.
– Да, я думал об этом. Но потом мне пришла в голову другая идея.
Сара ждет продолжения и внимательно, изучающе смотрит на него.
Фонарь осветил лицо девушки, выдав ее напряжение. Маленький шрам на лице Чипа сверкнул и погас. Чип еще сильнее прищурился, сосредотачиваясь на том, что собирался сказать.
– В общем, я не хочу работать на моего отца, – медленно говорит он, отчетливо произнося каждое слово, словно это впервые пришло ему в голову.
Отсутствие работы у Чипа беспокоило Сару больше, чем его самого. Она поймала себя на том, что все время думает об этом. Девушка поняла, что до сих пор ей еще не приходилось встречать людей, начисто лишенных честолюбия.
Большинство его приятелей по Гарварду переехали в Лос-Анджелес и стали писать комедии для телевидения. Именно этим в наши дни занимаются серьезные выпускники Гарварда. Раньше они обычно становились писателями, журналистами или драматургами. Но у друзей Чипа были более современные устремления: они хотели писать двадцатидвухминутные сценарии, чтобы разбогатеть.
После окончания университета – без всяких наград, разумеется, – закончив университет середнячком, Чип некоторое время провел в Белизе, занимаясь черт знает чем. Вернувшись, остановился в отцовском бунгало в Малибу, общаясь со своими погруженными в работу над сценариями друзьями в то время, когда они не сидели за своими компьютерами, а подставляли солнцу уже и без того загорелые тела. Или шатались по вечеринкам.
На одной таких вечеринок Сара и встретила Чипа. В тот раз это была издательская вечеринка в Пак Билдинг. Она сама начала разговор с этим улыбающимся, загорелым, уверенным в себе парнем. Чип близко наклонился к ней, а ее в этот момент больше всего беспокоило, куда деть пластиковый стаканчик. В тот вечер Чип рассказал Саре, что начал было писать роман, но это занятие быстро стало его раздражать, потому что роман продвигался очень медленно. С его точки зрения это было неблагодарное занятие, да к тому же ему нечего было сказать людям.
Сара слушала. Ему было что ей сказать. Места, о которых он рассказывал, вечеринки, на которые он ее водил, друзья, которым он ее представлял – все это заставило ее саму по-новому посмотреть на себя.
Все это было великолепно, волнующе, романтично. Иногда Саре казалось, что она сама живет в одном из роскошных рекламных проспектов. Наваждение. Наваждение длямужчин. И для меня тоже. Но у Чипа все еще нет работы. Ему двадцать четыре года, и у него есть деньги на жизнь.
Может, все дело в том, что она выросла в Индиане? Разве обязательно каждому кем-то становиться?
Чип повернул руль и начал было перестраиваться на другую полосу, потом передумал. Он вздохнул и побарабанил пальцами по рулевому колесу.
– Когда мы туда доберемся, будет самое время для ночного купания.
Сара протянула руку и погладила его по плечу.
– Это было бы хорошо.
Вокруг них без конца сигналили. Мимо проревел мотоцикл. Он проскользнул между рядами. Сзади на мотоцикле сидела девушка в линялых джинсах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92