Но он дурак! Честное слово! Он тупой, как капкан! Нажмешь на собачку, пружина щелкает! И все! У него пружины вместо мозгов! Слушай, ты меня спрашивай! Увидишь, я лучше его скажу, потому что я тебя понимаю, а у него в ушах книжные обложки висят, он никого не понимает!
Зашевелился Сашка и застонал. Катя вся подалась к нему.
- Не бойся, - прошептал Филька Моне. - Я на тебя не обижаюсь! Ты гораздо более прав, чем думаешь!
- Конечно! - также шепотом ответил Моня. - Она ж тебя уважает, ее пожалеть надо, а ты цитаты выдаешь, как автомат сиропный.
Катя обернулась на их шепот:
- Не ругайтесь! Слышите! Не смейте!
Моня энергично задышал ей в затылок:
- Мы с Филькой никогда не ругаемся! То есть я иногда ругаюсь, а он никогда! Ты не бойся!
- Ладно, ладно! Тише, пожалуйста! Пусть он спит! Во сне, наверное, не так больно...
Осторожно выпустив Сашкину руку, она снова повернулась к ним, обняла Моню за плечи.
- А я верю, что Степан дошел! Я уверена! Он настоящий мужчина, правда ведь?
- Дубняк! - не без зависти согласился Моня.
- А ты бы, - она тронула Фильку за руку, - ты бы мог объяснить мне все это раньше?
- Что объяснить?
- Что Степан просто настоящий друг Сашки...
- А разве Сашка тебе этого не объяснил с самого начала?
- Да чего же тут объяснять! - нетерпеливо вмешался Моня.
- Подожди, Моня, Сашка - это одно... А ты тоже мог бы... - Филька помолчал. Прищурился на свет лампы. Фитиль прогорел, и язычок пламени начал дергаться и мигать, гоняя по зимовью странные, нервные тени.
- Подрежь фитиль, - сказал Филька Моне.
Тот с досадой подался к столику с лампой.
- Понимаешь, я имею такое убеждение, что никогда не следует насиловать чужое мнение, и даже не в этом дело - на мнение можно только тогда влиять, когда это мнение готово для влияния. Человека можно только тогда в чем-то убедить или разубедить, когда он сам этого жаждет... И вообще я считаю, что не следует мешать людям быть такими, какими они хотят быть - это повышает ответственность и развивает самостоятельность. Я за мирное сосуществование со всеми, кстати, это единственный способ оставаться самим собой и избегать посягательств на свою личность. Более всех подвергается агрессии тот, кто сам агрессивен. Разве ты не замечала, что активные доброжелатели имеют наибольшее число личных врагов? А самые милые - это ленивцы! Конечно, не зложелатели, а именно ленивцы! И я вот вовсе не резонер, как ты думаешь, я просто ленивый человек! Мне лень вступать в конфликты с людьми, может быть, потому, что не вижу в этом смысла, а может быть, по натуре...
Знаешь, почему я, так сказать, убежал от цивилизации? Потому что там на каждом шагу нужно делать выбор - между мнениями, между людьми, между средствами и целями - и это суета! Говорят, что свобода - это свобода выбора. Ерунда! Свобода - это свобода от выбора! Это когда каждый твой шаг продиктован необходимостью. Только такая жизнь нормальна и естественна! Слышала анекдот про осла, который подох от голода между двумя копнами сена? Это иллюстрация строгой логики свободы в выборе! Ты что-то хотела сказать?
Катя покачала головой.
- Гегель говорил, что свобода это познанная необходимость. Ерунда! Свобода - это железная необходимость! Тогда она снимается, как необходимость, ее тогда и познавать не нужно! Ты все-таки что-то хочешь сказать?
Катя пожала плечами:
- Ты, как всегда, в чем-то глубоко не прав. Но я не знаю в чем. Если бы ты говорил проще, то я, может быть, и поспорила бы с тобой...
- Гегель говорил, что простота и ясность - свойства наиболее примитивных мыслей. Смотри! - толкнул он Катю. - Моня созрел!
Моня спал, уронив косматую голову на руки около лампы.
- Между прочим, перед тобой тот самый Иванушка-дурачок, который в сказках часто становится Иван-царевичем. Но, увы! Только в сказках!
- Ну, зачем ты так! - рассердилась Катя.
- Ты просто не поняла. Я не сказал о нем плохо, а наоборот, очень хорошо!
Поколебавшись, она спросила:
- А что ты думаешь о Сашке?
- Как же я отвечу тебе, - усмехнулся Филька, - когда в твоем вопросе явная агрессивность! Попробуй, мол, только, скажи плохо!
- А ты можешь сказать о нем плохо? - глухо выговорила она.
- Я никогда ни о ком не говорю плохо, потому что о каждом, не греша против истины, можно сказать хорошо.
- Скользкий ты, однако...
- А вот ты уже говоришь нехорошо, - укорил он, и не без обиды.
"Ага! Уязвим!" - подумала Катя.
- Ну, говори! Говори!
Он немного поломался, но от высказывания удержаться не смог и говорил хотя и немного ворчливо, но все ж с охотой.
- Сашка еще не живет, он еще только играет в жизнь...
- Не понимаю!
- Он считает себя кондовым таежником, а никогда им не станет!
Катя была чрезвычайно удивлена. То же самое говорила Сашкина тетка.
- Профессионалы-охотники - это люди с травмированной психикой. Представь себе такую картину: на поляне от меткого выстрела падает смертельно раненная коза. К ней подбегают два человека, и один тут же всаживает ей в горло нож, а другой подставляет складной стаканчик, и они по очереди пьют горячую кровь... А у козы еще живые глаза, они смотрят в эти глаза и пьют кровь! А потом...
- Ну, что ты говоришь?! - ужаснулась Катя.
- Подожди, еще не все! Потом они вырезают из ее еще теплого тела, еще живого, еще в судорогах, - вырезают селезенку и едят тут же... Вот что такое настоящие охотники! А разве тебе никогда не приходилось видеть, как Сашка добивает раненых рябчиков или куропаток? Так я тебе расскажу. Он берет дергающуюся птицу за ноги и бьет ее головой об дерево!
- Перестань! - взмолилась Катя.
- Нет, я докончу мысль! - жестко продолжал Филька. - Так вот, с одного удара рябчик может не умереть. У него в судороге изгибается шея, и весь он трясется мелкой предсмертной дрожью, трясется каждым перышком, раскрыв клюв, полный крови. Еще один удар - и голова повисает, но в какой-то из лапок остается не убитая клеточка жизни, и лапка дергается в руках охотника... Но это уже смерть! И рябчик попадает в рюкзак... Как ты считаешь, это нормально для человеческой психики?
Катя сидела, обхватив лицо руками.
- И Сашка тоже все это делает, да?
- Не в том суть. Он помнит каждый такой случай. Раз помнит, значит, не привык. Спроси Степана на этот счет. Он только пожмет плечами. А Сашка помнит, и если будешь просить, чтобы рассказал - не станет. Будь он охотник - за эти годы уже привык бы. Человек быстро привыкает к жестокости. А он не привык. Он живет по Джеку Лондону. Романтика плюс хмель молодости и силы!
Понимаешь, охотник получает удовольствие не только от добычи, но и от самого убийства, от превращения живого в неживое. Для него живое - это незавершенное состояние. Существо летающее, бегающее, прыгающее - для охотника, как недопитый стакан, как недосказанная фраза! Я вот знаю, что охотники терпеть не могут зоопарков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38