Дело в том, что отец Тарины в свое время присутствовал на церемонии открытия Суэцкого канала.
Тогда он только что окончил университет и поступил на службу в одно богатое семейство в качестве наставника. Родители молодого человека, которого опекал отец Тарины, решили, что путешествие в Египет пойдет сыну на пользу.
Оно принесло пользу и молодому наставнику. Тарина помнила, с каким волнением описывал отец эту величественную церемонию, на которой присутствовала принцесса Евгения. Всех охватило особое волнение, когда процессия кораблей с развевающимися флагами медленно двинулась по Суэцкому каналу.
— Как хорошо, папа, что ты рассказал мне об этом! — снова мысленно обращаясь к отцу, произнесла Тарина. — Но прежде всего мне надо увидеть само море.
И она достала из гардероба меховое пальто.
О том, чтобы надеть шляпку, разумеется, не могло быть и речи: дул слишком сильный ветер. Вот почему Тарина извлекла из чемодана черный шифоновый шарф и покрыла им голову. Завязанный на прелестной шейке девушки, он превосходно оттенял ее свежее, милое личико.
Затем она застегнула пальто на все пуговицы, подняла воротник и направилась к трапу.
Тарина рассуждала так — еще слишком рано, поэтому маловероятно, что она кого-нибудь встретит на палубе.
Наверное, большинство гостей маркиза, так же, как она сама, позавтракают в своих каютах — если, конечно, смогут проглотить хоть кусочек.
Уже в первый день Тарине хватило нескольких беглых взглядов, чтобы понять устройство яхты, и, поднявшись по трапу, она без труда нашла дверь, ведущую на палубу.
Из-за сильного ветра открыть ее было не так-то легко, но все же Тарине это удалось. Когда она вышла на простор, восторг от величественного зрелища, открывшегося перед ее глазами, заставил девушку замереть.
Яхта уверенно прокладывала путь по морю, покрытому белыми барашками, — так обычно описывают это дети, и, хотя дул порывистый ветер, сквозь серые тучи уже пробивались редкие лучи солнца.
Картина была поистине волшебной. Б течение нескольких минут Тарина наблюдала за разбушевавшейся стихией, а потом осторожно двинулась вдоль палубы.
Она старалась держаться поближе к надпалубным сооружениям, пока не нашла место, откуда были хорошо видны громадные волны, перекатывавшиеся через корму яхты, упрямо продвигавшейся вперед.
Подойти ближе к поручням девушка не рискнула: каскад брызг обрушивался на палубу.
Прислонившись к какой-то пристройке, Тарина долго стояла и смотрела на волны. От порывов ветра ее кудрявые волосы выбились из-под шифонового шарфа.
Тарина чувствовала приятное возбуждение. Казалось, морские волны смывают все ее страхи. Она больше не страшилась того, что кто-нибудь вдруг найдет ее здесь.
«Я ничего не боюсь!» — радостно сказала себе девушка.
Б это время яхта попала в водоворот гигантской волны и накренилась так сильно, что Тарина с трудом устояла на ногах. Ей даже пришлось прислониться к стене.
В это время она услышала голос:
— Что вы здесь делаете? Вы ведь наверняка понимаете, что это опасно!
Повернув голову, Тарина увидела мужчину и почему-то сразу догадалась, что перед ней маркиз.
Он выглядел в точности так, как она себе представляла, только был еще красивей и импозантней.
От носа ко рту маркиза шли небольшие складки — следствие привычки насмешливо кривить губы, а его серые глаза, о которых Тарина уже слышала от Бетти, были остры, как лезвие ножа.
На минуту девушка потеряла дар речи — так неожиданно было появление маркиза и так привлекательна его внешность.
— Кто вы? — требовательным тоном спросил он. — Я подумал, что это леди Брэдуэлл.
В это мгновение Тарине уже удалось овладеть собой. Понимая, что в данной ситуации реверанс будет выглядеть нелепо, она просто ответила:
— Простите, милорд. Мне казалось, что я никому не помешаю, если просто посмотрю на море.
— Так вы — горничная леди Брэдуэлл, — как будто рассуждая сам с собой, произнес маркиз.
— Да, милорд.
Тарине и в голову не могло прийти, что ее вид — великолепные рыжеватые волосы, контрастирующие с белоснежной кожей лица, — так же, как изысканный наряд, состоявший из мехового пальто и дорогого шифонового шарфа, никак не вязался с обликом той, за кого она пыталась себя выдать.
— А вы, как я вижу, хороший моряк, — одобрительно заметил маркиз.
— Надеюсь, милорд. Правда, я впервые совершаю морское путешествие.
Маркиз улыбнулся, и с его лица исчезло ехидное выражение.
— Впервые! — повторил он. — Ну и что вы думаете обо всем этом?
He заботясь о том, какое это может произвести впечатление, Тарина сказала первое, что ей пришло в голову:
— Я вслушиваюсь в «мелодию в прибое волн кипящих».
Произнося эти слова, девушка смотрела не на маркиза, а на морские волны, бушующие у кормы, поэтому не могла видеть удивленного выражения его лица.
— «И то, чем был, и то, к чему иду я, я забываю с ней наедине», — докончил цитату маркиз. — Вы это чувствуете?
— О да! — в восторге воскликнула Тарина. — И еще:
«В себе одном весь мир огромный чуя,
Ни выразить, ни скрыть то чувство не могу я» .
Для Тарины такой обмен цитатами был не внове — она часто занималась этим с отцом.
Изумлению маркиза не было границ — потрясенный, он молча смотрел на девушку.
Наконец, удивленная молчанием маркиза, Тарина повернула к нему голову. В ее широко распахнутых глазах, казалось, отражались глубины морских вод.
— Вижу, что Байрона вы знаете хорошо, — заметил маркиз. — Как бы то ни было, волнение на море усиливается, и мне кажется, вам следует спуститься вниз, причем очень осторожно.
— Конечно, милорд, — охотно согласилась Тарина.
Для того чтобы вернуться тем же путем, каким она попала сюда, ей нужно было пройти мимо маркиза. Он вежливо посторонился, чтобы дать девушке дорогу.
В это время налетевшая на яхту волна заставила его покачнуться, и Тарина инстинктивным движением протянула руку, пытаясь помочь маркизу устоять на ногах.
Впрочем, в этом не было необходимости — он тут же выпрямился. Видя это, Тарина поспешно направилась к двери.
Маркиз последовал за нею и, когда девушка уже ступила на трап, сухо произнес:
— Я вижу, вы ищете приключений. Тем не менее мне бы не хотелось, чтобы вас смыло за борт. Кто знает, сумели бы мы в таком случае спасти вас.
— Обещаю вашей светлости, что впредь буду вести себя осторожно. Мне не терпится увидеть Сиам, оказаться за бортом не входит в мои планы, — ответила Тарина. Держась за поручень трапа, она отвесила вежливый поклон и добавила: — Благодарю вас за заботу о моей жизни. Она и впрямь начинает представляться мне величайшей ценностью.
С этими словами девушка начала осторожно спускаться вниз и снова, уже в который раз, не могла видеть изумленного выражения лица маркиза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40