Она даже ущипнула себя несколько раз, чтобы удостовериться, не снится ли ей все это; неужели и впрямь та самая, когда-то растрепанная, бедно одетая Клеона Говард грациозно движется среди блистательной светской толпы и танцует с изяществом, какого в себе и не подозревала?
Она с благодарностью думала о родителях. Пусть в чем-то они были невнимательны, зато постарались дать дочери хорошее образование. Отец сам занимался с ней, а матери как-то удалось наскрести достаточно денег, чтобы ушедший на покой учитель танцев давал ей уроки.
Однако вскоре Клеона выяснила, что прослыть образованной считается в свете таким же недостатком, как и оказаться некрасивой.
– Вы ведь не книжный червь, верно? – с ужасом спросил у нее один молодой человек после того, как он неверно произнес древнегреческое имя, данное скаковой лошади, а она поправила его.
– Что вы, конечно нет! – поспешно ответила Клеона.
– Терпеть не могу этих образованных, – объяснил ей денди презрительным тоном. – А от женщин с мозгами бегу как от чумы.
– В отношении меня можете быть спокойны, – с серьезным видом заверила его Клеона, – Просто мне было интересно, почему этого коня назвали Пегасом.
– Тогда все в порядке, – успокоился ее кавалер. – Но мужчине не нравится, когда его поправляет представительница прекрасного пола. Вы должны помнить об этом.
– Да, конечно, – улыбнулась Клеона, но позднее спросила у герцогини: – Скажите, почему модно быть глупыми?
– Да потому что у большинства так называемых модников пусто в голове, – с пренебрежением ответила герцогиня. – В мое время считалось, что в человеке, закончившем Итон и Оксфорд, должна быть хоть капля разума, но нынче все молодые люди думают лишь о скачках да картах. Это такие тупицы, что многим не под силу счесть собственные долги.
Клеоне уже несколько раз приходилось слышать откровенное мнение герцогини о сегодняшней молодежи, и она не стала расспрашивать ее дальше, но невольно представила себе, в какой ужас пришел бы кое-кто из ее бальных партнеров, доведись им услышать, как она спорит с отцом по поводу истории античного мира или рассуждает о влиянии мифологии на современный христианский мир! Правда, приходилось признать, что вести серьезные разговоры на балу во время танца или возвращаясь в сопровождении кавалера на место, было невозможно. Гораздо проще легкомысленно кокетничать. Однако сегодня после ухода герцога она думала вовсе не об этом.
Что он имел в виду, когда сказал, что полагается на нее? Каким образом здесь замешан граф? Что означало странное выражение его лица, когда она хвалила герцога, – просто ревность или нечто иное?
– Что-то вы приумолкли, – поддел ее Фредди Фаррингдон, когда они покинули круг танцующих и медленно шли в сторону обеденного зала.
– Простите, извинилась Клеона. – Наверно, вам со мной ужасно скучно?
– С вами никогда не бывает скучно, – галантно ответил он, – но вы, похоже, о чем-то задумались? Могу я помочь?
– Да нет, пожалуй, – сказала Клеона.
Они оказались возле распахнутых стеклянных дверей. Клеона прошла на маленький балкон, выходящий в сад.
– Скажите, мистер Фаррингдон, – заговорила она, – герцог и все вы действительно большие друзья с графом?
– Если хотите знать мое мнение, то я считаю, что этот человек далеко не из высшего… – начал Фредди Фаррингдон, но тут же замолчал, точно осадил лошадь на полном скаку. – … О, для француза д'Эскур вполне приличный малый. Сильвестру он нравится. Жаль, что бедняга потерял свои поместья и все прочее. В революциях мало приятного!
– Да, конечно, – согласилась Клеона. – Что вы знаете о графе? Когда он появился в Англии?
Она заметила, что от ее расспросов Фредди Фаррингдону явно не по себе.
– Я не очень-то этим интересуюсь, – уклончиво ответил он. – У него масса друзей, он всюду вхож.
– Да, это мне известно, – кивнула Клеона. Она поняла, что Фаррингдон вовсе не собирается отвечать на ее вопросы.
Он, несомненно, испытывал к графу неприязнь. Клеона подозревала, что герцог относится к графу точно так же. Почему же тогда они всегда и повсюду вместе? Она хотела задать другой вопрос, но к ним подошел лакей в напудренном парике и великолепной униформе графа Малчестера, отделанной золотым галуном. В руках он держал золотой поднос с письмом.
– Мисс Мандевилл? – спросил он.
– Да, это я, – ответила Клеона.
– Один джентльмен оставил для вас это послание, – объяснил лакей. – Он просил отдать его незамедлительно, но я не мог вас найти.
– Благодарю вас, – ответила Клеона и взяла записку. Лакей поклонился и исчез.
– Что-нибудь случилось? – спросил Фредди Фаррингдон.
Прежде чем ответить ему, она еще раз перечитала коротенькое послание.
«Простите меня, но ваша красота меня опьяняет. Когда я рядом с вами, мне трудно себя сдерживать. Я люблю вас. Le t 'adore».
Подписи не требовалось. Сам стиль записки вызвал в ней еще большее недоверие к графу. Действительно ли он так любит ее или это сплошное притворство? Не скрывается ли за его заверениями в любви какая-то корыстная цель?
Она убрала записку в сумочку.
– Да нет, ничего особенного, – сказала она Фредди Фаррингдону, заметив в его глазах любопытство. – Не вернуться ли нам в зал?
– Нет, погодите, – остановил ее Фредди. – Мисс Клеона, я хочу кое-что вам сказать.
– Да? – спросила Клеона.
– Если вам будут грозить какие-то неприятности или что-нибудь начнет беспокоить вас, – сказал Фредди, тщательно выбирая слова, – скажите об этом мне, а еще лучше – Сильвестру.
– Герцогу? – с удивлением переспросила Клеона.
Фредди отвернулся от нее и поглядел в сад.
– Да, я знаю, со времени вашего приезда он ведет себя несколько странно, – согласился он. – Но это пройдет. Лично я обратился бы за помощью скорее к Сильвестру, чем к кому-нибудь другому.
– Вероятно, вам случалось видеть его светлость при более благоприятных обстоятельствах, – заметила Клеона.
– Вы имеете в виду ночь вашего приезда? – нерешительно спросил Фредди. – Видите ли, все мы были немножко навеселе.
– Мне вспоминаются и другие случаи, – отозвалась Клеона.
– Да, я знаю, – признался он. – Но если бы вы могли хоть на минутку забыть об этом… ну да неважно – если с вами что-нибудь случится, обращайтесь ко мне. Я разберусь.
Клеона улыбнулась.
– Благодарю вас, мистер Фаррингдон. Вы очень добры. Приятно знать, что в этом равнодушном мире у меня есть Друг.
– Не сомневайтесь в этом! – заверил ее Фредди и протянул руку. – Друзья, мисс Клеона?
– Друзья, – ответила она. – И большое вам спасибо.
– Не могу понять, зачем мне нужна ваша благодарность, – заметил он. – Черт возьми, не часто мне приходят на ум мысли о дружбе, когда я нахожусь рядом с такой очаровательной особой, как вы.
Клеона вытянула руку из его ладони и прижала ее к щеке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
Она с благодарностью думала о родителях. Пусть в чем-то они были невнимательны, зато постарались дать дочери хорошее образование. Отец сам занимался с ней, а матери как-то удалось наскрести достаточно денег, чтобы ушедший на покой учитель танцев давал ей уроки.
Однако вскоре Клеона выяснила, что прослыть образованной считается в свете таким же недостатком, как и оказаться некрасивой.
– Вы ведь не книжный червь, верно? – с ужасом спросил у нее один молодой человек после того, как он неверно произнес древнегреческое имя, данное скаковой лошади, а она поправила его.
– Что вы, конечно нет! – поспешно ответила Клеона.
– Терпеть не могу этих образованных, – объяснил ей денди презрительным тоном. – А от женщин с мозгами бегу как от чумы.
– В отношении меня можете быть спокойны, – с серьезным видом заверила его Клеона, – Просто мне было интересно, почему этого коня назвали Пегасом.
– Тогда все в порядке, – успокоился ее кавалер. – Но мужчине не нравится, когда его поправляет представительница прекрасного пола. Вы должны помнить об этом.
– Да, конечно, – улыбнулась Клеона, но позднее спросила у герцогини: – Скажите, почему модно быть глупыми?
– Да потому что у большинства так называемых модников пусто в голове, – с пренебрежением ответила герцогиня. – В мое время считалось, что в человеке, закончившем Итон и Оксфорд, должна быть хоть капля разума, но нынче все молодые люди думают лишь о скачках да картах. Это такие тупицы, что многим не под силу счесть собственные долги.
Клеоне уже несколько раз приходилось слышать откровенное мнение герцогини о сегодняшней молодежи, и она не стала расспрашивать ее дальше, но невольно представила себе, в какой ужас пришел бы кое-кто из ее бальных партнеров, доведись им услышать, как она спорит с отцом по поводу истории античного мира или рассуждает о влиянии мифологии на современный христианский мир! Правда, приходилось признать, что вести серьезные разговоры на балу во время танца или возвращаясь в сопровождении кавалера на место, было невозможно. Гораздо проще легкомысленно кокетничать. Однако сегодня после ухода герцога она думала вовсе не об этом.
Что он имел в виду, когда сказал, что полагается на нее? Каким образом здесь замешан граф? Что означало странное выражение его лица, когда она хвалила герцога, – просто ревность или нечто иное?
– Что-то вы приумолкли, – поддел ее Фредди Фаррингдон, когда они покинули круг танцующих и медленно шли в сторону обеденного зала.
– Простите, извинилась Клеона. – Наверно, вам со мной ужасно скучно?
– С вами никогда не бывает скучно, – галантно ответил он, – но вы, похоже, о чем-то задумались? Могу я помочь?
– Да нет, пожалуй, – сказала Клеона.
Они оказались возле распахнутых стеклянных дверей. Клеона прошла на маленький балкон, выходящий в сад.
– Скажите, мистер Фаррингдон, – заговорила она, – герцог и все вы действительно большие друзья с графом?
– Если хотите знать мое мнение, то я считаю, что этот человек далеко не из высшего… – начал Фредди Фаррингдон, но тут же замолчал, точно осадил лошадь на полном скаку. – … О, для француза д'Эскур вполне приличный малый. Сильвестру он нравится. Жаль, что бедняга потерял свои поместья и все прочее. В революциях мало приятного!
– Да, конечно, – согласилась Клеона. – Что вы знаете о графе? Когда он появился в Англии?
Она заметила, что от ее расспросов Фредди Фаррингдону явно не по себе.
– Я не очень-то этим интересуюсь, – уклончиво ответил он. – У него масса друзей, он всюду вхож.
– Да, это мне известно, – кивнула Клеона. Она поняла, что Фаррингдон вовсе не собирается отвечать на ее вопросы.
Он, несомненно, испытывал к графу неприязнь. Клеона подозревала, что герцог относится к графу точно так же. Почему же тогда они всегда и повсюду вместе? Она хотела задать другой вопрос, но к ним подошел лакей в напудренном парике и великолепной униформе графа Малчестера, отделанной золотым галуном. В руках он держал золотой поднос с письмом.
– Мисс Мандевилл? – спросил он.
– Да, это я, – ответила Клеона.
– Один джентльмен оставил для вас это послание, – объяснил лакей. – Он просил отдать его незамедлительно, но я не мог вас найти.
– Благодарю вас, – ответила Клеона и взяла записку. Лакей поклонился и исчез.
– Что-нибудь случилось? – спросил Фредди Фаррингдон.
Прежде чем ответить ему, она еще раз перечитала коротенькое послание.
«Простите меня, но ваша красота меня опьяняет. Когда я рядом с вами, мне трудно себя сдерживать. Я люблю вас. Le t 'adore».
Подписи не требовалось. Сам стиль записки вызвал в ней еще большее недоверие к графу. Действительно ли он так любит ее или это сплошное притворство? Не скрывается ли за его заверениями в любви какая-то корыстная цель?
Она убрала записку в сумочку.
– Да нет, ничего особенного, – сказала она Фредди Фаррингдону, заметив в его глазах любопытство. – Не вернуться ли нам в зал?
– Нет, погодите, – остановил ее Фредди. – Мисс Клеона, я хочу кое-что вам сказать.
– Да? – спросила Клеона.
– Если вам будут грозить какие-то неприятности или что-нибудь начнет беспокоить вас, – сказал Фредди, тщательно выбирая слова, – скажите об этом мне, а еще лучше – Сильвестру.
– Герцогу? – с удивлением переспросила Клеона.
Фредди отвернулся от нее и поглядел в сад.
– Да, я знаю, со времени вашего приезда он ведет себя несколько странно, – согласился он. – Но это пройдет. Лично я обратился бы за помощью скорее к Сильвестру, чем к кому-нибудь другому.
– Вероятно, вам случалось видеть его светлость при более благоприятных обстоятельствах, – заметила Клеона.
– Вы имеете в виду ночь вашего приезда? – нерешительно спросил Фредди. – Видите ли, все мы были немножко навеселе.
– Мне вспоминаются и другие случаи, – отозвалась Клеона.
– Да, я знаю, – признался он. – Но если бы вы могли хоть на минутку забыть об этом… ну да неважно – если с вами что-нибудь случится, обращайтесь ко мне. Я разберусь.
Клеона улыбнулась.
– Благодарю вас, мистер Фаррингдон. Вы очень добры. Приятно знать, что в этом равнодушном мире у меня есть Друг.
– Не сомневайтесь в этом! – заверил ее Фредди и протянул руку. – Друзья, мисс Клеона?
– Друзья, – ответила она. – И большое вам спасибо.
– Не могу понять, зачем мне нужна ваша благодарность, – заметил он. – Черт возьми, не часто мне приходят на ум мысли о дружбе, когда я нахожусь рядом с такой очаровательной особой, как вы.
Клеона вытянула руку из его ладони и прижала ее к щеке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51