). Победитель не должен бояться смерти - он защищен. А не поборов страх смерти, ты не станешь победителем. Из Селентина Александра:
Воин, не бойся, ты не умрешь,
Если готов умереть.
В конце концов Академия отвлеченной философии делала вывод: произведение Публия Джессертона Льва Адеквата, определяемое как устная поэма, не поименованная автором, является художественным, а потому несмотря на указанные смысловые недостатки, не может считаться противоречащим исторической информации. Более того, учитывая благоприятное мнение Короля, произведение рекомендуется к изданию в свитке.
Далее.
Академия вкратце излагала для Совета содержание двух новейших научных учений.
Первое учение утверждало, что кровь человеческая не всегда одна и та же. Существует несколько групп, каждая из которых характеризуется определенными свойствами. В зависимости от свойств крови человек может быть предрасположен к той или иной деятельности. Например, кровь активной группы наделяет человека отвагой, силой, боевой яростью, иначе говоря, фактически заставляет обладателя такой крови быть воином. Исследования показали, что все рыцари имеют в своих венах активную кровь.
Статичная кровь обнаружена у простых земледельцев, лесорубов, слуг и т.п. Статичная кровь в исключительных случаях может переходить в активную. Так, история знает несколько примеров ополченцев, ставших рыцарями. Однако на практике исследователи не смогли найти ни одного носителя подобной переходной группы.
К быстрой группе принадлежат, как правило, искусные ремесленники, ученые, иногда купцы. Правда, купцы могут принадлежать не только к быстрой, но и к пульсирующей группе с повышенной эмоциональной восприимчивостью. Кровь пульсирующей группы обнаружена также у большинства музыкантов, сказителей, художников.
Пометка Путника. ???
Кровь активной группы может быть более или менее активной: от редчайшей переходной до особо активной, так называемой горячей крови. Считается (хотя и не доказано), что горячая кровь присутствовала у великих героев прошлого.
Академия отвлеченной философии и тут делала вывод: она обращалась к Королю с почтительной просьбой разрешить исследование его крови. Может оказаться, добавляли отвлеченные философы, что горячая кровь - не просто особо активная кровь, а смесь из трех групп: активной, быстрой и пульсирующей.
Пометка Путника. Представляю, что ответил Король!!!
Эта пометка была зачеркнута и рядом нацарапано еще более коряво:
Смешать силу, ум и радость.
Зачеркнуто.
Смешать силу, ум и откровение.
Опять зачеркнуто.
Силу, ум и - как называется это третье?
Смысл второго учения заключался в каких-то климатических изменениях, скорей всего в тех, что происходили везде, кроме Златограда, лет десять назад. Климатические изменения увязывались с невозможностью конца света, но тут я мало что понял. Я уже изрядно хотел спать. Фонарь покачивался, тень моя колебалась, плеск волн за бортом убаюкивал. Я лишь напоследок обратил внимание на пометку Путника:
Гениально!!! Продолжение следует! Вскрой вены, птицы с запада, орел с востока!
Я бережно сложил листы и взглянул на Луну. Судя по ее положению ночь достигла середины. Перед сном я решил еще раз пройтись вдоль борта. Разместить в голове все новое за день.
Касатка стояла у штурвала. Она посмотрела на меня и лунный свет отразился в синих глазах.
Корабль, уходящий от преследования. Грифоны. Их далекие страшные силуэты там, за кормой. И как она стояла, вцепившись в штурвал, а может не вцепившись, может быть, руки ее так же небрежно покоились на нем, и от каждого легкого движения, от тонких чувствительных пальцев зависело, уйдут все они из кошмарного северного залива или нет.
Я почувствовал себя на том, бегущем корабле. Мне стало жутко. Казалось, призрак грифона вот-вот схватит меня сильными лапами, ударит клювом и унесет прочь с уютной палубы. Я обернулся. За кормой висела тьма. Я ускорил шаги, распахнул дверь, лестница заскрипела подо мной...
...Проснулся я... когда бы вы думали? Когда вторая мачта потеряла тень, главный повар отдыхал на корме, а рыцари вожделенно потягивали носами, готовясь к обеду.
Позже всех на корабле.
Прошло одиннадцать дней.
На третий день я понял, что изучил судно и оно больше не кажется мне огромным и непостижимым; на шестой мне надоело смотреть за борт, на бесконечную воду; на девятый корабль окончательно превратился для меня в Позолоченный Дом, в одну-единственную каменную башню против трех деревянных.
Когда же настало двенадцатое утро, впереди показался берег.
Мы медленно приближались.
Синее знамя развевалось над причалом. А над водой, вернее над тем местом, где вода становилась землей, неподвижно повис бледно-сиреневый туман.
Темно-лиловый, светло-фиолетовый, бледно-сиреневый.
Причал выезжал из туманной завесы, над которой неожиданно четко виднелись верхушки деревьев.
Я уже знал, что так здесь всегда. И я уже знал, что предо мною - Храм Ириса.
СОСТОЯНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ. ПОВЫШЕНИЕ СТАТУСА
Открыв глаза, я понял, что ночью прошел дождь.
Мокрая луна висела где-то там, за пределами квадрата моей молельни, но я не видел ее - я чувствовал.
Ночь. Лето. Влажные ароматы ирисового вэйборна.
Ночь была на исходе. Она еще не кончилась, и я не мог знать, сколько осталось до рассвета, но я опять-таки чувствовал...
Нащупав взглядом темноту, я рванулся всем своим естеством - и проснулся по-настоящему. И лишь затем спросил себя: "А почему, собственно?"
Ответ пришел в виде звука.
- Хэйя-а-аа! - раздался вопль нескольких голосов, и следом сразу же прозвучало:
- За Коро-о-о-ля!!!
Я был на ногах. Я отбрасывал к дьяволу занавес, я несся по террасе к лестнице, боковым зрением замечая, как из всех молелен выбегают пробудившиеся воины. Но я бежал впереди их, потому что по наитию проснулся раньше - на пару торнов, но раньше многих.
Схватка у ворот уже звенела. Пока я преодолевал лестницу, трубный возглас "За Коро-о-оля!!!" прогремел еще дважды, и вслед за ним оба раза предсмертно оборвалось начатое "Хэ-э..."
Я был во дворе, на бегу я разворачивал клинок, отводя его для "лесного зверя", я не принимал решения, рука сама сделала выбор, ведь "лесной зверь" неизменно получался у меня лучше всего остального. До места схватки оставалось тридцать шагов, не больше, и за эти тридцать шагов "Хэ-э..." успело оборваться еще четырежды.
Ярк с обломанной саблей бежал прямо на меня, глаза его горели обреченным алым пламенем. Я забыл о любимом элементе и просто выставил меч перед собой. Ярк увернулся, бросившись влево, и острие моего оружие едва чиркнуло его по бедру. Но слева его встретили. Он даже не успел вскрикнуть.
- За Коро-о-оля!!! - грохнуло прямо передо мной, и Квинт Арета, взмахнув Разрушителем, погасил живой огонь в глазах последнего, восьмого по счету из дерзнувших ярков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
Воин, не бойся, ты не умрешь,
Если готов умереть.
В конце концов Академия отвлеченной философии делала вывод: произведение Публия Джессертона Льва Адеквата, определяемое как устная поэма, не поименованная автором, является художественным, а потому несмотря на указанные смысловые недостатки, не может считаться противоречащим исторической информации. Более того, учитывая благоприятное мнение Короля, произведение рекомендуется к изданию в свитке.
Далее.
Академия вкратце излагала для Совета содержание двух новейших научных учений.
Первое учение утверждало, что кровь человеческая не всегда одна и та же. Существует несколько групп, каждая из которых характеризуется определенными свойствами. В зависимости от свойств крови человек может быть предрасположен к той или иной деятельности. Например, кровь активной группы наделяет человека отвагой, силой, боевой яростью, иначе говоря, фактически заставляет обладателя такой крови быть воином. Исследования показали, что все рыцари имеют в своих венах активную кровь.
Статичная кровь обнаружена у простых земледельцев, лесорубов, слуг и т.п. Статичная кровь в исключительных случаях может переходить в активную. Так, история знает несколько примеров ополченцев, ставших рыцарями. Однако на практике исследователи не смогли найти ни одного носителя подобной переходной группы.
К быстрой группе принадлежат, как правило, искусные ремесленники, ученые, иногда купцы. Правда, купцы могут принадлежать не только к быстрой, но и к пульсирующей группе с повышенной эмоциональной восприимчивостью. Кровь пульсирующей группы обнаружена также у большинства музыкантов, сказителей, художников.
Пометка Путника. ???
Кровь активной группы может быть более или менее активной: от редчайшей переходной до особо активной, так называемой горячей крови. Считается (хотя и не доказано), что горячая кровь присутствовала у великих героев прошлого.
Академия отвлеченной философии и тут делала вывод: она обращалась к Королю с почтительной просьбой разрешить исследование его крови. Может оказаться, добавляли отвлеченные философы, что горячая кровь - не просто особо активная кровь, а смесь из трех групп: активной, быстрой и пульсирующей.
Пометка Путника. Представляю, что ответил Король!!!
Эта пометка была зачеркнута и рядом нацарапано еще более коряво:
Смешать силу, ум и радость.
Зачеркнуто.
Смешать силу, ум и откровение.
Опять зачеркнуто.
Силу, ум и - как называется это третье?
Смысл второго учения заключался в каких-то климатических изменениях, скорей всего в тех, что происходили везде, кроме Златограда, лет десять назад. Климатические изменения увязывались с невозможностью конца света, но тут я мало что понял. Я уже изрядно хотел спать. Фонарь покачивался, тень моя колебалась, плеск волн за бортом убаюкивал. Я лишь напоследок обратил внимание на пометку Путника:
Гениально!!! Продолжение следует! Вскрой вены, птицы с запада, орел с востока!
Я бережно сложил листы и взглянул на Луну. Судя по ее положению ночь достигла середины. Перед сном я решил еще раз пройтись вдоль борта. Разместить в голове все новое за день.
Касатка стояла у штурвала. Она посмотрела на меня и лунный свет отразился в синих глазах.
Корабль, уходящий от преследования. Грифоны. Их далекие страшные силуэты там, за кормой. И как она стояла, вцепившись в штурвал, а может не вцепившись, может быть, руки ее так же небрежно покоились на нем, и от каждого легкого движения, от тонких чувствительных пальцев зависело, уйдут все они из кошмарного северного залива или нет.
Я почувствовал себя на том, бегущем корабле. Мне стало жутко. Казалось, призрак грифона вот-вот схватит меня сильными лапами, ударит клювом и унесет прочь с уютной палубы. Я обернулся. За кормой висела тьма. Я ускорил шаги, распахнул дверь, лестница заскрипела подо мной...
...Проснулся я... когда бы вы думали? Когда вторая мачта потеряла тень, главный повар отдыхал на корме, а рыцари вожделенно потягивали носами, готовясь к обеду.
Позже всех на корабле.
Прошло одиннадцать дней.
На третий день я понял, что изучил судно и оно больше не кажется мне огромным и непостижимым; на шестой мне надоело смотреть за борт, на бесконечную воду; на девятый корабль окончательно превратился для меня в Позолоченный Дом, в одну-единственную каменную башню против трех деревянных.
Когда же настало двенадцатое утро, впереди показался берег.
Мы медленно приближались.
Синее знамя развевалось над причалом. А над водой, вернее над тем местом, где вода становилась землей, неподвижно повис бледно-сиреневый туман.
Темно-лиловый, светло-фиолетовый, бледно-сиреневый.
Причал выезжал из туманной завесы, над которой неожиданно четко виднелись верхушки деревьев.
Я уже знал, что так здесь всегда. И я уже знал, что предо мною - Храм Ириса.
СОСТОЯНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ. ПОВЫШЕНИЕ СТАТУСА
Открыв глаза, я понял, что ночью прошел дождь.
Мокрая луна висела где-то там, за пределами квадрата моей молельни, но я не видел ее - я чувствовал.
Ночь. Лето. Влажные ароматы ирисового вэйборна.
Ночь была на исходе. Она еще не кончилась, и я не мог знать, сколько осталось до рассвета, но я опять-таки чувствовал...
Нащупав взглядом темноту, я рванулся всем своим естеством - и проснулся по-настоящему. И лишь затем спросил себя: "А почему, собственно?"
Ответ пришел в виде звука.
- Хэйя-а-аа! - раздался вопль нескольких голосов, и следом сразу же прозвучало:
- За Коро-о-о-ля!!!
Я был на ногах. Я отбрасывал к дьяволу занавес, я несся по террасе к лестнице, боковым зрением замечая, как из всех молелен выбегают пробудившиеся воины. Но я бежал впереди их, потому что по наитию проснулся раньше - на пару торнов, но раньше многих.
Схватка у ворот уже звенела. Пока я преодолевал лестницу, трубный возглас "За Коро-о-оля!!!" прогремел еще дважды, и вслед за ним оба раза предсмертно оборвалось начатое "Хэ-э..."
Я был во дворе, на бегу я разворачивал клинок, отводя его для "лесного зверя", я не принимал решения, рука сама сделала выбор, ведь "лесной зверь" неизменно получался у меня лучше всего остального. До места схватки оставалось тридцать шагов, не больше, и за эти тридцать шагов "Хэ-э..." успело оборваться еще четырежды.
Ярк с обломанной саблей бежал прямо на меня, глаза его горели обреченным алым пламенем. Я забыл о любимом элементе и просто выставил меч перед собой. Ярк увернулся, бросившись влево, и острие моего оружие едва чиркнуло его по бедру. Но слева его встретили. Он даже не успел вскрикнуть.
- За Коро-о-оля!!! - грохнуло прямо передо мной, и Квинт Арета, взмахнув Разрушителем, погасил живой огонь в глазах последнего, восьмого по счету из дерзнувших ярков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33