Умываясь и надевая свою добротную дорожную одежду, Мэдди говорила себе, что совершенно не злится, что Эдит просто глупая женщина, у которой нет никаких моральных устоев. Но чем больше она думала, тем сильнее закипала в ней злость. Как смеет он относиться к ней как к женщине, с которой коротают вечерок? Она лишь пыталась помочь, вытаскивая у него колючки, а он уж решил, что она с ним заигрывает. Какая отвратительная самонадеянность! Он ее нисколько не интересует. Если она когда-нибудь и заинтересуется мужчиной, то уж, во всяком случае, более… более романтичным, который будет ей говорить настоящие комплименты — по крайней мере, что-нибудь получше, чем это его «вы не совсем неприятны для глаза».
К тому времени, когда Мэдди закончила одеваться и вышла из палатки, от ее смущения не осталось и следа, и капитан Монтгомери, который совершенно не понял ее добрых намерений, снова вызвал у нее ставшее привычным возмущение. Эдит уже приготовила яичницу с ветчиной и, бросив в масло несколько кусочков зачерствевшего хлеба, пожарила и их. Фрэнк, Сэм, Тоби и капитан Монтгомери сидели на траве и с наслаждением уплетали завтрак.
Первым, с кем Мэдди встретилась взглядом, был капитан, и ей показалось, что он смотрит с откровенным самодовольством. «Итак, — подумала она, — он счел меня одной из этих бегающих за ним женщин. Решил, что я такое же глупое, сюсюкающее создание, как и те женщины, которые вешаются на шею каждому красивому мужчине».
Гордо вскинув голову, она отвернулась от ‘Ринга и улыбнулась остальным троим мужчинам.
— Доброе утро, — весело проговорила Мэдди, обращаясь к ним. — Как спалось? Я спала, как младенец. Никаких забот.
Она села за стол, но, бросив взгляд на тарелку с жирной пищей, которую поставила перед ней Эдит, мгновенно утратила всякий аппетит. Поковыряв какое-то время в тарелке, она обратилась к Фрэнку:
— Ты посмотрел ноты, которые я тебе дала?
— Да, — ответил тот равнодушно.
— Тебе понравилось?
— Нормально.
Вот и весь разговор с Фрэнком. Мэдди повернулась к Сэму:
— Как наши лошади? Справляются?
Сэм в ответ лишь кивнул и, скользнув взглядом мимо капитана Монтгомери, словно тот был пустым местом, она улыбнулась Тоби.
— Как завтрак?
Она съела кусочек яичницы и вновь повернулась к маленькому солдату.
— Тоби, расскажите мне что-нибудь о себе.
— А чего рассказывать? Ну, родился я и пока еще не помер, а в промежутке ничего интересного не происходило.
Избегая взгляда капитана Монтгомери, Мэдди вновь обратилась к своей тарелке. Она не станет вести с ним никаких разговоров и ясно даст понять, что он ее не интересует. Абсолютно. Совсем.
После завтрака, когда мужчины начали складывать палатку, Эдит, убирая со стола и упаковывая фарфоровую посуду в специально для этого предназначенный ящик, сказала:
— Я думала, вы будете с ним полюбезнее, чтобы он позволил вам в следующий раз встретиться с этим человеком по поводу вашей сестры.
— Я не нуждаюсь ни в чьем разрешении, чтобы пойти куда бы то ни было. Ни капитан Монтгомери, ни вся его армия не имеют никакого права указывать мне, что я могу или не могу делать.
— Но он считает, что у него есть такое право. Мужчины, как я хорошо знаю по опыту, всегда берут что хотят и делают что хотят, нисколько не считаясь при этом с желаниями женщины.
— Капитан Монтгомери не такой. Он образованный, разумный человек, он поймет, когда я объясню ему, что мне нужно уйти, и уйти одной.
В ответ Эдит расхохоталась и, отвернувшись, пробормотала себе под нос:
— А если он окажется не слишком разумным, у нас всегда найдется для него опиум.
По прямой до следующего городка, где Мэдди предстояло петь, было не более пятнадцати миль, но дорога оказалась просто ужасной. Мэдди ехала в карете, и ее постоянно кидало из стороны в сторону, так что она поминутно подпрыгивала на жестком сиденье и стукалась головой, спиной и коленями о стенки. Капитан Монтгомери предложил ехать верхом, но она высокомерно отклонила его предложение. Эдит после часа такой езды предпочла идти пешком и вышла. Мэдди, однако, осталась в карете. Она была уверена, что, если пойдет пешком, капитан будет ехать рядом и посмеиваться. Она приходила в настоящий ужас при мысли, что он может упомянуть о ее вчерашнем поведении. Вновь и вновь Мэдди повторяла про себя слова, которые ему скажет, если он об этом заговорит. Каждая приготовленная фраза была рассчитана на то, чтобы дать мгновенный отпор, чего он, несомненно, заслуживал. Несколько раз она пожалела, что не оставила в его теле все колючки, и два раза вспомнила, как касалась рукой его сильных мускулистых ног.
Вскоре после полудня карету пришлось остановить, так как путь им преградил приток реки Колорадо. Фрэнк подошел сказать, что ей лучше выйти, так как при переправе карета может перевернуться. Оперевшись на руку Фрэнка, Мэдди грациозно спрыгнула с высокой ступени и начала взбираться по изрытой глубокими колеями тропе.
Достигнув вершины холма, она повернулась и взглянула вниз, туда, где мужчины пытались перетащить карету через скалы и воду. Внезапно карета застряла в скалах, и Мэдди увидела, как капитан Монтгомери спрыгнул с коня, снял рубашку и, бросив ее внутрь кареты, пошел помогать Сэму повернуть огромное колесо.
— Красивый мужчина, не правда ли? — послышался позади нее голос Эдит.
Мэдди не ответила. Она была просто не в силах оторвать взгляд от широкой загорелой спины капитана.
— Прямо зубки чешутся, а?
— Тебе что, нечего делать? — резко спросила Мэдди, и Эдит, бросив на нее сердитый взгляд, отошла.
Мэдди думала воспользоваться остановкой, чтобы немного размяться, но ноги словно приросли к земле, и она осталась стоять где стояла, следя за каждым движением капитана Монтгомери. Она видела, как перекатывались под кожей его мускулы, когда он давил на колесо, и затаила дыхание, заметив, как напряглись мышцы ног, когда он толкнул колесо вперед. Один раз он остановился и посмотрел наверх, прямо на нее, словно ему было известно, что она за ним наблюдает. Мэдди быстро отвернулась, но он успел перехватить ее взгляд.
Когда карету наконец переправили через реку, капитан Монтгомери повернулся и махнул ей, чтобы она спускалась. Сделав вид, что не заметила его жеста, она посмотрела в сторону и углубилась в лес.
Не прошло и нескольких минут, как ‘Ринг уже был подле нее на своем коне и по-прежнему без рубашки.
— Я приехал, чтобы перевезти вас на тот берег.
Мэдди была так занята наблюдением за ним, когда стояла на холме, что ни разу даже не подумала о том, как переберется на противоположный берег.
— Благодарю вас, я справлюсь сама.
— Вы не можете перейти эту реку вброд. Там слишком глубоко, дно скользкое, а вода холодная.
— Похоже, вас холод нисколько не беспокоит, — проговорила она, бросив на него взгляд искоса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79