А Налмурадов мне не нужен. Обойдемся без Налмурадова. Но парашюты подготовьте в течение десяти минут и передайте в распоряжение моих техников в аэропорту для обработки.
— Стропы обрежете? — усмехнулся Сырчуков.
Гриценко не удостоил его взглядом. Крылов кивнул лейтенанту у дверей и отдал приказ о срочной доставке парашютов. «Моим техникам» — хмыкнул про себя Крылов. В институте Гриценко было всего две должности — боец и техник. Даже инструктора рукопашного боя назывались техниками, впрочем это было недалеко от истины — средства обучения рукопашному бою были необычны. Теперь Гриценко перекинул в аэропорт почти весь персонал своего института. Крылов давно подозревал, что все эти разделения на «техников» и «бойцов» довольно условны — у него была информация по своим каналам, что большинство этих «техников» и «научных сотрудников» прекрасно владеют и боевыми навыками — по крайней мере гриценковские тренажерные комплексы и полигоны, занимавшие два громадных подземных этажа, никогда не простаивали — днем и ночью там шли тренировки, причем не всегда бойцов. Крылов подозревал, что из всех сотрудников института при случае Гриценко мог собрать неплохую боевую армию — любой лаборант института Гриценко был не так уж плох в бою, это было девизом Гриценко, который висел актовом зале института — «воевать должен боец, уметь воевать должен каждый». Громадный институт Гриценко не подчинялся Крылову, собственно дело обстояло так, что он вообще не подчинялся напрямую никому — ни Министерству обороны, ни ФСБ. Было загадкой как хитрющему Гриценко удалось этого добиться. Но Крылов оценил мощь базы Гриценко только сейчас — когда к зданию аэропорта быстро и без особого шума стеклись несколько десятков автобусов. Людей Гриценко приехало около двухсот — каждый из них хорошо знал свое дело, свою задачу и одет был в штатское. Гриценко потребовал чтобы его людям предоставили все помещения, которые они попросят, а попросили они много. Но и это было улажено. Крылову доложили, что техники Гриценко привезли какую-то аппаратуру, какие-то баллоны, приборы, локаторы — и все это мобильно смонтировали в служебных помещениях аэропорта буквально за считанные минуты. Крылову было непонятно что все это значит — Гриценко обещал, что не будет штурма, а похоже все-таки готовит штурм. Все это снова пронеслось в голове Крылова, и тут послышался голос руководителя отряда «Альфа»:
— Надо было пока люк открыт кинуть газовую паралитическую гранату.
— Чтобы террористы успели перестрелять всех пассажиров? — одернул его Крылов и тот смолк.
Крылов вопросительно посмотрел на Гриценко — тот не вставал со своего кресла за переговорным пультом с самого начала операции. Вот и сейчас он сидел, накинув петлю наушников на одно ухо и непонятно было — то ли он постоянно слушает доклады своих людей из аэропорта, то ли просто ждет чего-то.
Гриценко уловил вопросительный взгляд Крылова и объяснил:
— Минут через пятнадцать мои люди обезвредят террористов. Сейчас они докладывают ситуацию и наводят снайпера.
— Что?? — Крылов дернулся от неожиданности. — Кому докладывают? Какого еще снайпера?
— Докладывают мне и друг другу.
— Но у них же не было с собой передатчиков?
— У них с собой все.
— Но это же заметят?
— Эфир никто не прослушивает, хотя волна передатчиков по-своему кодируется. А разговаривают они на псевдокоде. Внешне это выглядит как обычная бестолковая речь или еле слышное бормотание. Что касается снайпера — то он нужен для подстраховки. У нас многократная подстраховка — это и есть та самая прокладка дорог по которым нас повезет случайность.
Неожиданно Гриценко напрягся и прислушался — голос из наушника явно сообщал ему что-то важное, затем он щелкнул клавишами и отдал несколько неразборчивых команд. Потом снял наушники и повернулся к Крылову:
— Прошу прощения за нарушение субординации, но я попрошу доложить остальные обстоятельства дела.
— Какие — «остальные»?
— В этом деле работает еще одна сторона. Я буду благодарен если вы мне объясните как увязать расстрел пассажира-чеченца и ваши ненароком брошенные слова про видеозапись захвата — о том, что «снималось для совершенно других целей»? Каких именно?
— Гриценко, вам не кажется, что дела внутренней разведки не совсем входят в ваши обязанности?
— Так. Внутренняя разведка. Это уже меняет дело. Пассажир, убитый террористами — был ваш агент?
— Я не могу ответить на этот вопрос. Да и какая разница?
— Разница огромная — операция под угрозой срыва! — неожиданно рявкнул Гриценко. — Кто еще из ваших в салоне? Там не должно быть никаких боевиков — кроме шестерых бандитов и одного бандита подсадного по кличке Хоси — это мы выяснили если вас интересует. Не должно быть никаких других сил — ни наших ни ваших ни бандитских! Или поставьте меня в известность — я чувствую, что здесь что-то очень не так…
Крылов оторопел от тона Гриценко — тон был просто непозволительным в разговоре с высшим руководством. Но еще больше резануло слух выражение Гриценко про «ваших», «наших» и «бандитских»… Значит отряды ФСБ и «Альфа» Гриценко считает чужими… Тот тем временем продолжал:
— Кто вколол чеченцу парализатор?
— Какой парализатор? — удивился Крылов.
— Чеченец был парализован до того как его расстреляли. Я хочу знать немедленно кто это сделал?
— Что за парализатор? — еще раз спросил Крылов.
— Мы имеем обыкновение копаться в трупах — у него в крови обнаружен парализатор. Так кто это сделал?
— Это не наши. — быстро сказал Крылов и оглянулся на генерала ФСБ Красновского. Тот кивнул.
— Кто был этот чеченец? — требовательно повторил Гриценко.
— Это был… скажем так — наш друг. — Крылов глянул на Красновского, тот снова едва заметно кивнул, и Крылов продолжил, — Этот человек выступает со стороны государственных структур Чечни за мирный союз, он должен был вести в Берлин материалы по тайному мирному соглашению.
— Тайному мирному? — переспросил Гриценко с издевкой в голосе.
— Да. — отрезал Крылов, — тайному и мирному. У нас была информация, что за ним следят.
— Какие материалы он вез и кто за ним мог следить? — быстро спросил Гриценко.
Крылов взглянул на Красновского и тот медленно произнес:
— Не кажется ли вам, Гриценко, что вы совершенно выходите за рамки своей компетенции?
— Не кажется! — отрезал Гриценко.
Вдруг из селектора раздался голос диспетчера:
— Первый террорист вызывает полковника Сидорова на связь!
— Сидоров занят — он принимает парашюты и освободится через пять минут! — рявкнул Гриценко, нажал другую клавишу и произнес: — Концепция изменилась, морозьте ситуацию.
Крылову был знаком термин «морозьте ситуацию» — им пользовались когда запланированная операция приостанавливалась, но все должны были оставаться на своих местах и продолжать свои занятия, ожидая дополнительных команд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108
— Стропы обрежете? — усмехнулся Сырчуков.
Гриценко не удостоил его взглядом. Крылов кивнул лейтенанту у дверей и отдал приказ о срочной доставке парашютов. «Моим техникам» — хмыкнул про себя Крылов. В институте Гриценко было всего две должности — боец и техник. Даже инструктора рукопашного боя назывались техниками, впрочем это было недалеко от истины — средства обучения рукопашному бою были необычны. Теперь Гриценко перекинул в аэропорт почти весь персонал своего института. Крылов давно подозревал, что все эти разделения на «техников» и «бойцов» довольно условны — у него была информация по своим каналам, что большинство этих «техников» и «научных сотрудников» прекрасно владеют и боевыми навыками — по крайней мере гриценковские тренажерные комплексы и полигоны, занимавшие два громадных подземных этажа, никогда не простаивали — днем и ночью там шли тренировки, причем не всегда бойцов. Крылов подозревал, что из всех сотрудников института при случае Гриценко мог собрать неплохую боевую армию — любой лаборант института Гриценко был не так уж плох в бою, это было девизом Гриценко, который висел актовом зале института — «воевать должен боец, уметь воевать должен каждый». Громадный институт Гриценко не подчинялся Крылову, собственно дело обстояло так, что он вообще не подчинялся напрямую никому — ни Министерству обороны, ни ФСБ. Было загадкой как хитрющему Гриценко удалось этого добиться. Но Крылов оценил мощь базы Гриценко только сейчас — когда к зданию аэропорта быстро и без особого шума стеклись несколько десятков автобусов. Людей Гриценко приехало около двухсот — каждый из них хорошо знал свое дело, свою задачу и одет был в штатское. Гриценко потребовал чтобы его людям предоставили все помещения, которые они попросят, а попросили они много. Но и это было улажено. Крылову доложили, что техники Гриценко привезли какую-то аппаратуру, какие-то баллоны, приборы, локаторы — и все это мобильно смонтировали в служебных помещениях аэропорта буквально за считанные минуты. Крылову было непонятно что все это значит — Гриценко обещал, что не будет штурма, а похоже все-таки готовит штурм. Все это снова пронеслось в голове Крылова, и тут послышался голос руководителя отряда «Альфа»:
— Надо было пока люк открыт кинуть газовую паралитическую гранату.
— Чтобы террористы успели перестрелять всех пассажиров? — одернул его Крылов и тот смолк.
Крылов вопросительно посмотрел на Гриценко — тот не вставал со своего кресла за переговорным пультом с самого начала операции. Вот и сейчас он сидел, накинув петлю наушников на одно ухо и непонятно было — то ли он постоянно слушает доклады своих людей из аэропорта, то ли просто ждет чего-то.
Гриценко уловил вопросительный взгляд Крылова и объяснил:
— Минут через пятнадцать мои люди обезвредят террористов. Сейчас они докладывают ситуацию и наводят снайпера.
— Что?? — Крылов дернулся от неожиданности. — Кому докладывают? Какого еще снайпера?
— Докладывают мне и друг другу.
— Но у них же не было с собой передатчиков?
— У них с собой все.
— Но это же заметят?
— Эфир никто не прослушивает, хотя волна передатчиков по-своему кодируется. А разговаривают они на псевдокоде. Внешне это выглядит как обычная бестолковая речь или еле слышное бормотание. Что касается снайпера — то он нужен для подстраховки. У нас многократная подстраховка — это и есть та самая прокладка дорог по которым нас повезет случайность.
Неожиданно Гриценко напрягся и прислушался — голос из наушника явно сообщал ему что-то важное, затем он щелкнул клавишами и отдал несколько неразборчивых команд. Потом снял наушники и повернулся к Крылову:
— Прошу прощения за нарушение субординации, но я попрошу доложить остальные обстоятельства дела.
— Какие — «остальные»?
— В этом деле работает еще одна сторона. Я буду благодарен если вы мне объясните как увязать расстрел пассажира-чеченца и ваши ненароком брошенные слова про видеозапись захвата — о том, что «снималось для совершенно других целей»? Каких именно?
— Гриценко, вам не кажется, что дела внутренней разведки не совсем входят в ваши обязанности?
— Так. Внутренняя разведка. Это уже меняет дело. Пассажир, убитый террористами — был ваш агент?
— Я не могу ответить на этот вопрос. Да и какая разница?
— Разница огромная — операция под угрозой срыва! — неожиданно рявкнул Гриценко. — Кто еще из ваших в салоне? Там не должно быть никаких боевиков — кроме шестерых бандитов и одного бандита подсадного по кличке Хоси — это мы выяснили если вас интересует. Не должно быть никаких других сил — ни наших ни ваших ни бандитских! Или поставьте меня в известность — я чувствую, что здесь что-то очень не так…
Крылов оторопел от тона Гриценко — тон был просто непозволительным в разговоре с высшим руководством. Но еще больше резануло слух выражение Гриценко про «ваших», «наших» и «бандитских»… Значит отряды ФСБ и «Альфа» Гриценко считает чужими… Тот тем временем продолжал:
— Кто вколол чеченцу парализатор?
— Какой парализатор? — удивился Крылов.
— Чеченец был парализован до того как его расстреляли. Я хочу знать немедленно кто это сделал?
— Что за парализатор? — еще раз спросил Крылов.
— Мы имеем обыкновение копаться в трупах — у него в крови обнаружен парализатор. Так кто это сделал?
— Это не наши. — быстро сказал Крылов и оглянулся на генерала ФСБ Красновского. Тот кивнул.
— Кто был этот чеченец? — требовательно повторил Гриценко.
— Это был… скажем так — наш друг. — Крылов глянул на Красновского, тот снова едва заметно кивнул, и Крылов продолжил, — Этот человек выступает со стороны государственных структур Чечни за мирный союз, он должен был вести в Берлин материалы по тайному мирному соглашению.
— Тайному мирному? — переспросил Гриценко с издевкой в голосе.
— Да. — отрезал Крылов, — тайному и мирному. У нас была информация, что за ним следят.
— Какие материалы он вез и кто за ним мог следить? — быстро спросил Гриценко.
Крылов взглянул на Красновского и тот медленно произнес:
— Не кажется ли вам, Гриценко, что вы совершенно выходите за рамки своей компетенции?
— Не кажется! — отрезал Гриценко.
Вдруг из селектора раздался голос диспетчера:
— Первый террорист вызывает полковника Сидорова на связь!
— Сидоров занят — он принимает парашюты и освободится через пять минут! — рявкнул Гриценко, нажал другую клавишу и произнес: — Концепция изменилась, морозьте ситуацию.
Крылову был знаком термин «морозьте ситуацию» — им пользовались когда запланированная операция приостанавливалась, но все должны были оставаться на своих местах и продолжать свои занятия, ожидая дополнительных команд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108