…Всё просто. Осмотреть дерево, занести в список — есть ли больные ветви, что с завязями. Ей достались яблони. Пометить красной краской больные ветви. Поставить отметку в книжечке. Деревьев много, но к вечеру должна успеть. Старайся, эль-Неренн, скоро обед. Потом будет проще. Главное — не думать о времени.
Но думать получалось только и исключительно о времени. Пятый год она здесь. Двадцать первый год жизни. Огромный жизненный опыт — преимущественно отрицательный. Родилась в год Тигра, под знаком Чаши, в час Огня. Мама говорила — ты станешь знаменитой, Ньер. Тебе будут завидовать …
Мама, мама… эль-Неренн прислонилась к дереву, закрыла глаза. Минуты через три стало легче.
Не с кем поговорить в этом проклятом учреждении — только с отражением в зеркале. А она терпеть не может зеркал. Страшно смотреть в собственные глаза — после этого всю ночь мучают кошмары.
Он попытался подойти незаметно. Эль-Неренн положила книжечку наземь, поставила ведёрко с краской рядом. Обернулась.
Высокий, светловолосый, с неприятным лицом — шрам на горле, водянистые светло-зелёные глаза. В мундире охранника. Очень светлая кожа. И запах… даже сквозь «угомон» его запах наводил на неприятные мысли.
— Что случилось? — вежливо осведомилась эль-Неренн.
— Привет, Привидение, — оскалился вновь подошедший. — С тобой хотят поговорить очень влиятельные люди. Просили меня помочь.
Привидение. На себя бы посмотрел!
— Часы посещений — с двух до пяти, по средам и пятницам, — отозвалась девушка. — Пусть приходят.
— Острый язычок, — кивнул высокий. — Мне говорили. Ну что, Привидение? Ты нужна им живой. За мёртвую тоже заплатят, — усмехнулся он, — но меньше. Советую подумать.
— Как научусь думать — обязательно подумаю.
Улыбка исчезла с лица охранника.
— Просили передать, это последний шанс прийти самой. Учись побыстрее, уродина.
Он легонько толкнул ведёрко сапогом. Краска вылилась на книжечку — конец всем записям.
эль-Неренн сжала зубы, стараясь сдержать закипающую ярость. Очень не рекомендуется проявлять неповиновение. А поднять руку на охранника — совсем плохо.
— Не сдашь урок, — охранник кивнул в сторону ведёрка, — минус пятнадцать баллов. Считать научилась? Посчитай, на досуге.
Он отошёл, медленно, неторопливо. Эль-Неренн медленно досчитала до сотни и попробовала отыскать хотя бы одну уцелевшую страницу. Удалось.
Но урок всё равно не сдала. Не успела.

-
Так оно и началось. Высокий, со шрамом, частенько появлялся рядом с другим, смутно знакомым эль-Неренн — низеньким, толстеньким. Судя по цвету кожи и волос, оба родом из этих мест.
Высокий никогда не устраивал мелких пакостей, если поблизости был кто-то кроме «толстого». Но за неделю число баллов уменьшилось до четырёхсот девяноста. Прощай, чтение.
Охранница, вроде бы, что-то заподозрила, но либо не хотела, либо не решалась говорить с ней. Подумаешь — у эль-Неренн и раньше были времена, когда она, из упрямства, теряла баллы. Но стоило ей взяться за ум — и возвращала потерянное, очень быстро.
На одиннадцатый день высокий подошёл во время обеденного перерыва. Обедали здесь же, на свежем воздухе.
— Через две недели ты будешь в минусе, — сообщил он, мило улыбаясь. Эль-Неренн так же мило улыбнулась в ответ. — Как только тебя вывезут за ограду, ты моя.
— Ах, я об этом только и мечтаю, — эль-Неренн с трудом сдерживалась. Она подавала жалобы — но их, похоже, перехватывали. Вот ведь влипла. По-настоящему влипла. Вот оно, надёжное место.
— Завтра, на рассвете, я могу вывезти тебя отсюда, — высокий подошёл вплотную, взял её за правый рукав. — Никто не хочет тебя убивать. Поучить жизни, но не убивать. Как видишь, я говорю откровенно. Отдашь, что с тебя причитается, — он издевательски оскалился, покосился на «толстого» — тот тоже усмехался, — и будешь свободна. Подумай.
— Отпусти, — прошипела эль-Неренн, ощущая, что мир плывёт перед глазами. Окружающие оглянулись на них. Высокий презрительно скривился, продолжая держать её за рукав. — Отпусти! — крикнула эль-Неренн, отталкивая его второй рукой. Высокий без труда перехватил её руку. — Отпусти, скотина, иначе рассвета не увидишь!
— Очень мило, — холодно произнёс высокий. Охрана спешила к ним, высокий сделал знак — сам справлюсь — подозвал жестом «толстого». — Нападение и угрозы, при свидетелях. Минус сто баллов. В карцер её! — приказал он громко.
Эль-Неренн не стала сопротивляться. Не стала доставлять дополнительное удовольствие им обоим.

* * *
— Вызовите Виккера Стайена, — потребовала эль-Неренн, когда «толстый» запер за ней дверь карцера. — Вызовите его! Это моё право!
— Обойдёшься, — лениво протянул тот. — Лучше подумай над предложением. Знаешь, тебя велели не трогать только ниже верхнего пояса. Всё, что выше — на наше усмотрение. Понимаешь?
— Вызовите Виккера! — крикнула эль-Неренн, вновь ощущая жар, переливающийся внутри тела. — Вызовите, или пожалеете!
— Минус ста тебе мало? — поднял брови охранник. — Посиди, остынь. Я приду вечером.
— Вызовите Виккера! — повторила эль-Неренн, глядя в зрачок камеры слежения — разумеется, всё, происходящее в карцере, записывается. — Вы не имеете права отказывать мне!
Никакой реакции. Должно быть, на требования отсюда не принято обращать внимания.
Только без паники. Только без паники. Эль-Неренн уселась на жёсткую, холодную подстилку и стиснула зубы. Старалась не обращать внимания на слёзы, стекающие по щекам.

* * *
Ужин она оставила нетронутым. Попыталась было крикнуть несколько раз, чтобы вызвали Виккера — но подошедший «толстый» равнодушно сообщил, что, в случае беспорядков в карцере, её просто усыпят газом — чтобы угомонилась — и вычтут ещё пятьдесят баллов. Такие дела. А если ещё раз откажется от еды — ещё минус сорок. Простая арифметика. Хочешь жить хорошо — будь послушной.
Свет в карцере не выключался. Никогда. Отапливать его тоже не старались — нет, здесь, конечно, не простудиться. Но удобств не положено. Кроме основных, очевидных. И пахло оттуда так, что комок не вылезал из горла.

* * *
— Вот ужин, — «толстый» открыл окошечко. — Лучше не упрямься. У тебя нет шансов, — он уже не улыбался.
Эль-Неренн молча забрала поднос. Никаких острых краёв. Чтобы обитатель карцера, в расстроенных чувствах, не нанёс себе вреда… Только ложка — стальная.
— Да, кстати, — он, не особо стесняясь, протянул в окошечко руку, взял её за подбородок. — Никогда не видел таких, как ты. Может, развлечёмся немного? Всё в пределах приличий, — ухмыльнулся он. — А мы за тебя словечко замолвим. Что скажешь?
Дождь. Грязь и дождь, холод и порывы ветра. Смотри, Крис, ей понравилось!
Эль-Неренн улыбнулась. Резким движением схватила его кисть, прижала к полке, на которой стоял поднос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96