Мутэмэнет лелеет новые замыслы относительно новых сыновей, которые помогут ей захватить власть. Еще одна головная боль. Гирадо хочет освободить душу своего брата, которого никогда не видел. Очень похвально и благородно. А чего добивается Конан?
Ответ очевиден, сказал себе варвар. У чертовки наверняка имеется сокровищница. Добраться до золота и самоцветов, а потом уехать куда-нибудь в Аренджун и там пожить широко и весело.
Но как проникнуть в особняк, если он — мало того, что заколдован и наверняка хорошо охраняется, — да еще и не то, чем кажется?
Поразмыслив, Конан изобрел довольно дерзкий план.
— Нет! — закричал Гирадо, едва киммериец поделился с ним своей задумкой. — Нет, нет и нет! Ты сошел с ума! Ты еще не знаешь, на что она способна!
— А ты, похоже, не знаешь, на что способен я! — заявил северянин. — Иначе не стал бы так переживать. Я хочу познакомиться с этой бабой. Кто лучше меня подходит на роль отца ее будущих ублюдков? Посмотри на меня, Гирадо! Взгляни на это роскошное тело ты, жалкий стигийский заморыш!
Гирадо медленно краснел, а Конан тем временем скинул плащ и вертелся перед своим собеседником, точно красующаяся модница.
— Оцени крепость этих мышц, статность этого торса, привлекательность этого честного лица!
Тут он скорчил такую ужасную рожу, что Гирадо не выдержал и расхохотался.
— Кто наговорил тебе этих красивых слов о тебе самом, киммериец? Вряд ли ты додумался до этого сам!
— Мне говорили об этом разные женщины, — важно ответил Конан. — Женщины, которые понимают толк в мужской красоте. Говорю тебе, ведьма не устоит передо мной. Она захочет заполучить Конана-киммерийца и нарожать от него красивых, крепких и умных сыновей. Я, конечно, мог бы дать ей их, но…
— Но? — переспросил Гирадо.
— Но ненавижу ведьм! — быстро ответил Конан. — Поэтому она будет ужасно разочарована, можешь мне поверить! Как ты считаешь, сумею я свернуть ей шею?
— Она заколдована с головы до ног, — сказал Гирадо. — Заклятьями можно одеться не хуже, чем броней.
— У нее должно быть уязвимое место, — проговорил Конан. — Это закон. Ни один маг не может практиковать свое черное искусство, если у него нет уязвимого места. Иначе он превратился бы в бога, а боги такого не потерпят.
— Откуда ты все это знаешь? — поразился Гирадо. — Ты ведь не обучался магии.
— А, — небрежно отмахнулся Конан, — я разве тебе не говорил? Многие колдуны перед смертью становятся дьявольски разговорчивыми. Рассказывают разную ерунду. А вот видишь — пригодилась и ерунда…
— Кто знает, — проговорил Гирадо задумчиво, — может, у тебя и получится…
И Конан отправился «ловить» Мутэмэнет. Плащ он оставил приятелю. Полуобнаженный, он небрежно прогуливался по улице перед домом маги. В руке — кувшин с вином, за поясом — стаканчик для игры в кости. Гуляка, который обдумывает, как бы получше провести время.
Мага наблюдала за ним из скрытого окна. Этот великолепный образчик мужской породы — как и предсказывал Конан — не оставил ее равнодушной. Обычно она мало интересовалась мужчинами. Разве что они требовались ей для магических опытов. И вот теперь как раз настало такое время — и боги послали ей этого пьяного северянина. Стоит залучить его в дом и посмотреть, на что он способен. Мага не сомневалась, что в случае необходимости она легко сумеет избавиться от нежелательного партнера. В конце концов, он всего лишь глупый мужчина, варвар, у которого в голове винный туман и смутные образы восточных красавиц.
Закутавшись в темно-синее покрывало, расписанное звездами и астрологическими знаками, мага выскользнула из своего особняка. Конан заметил ее почти сразу и радостно вздрогнул: попалась! Он намеренно широко зевнул и замурлыкал солдатскую песню. Женщина приближалась к нему соблазнительной походкой, плавно покачивая бедрами. В который раз уже Конан поражался тому, как умеют соблазнять здешние красотки: ни лица, ни фигуры не видно под просторным покрывалом, однако движения говорят порой красноречивей взглядов и жестов.
Оказавшись рядом с варваром, красавица чуть сдвинула покрывало с лица и одарила Конана долгим взглядом прекрасных глаз.
— Здравствуй, — прошептали невидимые губы. — Кто ты, удивительный мужчина, взволновавший мое сердце?
— Ух ты! — вымолвил варвар и рыгнул. — Ну да! Вот это номер!
И выпучил глаза, чтобы казаться еще глупее. Она снисходительно улыбнулась — он понял это по тому, как сощурились глаза.
— Как твое имя, красавец? — повторила она свой вопрос.
— Ну, это… меня звать Конан, — сказал Конан. — А ты?
— Зови меня Мут, — произнесла женщина голосом, прозвеневшим, как горный ручей.
— Ух ты! — сказал варвар. — Мут. Ну ты и красотка! А все остальное, что у тебя под покрывалом, ты мне покажешь?
Женщина засмеялась.
— Какой ты быстрый!
— А чего ждать? — поразился варвар. — Давай уж сразу. Ежели я тебе глянулся, так и ты, того… раздевайся и показывай, чего там у тебя.
Глазки-то как горят! Глазки красивые.
— Все остальное — тоже, — сказала Мут. — А теперь сделай мне одолжение: помолчи. С виду ты хорош, а вот говоришь отвратительно.
И Конан вдруг понял, что действительно не может произнести ни звука. На мгновение страшная злоба захлестнула его.
Вот так дела! Едва он познакомился с проклятой ведьмой, как она сразу же его заколдовала. Но потом он подумал о другом. Как только он дознается, где у нее уязвимое место и убьет ее, заклятие будет снято. Так что и переживать особо не из-за чего.
Он глупо улыбнулся и позволил ей увести себя за собой.
Дворец действительно оказался совершенно не таким, каким выглядел снаружи. С улицы был виден приятный, немного легкомысленный особнячок, вычурный, выкрашенный в веселые цвета — розовый, голубой и желтый. Но стоило, зайти за ограду, как все разительно менялось. Башенки превращались в остроконечные металлические штыри, нависавшие по всему фасаду и делавшие невозможным попадание на крышу.
Крыша щетинилась колючками и острыми шипами — пройти по ней было также немыслимо. Окна, расположенные совершенно не там, где представлялось поначалу, были мутными, закрытыми каким-то странным стеклом, отражавшим все что угодно, кроме реального мира. Конан видел, как в темных стеклах мелькали демонические лица, искаженные оскалом рожи, перепончатые крылья, когтистые лапы… иногда разверзалась пропасть, которая проглатывала эти образы, но тотчас извергала наружу другие, еще более жуткие. Варвар не мог понять, была ли то иллюзия, или же эти окна глядели в какой-то другой, демонический мир. Возможно, последнее ближе к истине, если учесть, какого рода магию практикует хозяйка особняка.
Невысокая дверь, обитая железом, отворилась бесшумно, едва только мага показала на нее пальцем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25
Ответ очевиден, сказал себе варвар. У чертовки наверняка имеется сокровищница. Добраться до золота и самоцветов, а потом уехать куда-нибудь в Аренджун и там пожить широко и весело.
Но как проникнуть в особняк, если он — мало того, что заколдован и наверняка хорошо охраняется, — да еще и не то, чем кажется?
Поразмыслив, Конан изобрел довольно дерзкий план.
— Нет! — закричал Гирадо, едва киммериец поделился с ним своей задумкой. — Нет, нет и нет! Ты сошел с ума! Ты еще не знаешь, на что она способна!
— А ты, похоже, не знаешь, на что способен я! — заявил северянин. — Иначе не стал бы так переживать. Я хочу познакомиться с этой бабой. Кто лучше меня подходит на роль отца ее будущих ублюдков? Посмотри на меня, Гирадо! Взгляни на это роскошное тело ты, жалкий стигийский заморыш!
Гирадо медленно краснел, а Конан тем временем скинул плащ и вертелся перед своим собеседником, точно красующаяся модница.
— Оцени крепость этих мышц, статность этого торса, привлекательность этого честного лица!
Тут он скорчил такую ужасную рожу, что Гирадо не выдержал и расхохотался.
— Кто наговорил тебе этих красивых слов о тебе самом, киммериец? Вряд ли ты додумался до этого сам!
— Мне говорили об этом разные женщины, — важно ответил Конан. — Женщины, которые понимают толк в мужской красоте. Говорю тебе, ведьма не устоит передо мной. Она захочет заполучить Конана-киммерийца и нарожать от него красивых, крепких и умных сыновей. Я, конечно, мог бы дать ей их, но…
— Но? — переспросил Гирадо.
— Но ненавижу ведьм! — быстро ответил Конан. — Поэтому она будет ужасно разочарована, можешь мне поверить! Как ты считаешь, сумею я свернуть ей шею?
— Она заколдована с головы до ног, — сказал Гирадо. — Заклятьями можно одеться не хуже, чем броней.
— У нее должно быть уязвимое место, — проговорил Конан. — Это закон. Ни один маг не может практиковать свое черное искусство, если у него нет уязвимого места. Иначе он превратился бы в бога, а боги такого не потерпят.
— Откуда ты все это знаешь? — поразился Гирадо. — Ты ведь не обучался магии.
— А, — небрежно отмахнулся Конан, — я разве тебе не говорил? Многие колдуны перед смертью становятся дьявольски разговорчивыми. Рассказывают разную ерунду. А вот видишь — пригодилась и ерунда…
— Кто знает, — проговорил Гирадо задумчиво, — может, у тебя и получится…
И Конан отправился «ловить» Мутэмэнет. Плащ он оставил приятелю. Полуобнаженный, он небрежно прогуливался по улице перед домом маги. В руке — кувшин с вином, за поясом — стаканчик для игры в кости. Гуляка, который обдумывает, как бы получше провести время.
Мага наблюдала за ним из скрытого окна. Этот великолепный образчик мужской породы — как и предсказывал Конан — не оставил ее равнодушной. Обычно она мало интересовалась мужчинами. Разве что они требовались ей для магических опытов. И вот теперь как раз настало такое время — и боги послали ей этого пьяного северянина. Стоит залучить его в дом и посмотреть, на что он способен. Мага не сомневалась, что в случае необходимости она легко сумеет избавиться от нежелательного партнера. В конце концов, он всего лишь глупый мужчина, варвар, у которого в голове винный туман и смутные образы восточных красавиц.
Закутавшись в темно-синее покрывало, расписанное звездами и астрологическими знаками, мага выскользнула из своего особняка. Конан заметил ее почти сразу и радостно вздрогнул: попалась! Он намеренно широко зевнул и замурлыкал солдатскую песню. Женщина приближалась к нему соблазнительной походкой, плавно покачивая бедрами. В который раз уже Конан поражался тому, как умеют соблазнять здешние красотки: ни лица, ни фигуры не видно под просторным покрывалом, однако движения говорят порой красноречивей взглядов и жестов.
Оказавшись рядом с варваром, красавица чуть сдвинула покрывало с лица и одарила Конана долгим взглядом прекрасных глаз.
— Здравствуй, — прошептали невидимые губы. — Кто ты, удивительный мужчина, взволновавший мое сердце?
— Ух ты! — вымолвил варвар и рыгнул. — Ну да! Вот это номер!
И выпучил глаза, чтобы казаться еще глупее. Она снисходительно улыбнулась — он понял это по тому, как сощурились глаза.
— Как твое имя, красавец? — повторила она свой вопрос.
— Ну, это… меня звать Конан, — сказал Конан. — А ты?
— Зови меня Мут, — произнесла женщина голосом, прозвеневшим, как горный ручей.
— Ух ты! — сказал варвар. — Мут. Ну ты и красотка! А все остальное, что у тебя под покрывалом, ты мне покажешь?
Женщина засмеялась.
— Какой ты быстрый!
— А чего ждать? — поразился варвар. — Давай уж сразу. Ежели я тебе глянулся, так и ты, того… раздевайся и показывай, чего там у тебя.
Глазки-то как горят! Глазки красивые.
— Все остальное — тоже, — сказала Мут. — А теперь сделай мне одолжение: помолчи. С виду ты хорош, а вот говоришь отвратительно.
И Конан вдруг понял, что действительно не может произнести ни звука. На мгновение страшная злоба захлестнула его.
Вот так дела! Едва он познакомился с проклятой ведьмой, как она сразу же его заколдовала. Но потом он подумал о другом. Как только он дознается, где у нее уязвимое место и убьет ее, заклятие будет снято. Так что и переживать особо не из-за чего.
Он глупо улыбнулся и позволил ей увести себя за собой.
Дворец действительно оказался совершенно не таким, каким выглядел снаружи. С улицы был виден приятный, немного легкомысленный особнячок, вычурный, выкрашенный в веселые цвета — розовый, голубой и желтый. Но стоило, зайти за ограду, как все разительно менялось. Башенки превращались в остроконечные металлические штыри, нависавшие по всему фасаду и делавшие невозможным попадание на крышу.
Крыша щетинилась колючками и острыми шипами — пройти по ней было также немыслимо. Окна, расположенные совершенно не там, где представлялось поначалу, были мутными, закрытыми каким-то странным стеклом, отражавшим все что угодно, кроме реального мира. Конан видел, как в темных стеклах мелькали демонические лица, искаженные оскалом рожи, перепончатые крылья, когтистые лапы… иногда разверзалась пропасть, которая проглатывала эти образы, но тотчас извергала наружу другие, еще более жуткие. Варвар не мог понять, была ли то иллюзия, или же эти окна глядели в какой-то другой, демонический мир. Возможно, последнее ближе к истине, если учесть, какого рода магию практикует хозяйка особняка.
Невысокая дверь, обитая железом, отворилась бесшумно, едва только мага показала на нее пальцем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25