Моллое, ее покойном работодателе, ибо мой клиент намеревается опубликовать в журнале статью за ее подписью, которую напишет за нее сам. Выручку разделят пополам. Она задала мне парочку наводящих вопросов, после чего сказала, что ждет меня у себя дома в восемь тридцать вечера. Вот почему мне пришлось поторопиться с жареными утятами, после чего я оставил Вулфа наедине с салатом и умчался. Дому номер 43 по Арбор-стрит не мешало бы подвергнуться таким же преобразованиям, какие претерпел номер 171 по Восточной Пятьдесят Второй улице. Снаружи его очень даже следовало бы покрасить, да и лифт оказался бы великолепной заменой узкой и грязной деревянной лестнице. Я поднялся тремя этажами вверх - она не ожидала меня на пороге. Не обнаружив кнопки звонка, постучал в дверь. Судя по времени, которое ей понадобилось, чтобы дойти до двери, можно было вообразить, что ей пришлось пересечь просторный зал для приемов. Однако, когда открылась дверь, я увидел небольшую комнату. И никакой прихожей.
- Моя фамилия Гудвин. Я вам звонил.
- О да, конечно же. Я совсем забыла. Проходите.
Это была одна из тех комнат, разобраться в убранстве которой мог бы разве что эксперт по коллажам. Одному Богу известно, почему табурет для пианино стоял прямо посреди дороги, ему же, наверное, известно и то, почему здесь был этот табурет - пианино тут не было и в помине. По крайней мере, на табурет можно положить пальто и шляпу, что я и сделал. Она села на кушетку и пригласила меня сесть рядом с ней, что мне и пришлось сделать, ибо ни единого стула в комнатенке не оказалось.
- Я на самом деле забыла, - сказала она извиняющимся тоном. - Мои мысли парят, как голуби в небе.
Она сделала жест рукой, имитируя парение своих мыслей.
Молода, хорошо сложена и отлично ухожена, со вкусом одета и обута, нежная, чистая кожа, светло-карие глаза, модно подстриженные каштановые волосы, но вот что касается парящих мыслей...
- Вы, кажется, сказали, что вы - детектив, не так ли? И что-то еще насчет какого-то журнала...
- Совершенно верно. Редактор хочет подать тему убийства в новом аспекте Ну, к примеру, это будет звучать следующим образом: "Последний месяц из жизни жертвы" или "Последний год из жизни жертвы. Версия, изложенная его секретаршей".
- Моя фамилия, разумеется, упомянута не будет?
- Почему же? Будет Теперь, когда я познакомился с вами, думаю, будет и ваш большой портрет. Не возражал бы и сам его иметь.
- Вы очень милы, но давайте не будем переходить грань.
Контраст между тем, что я видел, и тем, что слышал, был столь разителен, что верилось с трудом. Ни один мужчина не отказался бы сходить с ней в театр, но лишь при том условии, что она не раскроет рта.
- Постараюсь, - заверил я ее. - У меня всегда есть возможность повернуться к вам спиной. Итак, идея состоит в следующем: вы рассказываете мне про мистера Моллоя - что он сказал, что сделал, как повел себя в той или иной ситуации, я довожу все это до сведения редактора, и если ему покажется, что из этого получится статья, он сам захочет с вами повидаться. Идет?
- Да, но мы не сможем назвать это "Последний год из жизни жертвы". Это всего лишь "Последние десять месяцев из жизни жертвы" - я проработала у него всего десять месяцев.
- О'кей, еще лучше. Итак, насколько я понял...
- Сколько дней в десяти месяцах?
- Смотря в каких. Приблизительно триста.
- В таком случае название будет таким: "Последние триста дней из жизни жертвы".
- Хорошая идея. Насколько я понял, время от времени вы с Моллоем обедали в ресторане. Вы...
- Кто вам об этом сказал?
Передо мной был выбор: встать и уйти, слегка придушить ее или же взяться за нее как следует.
- Послушайте, мисс Брандт, мне платят почасно и отнюдь не за красивые глаза. Вы обсуждали с ним дела или же ваши встречи носили иной характер?
Она улыбнулась, отчего стала еще привлекательней.
- О, они носили светский характер. Он никогда не говорил со мной о делах. Все очень просто: ему не хотелось обедать с женой, а в одиночестве обедать он не любил. Пускай это войдет в статью. Я знаю, говорят, будто он позволял себе вольности. Не верьте.
- А он позволял вольности по отношению к вам?
- О, разумеется. Женатые мужчины всегда их позволяют, потому что с женами им уже неинтересно.
- Вы правы. Я по этой причине и не женюсь. А он...
- О, так вы не женаты?
Полагаю, вы уже сыты по горло. Я, признаться, тоже. Но, увы, я находился при исполнении служебных обязанностей, которые исполнял еще целых три часа. Примерно на полдороге меня ждало испытание. Нам обоим захотелось пить. Она направилась на кухню и принесла бутылку имбирного пива, бутылку джина и два стакана, в каждом из которых было по кубику льда. Я извинился, сослался на язву и попросил молока. Она сказала, что молока у нее нет, и я попросил воды. В аналогичных ситуациях я часто выхожу за рамки служебных обязанностей, но я бы не стал пить джин с имбирным пивом, даже если бы от этого зависело погружение в тайны личной жизни сексбомбы Лиззи Борден. Она сидела и потягивала этот гнусный коктейль, от одного вида которого у меня начались желудочные колики.
По дороге сюда я испытывал легкие угрызения совести, ведь придется морочить мозги бедной девушке, зарабатывающей себе на пропитание в поте лица. По пути домой я обнаружил, что моя совесть крепко спит и, если это не противоречит реальности, даже похрапывает.
Вулф, который редко ложится спать раньше полуночи, сидел за своим столом и читал "Тайную договоренность" Мерла Миллера. Когда я вошел в кабинет, он даже не поднял на меня глаз, а поэтому я направился к сейфу, достал книгу расходов и занес в нее сумму, которую дал на расходы нашим оперативникам, по сто долларов каждому, положил книгу на место, запер сейф и навел порядок у себя на столе. Терпеть не могу захламленного стола.
Наконец я встал со своего места и, глядя на Вулфа сверху вниз, спросил: - Прошу прощения. Есть что-нибудь стоящее от Фреда или Джонни?
Он закончил абзац и только тогда оторвал глаза от страницы.
- Нет. Фред позвонил в одиннадцать и сказал, что новостей нет. Джонни не звонил.
- Меня нельзя отложить на завтра?
- Нет, нельзя. Завтра сюда придет эта женщина. Что-нибудь раскопал?
- Не знаю. - Я сел. - Либо она вертихвостка, либо первоклассная актриса. Каждое предложение она начинает с нелепых восклицаний. Вы бы сбежали от нее через три минуты. Она пьет коктейль из имбирного пива и джина, четыре к одному.
- Ну да?
- Истинная правда!
- Господи Иисусе! И ты тоже с ней пил такую мерзость?
- Нет. Но был вынужден смотреть, как она пьет. Есть два любопытных момента. Однажды, в октябре прошлого года, она увидела, что у него нет на пальто пуговицы и выразила желание пришить ее. Когда она ее пришивала, из кармана вывалились, какие-то бумаги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50