И действительно, продиравшаяся сквозь кустарник компания могла распугать всю лесную нечисть. Впереди, то и дело оглядываясь, как вышедший на маршрут карманник, ломился Скелет в порванной на груди лейтенантской форме - мокрой и покрытой бурыми пятнами. За ним с решительностью танка пер Груша, по его следам осторожно ступал Утконос в плохо застиранном мундире с сержантскими погонами, за ним Хорек зло рубил цепкие ветки отмытой монтировкой, Зубач выдерживал двухметровую дистанцию, за ним держался Катала в истрепанной форме ефрейтора, Челюсть и Расписной замыкали процессию. Цыган придерживал сломанную руку и время от времени сдавленно стонал, а Расписной двигался молча, контролируя походку, чтобы не перейти по привычке на лесной шаг разведчика. В голове лихорадочно роились тревожные мысли.
"Ломятся, как слоны, за километр слышно... Не понимают, что живыми, скорей всего, нас брать не будут? Зубач-то понимает, недаром прячется в середке... Еще не хватало получить пулю вместе с этими скотами! Да и сколько мне с ними бегать? Может, перемочить гадов по одному? Так слишком много трупов выйдет... Или отстать и затеряться в лесу? Но хабар по всем зонам и пересылкам пойдет, там каждую деталь обмусолят. Куда я пропал, как опять объявился... Нет, тут не дернешься... Ладно, посмотрим. Скоро они остановятся - дыхалка-то в тюрьме пропадает и мускулы в вату превращаются..."
- Слышь, Зубач, у меня уже копыта отваливаются! - отдуваясь, сказал Утконос.
- Точняк! Покемарить надо! - поддержал его Катала.
Груша с готовностью остановился, Утконос ткнулся ему в спину. Размахивающий монтировкой Хорек чуть не размозжил Утконосу голову, механически шагнул в сторону и пошел дальше.
- Доходяги, я могу два дня гнать без остановки! - похвастался главарь и тут же опустился на корточки. - Давайте, раз сдохли, садитесь на спину!
Все повалились на землю, только Хорек продолжил прорубаться сквозь кустарник.
- Гля! Куда он? - Груша полез за пазуху. - Может, шмальнуть?
Он растерянно шарил за пазухой, выворачивал карманы.
- Пусть идет...
Зубач зевнул и огляделся по сторонам.
- Давай, Груша, наломай веток вместо шконки. А Челюсть со Скелетом костер запалят. Чего ты себя шмонаешь?
- Да... Это... Пушку потерял... Вот сука! Только что на месте была...
- А яйца не потерял? Мудак ты! Быстро шконку ложи, совсем темно будет!
Расписной потер небритую щеку и отвернулся, чтобы скрыть непроизвольную ухмылку. Место совершенно не подходило для ночевки. Кругом впритык густой кустарник, высокая трава - к утру одежда будет насквозь мокрой от росы. Вдобавок к спящим легко подобраться вплотную. К тому же нет воды. Слева деревья редели, там наверняка можно найти удобную сухую поляну, возможно, ручей или озерко. Одно слово - дебилы... Ничего не умеют! Как они делают свои воровские делишки? Один теряет оружие, другой не может выбрать стоянку, а вот Скелет зажигает костер - спички тухнут одна за другой, ломаются, полкоробка извел! Да любой командир специальной разведки - от сержанта Шмелева до майора Шарова или полковника Чучканова затоптали бы таких разгильдяев коваными каблуками тяжелых десантных сапог!
- Слышь, брателла, перевяжи, сил нет терпеть, аж голова кружится, - тихо попросил Челюсть, когда по хворосту заплясало набирающее силу пламя. - Он нарочно, сука, меня ветки таскать заставил! Знаешь зачем?
- Ну?
- Чтобы я отказался. Или выступил на него. Пришить меня хочет, не понял еще?
- Чего там не понял. Сам слышал, как он Скелету шептал...
Расписной обернул распухшую руку цыгана листьями и травой, сверху обмотал лоскутом арестантской робы, рывком совместил обломки костей и зафиксировал шиной из прочных веток.
- Что... шептал?.. - Челюсть стойко перенес болезненную процедуру, только на лице выступили крупные капли пота.
- Что надо тебя завалить. На хер нам обуза с одной клешней... Только тихо, чтоб никто не видел. Так что Держись ближе ко мне... Готово. Теперь вставляй в перевязь, пусть висит на шее - быстрей заживет.
Все это Расписной придумал. Но в жестоком уголовном мире любое семя подозрения находит благоприятную почву.
- Ну паскуда... Я его первый сделаю!
Цыган недобро ощерился, обнажив большие неровные зубы.
Темнота сгустилась окончательно, и красноватые блики разгоревшегося костра придавали зловещий вид лицам окружавших его людей. Осматривающий растертые ноги Груша наклонил голову, пухлые щеки лоснились, как у насосавшегося упыря. Привалившийся к дереву Скелет напоминал истлевшего мертвеца. Изломанные тенями Зубач, Утконос и Катала казались вынырнувшими из преисподней чертями с тлеющими угольками в черных глазницах.
- Надо бы порыскать вокруг, жратву поискать, - сказал Груша.
- Тут вокруг волки рыщут, как бы ты сам жратвой не оказался, - реготнул Утконос.
- Так часто бывает - пошел за харевом, а самого отхарили. - Зубач длинно плюнул в костер.
- Мы раз рванули с пересылки и "корову" прихватили. Здоровый такой фраер, молодой, из деревни. Забили баки: мол, нам сила твоя в пути нужна, потом всю жизнь в авторитете ходить будешь...
- И что? - заинтересовался Катала.
- Через плечо. Двести километров по тундре, три дня он сам шел, а потом мы его разделали. Тем и продержались всю дорогу.
- И как она, человечинка? - не унимался Катала.
- Ништяк. Сладковатая, сытная...
- Тихо! - Утконос привстал, вглядываясь в темноту.- Слышьте, кажись, ходит кто-то...
У костра наступила настороженная тишина. Вокруг шелестел ночной лес, но в обычном шумовом фоне Расписной разобрал лишний звук.
- Чего хипешишься, - процедил Зубач. - Вроде без кайфа, а глюки ловишь!
- Кому здесь ходить... Только зверям, - поддержал его Катала.
- Сука буду, слышал...
- Я вкуса не разобрал, - сказал Катала.
-Чего?
- Раз дрался с одним рогометом, ухо ему и отгрыз. Только сразу выплюнул, не распробовал. Соленое вроде...
- Ша! - вскинул ладонь Расписной.
Снова все смолкли, и вновь донесся запоздавший хруст. Расписной понял, что к ним подбирается человек и сейчас он замер на месте с поднятой ногой.
- У кого пушка? Быстро!
Зубач заерзал, сунул под себя руку и суетливо достал пистолет, неловко поворачивая ствол то в одну, то в другую сторону. Он явно ничего подозрительного не слышал.
- Ну?! Чо волну гонишь?
- Ха-ха-ха! - раздался из кустов визгливый, какой-то нечеловеческий смех.
Что-то темное, с хвостом, пролетело над костром и упало Груше на колени. Тот истошно заорал, рванулся в сторону и повалился на Скелета. Охваченные ужасом беглецы вскочили на ноги, шарахаясь в разные стороны. Зубач выстрелил наугад - раз, другой, третий... С другой стороны костра дважды пальнул Катала.
- Обосрались, ха-ха-ха, все обосрались! - Прямотам, куда ушли пули, материализовался криво усмехающийся Хорек с топором в руке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33