В Агуасуле поистине имелись большие возможности для всякого рода междоусобиц и борьбы за сферы влияния. Отчасти это объяснялось автономным статусом Сьюдад-де-Вадоса, который обеспечивал ему большую независимость по сравнению с остальными районами страны, и личным покровительством президента Вадоса. Однако каждое новое событие нагнетало напряженность вокруг привилегированного положения города. И люди стали реагировать на происходящее гораздо более активно.
Меня интересовало, как эти перемены были связаны с потерей Алехандро Майора и прекращением его манипуляций со средствами массовой информации. Любопытно было также, оправдаются ли опасения Марии Посадор за будущее страны, когда создателей необычной системы управления государством уже не будет в живых.
Последние события подтверждали ее правоту.

Рано утром в понедельник мне снова позвонил Энжерс.
– Приятный сюрприз для вас, Хаклют, – сказал он полушутя. – Сам президент сегодня посетит управление и хотел бы встретиться с вами. В вашем распоряжении ровно тридцать минут. Вы успеете?
– Вряд ли, – ответил я.
Я попал в управление только через сорок минут. К счастью, сам Вадос тоже задержался.
Он выглядел гораздо старше, чем в последний раз, когда я видел его в президентском дворце. Что и говорить, бремя многолетних забот – ведь страной он правил уже давно – не могло молодить.
Я встретился с ним в кабинете Энжерса, где он изучал рельефную карту города. Самого Энжерса не было. В кабинете присутствовал еще один человек, который спокойно сидел в стороне. Он изучающе посмотрел на меня, Вадос не обращал на него внимания.
– Пожалуйста, присаживайтесь, сеньор Хаклют, – предложил он. – В трудные времена приехали вы в наш замечательный город, не правда ли?
Я кивнул в знак согласия.
Он откинулся на спинку кресла и опустил одну руку в карман пиджака.
– По существу, сеньор, я пригласил вас, чтобы попросить о любезности.
Он говорил так, будто ему было неловко выступать в роли просителя. Видимо, он хотел польстить мне.
– Вы мой работодатель, – сказал я, пожав плечами.
– Прекрасно!
Вадос посмотрел мне прямо в глаза и улыбнулся.
Он вынул из кармана серебряное распятие размером не больше двух дюймов и во время беседы поглаживал его кончиками пальцев.
– Итак, сеньор, я ознакомился с вашими предложениями относительно сноса трущоб под монорельсовой станцией. Этот документ направлен министру внутренних дел Диасу, и он упомянул о нем вчера во время чрезвычайного заседания кабинета. Документ достаточно аргументирован и носит весьма гуманный характер по отношению к тем, кого он касается. Но, к сожалению, он бесполезен.
– Простите, почему?
Вадос нахмурил брови.
– Сеньор, я рассчитываю на вашу порядочность. Вы никогда до этого не бывали в нашей стране и, вероятно, в скором времени покинете нас и будете работать в Никарагуа, Новой Зеландии или Небраске. Вокруг проекта, который вы предлагаете, разгорелись бурные споры.
– Вполне естественно, – произнес я. – Сеньор президент, как трезвый политик вы должны понимать, что когда поручают какую-то работу и затем говорят, что выполнить ее надо наполовину, то исполнитель легко догадывается, что его хозяева не понимают до конца, что они хотят. Энжерс предостерегал меня, что сеньор Диас наверняка отклонит мои предложения, однако я уверен, что только они могут окончательно разрешить проблему.
Президент лишь устало улыбнулся.
– Окончательные решения нам не подходят, сеньор! Года через два они, может быть, и пригодятся, но сейчас нам просто необходимо выиграть время, чтобы предотвратить надвигающуюся катастрофу. Как вы правильно заметили, Диас не в восторге от вашего плана. Наше правительство в определенном смысле объединяет единомышленников. Это так. Однако приходится иногда при особых обстоятельствах создавать коалиционные правительства, а в ряде стран нашего континента, как вы знаете, постоянно сохраняется чрезвычайное положение. Но я не диктатор, сеньор. Я возглавляю правительство, куда входят люди разных взглядов, которых объединяет общая цель. Диас и я не только давние коллеги, но и старые враги.
Он посмотрел на меня, ожидая ответа. Я пробормотал что-то вроде «я вас прекрасно понимаю, сеньор президент».
– Но кое-что отличает меня от всех остальных. Этот город – возможно, я вам уже говорил – мое детище, я создал его. У меня две должности: я – президент Агуасуля и мэр Сьюдад-де-Вадоса.
Я кивнул.
– Я несу ответственность не только перед народом этой страны, людьми, которые родились здесь, поскольку у них не было другого выбора, но также и перед теми, кто поверил в мою мечту, в мои планы и отказался от всего того, что было уготовано им на родине, чтобы сделать Сьюдад-де-Вадос реальностью. И было бы несправедливо предать этих людей. Хотя за годы моего правления благосостояние Агуасуля возросло, тем не менее наша страна не так уж богата. Если я стану раздавать одной рукой, то другой мне придется отбирать, но все, что я мог бы отобрать, уже обещано другим! Я не могу выделить средства на строительство нового жилья и на обеспечение людей, обитающих в лачугах и хибарах под монорельсовой станцией до тех пор, пока существуют такие же кварталы нищеты в Астория-Негре и Пуэрто-Хоакине. Я должен сдержать обещания, данные моим гражданам – выходцам из других стран. Без них и их помощи здесь ничего бы не было. Усвоив это, вы поймете, почему я попросил вас разработать проект, помогающий нам избавить город от трущоб. Это позволит нам урегулировать разногласия в правительстве, а затем разработать долгосрочные планы. Однако, как вы, сеньор Хаклют, наверное, понимаете, приступи мы сегодня к осуществлению вашего проекта, нам удалось бы расчистить трущобы не раньше чем через два года. Через два года! При нынешней ситуации за это время у нас могла бы произойти революция!
– Думаю, – вставил я, – что революция произойдет гораздо быстрее, если вы просто…
Он перебил меня, гневно сверкнув глазами.
– Если бы я был диктатором и самодержцем, я бы приказал войскам сжечь дотла эти жалкие лачуги и заставил бы их обитателей вернуться в деревню. Я бы сегодня же расстрелял Сигейраса, а других отправил бы в лагеря и тюрьмы! Но я предпочитаю, чтобы граждане моей страны бросали мне под ноги цветы, а не бомбы.
Он швырнул маленькое распятие. Оно глухо ударилось о стол.
– Пожалуйста, сеньор, не учите меня, как управлять страной. Ведь я не предписываю вам, как надо решать ваши транспортные проблемы.
– Честно говоря, – не удержался я, – предписываете.
Он пристально посмотрел на меня, затем ухмыльнулся.
– К сожалению, вы правы, – признался он. – Однако мне бы хотелось, чтоб вы поняли и мое положение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81