И постаралась взять себя в руки.
— Это Хью Эбботт, — сообщила она Флинну. — Эриел когда-то была с ним помолвлена.
— А, да. Тот парень из примитивистского периода, правильно?
— Правильно.
— Этот период закончился для нее тупиком, — заметил Флинн, не придавая появлению Хью никакого значения.
— Да, я и сама так когда-то думала. — Мэтти наблюдала, как ее сестра, подобно королеве, снисходит до присутствующих.
Сегодня Эриел выглядела просто сногсшибательно. Впрочем, как и всегда. В ее одежде ощущался тот же врожденный вкус, что и в ее полотнах. Сверкающие черные волосы она носила на прямой пробор, они волнами обрамляли ее точеное лицо египетской принцессы с прозрачной белой кожей.
Единственными яркими пятнами на лице были ярко-красные губы и потрясающие зеленые глаза.
Мэтти с грустью вспомнила маленькое красное платье, которое привезла с собой с острова. Здесь оно сегодня произвело бы фурор. Но, разумеется, к нынешнему сборищу оно совсем не подходит, твердо сказала она себе. На ней, как обычно, были серый строгий костюм и блузка пастельных тонов. Только художникам позволительно выглядеть экзотично или вызывающе.
Она видела, как Хью нетерпеливо оглядывает комнату. Он был в своем единственном пиджаке — довольно потрепанном блейзере, белой рубашке и обычных джинсах. И в ботинках. Никакого галстука.
Он встретился с ней глазами и мрачно улыбнулся. Направился прямо к ней, оставив Эриел в толпе поклонников.
— Ты хорошо этого парня знаешь? — поинтересовался Флинн, протягивая руку за очередным канапе.
— Почему ты спрашиваешь?
— Потому что у него раздраженный вид.
— Это его привычное состояние. — Мэтти продолжала улыбаться, когда Хью подошел к ним и многозначительно посмотрел на Флинна.
— Привет, Хью, — сказала Мэтти. — Ты ведь не знаком с Флинном Грэфтоном? Прекрасный художник. Он женился на Эриел полгода назад.
Хью коротко кивнул и пожал протянутую руку.
— Поздравляю, — сухо проговорил он.
— Благодарю. Как я слышал, вы тот парень из примитивистского периода Эриел. Хью еще больше помрачнел.
— У меня другой взгляд на эти события.
— Эй, вы не смущайтесь. Я понимаю, вам не хочется, чтобы вас связывали именно с этим периодом в ее работе. То есть я хочу сказать, мы все знаем, это было бессмысленное отклонение, если судить о ее искусстве в целом, но то, что она написала в тот период, хорошо продавалось. Люди платили огромные деньги просто за некоторую странность этих картин, профессионально говоря.
— В самом деле? — пробормотал Хью.
— Мне лично нравятся многие работы того периода. Есть в них что-то необузданное, примитивное. Напоминает раннего Эштона или Клайда Хардинга.
Хью продолжал мрачно смотреть на него.
— Послушайте, вы не возражаете, если я пару минут поговорю с Мэтти? Наедине?
— Да нет, пожалуйста, сколько угодно, — сказал Флинн. — Пойду, посмотрю, как там Эриел. Поговорим позже, Мэтти.
— Обязательно. — Мэтти отпила глоток шампанского, глядя, как Флинн пробирается сквозь толпу.
— Ну ладно, давай выкладывай. — Хью схватил пластмассовый стаканчик у проходящего официанта.
— Что выкладывать? — вежливо поинтересовалась Мэтти.
— Ты хочешь знать, почему я опоздал и явился вместе с Эриел. — Хью залпом выпил содержимое стакана.
— А как ты думаешь?
— Значит, ответы следующие: а) совещание с Шарлоттой затянулось и б) Эриел как раз вылезала из такси напротив этого заведения, когда я приехал. Мне пришлось войти с ней.
— Понятно.
— Вот и славно. — Явно считая вопрос закрытым, Хью сердито посмотрел на нее. — Теперь ты мне расскажи, что у тебя с Грэфтоном?
Мэтти изумленно подняла на него глаза.
Ты это о чем?
— Он смотрел на тебя, как собака на кость. Очень пристально.
Мэтти пожала плечами.
— Он — художник. Они всегда смотрят пристально не на одно, так на другое. Он хочет, чтобы я взглянула на некоторые из его работ. О чем вы с Шарлоттой договорились?
Судя по всему, Хью хотелось продолжить тему Флинна Грэфтона. Он неохотно изменил курс.
— Все в ажуре, как я тебе и говорил. Она с удовольствием оставит меня, причем сказала, что я могу работать здесь, в офисе, сколько захочу. Ездить не придется.
— И что ты будешь делать в офисе?
— Ей нужен новый план охраны, который можно использовать в офисах Вейлкортов во всем мире. Я согласился.
— И как долго ты будешь довольствоваться этой работой, Хью? Ты ведь не привык трудиться в офисах, больше любишь в полевых условиях.
— Опыт мне пригодится, — сказал он. — Чем больше я узнаю насчет того, как управлять корпорацией, тем лучше.
— Потому что рано или поздно ты рассчитываешь вернуться на остров и заняться «Эбботт чартерз»? Признайся. Ты рассматриваешь это свое пребывание в Сиэтле как увеселительную поездку, которую ты решил вытерпеть, чтобы дать мне время прийти в себя и понять, что к чему, так?
— Забудь про «Эбботт чартерз»и забудь про остров. Не время сейчас спорить. Кто это к нам движется?
Мэтти взглянула в указанном направлении и вздохнула.
— Пришла беда — отворяй ворота.
— Ты это о чем?
— О том, что сегодня здесь полно всяких бывших моей сестрицы. Это ее первый муж. Эмери Блэкуэлл. Из ее раннего мрачного и экспериментального периодов. Они были женаты пять лет.
— Похоже, он пьян в дупель.
— Весьма вероятно. — Мэтти озабоченно прикусила губу.
Эмери достаточно хорошо держался. Ему было уже под пятьдесят, но он сохранил тот слегка рассеянный вид, присущий авторам, которые когда-то были почти легендой в высоких литературных кругах. Годы не слишком сказывались, несмотря на пристрастие к спиртному. Правда, намечался второй подбородок, с талией появились сложности, но он уделял внимание своей одежде, и она скрывала множество грехов. Его волосы, уже совершенно седые, были все еще густы, в бледно-голубых глазах светился недюжинный ум, хотя они и слегка покраснели от возлияний.
Мэтти всегда тепло относилась к Эмери, и он платил ей взаимностью.
— Он последние несколько лет переживал сильный стресс, — тихонько сообщила Мэтти Хью, глядя на приближающегося Эмери. — Его карьера давно пошла под гору, хотя его все еще приглашают читать лекции.
— Опять стресс, да? Это что, сегодня в Штатах главная причина всех неурядиц?
— Во всяком случае, большой доли. — Мэтти улыбнулась Эмери, который подошел к ним и величественно наклонил голову в приветствии.
— Мэтти, солнце мое, ты выглядишь еще лучше, чем обычно. Не хочешь ли присоединиться ко мне на Уидби на несколько дней? Мне может пригодиться муза. Привози с собой что-нибудь удобное, во что переодеться, дорогая. Мы будем пить коньяк и рассуждать о поэзии.
— Ты же знаешь, я никогда в поэзии не разбиралась, Эмери. Ты и сам сегодня выглядишь прекрасно. — Мэтти приподнялась на цыпочки и чмокнула его в щеку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
— Это Хью Эбботт, — сообщила она Флинну. — Эриел когда-то была с ним помолвлена.
— А, да. Тот парень из примитивистского периода, правильно?
— Правильно.
— Этот период закончился для нее тупиком, — заметил Флинн, не придавая появлению Хью никакого значения.
— Да, я и сама так когда-то думала. — Мэтти наблюдала, как ее сестра, подобно королеве, снисходит до присутствующих.
Сегодня Эриел выглядела просто сногсшибательно. Впрочем, как и всегда. В ее одежде ощущался тот же врожденный вкус, что и в ее полотнах. Сверкающие черные волосы она носила на прямой пробор, они волнами обрамляли ее точеное лицо египетской принцессы с прозрачной белой кожей.
Единственными яркими пятнами на лице были ярко-красные губы и потрясающие зеленые глаза.
Мэтти с грустью вспомнила маленькое красное платье, которое привезла с собой с острова. Здесь оно сегодня произвело бы фурор. Но, разумеется, к нынешнему сборищу оно совсем не подходит, твердо сказала она себе. На ней, как обычно, были серый строгий костюм и блузка пастельных тонов. Только художникам позволительно выглядеть экзотично или вызывающе.
Она видела, как Хью нетерпеливо оглядывает комнату. Он был в своем единственном пиджаке — довольно потрепанном блейзере, белой рубашке и обычных джинсах. И в ботинках. Никакого галстука.
Он встретился с ней глазами и мрачно улыбнулся. Направился прямо к ней, оставив Эриел в толпе поклонников.
— Ты хорошо этого парня знаешь? — поинтересовался Флинн, протягивая руку за очередным канапе.
— Почему ты спрашиваешь?
— Потому что у него раздраженный вид.
— Это его привычное состояние. — Мэтти продолжала улыбаться, когда Хью подошел к ним и многозначительно посмотрел на Флинна.
— Привет, Хью, — сказала Мэтти. — Ты ведь не знаком с Флинном Грэфтоном? Прекрасный художник. Он женился на Эриел полгода назад.
Хью коротко кивнул и пожал протянутую руку.
— Поздравляю, — сухо проговорил он.
— Благодарю. Как я слышал, вы тот парень из примитивистского периода Эриел. Хью еще больше помрачнел.
— У меня другой взгляд на эти события.
— Эй, вы не смущайтесь. Я понимаю, вам не хочется, чтобы вас связывали именно с этим периодом в ее работе. То есть я хочу сказать, мы все знаем, это было бессмысленное отклонение, если судить о ее искусстве в целом, но то, что она написала в тот период, хорошо продавалось. Люди платили огромные деньги просто за некоторую странность этих картин, профессионально говоря.
— В самом деле? — пробормотал Хью.
— Мне лично нравятся многие работы того периода. Есть в них что-то необузданное, примитивное. Напоминает раннего Эштона или Клайда Хардинга.
Хью продолжал мрачно смотреть на него.
— Послушайте, вы не возражаете, если я пару минут поговорю с Мэтти? Наедине?
— Да нет, пожалуйста, сколько угодно, — сказал Флинн. — Пойду, посмотрю, как там Эриел. Поговорим позже, Мэтти.
— Обязательно. — Мэтти отпила глоток шампанского, глядя, как Флинн пробирается сквозь толпу.
— Ну ладно, давай выкладывай. — Хью схватил пластмассовый стаканчик у проходящего официанта.
— Что выкладывать? — вежливо поинтересовалась Мэтти.
— Ты хочешь знать, почему я опоздал и явился вместе с Эриел. — Хью залпом выпил содержимое стакана.
— А как ты думаешь?
— Значит, ответы следующие: а) совещание с Шарлоттой затянулось и б) Эриел как раз вылезала из такси напротив этого заведения, когда я приехал. Мне пришлось войти с ней.
— Понятно.
— Вот и славно. — Явно считая вопрос закрытым, Хью сердито посмотрел на нее. — Теперь ты мне расскажи, что у тебя с Грэфтоном?
Мэтти изумленно подняла на него глаза.
Ты это о чем?
— Он смотрел на тебя, как собака на кость. Очень пристально.
Мэтти пожала плечами.
— Он — художник. Они всегда смотрят пристально не на одно, так на другое. Он хочет, чтобы я взглянула на некоторые из его работ. О чем вы с Шарлоттой договорились?
Судя по всему, Хью хотелось продолжить тему Флинна Грэфтона. Он неохотно изменил курс.
— Все в ажуре, как я тебе и говорил. Она с удовольствием оставит меня, причем сказала, что я могу работать здесь, в офисе, сколько захочу. Ездить не придется.
— И что ты будешь делать в офисе?
— Ей нужен новый план охраны, который можно использовать в офисах Вейлкортов во всем мире. Я согласился.
— И как долго ты будешь довольствоваться этой работой, Хью? Ты ведь не привык трудиться в офисах, больше любишь в полевых условиях.
— Опыт мне пригодится, — сказал он. — Чем больше я узнаю насчет того, как управлять корпорацией, тем лучше.
— Потому что рано или поздно ты рассчитываешь вернуться на остров и заняться «Эбботт чартерз»? Признайся. Ты рассматриваешь это свое пребывание в Сиэтле как увеселительную поездку, которую ты решил вытерпеть, чтобы дать мне время прийти в себя и понять, что к чему, так?
— Забудь про «Эбботт чартерз»и забудь про остров. Не время сейчас спорить. Кто это к нам движется?
Мэтти взглянула в указанном направлении и вздохнула.
— Пришла беда — отворяй ворота.
— Ты это о чем?
— О том, что сегодня здесь полно всяких бывших моей сестрицы. Это ее первый муж. Эмери Блэкуэлл. Из ее раннего мрачного и экспериментального периодов. Они были женаты пять лет.
— Похоже, он пьян в дупель.
— Весьма вероятно. — Мэтти озабоченно прикусила губу.
Эмери достаточно хорошо держался. Ему было уже под пятьдесят, но он сохранил тот слегка рассеянный вид, присущий авторам, которые когда-то были почти легендой в высоких литературных кругах. Годы не слишком сказывались, несмотря на пристрастие к спиртному. Правда, намечался второй подбородок, с талией появились сложности, но он уделял внимание своей одежде, и она скрывала множество грехов. Его волосы, уже совершенно седые, были все еще густы, в бледно-голубых глазах светился недюжинный ум, хотя они и слегка покраснели от возлияний.
Мэтти всегда тепло относилась к Эмери, и он платил ей взаимностью.
— Он последние несколько лет переживал сильный стресс, — тихонько сообщила Мэтти Хью, глядя на приближающегося Эмери. — Его карьера давно пошла под гору, хотя его все еще приглашают читать лекции.
— Опять стресс, да? Это что, сегодня в Штатах главная причина всех неурядиц?
— Во всяком случае, большой доли. — Мэтти улыбнулась Эмери, который подошел к ним и величественно наклонил голову в приветствии.
— Мэтти, солнце мое, ты выглядишь еще лучше, чем обычно. Не хочешь ли присоединиться ко мне на Уидби на несколько дней? Мне может пригодиться муза. Привози с собой что-нибудь удобное, во что переодеться, дорогая. Мы будем пить коньяк и рассуждать о поэзии.
— Ты же знаешь, я никогда в поэзии не разбиралась, Эмери. Ты и сам сегодня выглядишь прекрасно. — Мэтти приподнялась на цыпочки и чмокнула его в щеку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80