Видимо, он без труда убедил дежурного врача, что с девушкой не случилось ничего серьезного. Какое-то время они оживленно переговаривались – судя по всему, они были на дружеской ноге. Наконец врач достал из стола папку и передал ее директору. Тот с отсутствующим видом полистал бумаги, а потом отпустил коллегу, заверив, что сам позаботится обо всем остальном.
Какое-то мгновение тот колебался, но потом решил не спорить с начальством. День был долгим, а в резиденции его ждал ужин. Когда он наконец удалился, Лейс какое-то время сидел, изучая содержимое папки, казалось, он совершенно забыл о Кире. Она терпеливо ждала. Стоило ли показываться раньше времени, если в любую минуту сюда мог кто-нибудь вернуться, скажем, за забытой вещью.
Наконец директор вздохнул, отложил папку и сделал ей знак войти. Кира вошла и бросила взгляд на молодую женщину, которая лежала на кушетке, не замечая ничего вокруг.
– Что-нибудь важное? – спросила Кира директора. – Я видела, как вы изучали эту папку.
– История болезни. Акклиматизация и приспособление к окружающим условиям были на первом месте, так что ею не особенно занимались, мы просто убедились, что она достаточно здорова для этой работы. Должно было быть еще одно, более детальное обследование после того, как она немного акклиматизируется, но она чувствовала себя так хорошо, а в отделении было столько другой работы, что обследования так и не провели. Это ее первый осмотр. Она набрала одиннадцать с четвертью халгов. Многовато, конечно, но это в основном мускулы, да и часть ее жира тоже превратилась в мускулы. Если не допускать того, чтобы мышцы снова превратились в жир, все не так уж плохо.
– Сама я вешу всего сорок три. Даже Крим – только девяносто два. Хорошо еще, что нам не придется ее поднимать. Есть еще какие-нибудь медицинские проблемы, о которых нам следовало бы знать?
– Только одна, но это сильно усложнит ситуацию, если вам предстоит долгое путешествие.
– И что же это? – Кира подняла бровь.
– Она на третьем месяце беременности. Вот это был удар.
– О Боже мой! – пробормотала Кира. – Только этого нам и не хватало. Она знает?
– Сомневаюсь. Если она и чувствовала дурноту по утрам, то не жаловалась, да и кто станет обращать внимание на такую чепуху в поле? Это не будет особенно заметно до седьмого месяца, особенно у этакой толстухи, но это ослабит ее, сделает медлительной, вызовет биохимические изменения, ну и тому подобное.
– Значит, у меня меньше шести месяцев на то, чтобы доставить ее по назначению. – Кира вздохнула. – Чей это может быть ребенок? Кто-нибудь из здешних?
– Возможно, но маловероятно. Обычно тут не набрасываются на новичков. Как правило, проходит несколько недель, прежде чем новенький начинает участвовать в жизни общины. Судя по тому, что вы рассказали, маловероятно, чтобы у нее были какие-нибудь связи во время путешествия, так что остается только изнасилование.
Кира вздохнула и посмотрела на девушку:
– Бедняжка. А нельзя ли от этого избавиться? Директор, казалось, был шокирован, но быстро пришел в себя.
– Нет, это сложно, и выздоровление будет долгим. Если вы забираете ее сегодня, то либо этим займется сам чародей, либо она родит.
Женщина кивнула.
– Ладно, я предоставлю решать Булеану. Думаете, она готова?
– О да. Желудочные спазмы прошли, мы просто дали ей очень сильное слабительное. Однако она не сможет контролировать свои отправления, так что помните, вам надо заставлять ее почаще делать это.
Кира подошла к лежавшей без сознания девушке.
– Маиса, открой глаза, сядь и спусти ноги с кушетки.
Глаза открылись, но они ничего не выражали, будто девушка все еще спала; Маиса в точности выполнила приказание.
– А теперь слушай меня, – заговорила Кира, тщательно подбирая слова. – Ты будешь слышать только мой голос, мой и ничей другой, будешь повиноваться только моему голосу. Завтра к тебе придет мужчина и скажет: «Я – Крим. Повинуйся и мне».
Ты услышишь, как он это скажет, и будешь повиноваться мне и ему, и слышать только меня и его, и никого другого. Ты поняла меня? Отвечай.
– Да, – тупо ответила девушка удивительно низким голосом.
– Хорошо. А теперь встань. Сейчас ты пойдешь в трех шагах позади меня, и что бы я ни сделала, ты будешь делать то же самое, пока я не прикажу тебе другого. Если я сяду, ты тоже сядешь. Если я пойду, ты пойдешь следом. Если я остановлюсь, ты тоже остановишься. Поняла? Отвечай.
– Да.
Кира проверила, захватила ли она антидот и образец зелья.
– Нельзя ли ее переодеть?
– Извините, только не здесь, – пожал плечами Лейс. – Нам не удастся заполучить ее одежду, не вызвав подозрений.
– Ладно, ладно. Мне придется самой заняться этим. Сейчас самое важное – выбраться отсюда и уйти как можно дальше от этих стервятников, что кружат над нами. Не могли бы вы погасить свет?
– Конечно, но тогда здесь будет очень темно.
– Я создание тьмы, – отозвалась Кира. – К тому же здесь достаточно рассеянного света, чтобы девушка меня видела. Гасите.
Лейс потушил светильники, и они подождали, пока глаза Майсы привыкнут к темноте.
– Маиса, ты меня видишь? Отвечай.
– Да.
– Тогда следуй за мной и повинуйся. Вдруг Кано Лейс встрепенулся.
– Подождите, а где же переменная, пропущенная в формуле?
– Она уже у вас. На том же листке, что и остальная формула. Если мы благополучно выберемся из владений герцога, переменная проявится и станет одного цвета с остальными чернилами. Если нас предадут или схватят до того, как мы покинем этот район, бумага сгорит. Мне кажется, это честно.
Ошеломленный директор вздрогнул в темноте. Он действительно собирался их обмануть. Слишком трудно ему было чувствовать себя предателем по отношению к герцогу. Но эта формула… Когда он ее увидел и оценил ее возможности… Соблазн был слишком велик. Завтра он отправится в лабораторию и начнет исследования. Через пару недель он объявит о своем открытии, и тогда его звезда засияет новым светом, а его позиции укрепятся. Но цена, которую пришлось заплатить, все же не давала ему покоя. Лейс все еще был убежден, что создание Майсы было правильным и необходимым. И хотя восстановление было теоретически возможно, он никогда не видел, чтобы оно происходило, и насколько ему было известно, никто из тех, кого он знал, не смог бы его провести. Одному только Богу известно, во что превратится теперь несчастная Маиса.
Вывезти Сэм из приюта было несложно, хотя и пришлось побегать, чтобы найти подходящую повозку, поездка в которой не повредила бы девушке. На следующий день, прямо на рассвете, Крим поднял караван, и они двинулись в путь. Ящики с лучшим вином герцога оказались отличным прикрытием, к тому же они и сами по себе могли принести неплохой доход.
Крим все еще не чувствовал себя в полной безопасности, но по мере того, как все новые и новые мили отдаляли его от владений герцога, он начинал понемногу успокаиваться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76