Но он, к своему немалому удивлению, не испытал радостного сердцебиения и желания броситься к ней. Джесс, может быть впервые, посмотрел на Эллен критически и ощутил какую-то неловкость. Она была такой же красивой и притягательной. Но образ другой женщины, той, что жила возле ранчо Кип, разделял их непреодолимым барьером.
— Джесс, милый мой Джесс, — произнесла Эллен, и бархатный голос ее звучал, наверное, даже нежнее и мягче, чем обычно. — Я скучала по тебе.
— Ты же знала, где найти меня, — ответил он, не придумав ничего лучшего.
— Утащить тебя на глазах у посторонних было бы не совсем удобно, дорогой. Я бы была не я, если бы проявила нескромность.
Она коснулась его рта горячими, влажными, податливыми губами, прижимаясь мягкой грудью к его груди. Их бедра тоже соприкоснулись, и Эллен тут же начала совершать легкие ритмичные движения. Глаза ее закрылись.
— Я так люблю, когда ты касаешься моего тела, Джесс… — медленно прошептала она. — Твои прикосновения оживляют меня, Джесс… Будь хорошим мальчиком, Джесс. Люби меня… хоть немного!
На какое-то мгновение он застыл в нерешительности. Эллен вновь поцеловала его. Знакомый пьянящий запах заполнил ноздри. Еще несколько секунд — и он почувствовал, как возникший внутри маленький огонь желания разгорается все сильнее и сильнее под воздействием ее ласк, теплая волна страсти прокатывается по всему телу. Джесс приподнял светлые локоны и ткнулся лицом в грациозный изгиб между шеей и плечом женщины, ощутив жар ее щек и горячее дыхание возле уха. Он поднял голову и с жадностью поцеловал Эллен в губы. Большие сильные руки беспорядочно начали двигаться по ее спине, а потом сжали ее всю в страстных объятиях.
Тело Эллен слегка дрогнуло, как бы сопротивляясь. Джесс разжал руки, сделал шаг в сторону и покорно застыл на месте, позволяя Эллен самой снять с него рубашку и брюки. Это был раз и навсегда заведенный между ними ритуал. Приступая к нему, Эллен дотронулась пальцами до обнаженной груди Джесса и стала сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее поглаживать его живот, ощупывать выпуклые мышцы груди и спины. Ласковые прикосновения опытных рук возбуждали, вызывали трепет, заставляли Джесса делать то, что хочет она. Эллен любила эти моменты их интимных свиданий. Она наслаждалась своей властью, тем, что могла легкими движениями пальцев извлечь из этого сильного мужского тела прямо-таки животные стоны, заставить его дрожать и рваться к ней. И только тогда, когда его руки нервно сжались в кулаки, а лицо исказилось страстью и стало очевидно, что он вот-вот потеряет контроль над собой, Эллен позволила дотронуться до своего тела.
Джесс буквально сорвал с нее сорочку, неистово обхватил ее руками, в два прыжка достиг кровати и швырнул на нее женщину, опустившись следом. Теперь он не думал уже ни о чем. Им владела одна лишь безумная страсть. В затуманенном сознании промелькнула лишь мысль, что Эллен необходима ему как воздух. Он испытывал радость, чувствуя, что она рядом.
Глава 7
Саммер поднималась от речки с очередным ведром воды для полива огорода, когда тяжелый всплеск позади заставил ее оглянуться. На крупном вороном жеребце речку переезжал Слейтер. За ним бежала еще одна лошадь — гнедая, гораздо меньше первой. Девушка не видела хозяина ранчо Кип уже около недели, с того самого дня, когда она побывала у него в гостях и увидела на прощание его спину. Первым делом она вспомнила о своем только что намокшем платье, растрепанных волосах и, почувствовав, что краснеет, обругала себя за излишнюю чувствительность.
Вороной жеребец уже поравнялся с ней. Седло под Слейтером скрипнуло, и ведро с водой очутилось в его руке.
— Джон, — позвал он негромко, но тоном человека, привыкшего отдавать приказания.
Лежавший на животе прямо в пыли Джон Остин прыжком поднялся на ноги.
— Привет, Слейтер!
— Мужчина, который чего-нибудь стоит, никогда не будет сидеть без дела, когда его женщины работают, — сказал Слейтер, передавая мальчику ведро.
— Джек сказал, что это называется «праздновать лодыря».
— Как бы это ни называлось, нам вести себя подобным образом не пристало.
Саммер хотелось заступиться за брата. Она уже приготовилась объяснить, что это прежде всего ее вина, что мальчик такой, что это она не сумела приучить его работать. Вернее, не успела, поскольку, как только у нее появлялось время, брат буквально умолял научить его читать, писать и отвечать на его многочисленные вопросы. Однако лишь только Слейтер посмотрел ей в лицо, девушка поняла, что он и без всяких объяснений знает все, о чем она думает, и даже то, что она чувствует.
— Он помогает, когда я прошу его об этом, — просто сказала она, гордо подняв голову. — Просто порой он слишком увлекается своими мыслями.
— Вы делаете за него многое, с чем он бы вполне мог справиться сам, — ответил Слейтер. — Парнишка из-за этого слегка обленился.
— Неправда! — горячо возразила Саммер. — Он просто… просто задумчив.
Оставив без внимания ее слова, Слейтер повернулся к мальчику:
— У тебя когда-нибудь была своя лошадь?
Джон Остин отрицательно покачал головой.
— Теперь будет, — сказал Слейтер, передавая мальчику поводья низкорослой гнедой. — Держи! Она будет твоей, если ты будешь заботиться о ней. Ты сам должен все для нее делать. Не сестра, не Пудинг, а именно ты понял?
У Саммер даже сердце на мгновение замерло.
— О, я не уверена… Я хочу сказать, что он в этом ничего не понимает… Он никогда…
— Рано или поздно, но ему придется встать на собственные ноги, — улыбнувшись, произнес Слейтер.
— Вы меня неправильно поняли. Я просто опасаюсь, как бы мальчик с непривычки не повредил себе что-нибудь, пытаясь ездить верхом.
— Пару шишек он вполне переживет. Забирайся-ка на своего скакуна, сынок.
Саммер сделала было движение, чтобы помочь брату, но Слейтер поставил своего коня между ней и гнедой. Девушка протестующе вскинула голову. Конь Слейтера развернулся таким образом, что Саммер видела теперь его изуродованную щеку. Глядя на нее, девушка вдруг представила, какую боль довелось ему испытать в тот страшный день. От жалости перехватило дыхание. Однако Слейтер, обернувшись, расценил ее реакцию по-своему. Губы его напряглись, ноздри подрагивали. В глазах заметались какие-то странные огоньки.
— Уродливо, не правда ли? — спросил он, рассерженный ее замешательством, и взглянул на девушку так, что та невольно сделала шаг назад. — Конечно, я не так красив, как Трэвис Маклин. — Губы его скривились в язвительной усмешке. — Но я бы посоветовал вам никогда не оценивать человека по его внешности. Надежнее судить по делам.
— Что заставило вас подумать, что я оцениваю вас?
— То, как вы посмотрели на меня. У вас был такой взгляд, будто вы увидели вдруг самого дьявола.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84
— Джесс, милый мой Джесс, — произнесла Эллен, и бархатный голос ее звучал, наверное, даже нежнее и мягче, чем обычно. — Я скучала по тебе.
— Ты же знала, где найти меня, — ответил он, не придумав ничего лучшего.
— Утащить тебя на глазах у посторонних было бы не совсем удобно, дорогой. Я бы была не я, если бы проявила нескромность.
Она коснулась его рта горячими, влажными, податливыми губами, прижимаясь мягкой грудью к его груди. Их бедра тоже соприкоснулись, и Эллен тут же начала совершать легкие ритмичные движения. Глаза ее закрылись.
— Я так люблю, когда ты касаешься моего тела, Джесс… — медленно прошептала она. — Твои прикосновения оживляют меня, Джесс… Будь хорошим мальчиком, Джесс. Люби меня… хоть немного!
На какое-то мгновение он застыл в нерешительности. Эллен вновь поцеловала его. Знакомый пьянящий запах заполнил ноздри. Еще несколько секунд — и он почувствовал, как возникший внутри маленький огонь желания разгорается все сильнее и сильнее под воздействием ее ласк, теплая волна страсти прокатывается по всему телу. Джесс приподнял светлые локоны и ткнулся лицом в грациозный изгиб между шеей и плечом женщины, ощутив жар ее щек и горячее дыхание возле уха. Он поднял голову и с жадностью поцеловал Эллен в губы. Большие сильные руки беспорядочно начали двигаться по ее спине, а потом сжали ее всю в страстных объятиях.
Тело Эллен слегка дрогнуло, как бы сопротивляясь. Джесс разжал руки, сделал шаг в сторону и покорно застыл на месте, позволяя Эллен самой снять с него рубашку и брюки. Это был раз и навсегда заведенный между ними ритуал. Приступая к нему, Эллен дотронулась пальцами до обнаженной груди Джесса и стала сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее поглаживать его живот, ощупывать выпуклые мышцы груди и спины. Ласковые прикосновения опытных рук возбуждали, вызывали трепет, заставляли Джесса делать то, что хочет она. Эллен любила эти моменты их интимных свиданий. Она наслаждалась своей властью, тем, что могла легкими движениями пальцев извлечь из этого сильного мужского тела прямо-таки животные стоны, заставить его дрожать и рваться к ней. И только тогда, когда его руки нервно сжались в кулаки, а лицо исказилось страстью и стало очевидно, что он вот-вот потеряет контроль над собой, Эллен позволила дотронуться до своего тела.
Джесс буквально сорвал с нее сорочку, неистово обхватил ее руками, в два прыжка достиг кровати и швырнул на нее женщину, опустившись следом. Теперь он не думал уже ни о чем. Им владела одна лишь безумная страсть. В затуманенном сознании промелькнула лишь мысль, что Эллен необходима ему как воздух. Он испытывал радость, чувствуя, что она рядом.
Глава 7
Саммер поднималась от речки с очередным ведром воды для полива огорода, когда тяжелый всплеск позади заставил ее оглянуться. На крупном вороном жеребце речку переезжал Слейтер. За ним бежала еще одна лошадь — гнедая, гораздо меньше первой. Девушка не видела хозяина ранчо Кип уже около недели, с того самого дня, когда она побывала у него в гостях и увидела на прощание его спину. Первым делом она вспомнила о своем только что намокшем платье, растрепанных волосах и, почувствовав, что краснеет, обругала себя за излишнюю чувствительность.
Вороной жеребец уже поравнялся с ней. Седло под Слейтером скрипнуло, и ведро с водой очутилось в его руке.
— Джон, — позвал он негромко, но тоном человека, привыкшего отдавать приказания.
Лежавший на животе прямо в пыли Джон Остин прыжком поднялся на ноги.
— Привет, Слейтер!
— Мужчина, который чего-нибудь стоит, никогда не будет сидеть без дела, когда его женщины работают, — сказал Слейтер, передавая мальчику ведро.
— Джек сказал, что это называется «праздновать лодыря».
— Как бы это ни называлось, нам вести себя подобным образом не пристало.
Саммер хотелось заступиться за брата. Она уже приготовилась объяснить, что это прежде всего ее вина, что мальчик такой, что это она не сумела приучить его работать. Вернее, не успела, поскольку, как только у нее появлялось время, брат буквально умолял научить его читать, писать и отвечать на его многочисленные вопросы. Однако лишь только Слейтер посмотрел ей в лицо, девушка поняла, что он и без всяких объяснений знает все, о чем она думает, и даже то, что она чувствует.
— Он помогает, когда я прошу его об этом, — просто сказала она, гордо подняв голову. — Просто порой он слишком увлекается своими мыслями.
— Вы делаете за него многое, с чем он бы вполне мог справиться сам, — ответил Слейтер. — Парнишка из-за этого слегка обленился.
— Неправда! — горячо возразила Саммер. — Он просто… просто задумчив.
Оставив без внимания ее слова, Слейтер повернулся к мальчику:
— У тебя когда-нибудь была своя лошадь?
Джон Остин отрицательно покачал головой.
— Теперь будет, — сказал Слейтер, передавая мальчику поводья низкорослой гнедой. — Держи! Она будет твоей, если ты будешь заботиться о ней. Ты сам должен все для нее делать. Не сестра, не Пудинг, а именно ты понял?
У Саммер даже сердце на мгновение замерло.
— О, я не уверена… Я хочу сказать, что он в этом ничего не понимает… Он никогда…
— Рано или поздно, но ему придется встать на собственные ноги, — улыбнувшись, произнес Слейтер.
— Вы меня неправильно поняли. Я просто опасаюсь, как бы мальчик с непривычки не повредил себе что-нибудь, пытаясь ездить верхом.
— Пару шишек он вполне переживет. Забирайся-ка на своего скакуна, сынок.
Саммер сделала было движение, чтобы помочь брату, но Слейтер поставил своего коня между ней и гнедой. Девушка протестующе вскинула голову. Конь Слейтера развернулся таким образом, что Саммер видела теперь его изуродованную щеку. Глядя на нее, девушка вдруг представила, какую боль довелось ему испытать в тот страшный день. От жалости перехватило дыхание. Однако Слейтер, обернувшись, расценил ее реакцию по-своему. Губы его напряглись, ноздри подрагивали. В глазах заметались какие-то странные огоньки.
— Уродливо, не правда ли? — спросил он, рассерженный ее замешательством, и взглянул на девушку так, что та невольно сделала шаг назад. — Конечно, я не так красив, как Трэвис Маклин. — Губы его скривились в язвительной усмешке. — Но я бы посоветовал вам никогда не оценивать человека по его внешности. Надежнее судить по делам.
— Что заставило вас подумать, что я оцениваю вас?
— То, как вы посмотрели на меня. У вас был такой взгляд, будто вы увидели вдруг самого дьявола.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84