Ничего подобного она прежде не испытывала.
Он поднял руку и осторожно коснулся ее плеча, одними кончиками пальцев, словно прося ее разрешения. Она промолчала, и его ладонь легла ей на плечо. И все тело Селины будто пронзило электрическим током. Другой рукой Джек нежно коснулся ее шеи, одними лишь кончиками пальцев… Затем эта рука скользнула вниз, к ее груди. Сосок мгновенно отвердел.
— Прости, — тихо проговорил он, — но мне этого мало. Слишком мало. Я хочу тебя раздеть. Что у тебя под одеждой?
— Я не могу об этом говорить…
— Можешь. Нас тянет друг другу, неужели ты не видишь? Я очень сдержанный человек, но с тобой… О, с тобой… Что у тебя под жакетом? Кружевной бюстгальтер с дырочками для сосков? Внешне ты робкая, очень робкая. Но где другая Селина Пэйн? Она должна быть. Она есть. Где? Какого цвета бюстгальтер? Красного? — Он опустил глаза на ее грудь. — Мне трудно дышать, Селина. И я уверен, ты тоже испытываешь какие-то чувства. Я знаю. Так что, красный?
— Белый! — почти крикнула она, хотя собиралась молчать. — Мне нужно в дом, посмотреть…
— Что? Я чувствую тебя, Селина, вижу тебя. Без твоего красного костюма. У тебя красивые ноги. Скажи, у тебя все волосы на теле этого каштанового цвета?
Селина едва не задохнулась от возмущения.
— На моем месте любая порядочная женщина отвесила бы тебе пощечину и ушла.
— Мне приготовиться к пощечине?
— Я беременна. Я должна сейчас думать о другом.
— Боже, какая чепуха! Что за книжки ты читала, Селина? Беременные женщины не перестают быть сексуальными и не утрачивают желаний. А мужчины не перестают любоваться ими как женщинами. И желать их. Я хочу тебя. Странно, не правда ли?
— К чему весь этот разговор?
За забором уличный музыкант заиграл на рожке «Какая ночь!».
— «Если этого не сделаю я, сделает кто-то другой», — пропел Джек шепотом.
Нервы у Селины были как натянутые струны. Она боялась вздохнуть.
— «Какая ночь, — опять пропел Джек. Тонкие ноздри его раздувались. — Какой день!»
Легонько обняв ее, он стал покачивать бедрами в такт музыке и заставил ее делать то же самое. Она положила руки ему на плечи, и он сказал:
— Твои прикосновения рождают во мне дрожь. Не убирай своих рук.
— А если нас кто-нибудь увидит, Джек? Что подумает?
— Если это будет мужчина, он позавидует мне черной завистью. Особенно если взглянет на мои штаны.
— Вы говорите неприличные вещи!
Казалось, каждое ее новое слово лишь сильнее веселило его.
— Ты хочешь сказать, что впервые слышишь такое от мужчины?
Селина сделала надменное лицо.
— Все знакомые мне мужчины — джентльмены! «За одним ярким исключением…»
— В таком случае должен заметить, ты многое потеряла. Но ничего, я помогу тебе наверстать упущенное. Тебе нравится заниматься любовью под музыку? Тебе когда-нибудь приходилось испытывать оргазм под звуки такого рожка? Скажи, хоть раз кто-нибудь любил тебя на столе обнаженную, целуя тебя всю с ног до головы? Скажи, тебя когда-нибудь целовали между ног? Уверен, тебе понравилось бы, если бы я это сделал. А потом я переключился бы на твои груди и сосал бы их до тех пор, пока ты не начала бы меня умолять войти в тебя. Честное слово, почему бы нам не зайти сейчас в дом и не попытаться найти хоть один такой стол, залитый солнечным светом? Я доведу тебя своим языком до безумия, красавица! О нет, боюсь, я сразу же тебя съем!
Он говорил вроде спокойно, не повышая голоса… Одновременно раздевая ее глазами и прикасаясь к ней одними кончиками пальцев.
— Знаешь, Селина, я не повеса и не коллекционирую женщин. Я очень разборчив. И выбрал тебя. Как ты думаешь, я смогу доставить тебе удовольствие?
Борясь с ним и с усталостью, она прикрыла глаза. Джек тут же воспользовался этим и обнял ее. В результате она коснулась лбом его груди.
— Скажи все же… — прошептал он. — Тебе не хотелось бы провести со мной несколько часов наедине? Я научу тебя своим правилам и привычкам в любви, а ты меня своим.
Селина отрицательно покачала головой.
— Нет? Хорошо, тогда в этот раз я буду выступать только в роли учителя. А ты поделишься своим опытом как-нибудь позже.
— Ты ненормальный, но ты помог беременной женщине почувствовать себя желанной. Спасибо.
Селина вновь попыталась сбежать, но он поймал ее за руку и развернул к себе, словно заправский партнер. Осознавая всю нелепость происходящего, Селина тем не менее начала танцевать с ним, ступая в такт музыке по неровным камням двора, с трудом переводя дыхание в те мгновения, когда он резко привлекал ее к себе. Когда же Джек запустил руку ей под жакет и обнял за талию, она едва не оступилась. Слишком уж сильные у него пальцы, а у нее чувствительная кожа. Он провел ладонью по ее спине и прижал к себе крепче.
— Нечего попусту тратить время, — проговорил он ей на ухо, почти шепотом. В следующее же мгновение Джек стал ласкать ее языком, а в довершение всего легонько прикусил мочку. Селина едва не задохнулась. — Пойдем в дом. У нас там много разных дел.
Селина с трудом взяла себя в руки и отстранилась от него.
— Ты не в себе. У тебя, наверно, жар. Иди домой и попытайся отдохнуть. Мы обо всем поговорим после.
— Почему не сейчас? Попутно?
— Ты не можешь меня принудить! — Селина резко остановилась и обратила на него ледяной взгляд.
Джек даже присвистнул.
— Ты хочешь мне о чем-то рассказать? О принуждении? Тебя кто-то принуждал к этому, Селина?
— Нет! — Она ни с кем не поделится своей тайной. Потому что в противном случае все это обернется именно тем, чего она так хотела избежать, — о ее беременности узнает Уилсон Ламар. — Тебе напекло голову, Джек. Хорошо, пойдем в дом, я налью тебе чаю со льдом.
— Можно мне поцеловать тебя? — Нет.
— Но в тот раз тебе понравилось.
— Не спорю, но мы больше не будем вспоминать про тот раз.
— Хочешь, я скажу тебе, о чем я мечтаю? Селина осторожно подняла на него глаза.
— Боюсь, твой рассказ явится попранием норм общественной морали, о которой ты так печешься. Так что лучше не надо.
— А я все же скажу. Я мечтаю о том, чтобы снова поцеловать тебя. Твои губы, твои груди, твои нежный животик и твое лоно. Да, Селина, я хочу целовать и ласкать тебя там до тех пор, пока ты не потеряешь голову.
Селина опустила глаза, почувствовав, как жаркая волна прокатилась вниз от груди к животу и еще ниже… Он словно нарочно мучил ее.
— Прекрати, Джек! — прошипела она, не смея поднять на него глаза. — Ты прекрасно знаешь, что любая связь между нами будет ошибкой! Что на тебя нашло?
— Тебе не нравятся мои фантазии?
— Чай со льдом. Это все. И твое обещание больше не затрагивал, эту тему.
— Хорошо, угости меня чаем со льдом, — проговорил он наконец со вздохом и галантно взял Селину под локоть.
Они вместе дошли до крыльца. Поднимаясь по лестнице, Селина взглянула вверх и… остолбенела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
Он поднял руку и осторожно коснулся ее плеча, одними кончиками пальцев, словно прося ее разрешения. Она промолчала, и его ладонь легла ей на плечо. И все тело Селины будто пронзило электрическим током. Другой рукой Джек нежно коснулся ее шеи, одними лишь кончиками пальцев… Затем эта рука скользнула вниз, к ее груди. Сосок мгновенно отвердел.
— Прости, — тихо проговорил он, — но мне этого мало. Слишком мало. Я хочу тебя раздеть. Что у тебя под одеждой?
— Я не могу об этом говорить…
— Можешь. Нас тянет друг другу, неужели ты не видишь? Я очень сдержанный человек, но с тобой… О, с тобой… Что у тебя под жакетом? Кружевной бюстгальтер с дырочками для сосков? Внешне ты робкая, очень робкая. Но где другая Селина Пэйн? Она должна быть. Она есть. Где? Какого цвета бюстгальтер? Красного? — Он опустил глаза на ее грудь. — Мне трудно дышать, Селина. И я уверен, ты тоже испытываешь какие-то чувства. Я знаю. Так что, красный?
— Белый! — почти крикнула она, хотя собиралась молчать. — Мне нужно в дом, посмотреть…
— Что? Я чувствую тебя, Селина, вижу тебя. Без твоего красного костюма. У тебя красивые ноги. Скажи, у тебя все волосы на теле этого каштанового цвета?
Селина едва не задохнулась от возмущения.
— На моем месте любая порядочная женщина отвесила бы тебе пощечину и ушла.
— Мне приготовиться к пощечине?
— Я беременна. Я должна сейчас думать о другом.
— Боже, какая чепуха! Что за книжки ты читала, Селина? Беременные женщины не перестают быть сексуальными и не утрачивают желаний. А мужчины не перестают любоваться ими как женщинами. И желать их. Я хочу тебя. Странно, не правда ли?
— К чему весь этот разговор?
За забором уличный музыкант заиграл на рожке «Какая ночь!».
— «Если этого не сделаю я, сделает кто-то другой», — пропел Джек шепотом.
Нервы у Селины были как натянутые струны. Она боялась вздохнуть.
— «Какая ночь, — опять пропел Джек. Тонкие ноздри его раздувались. — Какой день!»
Легонько обняв ее, он стал покачивать бедрами в такт музыке и заставил ее делать то же самое. Она положила руки ему на плечи, и он сказал:
— Твои прикосновения рождают во мне дрожь. Не убирай своих рук.
— А если нас кто-нибудь увидит, Джек? Что подумает?
— Если это будет мужчина, он позавидует мне черной завистью. Особенно если взглянет на мои штаны.
— Вы говорите неприличные вещи!
Казалось, каждое ее новое слово лишь сильнее веселило его.
— Ты хочешь сказать, что впервые слышишь такое от мужчины?
Селина сделала надменное лицо.
— Все знакомые мне мужчины — джентльмены! «За одним ярким исключением…»
— В таком случае должен заметить, ты многое потеряла. Но ничего, я помогу тебе наверстать упущенное. Тебе нравится заниматься любовью под музыку? Тебе когда-нибудь приходилось испытывать оргазм под звуки такого рожка? Скажи, хоть раз кто-нибудь любил тебя на столе обнаженную, целуя тебя всю с ног до головы? Скажи, тебя когда-нибудь целовали между ног? Уверен, тебе понравилось бы, если бы я это сделал. А потом я переключился бы на твои груди и сосал бы их до тех пор, пока ты не начала бы меня умолять войти в тебя. Честное слово, почему бы нам не зайти сейчас в дом и не попытаться найти хоть один такой стол, залитый солнечным светом? Я доведу тебя своим языком до безумия, красавица! О нет, боюсь, я сразу же тебя съем!
Он говорил вроде спокойно, не повышая голоса… Одновременно раздевая ее глазами и прикасаясь к ней одними кончиками пальцев.
— Знаешь, Селина, я не повеса и не коллекционирую женщин. Я очень разборчив. И выбрал тебя. Как ты думаешь, я смогу доставить тебе удовольствие?
Борясь с ним и с усталостью, она прикрыла глаза. Джек тут же воспользовался этим и обнял ее. В результате она коснулась лбом его груди.
— Скажи все же… — прошептал он. — Тебе не хотелось бы провести со мной несколько часов наедине? Я научу тебя своим правилам и привычкам в любви, а ты меня своим.
Селина отрицательно покачала головой.
— Нет? Хорошо, тогда в этот раз я буду выступать только в роли учителя. А ты поделишься своим опытом как-нибудь позже.
— Ты ненормальный, но ты помог беременной женщине почувствовать себя желанной. Спасибо.
Селина вновь попыталась сбежать, но он поймал ее за руку и развернул к себе, словно заправский партнер. Осознавая всю нелепость происходящего, Селина тем не менее начала танцевать с ним, ступая в такт музыке по неровным камням двора, с трудом переводя дыхание в те мгновения, когда он резко привлекал ее к себе. Когда же Джек запустил руку ей под жакет и обнял за талию, она едва не оступилась. Слишком уж сильные у него пальцы, а у нее чувствительная кожа. Он провел ладонью по ее спине и прижал к себе крепче.
— Нечего попусту тратить время, — проговорил он ей на ухо, почти шепотом. В следующее же мгновение Джек стал ласкать ее языком, а в довершение всего легонько прикусил мочку. Селина едва не задохнулась. — Пойдем в дом. У нас там много разных дел.
Селина с трудом взяла себя в руки и отстранилась от него.
— Ты не в себе. У тебя, наверно, жар. Иди домой и попытайся отдохнуть. Мы обо всем поговорим после.
— Почему не сейчас? Попутно?
— Ты не можешь меня принудить! — Селина резко остановилась и обратила на него ледяной взгляд.
Джек даже присвистнул.
— Ты хочешь мне о чем-то рассказать? О принуждении? Тебя кто-то принуждал к этому, Селина?
— Нет! — Она ни с кем не поделится своей тайной. Потому что в противном случае все это обернется именно тем, чего она так хотела избежать, — о ее беременности узнает Уилсон Ламар. — Тебе напекло голову, Джек. Хорошо, пойдем в дом, я налью тебе чаю со льдом.
— Можно мне поцеловать тебя? — Нет.
— Но в тот раз тебе понравилось.
— Не спорю, но мы больше не будем вспоминать про тот раз.
— Хочешь, я скажу тебе, о чем я мечтаю? Селина осторожно подняла на него глаза.
— Боюсь, твой рассказ явится попранием норм общественной морали, о которой ты так печешься. Так что лучше не надо.
— А я все же скажу. Я мечтаю о том, чтобы снова поцеловать тебя. Твои губы, твои груди, твои нежный животик и твое лоно. Да, Селина, я хочу целовать и ласкать тебя там до тех пор, пока ты не потеряешь голову.
Селина опустила глаза, почувствовав, как жаркая волна прокатилась вниз от груди к животу и еще ниже… Он словно нарочно мучил ее.
— Прекрати, Джек! — прошипела она, не смея поднять на него глаза. — Ты прекрасно знаешь, что любая связь между нами будет ошибкой! Что на тебя нашло?
— Тебе не нравятся мои фантазии?
— Чай со льдом. Это все. И твое обещание больше не затрагивал, эту тему.
— Хорошо, угости меня чаем со льдом, — проговорил он наконец со вздохом и галантно взял Селину под локоть.
Они вместе дошли до крыльца. Поднимаясь по лестнице, Селина взглянула вверх и… остолбенела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88