Нет-нет, он сам принес сюда нож. Вполне логично. В общем, мне известна другая причина, по которой он принес его с собой, но мы этот вопрос пока отложим. Я вам продемонстрирую очевидные соображения… Ну, кто-нибудь, скажите же что-нибудь, — неожиданно добавил Г.М., бросив на нас колючий взгляд. — Что, по-вашему, отсюда следует?
Слепо уставившийся на часы Холлидей повернулся.
— А как же, — проговорил он, — а как же кинжал, задевший Мэрион по шее?
— М-м-м. Уже лучше. Вот именно. Как же? Это с виду постороннее обстоятельство разъясняет крупную проблему. В темноте кто-то крался. У него был еще один кинжал? Если да, то эта неизвестная личность держала его весьма странным образом, неестественно — кинжалы никто так не носит. Вспомните, девушка почувствовала прикосновение не острия, а рукоятки и чашечки под крестовиной, значит, его держали за лезвие под рукояткой… Что так можно держать? Какой предмет по форме напоминает кинжал настолько, что тот, при ком речь без конца идет о кинжалах, легко в темноте их перепутает?…
— Что же это?
— Распятие, — произнес Г.М.
— Значит, Тед Латимер… — спросил я после паузы, и слова прозвучали громоподобно. — Тед Латимер?…
— Как уже было сказано, я сидел и думал. Долго думал над психологической загадкой Теда Латимера до и после того, как мы услышали, что он вернулся домой с маленьким распятием в руках.
Понимаете, этот полусвихнувшийся малый быстрее скроет от вас распятие, чем само преступление. Он искренне устыдился бы, если бы вы подумали, будто такой интеллектуал, как он, носит распятие, почитая его святыней, и стал бы упорно отрицать это… Вот в чем проблема с современными людьми. Они посмеиваются над великими идеями, вроде христианской религии, и верят в астрологию. Не верят священнику, который заявляет о существовании рая, и верят довольно легкомысленному утверждению, что будущее можно прочесть, как электрическую вывеску. Считают искреннюю веру в Бога чересчур старомодной и провинциальной, но признают существование целой кучи духов, потому что о них можно разглагольствовать на лженаучном жаргоне…
Ну ладно. Суть вот в чем. Тед Латимер фанатично верил в привидение, которое собирался изгнать Дартворт. Он довел себя до экстаза, до экзальтации. Верил, что дом кишит смертоносными силами. Хотел встретиться с ними, увидеть… Ему было запрещено двигаться с места, но, знаете, он не мог побороть искушения взглянуть на них в «запечатанной» комнате… И, дети мои, когда Тед Латимер встал и тайком улизнул из кружка, он держал в руках традиционное оружие против злых духов — распятие.
— По-твоему, — прохрипел майор Фезертон, — он был сообщником? Это он вышел из дома?
— Старина, разве распятие это не подтверждает? Он вышел, да. Он был тот, кого вы слышали, когда он выходил.
— Мы слышали шаги двух человек… — припомнил Холлидей. — Почему же он нам не признался, что вышел?
Г.М. потянулся к столу за своими часами. Что-то близится? Полицейские собираются вокруг домика под быстрое тиканье стрелок?…
— Потому что кое-что случилось, — спокойно объяснил Г.М. — Он просто увидел, услышал, подметил то, что даже его заставило усомниться, будто на Дартворта напали духи… Можно ли иначе объяснить его дальнейшие безумные действия? Он свихнулся. Упорно цеплялся за свою веру. Как себя чувствовала леди Беннинг, когда инспектор Мастерс вытаскивал провода из стен в зале для сеансов, потрошил чучело ее любимого Джеймса? Тед верил в Дартворта и вдруг разуверился. Но, как бы там ни было, понимаете, он по-прежнему был убежден, что Истина превыше Дартворта. Пусть лучше все верят, что его в самом деле прикончило привидение, если это подтвердит Истину в глазах всего мира!… Разве вы сами не рассказывали мне, как он упорно твердил, что теперь всему свету откроется истина и что значит по сравнению с этим жизнь одного человека? Разве не бился бы при этом в истерике? Богом клянусь, так и было!
— И что же, — спросил Холлидей, неожиданно задохнувшись, — что увидел или услышал Тед?
Г.М. медленно поднялся на ноги, огромный в освещенной пламенем комнате.
— Хотите, чтобы я показал? — спросил он. — Уже почти пора.
Из камина шел удушливый, почти гипнотический жар. В клубах дыма от благовоний, обманчивых бликах свечи и каминного огня маска чучела приобрела выражение насмешливого удовольствия, как будто сам Роджер Дартворт, притаившись в тряпичном туловище, набитом песком, слушал нас в этом доме с привидением, где он нашел свою смерть.
— Кен, — обратился ко мне Г.М., — возьми со стола кинжал Луиса Плейга. Платок у тебя есть? Хорошо. Помните, под телом Дартворта нашли носовой платок… А теперь нанеси манекену три скользящих удара, посильней, постарайся распороть одежду на левой руке, на бедре, на ноге. Давай!
Манекен весил не меньше четырнадцати стоунов, он даже не дрогнул, когда я выполнял приказание, только с жутким правдоподобием качнулся к столу, как живой. Маска под напяленной набекрень шляпой чуть сдвинулась, словно чучело взглянуло вниз. Мне на руку брызнул песок.
— Теперь слегка разрежь одежду, только мешок не проткни… Так-так, штук пять дырок… Хватит! Все это Дартворт проделал самостоятельно. Вытри платком рукоятку, сотри отпечатки, брось платок на пол…
— Кто-то ходит вокруг дома, — очень тихо сказал Холлидей.
— Положи кинжал обратно на стол, Кен. Теперь все смотрите, пожалуйста, на огонь. На меня не оглядывайтесь, смотрите прямо перед собой, убийца уже рядом… Здесь нет никакой крови, вид которой мог бы вас отвлечь. Лишь немного песка. Поймите, вся гениальность разыгранного представления заключается именно в форме кинжала Луиса Плейга и в превосходной инсценировке с помощью кошачьей крови и располосованной одежды. Если бы вы это поняли, как понял Дартворт… Важен, конечно, и сильный огонь, куда брошены крепкие благовония, перебивающие другой запах… Ну, смотрите в огонь, не на меня, не друг на друга, не на манекен, смотрите в горящий огонь… и через секунду все решится.
Где-то в комнате или рядом послышался скрип, тупой скрежет. Я постоянно помнил о манекене, сидевшем от меня так близко, что можно было до него дотронуться, точно я стоял у гильотины. Огонь трещал и пылал, слышалось равномерное громкое тиканье часов. Скрип становился все громче…
— Боже мой, я не вынесу! — хрипло воскликнул майор Фезертон. Я покосился на него: глаза выпучены, лицо сплошь в красных пятнах. — Говорю вам…
Вот тут все и случилось.
Г.М. резко хлопнул в ладоши — не знаю, сколько раз. В тот же миг манекен рухнул, опрокинув свечу па столе, помедлил, вздыбился, плашмя грохнулся на пол, мешок с песком сдвинулся, заломленная черная шляпа оказалась почти в топке. Кинжал Луиса Плейга со звоном и дребезгом вонзился в пол рядом с ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
Слепо уставившийся на часы Холлидей повернулся.
— А как же, — проговорил он, — а как же кинжал, задевший Мэрион по шее?
— М-м-м. Уже лучше. Вот именно. Как же? Это с виду постороннее обстоятельство разъясняет крупную проблему. В темноте кто-то крался. У него был еще один кинжал? Если да, то эта неизвестная личность держала его весьма странным образом, неестественно — кинжалы никто так не носит. Вспомните, девушка почувствовала прикосновение не острия, а рукоятки и чашечки под крестовиной, значит, его держали за лезвие под рукояткой… Что так можно держать? Какой предмет по форме напоминает кинжал настолько, что тот, при ком речь без конца идет о кинжалах, легко в темноте их перепутает?…
— Что же это?
— Распятие, — произнес Г.М.
— Значит, Тед Латимер… — спросил я после паузы, и слова прозвучали громоподобно. — Тед Латимер?…
— Как уже было сказано, я сидел и думал. Долго думал над психологической загадкой Теда Латимера до и после того, как мы услышали, что он вернулся домой с маленьким распятием в руках.
Понимаете, этот полусвихнувшийся малый быстрее скроет от вас распятие, чем само преступление. Он искренне устыдился бы, если бы вы подумали, будто такой интеллектуал, как он, носит распятие, почитая его святыней, и стал бы упорно отрицать это… Вот в чем проблема с современными людьми. Они посмеиваются над великими идеями, вроде христианской религии, и верят в астрологию. Не верят священнику, который заявляет о существовании рая, и верят довольно легкомысленному утверждению, что будущее можно прочесть, как электрическую вывеску. Считают искреннюю веру в Бога чересчур старомодной и провинциальной, но признают существование целой кучи духов, потому что о них можно разглагольствовать на лженаучном жаргоне…
Ну ладно. Суть вот в чем. Тед Латимер фанатично верил в привидение, которое собирался изгнать Дартворт. Он довел себя до экстаза, до экзальтации. Верил, что дом кишит смертоносными силами. Хотел встретиться с ними, увидеть… Ему было запрещено двигаться с места, но, знаете, он не мог побороть искушения взглянуть на них в «запечатанной» комнате… И, дети мои, когда Тед Латимер встал и тайком улизнул из кружка, он держал в руках традиционное оружие против злых духов — распятие.
— По-твоему, — прохрипел майор Фезертон, — он был сообщником? Это он вышел из дома?
— Старина, разве распятие это не подтверждает? Он вышел, да. Он был тот, кого вы слышали, когда он выходил.
— Мы слышали шаги двух человек… — припомнил Холлидей. — Почему же он нам не признался, что вышел?
Г.М. потянулся к столу за своими часами. Что-то близится? Полицейские собираются вокруг домика под быстрое тиканье стрелок?…
— Потому что кое-что случилось, — спокойно объяснил Г.М. — Он просто увидел, услышал, подметил то, что даже его заставило усомниться, будто на Дартворта напали духи… Можно ли иначе объяснить его дальнейшие безумные действия? Он свихнулся. Упорно цеплялся за свою веру. Как себя чувствовала леди Беннинг, когда инспектор Мастерс вытаскивал провода из стен в зале для сеансов, потрошил чучело ее любимого Джеймса? Тед верил в Дартворта и вдруг разуверился. Но, как бы там ни было, понимаете, он по-прежнему был убежден, что Истина превыше Дартворта. Пусть лучше все верят, что его в самом деле прикончило привидение, если это подтвердит Истину в глазах всего мира!… Разве вы сами не рассказывали мне, как он упорно твердил, что теперь всему свету откроется истина и что значит по сравнению с этим жизнь одного человека? Разве не бился бы при этом в истерике? Богом клянусь, так и было!
— И что же, — спросил Холлидей, неожиданно задохнувшись, — что увидел или услышал Тед?
Г.М. медленно поднялся на ноги, огромный в освещенной пламенем комнате.
— Хотите, чтобы я показал? — спросил он. — Уже почти пора.
Из камина шел удушливый, почти гипнотический жар. В клубах дыма от благовоний, обманчивых бликах свечи и каминного огня маска чучела приобрела выражение насмешливого удовольствия, как будто сам Роджер Дартворт, притаившись в тряпичном туловище, набитом песком, слушал нас в этом доме с привидением, где он нашел свою смерть.
— Кен, — обратился ко мне Г.М., — возьми со стола кинжал Луиса Плейга. Платок у тебя есть? Хорошо. Помните, под телом Дартворта нашли носовой платок… А теперь нанеси манекену три скользящих удара, посильней, постарайся распороть одежду на левой руке, на бедре, на ноге. Давай!
Манекен весил не меньше четырнадцати стоунов, он даже не дрогнул, когда я выполнял приказание, только с жутким правдоподобием качнулся к столу, как живой. Маска под напяленной набекрень шляпой чуть сдвинулась, словно чучело взглянуло вниз. Мне на руку брызнул песок.
— Теперь слегка разрежь одежду, только мешок не проткни… Так-так, штук пять дырок… Хватит! Все это Дартворт проделал самостоятельно. Вытри платком рукоятку, сотри отпечатки, брось платок на пол…
— Кто-то ходит вокруг дома, — очень тихо сказал Холлидей.
— Положи кинжал обратно на стол, Кен. Теперь все смотрите, пожалуйста, на огонь. На меня не оглядывайтесь, смотрите прямо перед собой, убийца уже рядом… Здесь нет никакой крови, вид которой мог бы вас отвлечь. Лишь немного песка. Поймите, вся гениальность разыгранного представления заключается именно в форме кинжала Луиса Плейга и в превосходной инсценировке с помощью кошачьей крови и располосованной одежды. Если бы вы это поняли, как понял Дартворт… Важен, конечно, и сильный огонь, куда брошены крепкие благовония, перебивающие другой запах… Ну, смотрите в огонь, не на меня, не друг на друга, не на манекен, смотрите в горящий огонь… и через секунду все решится.
Где-то в комнате или рядом послышался скрип, тупой скрежет. Я постоянно помнил о манекене, сидевшем от меня так близко, что можно было до него дотронуться, точно я стоял у гильотины. Огонь трещал и пылал, слышалось равномерное громкое тиканье часов. Скрип становился все громче…
— Боже мой, я не вынесу! — хрипло воскликнул майор Фезертон. Я покосился на него: глаза выпучены, лицо сплошь в красных пятнах. — Говорю вам…
Вот тут все и случилось.
Г.М. резко хлопнул в ладоши — не знаю, сколько раз. В тот же миг манекен рухнул, опрокинув свечу па столе, помедлил, вздыбился, плашмя грохнулся на пол, мешок с песком сдвинулся, заломленная черная шляпа оказалась почти в топке. Кинжал Луиса Плейга со звоном и дребезгом вонзился в пол рядом с ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65