Пока сосредоточусь на Маккалебе, но наверняка придется вернуться и к Отто.
– Итак, правильно я вас понял, Терри не любил длительных рейсов?
– Точно. Я все твердил ему: «Давай переберемся на материк, дадим объявления, займемся серьезной работой». Он и слушать не хотел.
– А почему, не спрашивали?
– Конечно, спрашивал. Он боялся покидать остров. Боялся надолго оставлять семью. И еще эти его досье...
– Старые ящики с бумагами?
– И новые тоже.
– Что за новые?
– Понятия не имею. Он постоянно собирал вырезки из газет, сшивал их, звонил куда-то.
– Прямо на яхте?
– Ну да. Грасиэла запрещала ему заниматься этим дома. Я с его слов знаю. Иногда он даже ночевал на яхте. Это уже незадолго до конца было. По-моему, как раз из-за всех этих бумаг. Терри оторваться от них не мог! Вот Грасиэла и велела ему не возвращаться домой, пока он с ними не покончит.
– Это он вам сказал?
– А ему и говорить не надо было.
– Не помните, может, в какой-нибудь папке он особенно долго копался?
– Да нет. В последнее время он не посвящал меня в свои дела. Я помог ему найти убийцу донора, но потом он меня вроде как отстранил.
– Обиделись?
– Да не сказал бы. Вообще-то хотелось быть полезным. Гоняться за плохими парнями интереснее, чем гоняться за рыбой, но я понимал, что это его мир, не мой.
Что-то Бадди отвечает, как на экзамене, словно заучил слова Терри. Ладно, пока оставим, но к этому предмету нам еще придется вернуться.
– Что ж, поговорим об Отто. Сколько раз вы ходили с ним в море?
– Это был третий... нет, четвертый рейс.
– И всегда в Мексику?
– В основном да.
– А чем он зарабатывает на жизнь, раз позволяет себе такие круизы?
– Он на пенсии. По-моему, воображает себя чемпионом по рыбной ловле, мечтает поймать черного марлина и повесить скелет у себя дома на стене. А насчет того, чтобы позволять себе... Как-то он сказал мне, что работал коммивояжером, но я так и не удосужился спросить, что именно он рекламировал.
– На пенсии? А сколько же ему?
– Точно не скажу, от шестидесяти до семидесяти.
– А где работал?
– По-моему, на Лонг-Бич.
– А что вы имели в виду, сказав, что он и порыбачить любил, и расслабиться?
– Ровно то, что сказал. Мы вывозили его на рыбалку, а когда бросали якорь в Кабо, он всегда исчезал.
– Стало быть, вы всякий раз останавливались на ночь в Кабо?
– Две первые ночи в Кабо, третью в Сан-Диего.
– И кто выбирал именно эти места?
– Ну, в Кабо рвался Отто, а Сан-Диего ровно на полпути назад. Возвращаемся мы обычно на малой скорости.
– И что делал Отто в Кабо?
– Да он там на сторону ходит. Оба вечера перед тем, как сойти на берег, перышки чистил и звонил кому-то по мобильнику. Думаю, у него там синьорита имеется.
– А он женат?
– Вроде да. Потому-то он и заказывает рейс на четверо суток. Жена думает, что он рыбку ловит. И знать не знает об остановках на Кабо и всяких там Маргаритах – я не напиток имею в виду.
– А Терри, он тоже ездил в город?
– Нет, – уверенно ответил Бадди, – это не по его части, он даже на берег не сходил.
– Это еще почему?
– Понятия не имею. Просто говорил, что нужды нет. А мне казалось, это какое-то суеверие.
– Что за суеверие?
– Ну, знаете, капитан на борту и все такое прочее.
– А вы?
– Чаще всего оставался с Терри. Иногда, правда, мог двинуть в город, рюмочку в баре пропустить.
– А во время последнего рейса?
– Нет, на берег не сходил. С деньгами, честно говоря, туговато было.
– В общем, в последний рейс Терри ни разу не сошел с яхты?
– Да.
– И никто, кроме вас, Отто и его, на борту не появлялся?
– Да как вам сказать...
– А вот так и сказать. Так был еще кто-то?
– На второй день пути вблизи от Кабо нас остановили федералы. Служба береговой охраны Мексики. Два малых поднялись на борт и наскоро прочесали яхту.
– С чего это вдруг?
– Да ни с чего, у них так заведено. Время от времени вас останавливают, вытрясают небольшую сумму и отпускают с миром.
– Взятка, что ли?
– Взятка, пошлина, штраф, как ни назовите.
– Стало быть, как раз в тот день вам и не повезло.
– Ну да. Терри пригласил их в салон, дал полсотни, и они смылись. Много времени это не заняло.
– Так, говорите, прочесали? А в лекарствах Терри они рылись?
– Нет, до этого дело не дошло. За то ребятам и платят, чтобы избежать таких вещей.
Только тут я сообразил, что забросил заметки. Многое из того, что я услышал, было для меня новостью и заслуживало внимания, но возникло ощущение: пока хватит и этого. Надо переварить услышанное и уж потом двинуться дальше. Появилось и чувство, что Бадди Локридж торопить меня не станет, по крайней мере пока я считаю его партнером в этой игре. Я уточнил названия и координаты гаваней, где они швартовались, отметил в записной книжке. Подтвердил завтрашнюю встречу на яхте Маккалеба. «Приеду первым же паромом», – заверил я. «Я тоже», – откликнулся Бадди, после чего мы распрощались. Я уходил, а ему еще надо было зайти в бакалею за кое-какой снедью.
Мы смяли бумажные стаканчики из-под кофе, бросили их в урну, и Бадди пожелал мне удачи в расследовании.
– Не знаю уж, что вы ищете. Но если Терри действительно помогли отправиться на тот свет, надо найти этого помощника, кем бы он ни был. Понимаете, что я имею в виду?
– Да, Бадди, думаю, что понимаю. До завтра.
– Увидимся.
5
В тот вечер я позвонил в Лас-Вегас дочке, и она потребовала интересную историю. Ей исполнилось всего пять, и она всегда ждала от меня песен или рассказов. С историями у меня получалось лучше. У Мэдди была приблудная черная кошка, которую она назвала Безымянкой, и ей нравились мои сказки, в которых было место опасностям и подвигу и в которых верх неизменно брала Безымянка: то разгадает тайну, то отыщет потерявшегося младенца или щенка, то преподаст хороший урок дурному дяде.
Я наскоро сочинил, как Безымянка спасла заблудившегося котенка по прозвищу Чело Азул. История имела успех, и слушательница потребовала еще одну, но я возразил, что уже поздно. Тогда она внезапно спросила, женаты ли Бургер Кинг и Дейри Куин. Улыбнувшись ходу ее мысли, я заверил, что да, женаты, а Мэдди спросила, счастливы ли они.
Бывает такое ощущение, словно оторвался от корней и тебя носит по свету, как песчинку. Бывает, чувствуешь себя безнадежным чужаком. Но невинность ребенка возвращает тебя в этот мир и надежно прикрывает щитом радости. Я понял это поздновато, но все-таки не слишком поздно. Никогда не бывает слишком поздно. Жаль, что моей девочке предстоит узнать правду об этом мире. Знаю одно: я не стану учить ее чему бы то ни было. Ко мне намертво прилипла грязь всех дорог, которыми довелось пройти, и всего, что пришлось узнать. И нет ничего, что хотелось бы передать дочке по наследству. Наоборот – пусть лучше она меня учит!
Так что я сказал ей: да, Бургер Кинг и Дейри Куин счастливы, они живут друг с другом в мире и радости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
– Итак, правильно я вас понял, Терри не любил длительных рейсов?
– Точно. Я все твердил ему: «Давай переберемся на материк, дадим объявления, займемся серьезной работой». Он и слушать не хотел.
– А почему, не спрашивали?
– Конечно, спрашивал. Он боялся покидать остров. Боялся надолго оставлять семью. И еще эти его досье...
– Старые ящики с бумагами?
– И новые тоже.
– Что за новые?
– Понятия не имею. Он постоянно собирал вырезки из газет, сшивал их, звонил куда-то.
– Прямо на яхте?
– Ну да. Грасиэла запрещала ему заниматься этим дома. Я с его слов знаю. Иногда он даже ночевал на яхте. Это уже незадолго до конца было. По-моему, как раз из-за всех этих бумаг. Терри оторваться от них не мог! Вот Грасиэла и велела ему не возвращаться домой, пока он с ними не покончит.
– Это он вам сказал?
– А ему и говорить не надо было.
– Не помните, может, в какой-нибудь папке он особенно долго копался?
– Да нет. В последнее время он не посвящал меня в свои дела. Я помог ему найти убийцу донора, но потом он меня вроде как отстранил.
– Обиделись?
– Да не сказал бы. Вообще-то хотелось быть полезным. Гоняться за плохими парнями интереснее, чем гоняться за рыбой, но я понимал, что это его мир, не мой.
Что-то Бадди отвечает, как на экзамене, словно заучил слова Терри. Ладно, пока оставим, но к этому предмету нам еще придется вернуться.
– Что ж, поговорим об Отто. Сколько раз вы ходили с ним в море?
– Это был третий... нет, четвертый рейс.
– И всегда в Мексику?
– В основном да.
– А чем он зарабатывает на жизнь, раз позволяет себе такие круизы?
– Он на пенсии. По-моему, воображает себя чемпионом по рыбной ловле, мечтает поймать черного марлина и повесить скелет у себя дома на стене. А насчет того, чтобы позволять себе... Как-то он сказал мне, что работал коммивояжером, но я так и не удосужился спросить, что именно он рекламировал.
– На пенсии? А сколько же ему?
– Точно не скажу, от шестидесяти до семидесяти.
– А где работал?
– По-моему, на Лонг-Бич.
– А что вы имели в виду, сказав, что он и порыбачить любил, и расслабиться?
– Ровно то, что сказал. Мы вывозили его на рыбалку, а когда бросали якорь в Кабо, он всегда исчезал.
– Стало быть, вы всякий раз останавливались на ночь в Кабо?
– Две первые ночи в Кабо, третью в Сан-Диего.
– И кто выбирал именно эти места?
– Ну, в Кабо рвался Отто, а Сан-Диего ровно на полпути назад. Возвращаемся мы обычно на малой скорости.
– И что делал Отто в Кабо?
– Да он там на сторону ходит. Оба вечера перед тем, как сойти на берег, перышки чистил и звонил кому-то по мобильнику. Думаю, у него там синьорита имеется.
– А он женат?
– Вроде да. Потому-то он и заказывает рейс на четверо суток. Жена думает, что он рыбку ловит. И знать не знает об остановках на Кабо и всяких там Маргаритах – я не напиток имею в виду.
– А Терри, он тоже ездил в город?
– Нет, – уверенно ответил Бадди, – это не по его части, он даже на берег не сходил.
– Это еще почему?
– Понятия не имею. Просто говорил, что нужды нет. А мне казалось, это какое-то суеверие.
– Что за суеверие?
– Ну, знаете, капитан на борту и все такое прочее.
– А вы?
– Чаще всего оставался с Терри. Иногда, правда, мог двинуть в город, рюмочку в баре пропустить.
– А во время последнего рейса?
– Нет, на берег не сходил. С деньгами, честно говоря, туговато было.
– В общем, в последний рейс Терри ни разу не сошел с яхты?
– Да.
– И никто, кроме вас, Отто и его, на борту не появлялся?
– Да как вам сказать...
– А вот так и сказать. Так был еще кто-то?
– На второй день пути вблизи от Кабо нас остановили федералы. Служба береговой охраны Мексики. Два малых поднялись на борт и наскоро прочесали яхту.
– С чего это вдруг?
– Да ни с чего, у них так заведено. Время от времени вас останавливают, вытрясают небольшую сумму и отпускают с миром.
– Взятка, что ли?
– Взятка, пошлина, штраф, как ни назовите.
– Стало быть, как раз в тот день вам и не повезло.
– Ну да. Терри пригласил их в салон, дал полсотни, и они смылись. Много времени это не заняло.
– Так, говорите, прочесали? А в лекарствах Терри они рылись?
– Нет, до этого дело не дошло. За то ребятам и платят, чтобы избежать таких вещей.
Только тут я сообразил, что забросил заметки. Многое из того, что я услышал, было для меня новостью и заслуживало внимания, но возникло ощущение: пока хватит и этого. Надо переварить услышанное и уж потом двинуться дальше. Появилось и чувство, что Бадди Локридж торопить меня не станет, по крайней мере пока я считаю его партнером в этой игре. Я уточнил названия и координаты гаваней, где они швартовались, отметил в записной книжке. Подтвердил завтрашнюю встречу на яхте Маккалеба. «Приеду первым же паромом», – заверил я. «Я тоже», – откликнулся Бадди, после чего мы распрощались. Я уходил, а ему еще надо было зайти в бакалею за кое-какой снедью.
Мы смяли бумажные стаканчики из-под кофе, бросили их в урну, и Бадди пожелал мне удачи в расследовании.
– Не знаю уж, что вы ищете. Но если Терри действительно помогли отправиться на тот свет, надо найти этого помощника, кем бы он ни был. Понимаете, что я имею в виду?
– Да, Бадди, думаю, что понимаю. До завтра.
– Увидимся.
5
В тот вечер я позвонил в Лас-Вегас дочке, и она потребовала интересную историю. Ей исполнилось всего пять, и она всегда ждала от меня песен или рассказов. С историями у меня получалось лучше. У Мэдди была приблудная черная кошка, которую она назвала Безымянкой, и ей нравились мои сказки, в которых было место опасностям и подвигу и в которых верх неизменно брала Безымянка: то разгадает тайну, то отыщет потерявшегося младенца или щенка, то преподаст хороший урок дурному дяде.
Я наскоро сочинил, как Безымянка спасла заблудившегося котенка по прозвищу Чело Азул. История имела успех, и слушательница потребовала еще одну, но я возразил, что уже поздно. Тогда она внезапно спросила, женаты ли Бургер Кинг и Дейри Куин. Улыбнувшись ходу ее мысли, я заверил, что да, женаты, а Мэдди спросила, счастливы ли они.
Бывает такое ощущение, словно оторвался от корней и тебя носит по свету, как песчинку. Бывает, чувствуешь себя безнадежным чужаком. Но невинность ребенка возвращает тебя в этот мир и надежно прикрывает щитом радости. Я понял это поздновато, но все-таки не слишком поздно. Никогда не бывает слишком поздно. Жаль, что моей девочке предстоит узнать правду об этом мире. Знаю одно: я не стану учить ее чему бы то ни было. Ко мне намертво прилипла грязь всех дорог, которыми довелось пройти, и всего, что пришлось узнать. И нет ничего, что хотелось бы передать дочке по наследству. Наоборот – пусть лучше она меня учит!
Так что я сказал ей: да, Бургер Кинг и Дейри Куин счастливы, они живут друг с другом в мире и радости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81