– Как ребятишки? – осведомился майор Зязюля.
– Отлично! – Дорогин вскинул большой палец правой руки.
Майор махнул рукой, подзывая пограничников.
– Эти ребята – мои знакомые. Вы уж к ним не придирайтесь. Какая разница, пьян человек или трезв, документы-то у него в порядке, – и он вопросительно посмотрел на Дорогина.
– Естественно! – Сергей передал пачку документов: паспорта, водительские права, техпаспорт на машину.
Придраться было не к чему, если не считать того, что в паспорте Дорогина стоял штамп о въезде на территорию Абхазии, но отсутствовал штамп о выезде.
– Непорядок, – сказал пограничник.
– В чем дело?! – изобразил изумление на лице Дорогин.
– Вы вроде бы должны с той стороны ехать, а не с этой, – улыбка блуждала на губах стража границы.
– Покажите-ка, – Дорогин еще выше вскинул брови, – в самом деле! Я даже не глянул, когда выезжал, поставили мне штамп или нет. Отдал паспорт, мне его вернули, сунул в карман. Черт те знает что такое!
– Когда вы покидали территорию Абхазии? – довольно строго спросил пограничник.
Дорогин задумался и вновь пожал плечами.
– Кто ж его вспомнит. Суббота, кажется, была.., или пятница… Одним словом – ночью.
– В нашей смене таких безобразий не происходит, – соврал лейтенант, хотя такие случаи происходили сплошь и рядом.
– Что делать будем?
Майор Зязюля подмигнул пограничникам:
– Простить надо! Не его вина. Это вам впредь лучше смотреть придется. Если бы бандит какой-нибудь ехал, мы бы его не пустили.
Пограничник не спеша удалился в здание и вскоре вернулся оттуда с паспортами, проштампованными честь честью.
– Я поставил вам дату выезда из Абхазии пятницей, когда наша смена дежурила. Надеюсь, ничего предосудительного вы в это время не совершали.
– Разве я похож на преступника?! Дорогин и пограничник встретились взглядами.
"Определенно похож”, – подумал пограничник и сказал:
– Нисколько.
– Я их знаю, – милицейский майор вскинул руку к козырьку.
Сделал он это лениво, не теряя собственного достоинства.
– С таможенниками проблем не возникнет? – спросил майор Зязюля.
– Никогда, – Дорогин тронул машину. На таможне лишь попросили открыть багажник, посветили в него фонариком и лениво поинтересовались:
– Ничего недозволенного не везете? Предложение с двумя “не” и одним “ни” развеселило Дорогина. Как ни ответь, все равно непонятно, везешь что-нибудь или нет.
– Если только чего-нибудь враги не подбросили, фальшивые доллары, например, – хохотнул Дорогин.
Шпит заворочался, не удержал равновесие и завалился на водительское сиденье.
– Хорошо ему, – вздохнул таможенник, – надеюсь, завтра он не станет обкладывать вас трехэтажным матом за то, что очутился в Абхазии.
– Кто ж его знает? Сам просил…
Майор Зязюля стоял у шлагбаума и курил дорогую сигарету. Блок он получил в презент от пересекавших границу контрабандистов. Сигареты были получены именно в подарок, сверх оговоренной суммы за пропуск машины.
«Это ж надо! – думал майор о Дорогине. – Сумел самого Шпита раскрутить на помощь детскому дому. Да, бандиты всегда сентиментальны. Небось подпоил Шпита, тот в пьяном угаре и пообещал деткам помочь. Назавтра бы протрезвел, к черту послал! А он молодец, тепленького, горяченького взял и прямо по назначению доставит.»
Рубиновые огни УАЗика скрылись за поворотом.
«В каждом человеке есть что-то хорошее, – и майор вскинул руку, показывая место, где следует остановиться следующей машине. – Последняя модель „пежо“, – подумал Зязюля, – следует их тряхнуть на деньги.»
Вскоре он забыл о Дорогине и его пьяном спутнике.
Дорогин успел проехать сорок километров, прежде чем Шпит открыл глаза. Он смотрел осоловело, явно не понимая, где находится и что с ним происходит. Свет фар выхватывал то пушистые, как лисьи хвосты, кипарисы, то сложенные из дикого камня подпорные стенки. Машина шла, не сбавляя скорости на поворотах.
– Твою мать, – прошептал Шпит, протирая кулаками глаза и вздрогнул.
Ему вспомнилось все в мельчайших подробностях: мертвые приятели, тусклый свет лампочки в подвале, стук падающих на дно ямы комьев земли. Дорогин резко нажал на тормоза. Шпита бросило вперед, он ударился лбом о край металлической панели. Из рассеченной брови потекла кровь. Дорогин схватил Шпита за воротник, и не успел тот опомниться, как острое лезвие ножа легло на пульсирующую сонную артерию.
– Тебя, урод, я оставил жить не потому, что ты мне нравишься. По справедливости, лежать бы тебе рядом с твоими приятелями. Но только ты можешь привести к деньгам. Не вздумай дергаться, попробуешь убежать – я буду стрелять по ногам. Представляешь себе, что такое раздробленная коленная чашечка? С такой раной ты протянешь без медицинской помощи дня три, а больше мне и не надо.
– Что со мной будет? – прохрипел Шпит, воротник душил ему горло.
– Сядь по-человечески.
Шпит послушно завел руки за спину, прижался к спинке сиденья.
– Куда ехать?
– В Новый Афон.
– Это не адрес…
– Там нет адреса. Деньги в доме старшего брата авиадиспетчера.
– У Отара? – вспомнил Дорогин имя, услышанное от Козлова.
Шпит медленно перевел глаза к окну. Густые кусты были так близко, что нырнуть в них он успел бы за одну секунду. А там ищи-свищи!
– Дверца на ключ закрыта, – напомнил Дорогин.
– Да… – с ненавистью произнес Шпит. – Но старик не знает, где лежат деньги, без меня тебе не обойтись…
Одной рукой Сергей вытащил из-под сиденья литровую бутылку “Абсолюта”, откупорил ее и заставил Шпита выпить граммов триста. Бандит, еще не протрезвевший, вновь погрузился в алкогольный дурман. Перед его глазами дорога поплыла. Спиртное, обжегшее пищевод, просилось наружу. Шпит пару раз икнул и, понимая, что пройдет лишь минут десять, и он вновь вырубится, попросил:
– Отлить надо…
– Руки перед собой! – скомандовал Сергей. Шпит вытянул руки, и Дорогин застегнул на них браслеты наручников. Вновь предусмотрительно вытащил ключ зажигания из замка и, обойдя машину, выпустил бандита. На этот раз уже не нож, а пистолет оказался в руках у Муму. Тот самый, из которого он застрелил Садко и Лебедя, с тяжелым черным глушителем. Шпит все еще колебался, не попробовать ли удрать. Он уже понял, что Дорогин его не убьет, но шансов оставалось все меньше. Похититель знал, где деньги, но, видимо, не был в этом уверен, и только это пока спасало шкуру Шпита.
«Броситься в кусты, пробежать, сколько смогу, а затем упасть, затаиться.., максимум я продержусь минут пятнадцать, затем вырублюсь, – соображал Шпит, медленно застегивая брюки. – Нет, пока рисковать нельзя, шансов у меня никаких. Найдет.., ногу прострелит. Дождусь, когда он увидит деньги. От их вида многие теряют голову.»
– В машину! – Сергей подтолкнул Шпита стволом пистолета.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67