— Голос незнакомца звучал непривычно мягко.
— Разве от них можно добиться чего-нибудь путного? — Сэр Дэнни с удивлением обнаружил, что еще не разучился смеяться. — Они сказали, что со мной хочет говорить сама королева.
— Тогда не ведите себя как глупец. Войдя в комнату, отвесьте низкий поклон, говорите только тогда, когда вас спросят, и не задавайте никаких вопросов.
Незнакомец открыл узкую, почти незаметную дверь и пропустил вперед сэра Дэнни, и он очутился в богато убранных апартаментах. Зеркала, натертые полы, окна и мраморная отделка стен отражали свет со всех сторон, и сэр Дэнни невольно сощурился. Тем не менее он разглядел огромный стол, стоящий около камина, затем увидел причудливо изогнутый стул. Сэра Дэнни не покидало чувство детского изумления: ему казалось, что сейчас на этом стуле прямо из воздуха материализуется царственная особа.
— Кого вы привели ко мне, дорогой Сесил? — Голос доносился вовсе не из-за стола, а из дальнего угла комнаты, где стоял диван с грудой подушек.
Человек в черном низко поклонился и ответил голосом, полным глубокого почтения:
— Ваше Величество, я привел вам сэра Дэниела Плаймптона, эсквайра.
Сэр Дэнни остолбенел — перед ним была королева. Безусловно, это могла быть только она, и никто другой. Боже, сколько подушек — шелковых, шерстяных и сатиновых, расшитых и однотонных, синих, алых и изумрудно-зеленых! Среди этого нагромождения королева казалась маленькой и ничтожной. Простая женщина с морщинистой старушечьей кожей. Это чувство не оставляло сэра Дэнни до тех пор, пока он не посмотрел в глаза королевы. Хотя они потускнели от возраста, но светились живостью и умом.
— Господь да хранит Ваше Величество! — Сэр Дэнни, покоренный, рухнул на колени.
— Вы хотите, чтобы я простила вас, не так ли?
Голос королевы достиг ушей сэра Дэнни так же, как живительная влага достигает иссушенной после долгой засухи почвы.
— Вовсе нет, Ваше Величество! Счастье увидеть вас перед смертью делает все остальное мелким и незначительным. Вас называют славой английской монархии и избранницей богов. Теперь я убедился, что это правда, и с радостью приму смерть!
— Не правда ли, он очарователен, Сесил? — Обращаясь к государственному секретарю, королева не сводила глаз с сэра Дэнни, и ее губы изогнулись в чуть заметной улыбке, которая, впрочем, тут же исчезла. — Вы уже говорили с ним? — Елизавета подперла рукой щеку, продолжая внимательно рассматривать актера.
— Нет, мадам. Я предполагал, что вы пожелаете сделать это сами.
— Итак, — королева указала на сэра Дэнни своим длинным пальцем, — мы желаем знать все, что вам известно об Эссексе.
— Ваше Величество, клянусь, я расскажу все! — Сэр Дэнни увидел, как между бровями королевы пролегла небольшая морщинка, а рука, подпирающая щеку, заметно напряглась. — И если это причинит вам боль, смиренно прошу простить мою невольную дерзость.
— Я вполне здорова и не боюсь никакой боли! Я крепка, словно английская боевая лошадь! — Сэру Дэнни показалось, что эту фразу Елизавета говорила своим придворным не одну сотню раз.
— Еще раз прошу простить меня, Ваше Величество, но ваша красота и обаяние не позволяют сравнивать вас с английской боевой лошадью. — Сэр Дэнни поднялся с коленей. Он всегда знал, что его судьба — это безопасность его государыни. — Ваше благословенное здоровье нужно сравнивать с огнем, который горит в вас и греет своим теплом всю нашу монархию. Вы не боевая лошадь, вы — свежая утренняя роза, омытая росой и источающая неповторимый аромат.
Во время этой речи королева Елизавета изменилась: морщины на ее лице разгладились, и сэр Дэнни увидел перед собой не выцветшие глаза семидесятилетней старухи, нет, теперь ему казалось, что на него смотрит молодая богиня, способная покорить сердце любого мужчины.
— Однако роза может погибнуть под палящими лучами солнца, если за ней не смотрит садовник, — продолжал сэр Дэнни. — А если в саду завелись вредители, то тут уж совсем плохо.
— Вот это так, — пробормотала королева, поглядывая на Сесила.
— Если вы позволите, Ваше Величество, — сказал государственный секретарь, — я снова позову лекаря. Он уже приходил по первому вашему зову, но вы изменили свои намерения еще до того, как он появился в дверях…
— Или я не королева? — с живостью спросила Елизавета. — Принимать или не принимать этого шарлатана — мое законное право.
Сесил открыл было рот для ответа, но сэр Дэнни сделал незаметный жест, призывающий к молчанию. Этот жест был груб и оскорбителен, однако Сесил предпочел не обращать на это внимание. Снова взглянув на королеву, сэр Дэнни испугался, поняв, что и она заметила этот знак, но в глазах Ее Величества мелькнуло удовольствие.
— Отлично, — сказала она, усаживаясь поудобнее, словно находилась перед театральной сценой, и посмотрела на своего советника. — Наш дорогой Сесил, кажется, обиделся.
— Он молод, Ваше Величество, — ответил сэр Дэнни. — Сэру Сесилу предстоит еще долго учиться хорошим манерам, чтобы угодить своей королеве.
— Да, — согласилась королева, — он не похож на своего отца, моего дорогого Багли. — Сэр Дэнни поклонился, выражая свое глубокое уважение ко всему, что скажет королева. — Вы мне очень его напоминаете. Я имею в виду не наружность, конечно, а чувство такта и воспитанность. — Королева взмахнула рукой и капризно спросила; — А как вы думаете, стоит ли мне вызвать зубного лекаря?
— Ваше Величество, — начал сэр Дэнни, осторожно подбирая слова, — вы — наша славная монархиня, неусыпно думающая о благополучии всего королевства, все ресурсы которого в полном вашем распоряжении. Но, может быть, постоянные государственные дела не позволяют вам с достаточной тщательностью выбирать себе лучших из лучших?
— О чем это вы там бормочете? — не выдержал лорд Сесил, лишний раз доказывая, что не упускает из разговора ни слова.
Елизавета предупреждающе подняла палец.
— Я хочу выслушать его, Сесил.
— Дело в том, мадам, — продолжал сэр Дэнни, — что в своем окружении я пользуюсь репутацией неплохого лекаря.
— Вот именно что в своем окружении, — снова вмешался Сесил.
— Заткнитесь, Сесил, пока вас не спрашивают! Говорите дальше, — приказала королева, снова обращаясь к сэру Дэнни.
— Среди актеров я известен как целитель всех болезней, и, если вы мне позволите, я постараюсь удалить вам зуб совсем без боли, Ваше Величество.
— Мадам, я решительно протестую! — нахмурился государственный секретарь. — Этот человек осужден за государственную измену! Он опоит вас каким-нибудь колдовским зельем!
— Пока я не вижу никаких препятствий. В случае чего вы первым испробуете снадобье. — Королева рассмеялась, увидев, как лицо Сесила исказилось от ужаса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
— Разве от них можно добиться чего-нибудь путного? — Сэр Дэнни с удивлением обнаружил, что еще не разучился смеяться. — Они сказали, что со мной хочет говорить сама королева.
— Тогда не ведите себя как глупец. Войдя в комнату, отвесьте низкий поклон, говорите только тогда, когда вас спросят, и не задавайте никаких вопросов.
Незнакомец открыл узкую, почти незаметную дверь и пропустил вперед сэра Дэнни, и он очутился в богато убранных апартаментах. Зеркала, натертые полы, окна и мраморная отделка стен отражали свет со всех сторон, и сэр Дэнни невольно сощурился. Тем не менее он разглядел огромный стол, стоящий около камина, затем увидел причудливо изогнутый стул. Сэра Дэнни не покидало чувство детского изумления: ему казалось, что сейчас на этом стуле прямо из воздуха материализуется царственная особа.
— Кого вы привели ко мне, дорогой Сесил? — Голос доносился вовсе не из-за стола, а из дальнего угла комнаты, где стоял диван с грудой подушек.
Человек в черном низко поклонился и ответил голосом, полным глубокого почтения:
— Ваше Величество, я привел вам сэра Дэниела Плаймптона, эсквайра.
Сэр Дэнни остолбенел — перед ним была королева. Безусловно, это могла быть только она, и никто другой. Боже, сколько подушек — шелковых, шерстяных и сатиновых, расшитых и однотонных, синих, алых и изумрудно-зеленых! Среди этого нагромождения королева казалась маленькой и ничтожной. Простая женщина с морщинистой старушечьей кожей. Это чувство не оставляло сэра Дэнни до тех пор, пока он не посмотрел в глаза королевы. Хотя они потускнели от возраста, но светились живостью и умом.
— Господь да хранит Ваше Величество! — Сэр Дэнни, покоренный, рухнул на колени.
— Вы хотите, чтобы я простила вас, не так ли?
Голос королевы достиг ушей сэра Дэнни так же, как живительная влага достигает иссушенной после долгой засухи почвы.
— Вовсе нет, Ваше Величество! Счастье увидеть вас перед смертью делает все остальное мелким и незначительным. Вас называют славой английской монархии и избранницей богов. Теперь я убедился, что это правда, и с радостью приму смерть!
— Не правда ли, он очарователен, Сесил? — Обращаясь к государственному секретарю, королева не сводила глаз с сэра Дэнни, и ее губы изогнулись в чуть заметной улыбке, которая, впрочем, тут же исчезла. — Вы уже говорили с ним? — Елизавета подперла рукой щеку, продолжая внимательно рассматривать актера.
— Нет, мадам. Я предполагал, что вы пожелаете сделать это сами.
— Итак, — королева указала на сэра Дэнни своим длинным пальцем, — мы желаем знать все, что вам известно об Эссексе.
— Ваше Величество, клянусь, я расскажу все! — Сэр Дэнни увидел, как между бровями королевы пролегла небольшая морщинка, а рука, подпирающая щеку, заметно напряглась. — И если это причинит вам боль, смиренно прошу простить мою невольную дерзость.
— Я вполне здорова и не боюсь никакой боли! Я крепка, словно английская боевая лошадь! — Сэру Дэнни показалось, что эту фразу Елизавета говорила своим придворным не одну сотню раз.
— Еще раз прошу простить меня, Ваше Величество, но ваша красота и обаяние не позволяют сравнивать вас с английской боевой лошадью. — Сэр Дэнни поднялся с коленей. Он всегда знал, что его судьба — это безопасность его государыни. — Ваше благословенное здоровье нужно сравнивать с огнем, который горит в вас и греет своим теплом всю нашу монархию. Вы не боевая лошадь, вы — свежая утренняя роза, омытая росой и источающая неповторимый аромат.
Во время этой речи королева Елизавета изменилась: морщины на ее лице разгладились, и сэр Дэнни увидел перед собой не выцветшие глаза семидесятилетней старухи, нет, теперь ему казалось, что на него смотрит молодая богиня, способная покорить сердце любого мужчины.
— Однако роза может погибнуть под палящими лучами солнца, если за ней не смотрит садовник, — продолжал сэр Дэнни. — А если в саду завелись вредители, то тут уж совсем плохо.
— Вот это так, — пробормотала королева, поглядывая на Сесила.
— Если вы позволите, Ваше Величество, — сказал государственный секретарь, — я снова позову лекаря. Он уже приходил по первому вашему зову, но вы изменили свои намерения еще до того, как он появился в дверях…
— Или я не королева? — с живостью спросила Елизавета. — Принимать или не принимать этого шарлатана — мое законное право.
Сесил открыл было рот для ответа, но сэр Дэнни сделал незаметный жест, призывающий к молчанию. Этот жест был груб и оскорбителен, однако Сесил предпочел не обращать на это внимание. Снова взглянув на королеву, сэр Дэнни испугался, поняв, что и она заметила этот знак, но в глазах Ее Величества мелькнуло удовольствие.
— Отлично, — сказала она, усаживаясь поудобнее, словно находилась перед театральной сценой, и посмотрела на своего советника. — Наш дорогой Сесил, кажется, обиделся.
— Он молод, Ваше Величество, — ответил сэр Дэнни. — Сэру Сесилу предстоит еще долго учиться хорошим манерам, чтобы угодить своей королеве.
— Да, — согласилась королева, — он не похож на своего отца, моего дорогого Багли. — Сэр Дэнни поклонился, выражая свое глубокое уважение ко всему, что скажет королева. — Вы мне очень его напоминаете. Я имею в виду не наружность, конечно, а чувство такта и воспитанность. — Королева взмахнула рукой и капризно спросила; — А как вы думаете, стоит ли мне вызвать зубного лекаря?
— Ваше Величество, — начал сэр Дэнни, осторожно подбирая слова, — вы — наша славная монархиня, неусыпно думающая о благополучии всего королевства, все ресурсы которого в полном вашем распоряжении. Но, может быть, постоянные государственные дела не позволяют вам с достаточной тщательностью выбирать себе лучших из лучших?
— О чем это вы там бормочете? — не выдержал лорд Сесил, лишний раз доказывая, что не упускает из разговора ни слова.
Елизавета предупреждающе подняла палец.
— Я хочу выслушать его, Сесил.
— Дело в том, мадам, — продолжал сэр Дэнни, — что в своем окружении я пользуюсь репутацией неплохого лекаря.
— Вот именно что в своем окружении, — снова вмешался Сесил.
— Заткнитесь, Сесил, пока вас не спрашивают! Говорите дальше, — приказала королева, снова обращаясь к сэру Дэнни.
— Среди актеров я известен как целитель всех болезней, и, если вы мне позволите, я постараюсь удалить вам зуб совсем без боли, Ваше Величество.
— Мадам, я решительно протестую! — нахмурился государственный секретарь. — Этот человек осужден за государственную измену! Он опоит вас каким-нибудь колдовским зельем!
— Пока я не вижу никаких препятствий. В случае чего вы первым испробуете снадобье. — Королева рассмеялась, увидев, как лицо Сесила исказилось от ужаса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86