Этот шок при известии, что она беременна, и позор, и страшное осознание, что мать ее не выживет, узнав, что дочь повторила ее собственную ужасную ошибку. И наконец, эта упрямая мысль, что ее будущий ребенок имеет право на лучшую жизнь, нежели та, которую она могла дать ему сама.
Доктор Рональд предложил два решения: аборт или усыновление ее ребенка какой-то бездетной парой. И тут уж действительно не о чем было думать - она знала, что у нее не хватит решимости прервать беременность.
– Не беспокойся, Виктория, - сказал он, когда она пришла к нему излить душу. - Я все возьму на себя.
И он сдержал слово. Поначалу ее беременность не была заметна под безразмерными свитерами и просторной одеждой, которая была в моде. А позднее он сделал все, что нужно, чтобы устроить ее в лучший госпиталь в Чикаго, где в половине восьмого вечера в холодный день шестнадцатого января и родилась ее дочь. Затем он сам отвез Викторию домой, а несколько дней спустя она пришла в палату к матери, чтобы рассказать ей о воспалении легких, из-за которого якобы она не могла навещать ее. Эту версию подтвердил и доктор Рональд.
– Ты поступила правильно, Виктория, - сказал он, когда они вместе вышли из палаты…
У Виктории снова выступили на глазах слезы, когда она вспомнила об этом. Никто не знал, как тяжело болело у нее сердце за своего ребенка, которого она никогда не видела. Иногда, при одном взгляде на милое личико Сьюзи, боль становилась почти непереносимой. Как могла Александра Кемпбелл отвернуться от такого сокровища? У нее было все: и ребенок, достойный любви, и Рорк - мужчина, какого можно только пожелать. Рорк, который был… который…
Она подняла голову и встретилась взглядом со своим собственным отражением в зеркале. Был только один выход, и она помнила о нем все эти дни. Она должна покинуть остров прежде, чем дела зайдут слишком далеко, прежде…
– Тория?
Голос Рорка и легкий стук в дверь заставили ее вздрогнуть. Она бросила быстрый взгляд на часы. Он вернулся раньше, чем обычно, раньше, чем когда-либо.
– Тория? Вы здесь?
Она постаралась успокоиться, затем встала.
– Да, - отозвалась она. - Одну минуту.
Открывая дверь, она изобразила на губах улыбку.
Но Рорк все сразу понял, как только увидел ее, и нахмурился.
– Как жаль, Сюзанна уже спит, - сказала она живо. - Если бы вы позвонили, что вернетесь так рано, я бы уложила ее позднее.
– Я пришел повидать вас. - Его голос был непривычно резким. - Нам нужно поговорить. Виктория закусила нижнюю губу.
– Хорошо, - сказала она, помедлив. - Я не против.
Рорк угрюмо кивнул, закрывая за собой дверь.
– Рад, что вы не против.
– Дело в том… дело в том… что я сама собиралась… поговорить с вами после ужина. - Она отвернулась. - Рорк, я все обдумала. Я… я не могу больше здесь оставаться.
– Так. - Он шумно выдохнул. - Я ожидал чего-то подобного.
– Наверное, следовало бы объяснить, почему я так решила, - сказала она примирительно, - но я не могу.
Он громко рассмеялся.
– Черт побери, что здесь объяснять? - Он подошел к окну. - Вам здесь не по себе, вы несчастны. Я давно это заметил.
– Нет. Нет, дело не в этом.
Рорк подался к ней, и у нее защемило сердце, когда она увидела плохо скрываемую боль в его глазах.
– Не лгите мне, черт побери! Даже дураку ясно, что вам здесь не нравится, что вы чувствуете себя не в своей тарелке.
Позволь ему думать все, что он хочет, сказала себе Виктория. В конце концов, раз ты покидаешь остров, какое это имеет значение? Но когда она снова заглянула ему в глаза, то поняла, что не может позволить ему думать так. Она лгала ему относительно многих вещей, но солгать на этот раз не могла.
– Мне здесь нечем занять себя, - тихо проговорила она.
Но Рорк не слушал.
– Дело в Сьюзи? - требовательно спросил он. Виктория изумленно уставилась на него.
– Сьюзи? Нет, конечно, нет. Я люблю Сьюзи…
– Ну, тогда в острове. Здесь безмерно скучно, особенно по вечерам.
Она улыбнулась.
– Вы злитесь оттого, что я обыграла вас в карты три раза подряд?
– Два раза, - поправил он и улыбнулся. Но тут его брови вновь сошлись на переносице. - Если хотите, я могу устроить вам поездку на вертолете в Пенсе или Сан-Хуан на пару дней.
– Нет. Я вам очень признательна, но меня туда не тянет. Меня не очень беспокоит, увижу ли я этот город вообще. - Виктория колебалась. - Если… если я кажусь вам потерянной, - произнесла она, - то это никак не связано ни с островом, ни с Сьюзи…
– Тогда со мной?
Их глаза встретились. Он смотрел на нее взглядом, в котором читалась неприкрытая боль. Солгать ему, подумала она снова, сказать, что она должна что-то…
– Дело во мне, Тория? - Он шагнул к ней. - Неужели это из-за меня ваши глаза так грустны?
Комок подкатил к ее горлу. И она поняла, что не может сказать ему ничего, кроме правды, в этот момент, пусть даже жизнь ее зависела бы от этого.
– О нет, - прошептала она. - Нет, не из-за вас, Рорк. Ни в коем случае.
Он молча смотрел на нее некоторое время, и эти секунды показались ей вечностью. Потом настойчиво спросил ее снова:
– Тогда в чем же дело?
– Я только… Я просто должна покинуть этот остров. Я останусь, пока вы не найдете кого-нибудь на…
– Все, что вам нужно, - это провести денек в другом месте, побывать где-нибудь за пределами острова, развеяться, - сказал он, не дав ей договорить.
Виктория удивленно взглянула на него. То, что он предлагал ей, казалось почти невероятным.
– Развеяться? Вы имеете в виду в Сан-Хуане? Но я только что сказала вам, что не…
– Сегодня ночью, когда луна коснется горизонта, на острове будут совершаться языческие обряды.
Ее глаза расширились.
– Языческие?
– Даю вам полчаса на то, чтобы собраться.
– Нет. Я не могу. Я уезжаю…
– Нет, вы остаетесь.
– Но…
Он подошел к ней вплотную и сжал ее лицо руками. Это было в первый раз, когда он прикоснулся к ней после той ночи в саду, и прикосновение его рук подействовало на Викторию точно удар током. Рорк, похоже, тоже почувствовал это, судя по тому, как он взглянул на нее.
– Вы действительно хотите покинуть меня? - спросил он ласково.
– Я должна.
Ее ответ, произнесенный шепотом, был заглушен касанием его губ. Поначалу его поцелуй был мягким, но затем стал более настойчивым. Рорк сдавил ее в своих объятиях так, словно и в самом деле не хотел отпускать. У Виктории внезапно закружилась голова. Наконец он с сожалением оторвался от ее губ.
– Скажите мне, что вы по-прежнему хотите уехать, - проговорил он, - и я прямо сейчас вызову вертолет.
Как она могла сказать ему это, если он смотрел на нее такими глазами? Торжествующая улыбка разлилась по его лицу.
– Значит, нет, - сказал он, проведя кончиками пальцев по ее разгоряченным щекам вниз, к бьющейся на шее жилке. - Я так и думал.
К тому времени, когда Виктория обрела способность говорить, Рорк уже ушел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
Доктор Рональд предложил два решения: аборт или усыновление ее ребенка какой-то бездетной парой. И тут уж действительно не о чем было думать - она знала, что у нее не хватит решимости прервать беременность.
– Не беспокойся, Виктория, - сказал он, когда она пришла к нему излить душу. - Я все возьму на себя.
И он сдержал слово. Поначалу ее беременность не была заметна под безразмерными свитерами и просторной одеждой, которая была в моде. А позднее он сделал все, что нужно, чтобы устроить ее в лучший госпиталь в Чикаго, где в половине восьмого вечера в холодный день шестнадцатого января и родилась ее дочь. Затем он сам отвез Викторию домой, а несколько дней спустя она пришла в палату к матери, чтобы рассказать ей о воспалении легких, из-за которого якобы она не могла навещать ее. Эту версию подтвердил и доктор Рональд.
– Ты поступила правильно, Виктория, - сказал он, когда они вместе вышли из палаты…
У Виктории снова выступили на глазах слезы, когда она вспомнила об этом. Никто не знал, как тяжело болело у нее сердце за своего ребенка, которого она никогда не видела. Иногда, при одном взгляде на милое личико Сьюзи, боль становилась почти непереносимой. Как могла Александра Кемпбелл отвернуться от такого сокровища? У нее было все: и ребенок, достойный любви, и Рорк - мужчина, какого можно только пожелать. Рорк, который был… который…
Она подняла голову и встретилась взглядом со своим собственным отражением в зеркале. Был только один выход, и она помнила о нем все эти дни. Она должна покинуть остров прежде, чем дела зайдут слишком далеко, прежде…
– Тория?
Голос Рорка и легкий стук в дверь заставили ее вздрогнуть. Она бросила быстрый взгляд на часы. Он вернулся раньше, чем обычно, раньше, чем когда-либо.
– Тория? Вы здесь?
Она постаралась успокоиться, затем встала.
– Да, - отозвалась она. - Одну минуту.
Открывая дверь, она изобразила на губах улыбку.
Но Рорк все сразу понял, как только увидел ее, и нахмурился.
– Как жаль, Сюзанна уже спит, - сказала она живо. - Если бы вы позвонили, что вернетесь так рано, я бы уложила ее позднее.
– Я пришел повидать вас. - Его голос был непривычно резким. - Нам нужно поговорить. Виктория закусила нижнюю губу.
– Хорошо, - сказала она, помедлив. - Я не против.
Рорк угрюмо кивнул, закрывая за собой дверь.
– Рад, что вы не против.
– Дело в том… дело в том… что я сама собиралась… поговорить с вами после ужина. - Она отвернулась. - Рорк, я все обдумала. Я… я не могу больше здесь оставаться.
– Так. - Он шумно выдохнул. - Я ожидал чего-то подобного.
– Наверное, следовало бы объяснить, почему я так решила, - сказала она примирительно, - но я не могу.
Он громко рассмеялся.
– Черт побери, что здесь объяснять? - Он подошел к окну. - Вам здесь не по себе, вы несчастны. Я давно это заметил.
– Нет. Нет, дело не в этом.
Рорк подался к ней, и у нее защемило сердце, когда она увидела плохо скрываемую боль в его глазах.
– Не лгите мне, черт побери! Даже дураку ясно, что вам здесь не нравится, что вы чувствуете себя не в своей тарелке.
Позволь ему думать все, что он хочет, сказала себе Виктория. В конце концов, раз ты покидаешь остров, какое это имеет значение? Но когда она снова заглянула ему в глаза, то поняла, что не может позволить ему думать так. Она лгала ему относительно многих вещей, но солгать на этот раз не могла.
– Мне здесь нечем занять себя, - тихо проговорила она.
Но Рорк не слушал.
– Дело в Сьюзи? - требовательно спросил он. Виктория изумленно уставилась на него.
– Сьюзи? Нет, конечно, нет. Я люблю Сьюзи…
– Ну, тогда в острове. Здесь безмерно скучно, особенно по вечерам.
Она улыбнулась.
– Вы злитесь оттого, что я обыграла вас в карты три раза подряд?
– Два раза, - поправил он и улыбнулся. Но тут его брови вновь сошлись на переносице. - Если хотите, я могу устроить вам поездку на вертолете в Пенсе или Сан-Хуан на пару дней.
– Нет. Я вам очень признательна, но меня туда не тянет. Меня не очень беспокоит, увижу ли я этот город вообще. - Виктория колебалась. - Если… если я кажусь вам потерянной, - произнесла она, - то это никак не связано ни с островом, ни с Сьюзи…
– Тогда со мной?
Их глаза встретились. Он смотрел на нее взглядом, в котором читалась неприкрытая боль. Солгать ему, подумала она снова, сказать, что она должна что-то…
– Дело во мне, Тория? - Он шагнул к ней. - Неужели это из-за меня ваши глаза так грустны?
Комок подкатил к ее горлу. И она поняла, что не может сказать ему ничего, кроме правды, в этот момент, пусть даже жизнь ее зависела бы от этого.
– О нет, - прошептала она. - Нет, не из-за вас, Рорк. Ни в коем случае.
Он молча смотрел на нее некоторое время, и эти секунды показались ей вечностью. Потом настойчиво спросил ее снова:
– Тогда в чем же дело?
– Я только… Я просто должна покинуть этот остров. Я останусь, пока вы не найдете кого-нибудь на…
– Все, что вам нужно, - это провести денек в другом месте, побывать где-нибудь за пределами острова, развеяться, - сказал он, не дав ей договорить.
Виктория удивленно взглянула на него. То, что он предлагал ей, казалось почти невероятным.
– Развеяться? Вы имеете в виду в Сан-Хуане? Но я только что сказала вам, что не…
– Сегодня ночью, когда луна коснется горизонта, на острове будут совершаться языческие обряды.
Ее глаза расширились.
– Языческие?
– Даю вам полчаса на то, чтобы собраться.
– Нет. Я не могу. Я уезжаю…
– Нет, вы остаетесь.
– Но…
Он подошел к ней вплотную и сжал ее лицо руками. Это было в первый раз, когда он прикоснулся к ней после той ночи в саду, и прикосновение его рук подействовало на Викторию точно удар током. Рорк, похоже, тоже почувствовал это, судя по тому, как он взглянул на нее.
– Вы действительно хотите покинуть меня? - спросил он ласково.
– Я должна.
Ее ответ, произнесенный шепотом, был заглушен касанием его губ. Поначалу его поцелуй был мягким, но затем стал более настойчивым. Рорк сдавил ее в своих объятиях так, словно и в самом деле не хотел отпускать. У Виктории внезапно закружилась голова. Наконец он с сожалением оторвался от ее губ.
– Скажите мне, что вы по-прежнему хотите уехать, - проговорил он, - и я прямо сейчас вызову вертолет.
Как она могла сказать ему это, если он смотрел на нее такими глазами? Торжествующая улыбка разлилась по его лицу.
– Значит, нет, - сказал он, проведя кончиками пальцев по ее разгоряченным щекам вниз, к бьющейся на шее жилке. - Я так и думал.
К тому времени, когда Виктория обрела способность говорить, Рорк уже ушел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43