— В полутемной машине его яркие глаза казались еще проницательнее, но скульптурные черты стали мягче. — Почему бы вам, доктор, хоть раз в жизни не прекратить анализировать свои чувства и просто дать им волю?
Между ними возникла какая-то новая необъяснимая напряженность. Он прикоснулся кончиками пальцев к ее шее и медленно погладил ее, пока в такт его движениям в ней не забились тысячи крохотных молоточков пульса. Еще минута, решила она, даже меньше минуты — и она обязательно вылезет из его машины. Она прямо сейчас скажет ему, что уходит. Просто глупо задерживаться здесь даже на мгновение.
— Доктор Хоукинс, — прошептал Дэмион, и его теплое дыхание нежно коснулось ее щеки, — сказать вам, что мы с вами испытывали с самой нашей первой встречи?
— Нет! — хрипло вскрикнула она, пытаясь задействовать хоть несколько оставшихся клеток мозга. — Нет, я не хочу об этом говорить!
— Может быть, вы предпочли бы, чтобы я продемонстрировал вам, чего мы оба хотели? И чего хотим сейчас?
— Нет…
— Санди, радость моя, вам надо дать уроки того, как говорят «да». Это совсем легко, надо только постараться.
Глаза его заискрились смехом. Он обхватил ладонями ее лицо. Большими пальцами он прочертил несколько дразнящих кругов у нее на щеках, а потом прижал кончики пальцев к уголкам ее губ.
— Губы надо сложить вот так, — пробормотал Дэмион, нежно на них надавливая. — А теперь сделайте глубокий вдох и попробуйте произнести это волшебное слово.
Ее последние охраняющие искры разума клетки мозга отказались действовать, лишив ее дара речи, даже жизненно важной возможности сказать «нет». Она закрыла глаза и невольно чуть запрокинула голову, подставляя шею его ласковым пальцам. Санди убеждала себя, что, если бы только его пальцы остановили движение, она смогла бы заговорить, но зачаровывающие ласки не прекращались. Он продолжал гладить ее даже тогда, когда вдруг вытащил шпильки из ее волос. Она задрожала от наслаждения, когда Дэмион распустил узел ее волос и нежно расправил темно-каштановые пряди у нее на плечах.
— У тебя необыкновенно красивые волосы, — хрипловато проговорил он. — Когда я представлял себе, как они рассыплются у меня по подушке, я не подозревал об их подлинной красоте.
Хотя Санди по-прежнему не могла говорить, ей удалось наконец открыть глаза. Этот поступок необязательно был разумным. Даже в полумраке автомобильного салона она смогла разглядеть пятна краски, которые оставил на его щеках жар страсти, и ее сердце ответно забилось. Санди протянула руку, нерешительно проследив чуть заметные морщинки, веером расходившиеся от уголков его глаз. Упоительно было почувствовать, как ее прикосновение заставило его напрячься.
— Открой рот, — глухо прошептал он. — Я хочу тебя поцеловать.
Его руки скользнули вниз и легли на ее грудь, а большие пальцы начали умело и знающе ласкать ей соски. Скрыть мгновенную реакцию на его прикосновение было бы невозможно.
— Скажи мне, что ты этого хотела, Санди, — пробормотал он. — Скажи, что именно этого ты жаждала с первой же секунды нашей встречи. Разреши мне подняться к тебе. Обещаю, что мы будем делать только то, чего ты захочешь. Мы будем заниматься любовью так, как тебе больше всего нравится.
Его отработанные слова соблазна камнями упали во внезапно обострившееся в этот момент сознание, и тело ее застыло в мгновенном ледяном отвращении. Даже то, что его прикосновение было таким умелым, напомнило ей — как раз вовремя! — что Дэмиона не интересует она сама, что он просто соблазняет ее тело, чтобы выиграть пари и потешить свою задетую гордость. Ужаснувшись тому, что она чуть было не допустила, Санди вырвалась из его объятий и, отпрянув к дверце, неловко попыталась привести в порядок растрепавшиеся волосы. К своей великой досаде, она почувствовала, что, несмотря на ее гнев, тело ее до боли жаждет новых ласк Дэмиона.
Она так крепко стиснула края жакета, что у нее побелели пальцы.
— Великолепная попытка, Дэмион, — холодно проговорила она, — но вы позабыли нечто очень важное. Я обучена узнавать методы обольщения, даже когда их применяют настолько умело.
Какую-то долю секунды Дэмион не шевелился. Потом он провел рукой по лбу, на мгновение спрятав глаза, и отвернулся. И наконец повернулся обратно, небрежно приглаживая волосы рукой.
— Видимо, я должен гордиться собой, — лениво протянул он. — Далеко не каждому ученику удается получить такую высокую оценку с первой же попытки. Над чем вы посоветуете мне поработать, чтобы еще усовершенствоваться?
— Как насчет искренних чувств вдобавок к умелым приемам? — холодно предложила она.
Его синие глаза насмешливо блеснули.
— Санди, милочка, тебе ли предлагать такие глупости? Искренние чувства запрещает профсоюз киноартистов, а может, даже конституция штата. Если я приму такой совет, то меня с твоей подачи выставят из Голливуда!
Санди вдруг почувствовала себя опустошенной. Она наклонилась, чтобы поднять упавшую сумочку, а Дэмион, быстро пожав плечами, вышел из машины и любезно отправился открыть ей дверцу.
Пока он провожал ее до холла многоквартирного дома, оба молчали. Вахтер, который, как решила Санди, с немалым интересом наблюдал за их продолжительным прощанием, деликатно отвел взгляд. Его тактичность оказалась напрасной: Дэмион легко положил руки ей на плечи и коротко и равнодушно прикоснулся губами к ее щеке.
— Еще раз спасибо за приятный вечер, — сказал он. — Я буду звонить.
— Конечно, — сухо отозвалась Санди. — До свидания, Дэмион.
Ее голос звучал ровно, несмотря на смятение чувств. Она решительно прошла к лифтам, ни разу не оглянувшись.
Санди отперла входную дверь квартиры, поздравляя себя с тем, что сумела успешно устоять перед обольщением Дэмиона Тэннера, самым новым предметом фантазий американок. Она приняла еще одно мудрое решение в своей жизни, и так отягченной мудрыми и осторожными решениями.
И если она будет очень-очень стараться, то лет этак через пятнадцать сможет даже уговорить себя, что была очень рада провести эту ночь в одиночестве.
6
Со времени возвращения из Италии Санди пять раз звонила отцу и два раза заезжала к нему домой, но ни разу не смогла его застать. В конце концов ей удалось встретиться с ним на студии на следующий день после ее свидания с Дэмионом.
— Привет, малышка, — сказал Ричард, когда его секретарша ввела Санди к нему в кабинет. — Я не ожидал сегодня тебя увидеть. Линда собиралась со мной на ленч в «Ринальдо». Хочешь пойти с нами?
— Нет, спасибо, па. — Санди не стала говорить, что дважды звонила ему этим утром, чтобы напомнить, что ей надо срочно с ним поговорить. И сейчас она прекрасно понимала, что он чисто случайно оказался свободен.
— Ну, что привело тебя на студию в такой странный час?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48
Между ними возникла какая-то новая необъяснимая напряженность. Он прикоснулся кончиками пальцев к ее шее и медленно погладил ее, пока в такт его движениям в ней не забились тысячи крохотных молоточков пульса. Еще минута, решила она, даже меньше минуты — и она обязательно вылезет из его машины. Она прямо сейчас скажет ему, что уходит. Просто глупо задерживаться здесь даже на мгновение.
— Доктор Хоукинс, — прошептал Дэмион, и его теплое дыхание нежно коснулось ее щеки, — сказать вам, что мы с вами испытывали с самой нашей первой встречи?
— Нет! — хрипло вскрикнула она, пытаясь задействовать хоть несколько оставшихся клеток мозга. — Нет, я не хочу об этом говорить!
— Может быть, вы предпочли бы, чтобы я продемонстрировал вам, чего мы оба хотели? И чего хотим сейчас?
— Нет…
— Санди, радость моя, вам надо дать уроки того, как говорят «да». Это совсем легко, надо только постараться.
Глаза его заискрились смехом. Он обхватил ладонями ее лицо. Большими пальцами он прочертил несколько дразнящих кругов у нее на щеках, а потом прижал кончики пальцев к уголкам ее губ.
— Губы надо сложить вот так, — пробормотал Дэмион, нежно на них надавливая. — А теперь сделайте глубокий вдох и попробуйте произнести это волшебное слово.
Ее последние охраняющие искры разума клетки мозга отказались действовать, лишив ее дара речи, даже жизненно важной возможности сказать «нет». Она закрыла глаза и невольно чуть запрокинула голову, подставляя шею его ласковым пальцам. Санди убеждала себя, что, если бы только его пальцы остановили движение, она смогла бы заговорить, но зачаровывающие ласки не прекращались. Он продолжал гладить ее даже тогда, когда вдруг вытащил шпильки из ее волос. Она задрожала от наслаждения, когда Дэмион распустил узел ее волос и нежно расправил темно-каштановые пряди у нее на плечах.
— У тебя необыкновенно красивые волосы, — хрипловато проговорил он. — Когда я представлял себе, как они рассыплются у меня по подушке, я не подозревал об их подлинной красоте.
Хотя Санди по-прежнему не могла говорить, ей удалось наконец открыть глаза. Этот поступок необязательно был разумным. Даже в полумраке автомобильного салона она смогла разглядеть пятна краски, которые оставил на его щеках жар страсти, и ее сердце ответно забилось. Санди протянула руку, нерешительно проследив чуть заметные морщинки, веером расходившиеся от уголков его глаз. Упоительно было почувствовать, как ее прикосновение заставило его напрячься.
— Открой рот, — глухо прошептал он. — Я хочу тебя поцеловать.
Его руки скользнули вниз и легли на ее грудь, а большие пальцы начали умело и знающе ласкать ей соски. Скрыть мгновенную реакцию на его прикосновение было бы невозможно.
— Скажи мне, что ты этого хотела, Санди, — пробормотал он. — Скажи, что именно этого ты жаждала с первой же секунды нашей встречи. Разреши мне подняться к тебе. Обещаю, что мы будем делать только то, чего ты захочешь. Мы будем заниматься любовью так, как тебе больше всего нравится.
Его отработанные слова соблазна камнями упали во внезапно обострившееся в этот момент сознание, и тело ее застыло в мгновенном ледяном отвращении. Даже то, что его прикосновение было таким умелым, напомнило ей — как раз вовремя! — что Дэмиона не интересует она сама, что он просто соблазняет ее тело, чтобы выиграть пари и потешить свою задетую гордость. Ужаснувшись тому, что она чуть было не допустила, Санди вырвалась из его объятий и, отпрянув к дверце, неловко попыталась привести в порядок растрепавшиеся волосы. К своей великой досаде, она почувствовала, что, несмотря на ее гнев, тело ее до боли жаждет новых ласк Дэмиона.
Она так крепко стиснула края жакета, что у нее побелели пальцы.
— Великолепная попытка, Дэмион, — холодно проговорила она, — но вы позабыли нечто очень важное. Я обучена узнавать методы обольщения, даже когда их применяют настолько умело.
Какую-то долю секунды Дэмион не шевелился. Потом он провел рукой по лбу, на мгновение спрятав глаза, и отвернулся. И наконец повернулся обратно, небрежно приглаживая волосы рукой.
— Видимо, я должен гордиться собой, — лениво протянул он. — Далеко не каждому ученику удается получить такую высокую оценку с первой же попытки. Над чем вы посоветуете мне поработать, чтобы еще усовершенствоваться?
— Как насчет искренних чувств вдобавок к умелым приемам? — холодно предложила она.
Его синие глаза насмешливо блеснули.
— Санди, милочка, тебе ли предлагать такие глупости? Искренние чувства запрещает профсоюз киноартистов, а может, даже конституция штата. Если я приму такой совет, то меня с твоей подачи выставят из Голливуда!
Санди вдруг почувствовала себя опустошенной. Она наклонилась, чтобы поднять упавшую сумочку, а Дэмион, быстро пожав плечами, вышел из машины и любезно отправился открыть ей дверцу.
Пока он провожал ее до холла многоквартирного дома, оба молчали. Вахтер, который, как решила Санди, с немалым интересом наблюдал за их продолжительным прощанием, деликатно отвел взгляд. Его тактичность оказалась напрасной: Дэмион легко положил руки ей на плечи и коротко и равнодушно прикоснулся губами к ее щеке.
— Еще раз спасибо за приятный вечер, — сказал он. — Я буду звонить.
— Конечно, — сухо отозвалась Санди. — До свидания, Дэмион.
Ее голос звучал ровно, несмотря на смятение чувств. Она решительно прошла к лифтам, ни разу не оглянувшись.
Санди отперла входную дверь квартиры, поздравляя себя с тем, что сумела успешно устоять перед обольщением Дэмиона Тэннера, самым новым предметом фантазий американок. Она приняла еще одно мудрое решение в своей жизни, и так отягченной мудрыми и осторожными решениями.
И если она будет очень-очень стараться, то лет этак через пятнадцать сможет даже уговорить себя, что была очень рада провести эту ночь в одиночестве.
6
Со времени возвращения из Италии Санди пять раз звонила отцу и два раза заезжала к нему домой, но ни разу не смогла его застать. В конце концов ей удалось встретиться с ним на студии на следующий день после ее свидания с Дэмионом.
— Привет, малышка, — сказал Ричард, когда его секретарша ввела Санди к нему в кабинет. — Я не ожидал сегодня тебя увидеть. Линда собиралась со мной на ленч в «Ринальдо». Хочешь пойти с нами?
— Нет, спасибо, па. — Санди не стала говорить, что дважды звонила ему этим утром, чтобы напомнить, что ей надо срочно с ним поговорить. И сейчас она прекрасно понимала, что он чисто случайно оказался свободен.
— Ну, что привело тебя на студию в такой странный час?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48