А не попробовать ли зайти с другой стороны?»
— Вам известно, каковы условия этого предполагаемого завещания?
Сработало. Тилдены заговорили все разом. Очевидно, они не могли отказать себе в удовольствии отвести душу по поводу козней бывшей стриптизерши, которую покойный мистер Тилден ввел в их семью три года назад. О требовании вызвать Ив Саксон из суда больше никто не вспоминал.
Тилдены вереницей потянулись в кабинет Рейчел. Они готовы были удостоить ее чести услышать из их уст о последней подлости Мисти — неизвестно еще откуда взявшемся свидетельстве последней воли ее покойного мужа, Таунсенда Тилдена-старшего. Естественно, он оставил все свое состояние верной безутешной вдове.
— Чует моя душа, юристы Тилденов попытаются уговорить вас согласиться на внесудебную сделку, Мисти. Это значит, что вам придется поделиться с родственничками, чтобы они не вздумали оспаривать завещание в суде.
Кевин Кормак протянул «Двойной дерби» своей гостье — молодой платиновой блондинке. Мисти питала слабость к сложным коктейлям, и навыки, которые Кормак приобрел, когда работал барменом, сыграли неоценимую роль в преодолении ее неприязни к юристам. Адвокату, разбиравшемуся в тонкостях приготовления ее любимых напитков, можно было довериться.
Они сидели в гостиной Кевина. Оба предпочитали эту комнату убогой официальной конторе «Кормак и сын», расположенной в двух шагах от скоростной железной дороги. Этот дом по крайней мере не содрогался, как от землетрясения, всякий раз, когда мимо проносился филадельфийский экспресс.
— Вам нужно решить — сделка или судебная схватка, — уточнил Кевин, усаживаясь рядом с Мисти на серо-голубом диване, заваленном подушками. Диван имел форму вытянутой буквы Г и простирался вдоль двух обшитых деревом стен. Кевин знал, что его гостья не любит пить одна, и потому потягивал из бутылки темное канадское пиво.
— Что за чушь? — Мисти надула губки. — В завещании сказано то, что сказано. Тауни хотел, чтобы все досталось мне. С какой стати я должна с ними делиться? Почему вообще мы должны идти в суд?
Кевин сделал большой глоток. Мисти уже в сотый раз повторяла эти вопросы, а он терпеливо отвечал одно и то же.
— Мисти, я сам составлял это завещание по распоряжению вашего мужа четыре месяца назад. Мы с мистером Тилденом оба знали, что семья непременно его оспорит. Это неизбежно. Нам нужно либо сражаться против них в суде, либо откупиться.
— Ну почему они такие жадные? У них есть попечительские фонды и огромные доходы от «Тилден индастриз», они же сказочно богаты! Зачем им еще и деньги Тауни? — Мисти вскочила и заметалась по комнате. Осушив в два глотка бокал, она вновь заговорила:
— По какому праву они не дают мне получить то, что отдал мне Тауни? У меня же ни гроша не было, когда я выходила замуж. А что, если они…
— Таун позаботился о вас до конца вашей жизни, Мисти, — перебил ее Кевин. — Вы больше никогда ни в чем не будете знать нужды.
Он поморщился, настолько мелодраматично прозвучали эти слова. Словно он процитировал сцену из «Унесенных ветром», где Скарлетт ОХара дает себе очередное торжественное обещание. Что ж, очень может быть, в последнее время он пересмотрел немало кассет с голливудской классикой.
Впрочем, Мисти это вполне устроило. Успокоившись, она рухнула на диван.
— Я закурю, вы не против? — Она уже рылась в своей шикарной сумочке в поисках сигарет.
Кевин равнодушно пожал плечами. Он предпочитал терпеть пороки своих клиентов — а почти у каждого их было немало. Редко уподоблялся этим снобам Саксонам, требуя предъявить родословную, прежде чем браться за дело.
Карие глаза Кевина сверкнули. После того как он поселился в Лейквью, штат Нью-Джерси, практика конторы «Кормак и сын» росла не по дням, а по часам. Солидная, респектабельная фирма «Сак-сон и компаньоны», несомненно, ощущала его присутствие.
Он мог только догадываться, какие чувства у адвокатов милостью божьей вызывают успешно проведенные им процессы, после которых клиенты в бывшую захудалую контору повалили валом. А в последнее время к его услугам начали прибегать люди, которые раньше не задумываясь предпочли бы «Саксон и компаньонов». Поворотной вехой стало дело фирмы «Петерсен, торговля автомобилями», а предстоящая великая битва за завещание Тилдена будет…
— Хотите, Кевин? — Голос Мисти вернул его от сладостных мечтаний к прозе жизни. Она протягивала ему сигареты. — Я заметила, вы смотрите на пачку.
Вот как? Веселая вдовушка приняла блеск профессионального азарта в его глазах за приступ никотинового голода. Забавно.
— Нет, спасибо, я бросил, когда сын стал жить у меня, — объяснил Кевин. — Жутко мучился поначалу. Но в конце концов все утряслось. Я за четырнадцать месяцев не сделал ни одной затяжки. Брейди должен расти здоровым.
— Брейди — это ваш мальчик? Я видела его фотографию в вашей паршивой конторе. Сколько ему, года два?
— Два года два месяца, — ответил Кевин, слегка удивленный тем, как точно она угадала. Снимок, стоявший у него на рабочем столе, был сделан в день рождения Брейди, который справляли второй раз в его жизни.
— Я немало с младенцами понянчилась, — Мисти глубоко затянулась. — Люблю детей, вот только своих у меня не будет.
— У вас еще все впереди. Вы очень молодая вдова, Мисти. И красивая. — Он не стал утруждать себя уточнением само собой разумеющегося обстоятельства: по завещанию Тауна-старшего ей отойдет немалое состояние, так что от женихов скорее всего отбою не будет. — Вы снова выйдете замуж, а там…
— У меня просто не может быть детей. Подхватила какую-то инфекцию и много лет не лечилась. Доктор сказал, теперь я стерильна. — Она прикурила новую сигарету от недокуренной. — Я ведь не только танцевала в этих заведениях, сами понимаете.
Кевин промолчал. Он знал, что Мисти считала свою работу стриптизершей в «Салоне мужских фантазий» самой респектабельной частью своего прошлого. И самой удачной. С последним трудно было не согласиться. Ведь именно в «Салоне» Мисти познакомилась с Таунсендом Тилденом-старшим, и с этого началась ее новая жизнь.
— И что же, вы растите сына один? — вновь заговорила Мисти. — Я так понимаю, его мать с вами не живет.
— Верно, — Кевин отвечал коротко, давая понять, что предпочел бы не развивать эту тему. Однако Мисти это было как мертвому припарки.
— Она что, умерла или как?
— Или как. — Губы Кевина скривились в циничной усмешке. — Шаролин передала Бренди на мое постоянное попечение незадолго до того, как ему исполнился год. Ее новый дружок — экскурсовод, предпочитающий путешествовать налегке. Он мотается по всему миру и хотел, чтобы Шаролин ездила с ним; ребенок, конечно, был бы обузой. В последний раз она дала о себе знать из Болгарии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
— Вам известно, каковы условия этого предполагаемого завещания?
Сработало. Тилдены заговорили все разом. Очевидно, они не могли отказать себе в удовольствии отвести душу по поводу козней бывшей стриптизерши, которую покойный мистер Тилден ввел в их семью три года назад. О требовании вызвать Ив Саксон из суда больше никто не вспоминал.
Тилдены вереницей потянулись в кабинет Рейчел. Они готовы были удостоить ее чести услышать из их уст о последней подлости Мисти — неизвестно еще откуда взявшемся свидетельстве последней воли ее покойного мужа, Таунсенда Тилдена-старшего. Естественно, он оставил все свое состояние верной безутешной вдове.
— Чует моя душа, юристы Тилденов попытаются уговорить вас согласиться на внесудебную сделку, Мисти. Это значит, что вам придется поделиться с родственничками, чтобы они не вздумали оспаривать завещание в суде.
Кевин Кормак протянул «Двойной дерби» своей гостье — молодой платиновой блондинке. Мисти питала слабость к сложным коктейлям, и навыки, которые Кормак приобрел, когда работал барменом, сыграли неоценимую роль в преодолении ее неприязни к юристам. Адвокату, разбиравшемуся в тонкостях приготовления ее любимых напитков, можно было довериться.
Они сидели в гостиной Кевина. Оба предпочитали эту комнату убогой официальной конторе «Кормак и сын», расположенной в двух шагах от скоростной железной дороги. Этот дом по крайней мере не содрогался, как от землетрясения, всякий раз, когда мимо проносился филадельфийский экспресс.
— Вам нужно решить — сделка или судебная схватка, — уточнил Кевин, усаживаясь рядом с Мисти на серо-голубом диване, заваленном подушками. Диван имел форму вытянутой буквы Г и простирался вдоль двух обшитых деревом стен. Кевин знал, что его гостья не любит пить одна, и потому потягивал из бутылки темное канадское пиво.
— Что за чушь? — Мисти надула губки. — В завещании сказано то, что сказано. Тауни хотел, чтобы все досталось мне. С какой стати я должна с ними делиться? Почему вообще мы должны идти в суд?
Кевин сделал большой глоток. Мисти уже в сотый раз повторяла эти вопросы, а он терпеливо отвечал одно и то же.
— Мисти, я сам составлял это завещание по распоряжению вашего мужа четыре месяца назад. Мы с мистером Тилденом оба знали, что семья непременно его оспорит. Это неизбежно. Нам нужно либо сражаться против них в суде, либо откупиться.
— Ну почему они такие жадные? У них есть попечительские фонды и огромные доходы от «Тилден индастриз», они же сказочно богаты! Зачем им еще и деньги Тауни? — Мисти вскочила и заметалась по комнате. Осушив в два глотка бокал, она вновь заговорила:
— По какому праву они не дают мне получить то, что отдал мне Тауни? У меня же ни гроша не было, когда я выходила замуж. А что, если они…
— Таун позаботился о вас до конца вашей жизни, Мисти, — перебил ее Кевин. — Вы больше никогда ни в чем не будете знать нужды.
Он поморщился, настолько мелодраматично прозвучали эти слова. Словно он процитировал сцену из «Унесенных ветром», где Скарлетт ОХара дает себе очередное торжественное обещание. Что ж, очень может быть, в последнее время он пересмотрел немало кассет с голливудской классикой.
Впрочем, Мисти это вполне устроило. Успокоившись, она рухнула на диван.
— Я закурю, вы не против? — Она уже рылась в своей шикарной сумочке в поисках сигарет.
Кевин равнодушно пожал плечами. Он предпочитал терпеть пороки своих клиентов — а почти у каждого их было немало. Редко уподоблялся этим снобам Саксонам, требуя предъявить родословную, прежде чем браться за дело.
Карие глаза Кевина сверкнули. После того как он поселился в Лейквью, штат Нью-Джерси, практика конторы «Кормак и сын» росла не по дням, а по часам. Солидная, респектабельная фирма «Сак-сон и компаньоны», несомненно, ощущала его присутствие.
Он мог только догадываться, какие чувства у адвокатов милостью божьей вызывают успешно проведенные им процессы, после которых клиенты в бывшую захудалую контору повалили валом. А в последнее время к его услугам начали прибегать люди, которые раньше не задумываясь предпочли бы «Саксон и компаньонов». Поворотной вехой стало дело фирмы «Петерсен, торговля автомобилями», а предстоящая великая битва за завещание Тилдена будет…
— Хотите, Кевин? — Голос Мисти вернул его от сладостных мечтаний к прозе жизни. Она протягивала ему сигареты. — Я заметила, вы смотрите на пачку.
Вот как? Веселая вдовушка приняла блеск профессионального азарта в его глазах за приступ никотинового голода. Забавно.
— Нет, спасибо, я бросил, когда сын стал жить у меня, — объяснил Кевин. — Жутко мучился поначалу. Но в конце концов все утряслось. Я за четырнадцать месяцев не сделал ни одной затяжки. Брейди должен расти здоровым.
— Брейди — это ваш мальчик? Я видела его фотографию в вашей паршивой конторе. Сколько ему, года два?
— Два года два месяца, — ответил Кевин, слегка удивленный тем, как точно она угадала. Снимок, стоявший у него на рабочем столе, был сделан в день рождения Брейди, который справляли второй раз в его жизни.
— Я немало с младенцами понянчилась, — Мисти глубоко затянулась. — Люблю детей, вот только своих у меня не будет.
— У вас еще все впереди. Вы очень молодая вдова, Мисти. И красивая. — Он не стал утруждать себя уточнением само собой разумеющегося обстоятельства: по завещанию Тауна-старшего ей отойдет немалое состояние, так что от женихов скорее всего отбою не будет. — Вы снова выйдете замуж, а там…
— У меня просто не может быть детей. Подхватила какую-то инфекцию и много лет не лечилась. Доктор сказал, теперь я стерильна. — Она прикурила новую сигарету от недокуренной. — Я ведь не только танцевала в этих заведениях, сами понимаете.
Кевин промолчал. Он знал, что Мисти считала свою работу стриптизершей в «Салоне мужских фантазий» самой респектабельной частью своего прошлого. И самой удачной. С последним трудно было не согласиться. Ведь именно в «Салоне» Мисти познакомилась с Таунсендом Тилденом-старшим, и с этого началась ее новая жизнь.
— И что же, вы растите сына один? — вновь заговорила Мисти. — Я так понимаю, его мать с вами не живет.
— Верно, — Кевин отвечал коротко, давая понять, что предпочел бы не развивать эту тему. Однако Мисти это было как мертвому припарки.
— Она что, умерла или как?
— Или как. — Губы Кевина скривились в циничной усмешке. — Шаролин передала Бренди на мое постоянное попечение незадолго до того, как ему исполнился год. Ее новый дружок — экскурсовод, предпочитающий путешествовать налегке. Он мотается по всему миру и хотел, чтобы Шаролин ездила с ним; ребенок, конечно, был бы обузой. В последний раз она дала о себе знать из Болгарии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88