Александра еще некоторое время изучала документ, потом вернула его Мэтью. Лицо ее сделалось непроницаемым, а глаза уподобились двум синим льдышкам — Не знаю, что вам сказать. Вам нужны деньги? Наша семья готова предоставить вам скромное содержание, если только вы не станете нас шантажировать…
— Мэтью приехал сюда не для того, чтобы нас шантажировать, — перебила ее возмущенная Джастин. — Он известный писатель и не нуждается в деньгах.
— Ах, как ты доверчива, — неодобрительно заметила Александра.
— Вы ошибаетесь, Джастин права, — возразил Мэтью, холодно глядя на родную мать. — Мне не нужны ваши деньги, и я уже наслышался об Уиндэмах. К счастью, я узнал, что у меня есть сестра, а теперь хотел бы услышать об отце. Что касается Джастин, хотите вы этого или нет, я буду о ней заботиться, как и подобает старшему брату.
Тут вдруг Александра закрыла лицо руками.
— Ты выглядишь так же, как твой отец, и говоришь так же, как он — Джесси Джеймс Полк! — И она горько заплакала. — Мы встретились с ним на железнодорожной станции. Мне было пятнадцать лет, а ему — семнадцать. Он подошел ко мне и стал разговаривать так же смело, как ты. Я потеряла голову…
После этого неожиданного признания все трое направились к дому. Во время обеда, который был сервирован на террасе, Александра продолжала свое повествование. Примерно так Мэтью и представлял себе предысторию своего появления на свет: двое неопытных подростков, ослепленные неожиданной запретной любовью, стали его кровными родителями.
— Джесси предлагал мне сбежать с ним куда-нибудь, — вспоминала Александра. — Он стыдился принадлежности к своему клану, стыдился того, что его уже заранее все презирают и он не имеет возможности доказать, на что способен. Получив образование, он пошел в армию и уговаривал меня уехать вместе с ним, в качестве его жены.
— Но вы, конечно, не могли позволить себе стать шестнадцатилетней женой военного с младенцем на руках, — сухо заметил Мэтью, наблюдая за сновавшими туда-сюда слугами и обозревая богатое поместье, простирающееся вокруг старинного дома. — Стиль вашей жизни претерпел бы, мягко говоря, существенные изменения.
— Не могу тебе сказать, сколько раз я, вспоминая об этом, размышляла, правильно ли поступила, — проговорила Александра, глотая слезы. — Может, надо было уехать с Джесси, и мы были бы счастливы!
— Но могло произойти и совсем по-другому, — сказал Мэтью, пытаясь ее утешить. — Я благодарен судьбе за то, что меня воспитали и вырастили Гален и Иден Грейнджеры. Вы правильно поступили, что отказались от меня. Однако где же теперь Джесси Полк? Он все еще в Кловере? Вы с ним виделись?
— Джесси нет, — сказала Александра с горечью. — Когда я находилась в приюте для незамужних рожениц во Флориде, мои родители сообщили ему, что меня отправили учиться в Швейцарию. В это время Джесси уже был в армии. Он погиб на войне во Вьетнаме.
— Когда это случилось? — спросил Мэтью, огорченный смертью отца, которого так и не удалось встретить.
— Джесси погиб как герой, когда второй раз добровольно отправился во Вьетнам. Он был посмертно награжден Серебряной Звездой. — Из глаз Александры снова потекли слезы. — Его имя можно прочесть на мемориальной стене в Вашингтоне, и похоронен он на Арлингтонском кладбище.
— Как печально, — проговорила Джастин, всхлипывая. — Я бы хотела быть дочерью такого отца.
— Скажите, Александра, виделись ли вы с ним хоть раз после того, как я родился? — спросил Мэтью.
— После… рождения ребенка меня и в самом деле отправили учиться в Швейцарию. Мне было уже двадцать лет, когда мы с Джесси встретились на Рождество. Я приехала на каникулы, а он прибыл в отпуск из Вьетнама. Я рассказала ему, что родила сына и отказалась от него. — Александра еле сдерживала слезы. — Джесси был очень рассержен: он упрекал меня за то, что я скрыла от него сына, и сказал, что никогда мне этого не простит. Он назвал меня эгоисткой, трусихой и снобом и предрек, что я никогда не буду счастлива. Затем он ушел, и мы больше с ним не виделись. Ему было всего двадцать три года, когда он погиб.
Наступило молчание.
— Джесси Полк не ошибся, мама, — нарушила Джастин печальную тишину. — Ты не была счастлива.
— Ты права, — подтвердила Александра. — Счастье не мой удел.
— Я всегда думала, что ты несчастлива из-за меня, — продолжала Джастин. — Потому, что я не красавица, даже, можно сказать, дурнушка. Но если б я старалась делать все, чтобы тебе угодить…
— Ты, сестренка, совсем не дурнушка, — возразил Мэтью. — А теперь ты начнешь жить так, как тебе самой захочется. — Он взял Александру за руку и крепко сжал, строго глядя ей в глаза. — А это значит, что Джастин будет учиться там, где сама захочет, и не будет обручаться с Бэем Фарли или с кем-либо другим, пока не почувствует, что пришла ее пора. Моя сестра будет одеваться и причесываться по своему вкусу. А если вы, Александра, станете навязывать ей свою волю, вам придется иметь дело со мной.
Александра была смущена.
— Я слишком опекала дочь, опасаясь, что она может повторить мою ошибку.
— И потому собирались выдать ее замуж за Бэя Фарли? — спросил Мэтью с горькой усмешкой.
— Я не понимаю, что в этом плохого, — оборонялась Александра. — Почему Джастин не хочет за него выходить? Он из хорошей семьи, привлекательный и остроумный.
Мэтью и Джастин обменялись недоуменными взглядами.
— А почему бы, Александра, вам самой не выйти замуж за Бэя, вместо того чтобы навязывать его дочери, которой он не нравится? — спросил Мэтью иронически. — В конце концов, какое значение имеет разница в двадцать лет? Вы не побоялись родить от Джесси Полка внебрачного сына. Если уж вам удалось замять тот скандал, то этот для вас — ерунда.
— Мало того, что вы оскорбили меня, молодой человек, вы еще не уважаете вашего отца, а ведь он — герой войны! — С этими словами Александра ударила Мэтью по той самой щеке, которой уже досталось от Ханны. Затем она поднялась и гордо вышла, оставив брата с сестрой на террасе.
— Должен признаться, я заслужил эту пощечину, — пробормотал Мэтью, потирая щеку.
— А я думаю, что ты заслужил и первую пощечину, от Ханны, — заметила Джастин, поднимая с пола стул, опрокинутый резким движением матери. — Ты ведь говорил, что никто не знает о нашем родстве. Что же могла подумать Ханна о нас с тобой?
— Ну, это уж совершенно невероятно, — сказал Мэтью с раздражением. — Смешно и глупо ревновать…
— Однако ее бабушка тоже не была в восторге от твоего поведения, — продолжала Джастин.
— Я собирался ей все объяснить, но она не дала мне возможности этого сделать. Она мне не верит. Зачем мне такая женщина?
— У меня нет морального права давать тебе советы, — согласилась Джастин. — Меня саму чуть было не сосватали за Бэя Фарли!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26