Мысленное изменение масштаба сделало все предельно ясным.
Я… догадался бы раньше, если бы не расплывающиеся картины этого проклятого места.
Он чувствовал себя космически глупым. Гарри вслух застонал.
— Клянусь бородой Читы и грыжей Тарзана… это комната . Комната в каком-то проклятом доме!
Осознание позволило ему с опозданием сфокусировать восприятие.
Прерия пушистых растений? Ковер!
Высокие узкие шпили?
Ножки мебели. Л эта огромная плоская поверхность, с которой я упал раньше, должно быть, стол.
Рисунки на «утесе», вероятно, обои или какая-то их безвкусная замена. С такого близкого расстояния он не мог понять, земной ли это рисунок или чужой.
В этой зоне пространства Е бывает так мало посетителей, что она, должно быть, до моего появления находилась в сыром, непроявленном состоянии. Вся эта проклятая штука сосредоточилась вокруг образа, взятого из моего подсознания!
В прошлом дежурстве он думал о конструкции станции, снабженной длинными ногами, сравнивая ее с пауком. Может, именно эта мысль помогла сформировать такой причудливый личный субкосмос.
Если, конечно, я не лежу в бреду под тоннами обломков, там, куда упала станция сразу после прибытия.
В любом случае это показывает, почему разумные считают этот район пространства Е особенно опасным.
Наверно, так видят окружение в комнате насекомые — все расплывается в туманной дымке. Гарри подумал, а есть ли на стенах картины, ваза с фруктами на столе и котенок, мурлыкающий на диване.
Может, лучше не знать, чтобы пространство Е не воплотило и эти образы.
И только одна деталь противоречила впечатлению странной гигантской гостиной — Авеню, тонкая извилистая светящаяся труба, которая выходит из дымки, ползет по полу и уходит в стену под наблюдательным пунктом Гарри. Место, именуемое реальностью, где правят материя и строгие физические законы.
Чувствую приближающуюся вибрацию, объявила станция. С точки соединения-разрыва.
Иными словами, из той мышиной норы, где Авеню устремляется к другой зоне пространства Е. Три нарушителя прошли этим путем, оставив отчетливые следы. Вначале, примерно год назад, протиснулся маленький корабль… за ним прошел преследователь, беззаботно проложив более широкий след. Оба следа свидетельствуют о кислородной жизни. Третий, более поздний след, оставляет противоречивое впечатление.
А теперь что-то движется в противоположном направлении.
Гарри посмотрел на оружейную консоль станции и увидел, что горит несколько огоньков… это значит, что оружие может здесь функционировать, хотя остается еще понять, каким именно образом.
— Что ж, посмотрим, получится ли у нас этот трюк снова, — вполголоса произнес он.
Пользуясь ручным управлением, он с глухим звуком прикрепил якорь реальности к стене. Затем, чуть нервничая, одну задругой отсоединил цеплявшиеся к стене ноги, так что станция повисла высоко над землей.
— Опускаемся! — Он приказал нити растянуться и остановился на высоте в два корпуса корабля над тем местом, где ковер соединяется со стеной. Авеню находилась совсем рядом, слева от него.
Что бы ни приближалось… оно не может быть много больше станции. Л большинство космических кораблей, которые посещают пространство Е, не приспособлены к нему. У меня есть преимущества, включая внезапность.
Рассуждения казались логичными. Гарри почти убедил себя.
Но логика — капризный друг, даже в привычной вселенной. В пространстве Е это всего лишь одна из многих игр, в которые вы играете символами и идеями.
Один из многих способов обмануть себя.
Вот оно! — сообщил режим пилотирования, когда что-то Показалось из темного туннеля.
Выглядело это жалко — нечто нелепо длинное и едва способное протиснуться сквозь туннель. Пришелец представлял собой цепочку соединенных петлями сегментов на жестких искусственных ногах. Он быстро выбрался из узкого прохода, потом свернул и прижался к стене, по его сегментам пробежала дрожь. У Гарри, смотревшего сверху, сложилось впечатление чего-то раненого и испуганного, прячущегося, словно пытаясь перевести дыхание.
Ему не потребовалось включать режим наблюдения, чтобы понять, что это существо — машина. Ее выдавала жесткая формальность движений. Гораздо значительней тот факт, что пришелец не очень легко менялся. Любая другая форма жизни, попав в новый район пространства Е, тут же испытала бы преобразование, приспосабливая свое восприятие, свой гештальт, к новому окружению.
В этом царстве вера обычно создает среду.
Однако по самой своей сути машины есть высшая манифестация проявления физических законов. Источником их силы в реальности являются логичность и постоянство. А здесь эти же качества вредны. Столкнувшись с необходимостью приспособить форму к новому окружению, машина может это осуществить, только тщательно оценив новую обстановку, составить план и только затем начать его последовательно осуществлять.
Посмотрев в телескоп, Гарри увидел, что поверхность машины кишит маленькими подвижными объектами — это ремонтные роботы, они лихорадочно меняют форму машины, режут, отсоединяют, переставляют части. В этом процессе отпадают кусочки, рассыпаются по ковру. Атомный сенсор Гарри показывает целое поднимающееся облако частиц… очень скоро эти останки привлекут стервятников-мемо.
Совершенно очевидно, что это существо было когда-то звездным кораблем, жителем глубокого вакуума и тьмы. Удивительно, что машина вообще может приспособиться к такому окружению.
Сенсоры просигналили об аномальных показателях. Часть уходящих в окружающую среду частиц состоит из кислорода, азота и сложных органических соединений — признаков совершенно иного порядка жизни.
Минутку.
Гарри уже начал кое-что подозревать. Теперь он был совершенно уверен.
Это и есть тот третий нарушитель, которого он преследовал.
— Должно быть, столкнулся с чем-то неприятным, — вслух размышлял он. — С чем-то таким страшным, что побежал назад.
Режим пилотирования подтвердил его подозрения.
Обнаружено еще несколько привидений, приближающихся к границе разрыва с противоположной стороны, быстро следуя за первым.
Гарри уже определил, что источник необычных следов находится в середине гусеничноподобной машины. Жилое помещение. Контейнер, содержащий атмосферу и другие жизненно необходимые материалы. Эти стеклянные полоски; должно быть, окна, хотя внутри слишком темно, чтобы можно было что-то разглядеть.
Очевидно, машина знала, что времени у нее немного. Перестройка ускорилась, но маленькие роботы начали перегреваться и падать на ковер, который уже медленно извивался, демонстрируя признаки звериного голода. Атомы редки в пространстве Е и долго здесь не задерживаются.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152
Я… догадался бы раньше, если бы не расплывающиеся картины этого проклятого места.
Он чувствовал себя космически глупым. Гарри вслух застонал.
— Клянусь бородой Читы и грыжей Тарзана… это комната . Комната в каком-то проклятом доме!
Осознание позволило ему с опозданием сфокусировать восприятие.
Прерия пушистых растений? Ковер!
Высокие узкие шпили?
Ножки мебели. Л эта огромная плоская поверхность, с которой я упал раньше, должно быть, стол.
Рисунки на «утесе», вероятно, обои или какая-то их безвкусная замена. С такого близкого расстояния он не мог понять, земной ли это рисунок или чужой.
В этой зоне пространства Е бывает так мало посетителей, что она, должно быть, до моего появления находилась в сыром, непроявленном состоянии. Вся эта проклятая штука сосредоточилась вокруг образа, взятого из моего подсознания!
В прошлом дежурстве он думал о конструкции станции, снабженной длинными ногами, сравнивая ее с пауком. Может, именно эта мысль помогла сформировать такой причудливый личный субкосмос.
Если, конечно, я не лежу в бреду под тоннами обломков, там, куда упала станция сразу после прибытия.
В любом случае это показывает, почему разумные считают этот район пространства Е особенно опасным.
Наверно, так видят окружение в комнате насекомые — все расплывается в туманной дымке. Гарри подумал, а есть ли на стенах картины, ваза с фруктами на столе и котенок, мурлыкающий на диване.
Может, лучше не знать, чтобы пространство Е не воплотило и эти образы.
И только одна деталь противоречила впечатлению странной гигантской гостиной — Авеню, тонкая извилистая светящаяся труба, которая выходит из дымки, ползет по полу и уходит в стену под наблюдательным пунктом Гарри. Место, именуемое реальностью, где правят материя и строгие физические законы.
Чувствую приближающуюся вибрацию, объявила станция. С точки соединения-разрыва.
Иными словами, из той мышиной норы, где Авеню устремляется к другой зоне пространства Е. Три нарушителя прошли этим путем, оставив отчетливые следы. Вначале, примерно год назад, протиснулся маленький корабль… за ним прошел преследователь, беззаботно проложив более широкий след. Оба следа свидетельствуют о кислородной жизни. Третий, более поздний след, оставляет противоречивое впечатление.
А теперь что-то движется в противоположном направлении.
Гарри посмотрел на оружейную консоль станции и увидел, что горит несколько огоньков… это значит, что оружие может здесь функционировать, хотя остается еще понять, каким именно образом.
— Что ж, посмотрим, получится ли у нас этот трюк снова, — вполголоса произнес он.
Пользуясь ручным управлением, он с глухим звуком прикрепил якорь реальности к стене. Затем, чуть нервничая, одну задругой отсоединил цеплявшиеся к стене ноги, так что станция повисла высоко над землей.
— Опускаемся! — Он приказал нити растянуться и остановился на высоте в два корпуса корабля над тем местом, где ковер соединяется со стеной. Авеню находилась совсем рядом, слева от него.
Что бы ни приближалось… оно не может быть много больше станции. Л большинство космических кораблей, которые посещают пространство Е, не приспособлены к нему. У меня есть преимущества, включая внезапность.
Рассуждения казались логичными. Гарри почти убедил себя.
Но логика — капризный друг, даже в привычной вселенной. В пространстве Е это всего лишь одна из многих игр, в которые вы играете символами и идеями.
Один из многих способов обмануть себя.
Вот оно! — сообщил режим пилотирования, когда что-то Показалось из темного туннеля.
Выглядело это жалко — нечто нелепо длинное и едва способное протиснуться сквозь туннель. Пришелец представлял собой цепочку соединенных петлями сегментов на жестких искусственных ногах. Он быстро выбрался из узкого прохода, потом свернул и прижался к стене, по его сегментам пробежала дрожь. У Гарри, смотревшего сверху, сложилось впечатление чего-то раненого и испуганного, прячущегося, словно пытаясь перевести дыхание.
Ему не потребовалось включать режим наблюдения, чтобы понять, что это существо — машина. Ее выдавала жесткая формальность движений. Гораздо значительней тот факт, что пришелец не очень легко менялся. Любая другая форма жизни, попав в новый район пространства Е, тут же испытала бы преобразование, приспосабливая свое восприятие, свой гештальт, к новому окружению.
В этом царстве вера обычно создает среду.
Однако по самой своей сути машины есть высшая манифестация проявления физических законов. Источником их силы в реальности являются логичность и постоянство. А здесь эти же качества вредны. Столкнувшись с необходимостью приспособить форму к новому окружению, машина может это осуществить, только тщательно оценив новую обстановку, составить план и только затем начать его последовательно осуществлять.
Посмотрев в телескоп, Гарри увидел, что поверхность машины кишит маленькими подвижными объектами — это ремонтные роботы, они лихорадочно меняют форму машины, режут, отсоединяют, переставляют части. В этом процессе отпадают кусочки, рассыпаются по ковру. Атомный сенсор Гарри показывает целое поднимающееся облако частиц… очень скоро эти останки привлекут стервятников-мемо.
Совершенно очевидно, что это существо было когда-то звездным кораблем, жителем глубокого вакуума и тьмы. Удивительно, что машина вообще может приспособиться к такому окружению.
Сенсоры просигналили об аномальных показателях. Часть уходящих в окружающую среду частиц состоит из кислорода, азота и сложных органических соединений — признаков совершенно иного порядка жизни.
Минутку.
Гарри уже начал кое-что подозревать. Теперь он был совершенно уверен.
Это и есть тот третий нарушитель, которого он преследовал.
— Должно быть, столкнулся с чем-то неприятным, — вслух размышлял он. — С чем-то таким страшным, что побежал назад.
Режим пилотирования подтвердил его подозрения.
Обнаружено еще несколько привидений, приближающихся к границе разрыва с противоположной стороны, быстро следуя за первым.
Гарри уже определил, что источник необычных следов находится в середине гусеничноподобной машины. Жилое помещение. Контейнер, содержащий атмосферу и другие жизненно необходимые материалы. Эти стеклянные полоски; должно быть, окна, хотя внутри слишком темно, чтобы можно было что-то разглядеть.
Очевидно, машина знала, что времени у нее немного. Перестройка ускорилась, но маленькие роботы начали перегреваться и падать на ковер, который уже медленно извивался, демонстрируя признаки звериного голода. Атомы редки в пространстве Е и долго здесь не задерживаются.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152