Позволь я налью тебе еще сока, и мы продолжим беседу.
Но к тому времени, когда Сара вернулась из кухни, Генриетта поняла, что больше ничего обсуждать не будет – решение в любом случае уже принято. Однако Сара не готова была сменить тему.
– Понимаешь, ваша с Мелвином проблема была отчасти в том, что вы оба художники, – уверенно сказала она. – Я знаю, что он очень странно к тебе относился, но все осложнялось еще и тем, что в вас обоих было это стремление к творчеству, эстетическое начало. Джед не такой. У него своя карьера, он взлетел так высоко, что это могло бы удовлетворить любого мужчину, и его вполне устроит, если ты будешь заниматься любимым делом, и вы, таким образом, отлично дополнили бы друг друга. Он самодостаточный человек, Хен. Ему не надо никому ничего доказывать, он, если хочешь, уже взял от жизни свое.
Генриетта взглянула на убежденное лицо Сары.
– А ты неплохо осведомлена, – без выражения заметила она.
– Ничего особенного, – пожала плечами Сара, но в улыбке ее сквозило лукавство. – Просто твоя мама долго разговаривала с Джедом, и он ей понравился, а Дэвид вообще считает, что он лучше всех.
– Им обоим казалось, что Мелвин тоже ничего, – тихо напомнила ей Генриетта. – В общем, я поняла твою точку зрения, Сара, но давай лучше поговорим о ценах на хлеб или о чем-нибудь в этом роде.
– Конечно. – Сара рассмеялась в ответ на улыбку Генриетты, и девушки провели замечательный вечер в ожидании Дэвида.
– Хен. – Дэвид застыл на пороге кухни, где его сестра и Сара накрывали чай для детей. – Я не знал, что ты собиралась приехать. Значит, мама тебе позвонила?
– Мама? – Генриетта наморщила гладкий лоб. – Нет. А должна была?
– Нет-нет, вовсе нет. – Вдруг стало видно, что Дэвид чувствует себя страшно неловко. – Мы даже договорились, что она не станет этого делать. То есть мы ни о чем не договаривались, конечно, все было немного не так…
– Дэвид, в чем дело? – терпеливо поинтересовалась Генриетта.
– По-моему, ты все испортил, Дэвид. – Сара с трудом сдерживала смех. – В конце концов, не такой уж это и секрет. Скажи ей, ради Бога, и избавь нас от этого мучения.
– Что он должен мне сказать? – осведомилась Генриетта.
– Речь о заказе, который недавно поступил, – осторожно сказал Дэвид, – вот и все. Но это огромный заказ, Хен, и если ты потянешь… – В его голосе сквозил еле сдерживаемый восторг. – В общем, о прошлом можно будет забыть, – слабым голосом закончил он.
– Да? А почему такая таинственность?
– «Визаж» – ну, знаешь, этот оздоровительный центр с лечебными водами, о котором все говорят, тот, куда ты не попадешь, даже если продашь руку и ногу, он только для миллионеров, – возбужденно объяснил Дэвид. – Они хотят заказать тебе скульптуру, Хен. Вчера мы получили подтверждение, они готовы заплатить нужному человеку и считают, что это ты. – Он назвал сумму, от которой Генриетта чуть не свалилась со стула.
– А что надо сделать? Я справлюсь? – чуть слышно спросила она, не веря собственным ушам.
– Запросто. – Дэвид расплылся в довольной улыбке. – Они хотят создать эффект водопада в холле, стилизованный каскад сосудов, чтобы вода перетекала из одного в другой. Что-то вроде иллюзии времени: чтобы некоторые сосуды казались разбитыми, а отдельные должны лежать на боку – ну и так далее. И еще небольшой бассейн с водой, ароматизированной эфирными маслами: это подчеркнет атмосферу здоровья.
– О, Дэвид. – Она восторженно смотрела на него. – Дэвид! – Но тут ей в голову пришла новая мысль.
– И все-таки зачем так секретно? – медленно проговорила она.
– Дэвид , – тоном, не терпящим возражений, обратилась к нему Сара. – Расскажи ей.
– Да ничего особенного, правда, просто мы с мамой разошлись во мнениях: она считает, что надо тебе сказать, а мне кажется, что, если он не хочет афишировать свое участие, это его личное дело.
– Дэвид . – Терпение Генриетты было на исходе. – О ком идет речь?
– Это Джед Винсент.
– То есть? – непонимающе уставилась на него девушка.
– Джед тот парень, который предложил твою кандидатуру владельцам «Визажа», он входит в совет директоров. Он решил, что ты, узнав о его причастности, подумаешь, что не заслужила такое предложение, но он уверен в обратном. Он просто выдвинул твою кандидатуру на собрании, а остальные директора навели справки, и твоя работа им понравилась, так что они готовы заключить договор со мной как с твоим агентом.
– Но если бы не он, эти люди вообще бы обо мне не узнали, – медленно сказала Генриетта, чувствуя почти физическую боль оттого, как сильно начало биться сердце.
– Ага. – Дэвид смотрел на нее с подозрением. Он явно ожидал, что она начнет прыгать и кричать от радости, а она застыла на месте, как будто ее заморозили.
– Понятно. – Ей надо было сказать хоть что-то, постараться вести себя нормально, но это оказалось неимоверно трудно.
Позже, вечером, лежа в душной комнате, Генриетта вновь и вновь прокручивала в памяти разговор с Дэвидом и Сарой, пока наконец у нее не заболела голова.
Со стороны Джеда было чудесно, замечательно сделать такое ради нее, и она ему благодарна больше, чем он мог бы предположить, но… Не было ли это всего лишь средством для достижения все той же цели? Может, он знал, что до нее все равно дойдут слухи о его роли? И предположил, что, узнай она правду, ему будет легче уложить ее в постель? О, она верила ему, когда он твердил, что хочет ее, верила даже, что любит, но вот в природе этой любви Генриетта сомневалась. И продолжала сомневаться, хотя без него жизнь потускнела, а по ночам она пролила немало слез.
Она напишет Джеду – или даже позвонит, – чтобы поблагодарить, но она не пойдет к нему в гости, на это ее силы воли не хватит.
Генриетта несколько успокоилась, приняв решение, и тут же ощутила неимоверную усталость. И все же, несмотря на изнеможение, несмотря на любовь к Джеду, она не имела права дать слабину, только не сейчас.
* * *
Около двух часов следующего дня, после праздничного ленча, Генриетта вошла в галерею рука об руку с матерью и Дэвидом.
Они не сразу заметили крупную, темную фигуру человека, стоявшего у дальнего окна и наполовину скрытого листьями гигантского декоративного папоротника, но Жасмин, помощница Дэвида, сказала:
– Мистер Ноук, этот джентльмен как раз вас дожидается.
Они повернулись к нему, и Дэвид с мамой направились навстречу гостю. Генриетта стояла, как прикованная к полу. Джед взглянул на нее поверх голов мамы и Дэвида и спокойно произнес:
– Привет, Генриетта.
– Здравствуй. – Он явно не знал, что она в Лондоне: девушка прочитала это в его пронзительно-голубых глазах. Однако он справился с трудным положением намного лучше, чем она сама, потрясенно подумала Генриетта, наблюдая за бесстрастным выражением его лица и слушая, как он вежливо и сдержанно отвечает на бесчисленные вопросы матери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
Но к тому времени, когда Сара вернулась из кухни, Генриетта поняла, что больше ничего обсуждать не будет – решение в любом случае уже принято. Однако Сара не готова была сменить тему.
– Понимаешь, ваша с Мелвином проблема была отчасти в том, что вы оба художники, – уверенно сказала она. – Я знаю, что он очень странно к тебе относился, но все осложнялось еще и тем, что в вас обоих было это стремление к творчеству, эстетическое начало. Джед не такой. У него своя карьера, он взлетел так высоко, что это могло бы удовлетворить любого мужчину, и его вполне устроит, если ты будешь заниматься любимым делом, и вы, таким образом, отлично дополнили бы друг друга. Он самодостаточный человек, Хен. Ему не надо никому ничего доказывать, он, если хочешь, уже взял от жизни свое.
Генриетта взглянула на убежденное лицо Сары.
– А ты неплохо осведомлена, – без выражения заметила она.
– Ничего особенного, – пожала плечами Сара, но в улыбке ее сквозило лукавство. – Просто твоя мама долго разговаривала с Джедом, и он ей понравился, а Дэвид вообще считает, что он лучше всех.
– Им обоим казалось, что Мелвин тоже ничего, – тихо напомнила ей Генриетта. – В общем, я поняла твою точку зрения, Сара, но давай лучше поговорим о ценах на хлеб или о чем-нибудь в этом роде.
– Конечно. – Сара рассмеялась в ответ на улыбку Генриетты, и девушки провели замечательный вечер в ожидании Дэвида.
– Хен. – Дэвид застыл на пороге кухни, где его сестра и Сара накрывали чай для детей. – Я не знал, что ты собиралась приехать. Значит, мама тебе позвонила?
– Мама? – Генриетта наморщила гладкий лоб. – Нет. А должна была?
– Нет-нет, вовсе нет. – Вдруг стало видно, что Дэвид чувствует себя страшно неловко. – Мы даже договорились, что она не станет этого делать. То есть мы ни о чем не договаривались, конечно, все было немного не так…
– Дэвид, в чем дело? – терпеливо поинтересовалась Генриетта.
– По-моему, ты все испортил, Дэвид. – Сара с трудом сдерживала смех. – В конце концов, не такой уж это и секрет. Скажи ей, ради Бога, и избавь нас от этого мучения.
– Что он должен мне сказать? – осведомилась Генриетта.
– Речь о заказе, который недавно поступил, – осторожно сказал Дэвид, – вот и все. Но это огромный заказ, Хен, и если ты потянешь… – В его голосе сквозил еле сдерживаемый восторг. – В общем, о прошлом можно будет забыть, – слабым голосом закончил он.
– Да? А почему такая таинственность?
– «Визаж» – ну, знаешь, этот оздоровительный центр с лечебными водами, о котором все говорят, тот, куда ты не попадешь, даже если продашь руку и ногу, он только для миллионеров, – возбужденно объяснил Дэвид. – Они хотят заказать тебе скульптуру, Хен. Вчера мы получили подтверждение, они готовы заплатить нужному человеку и считают, что это ты. – Он назвал сумму, от которой Генриетта чуть не свалилась со стула.
– А что надо сделать? Я справлюсь? – чуть слышно спросила она, не веря собственным ушам.
– Запросто. – Дэвид расплылся в довольной улыбке. – Они хотят создать эффект водопада в холле, стилизованный каскад сосудов, чтобы вода перетекала из одного в другой. Что-то вроде иллюзии времени: чтобы некоторые сосуды казались разбитыми, а отдельные должны лежать на боку – ну и так далее. И еще небольшой бассейн с водой, ароматизированной эфирными маслами: это подчеркнет атмосферу здоровья.
– О, Дэвид. – Она восторженно смотрела на него. – Дэвид! – Но тут ей в голову пришла новая мысль.
– И все-таки зачем так секретно? – медленно проговорила она.
– Дэвид , – тоном, не терпящим возражений, обратилась к нему Сара. – Расскажи ей.
– Да ничего особенного, правда, просто мы с мамой разошлись во мнениях: она считает, что надо тебе сказать, а мне кажется, что, если он не хочет афишировать свое участие, это его личное дело.
– Дэвид . – Терпение Генриетты было на исходе. – О ком идет речь?
– Это Джед Винсент.
– То есть? – непонимающе уставилась на него девушка.
– Джед тот парень, который предложил твою кандидатуру владельцам «Визажа», он входит в совет директоров. Он решил, что ты, узнав о его причастности, подумаешь, что не заслужила такое предложение, но он уверен в обратном. Он просто выдвинул твою кандидатуру на собрании, а остальные директора навели справки, и твоя работа им понравилась, так что они готовы заключить договор со мной как с твоим агентом.
– Но если бы не он, эти люди вообще бы обо мне не узнали, – медленно сказала Генриетта, чувствуя почти физическую боль оттого, как сильно начало биться сердце.
– Ага. – Дэвид смотрел на нее с подозрением. Он явно ожидал, что она начнет прыгать и кричать от радости, а она застыла на месте, как будто ее заморозили.
– Понятно. – Ей надо было сказать хоть что-то, постараться вести себя нормально, но это оказалось неимоверно трудно.
Позже, вечером, лежа в душной комнате, Генриетта вновь и вновь прокручивала в памяти разговор с Дэвидом и Сарой, пока наконец у нее не заболела голова.
Со стороны Джеда было чудесно, замечательно сделать такое ради нее, и она ему благодарна больше, чем он мог бы предположить, но… Не было ли это всего лишь средством для достижения все той же цели? Может, он знал, что до нее все равно дойдут слухи о его роли? И предположил, что, узнай она правду, ему будет легче уложить ее в постель? О, она верила ему, когда он твердил, что хочет ее, верила даже, что любит, но вот в природе этой любви Генриетта сомневалась. И продолжала сомневаться, хотя без него жизнь потускнела, а по ночам она пролила немало слез.
Она напишет Джеду – или даже позвонит, – чтобы поблагодарить, но она не пойдет к нему в гости, на это ее силы воли не хватит.
Генриетта несколько успокоилась, приняв решение, и тут же ощутила неимоверную усталость. И все же, несмотря на изнеможение, несмотря на любовь к Джеду, она не имела права дать слабину, только не сейчас.
* * *
Около двух часов следующего дня, после праздничного ленча, Генриетта вошла в галерею рука об руку с матерью и Дэвидом.
Они не сразу заметили крупную, темную фигуру человека, стоявшего у дальнего окна и наполовину скрытого листьями гигантского декоративного папоротника, но Жасмин, помощница Дэвида, сказала:
– Мистер Ноук, этот джентльмен как раз вас дожидается.
Они повернулись к нему, и Дэвид с мамой направились навстречу гостю. Генриетта стояла, как прикованная к полу. Джед взглянул на нее поверх голов мамы и Дэвида и спокойно произнес:
– Привет, Генриетта.
– Здравствуй. – Он явно не знал, что она в Лондоне: девушка прочитала это в его пронзительно-голубых глазах. Однако он справился с трудным положением намного лучше, чем она сама, потрясенно подумала Генриетта, наблюдая за бесстрастным выражением его лица и слушая, как он вежливо и сдержанно отвечает на бесчисленные вопросы матери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31