– Чудесно выглядишь, Джорджи.
– Спасибо.
Улыбаясь так, будто ничто на свете не удручало ее, Джорджи взяла в руки бокал.
Пепита была одета роскошно. Алое шелковое платье без рукавов с глубоким V–образным вырезом подчеркивало все достоинства ее великолепной фигуры. Красные босоножки на высоких каблуках и с ремешками на лодыжках прекрасно смотрелись на стройных ногах.
Знала ли Пепита, что Джорджи приехала вместе с Мэтом? Вряд ли. Джорджи также предположила, что ее присутствие совсем не обрадовало секретаршу.
Мэт пригласил Пепиту остаться на ужин и, если уж быть до конца честной, он мог предложить ей еще кое-что. Да, сегодня ужасный вечер.
Пепита явно имела намерение стать королевой вечера. Она так стремилась к этому, что Джорджи хотелось дать ей по носу. Пепита не допускала грубости, но она беспрерывно говорила о людях, которых Джорджи не знала, подчеркивая тем самым, что мисс Миллет здесь чужая. Это раздражало, очень раздражало, но с этим ничего нельзя было поделать. Разве только устроить сцену?
Флора приготовила очень вкусные блюда. Столовая, в которой они ужинали, как будто сошла с экрана голливудского фильма, но Джорджи с таким же успехом могла есть картон. Мэт говорил мало, Джорджи тоже едва находила слова, и только Пепита не закрывала рта. Теперь понятно, как ей удается сохранять стройную фигуру. Она так много говорит, что ей некогда сделать даже маленький глоток. Один или два раза Джорджи показалось, что Мэту скучно. А может, сейчас, когда появилась Пепита, он пожалел, что взял ее, Джорджи, с собой в Испанию?
Эта мысль мучила ее, пока она ела десерт. С ужасом Джорджи поняла, что не оставила Мэту никакого выбора. Не нужно было ей приезжать сюда. Это страшная ошибка. Появление Пепиты только подтверждает это. Возможно, когда он живет в Испании, они проводят вместе все вечера. Какого черта она поехала с ним? Что он подумал?
Джорджи вдруг почувствовала себя абсолютно незащищенной. Она поступила так глупо, так наивно! Уверенность, которую она ощутила, надев красивое платье, тут же куда–то испарилась.
Через секунду Джорджи подняла подбородок и слегка прищурила глаза. Она потерпит поражение, если хотя бы намеком покажет Пепите, о чем сейчас думает. Холодная, спокойная и собранная – вот какой она должна быть сегодня вечером. Она не хлопнет дверью и не уйдет, сославшись на головную боль, даже если голова на самом деле разболится. Впрочем, от болтовни Пепиты голова может заболеть даже у глухого!
Испанка не переставала говорить и после ужина, когда они пили кофе, а потом бренди. Все говорила и говорила. Когда часы пробили одиннадцать и Пепита расслабленно поднялась со своего места, Джорджи хотелось кричать от радости.
– Спасибо за чудесный ужин, Мэт.
Улыбнувшись, секретарша прикоснулась к его руке. С болью в сердце Джорджи должна была признать: они прекрасно смотрятся вместе.
– Передай маме цветы и скажи, что я люблю ее.
– Спасибо, Пепита. – Мэт повернулся к Джорджи, помог ей подняться и взял под руку. – Мы с Джорджи будем рады видеть тебя.
Джорджи покраснела, как рак. Слова Мэта задели Пепиту за живое. Джорджи ощутила на себе тяжелый взгляд черных глаз.
Когда они все вместе вышли в холл, Мэт продолжал держать Джорджи под руку, не обращая внимания на ее слабые попытки освободиться. Они вышли на улицу.
Возле дома Пепиту ждал ярко–красный «порше». Садясь в него, случайно, а, может быть, намеренно она продемонстрировала все великолепие стройных загорелых ног. Затем, яростно сигналя, «порше» скрылся из виду. Мэт и Джорджи остались одни.
– Красивая машина.
Джорджи наконец–то удалось освободиться. Она сделала вид, что ей нужно поправить пряжку на босоножке.
– Да.
Было темно, и Джорджи не могла видеть выражения его лица.
– Она близко живет?
Джорджи хотела произнести эту фразу как можно вежливее, поэтому она была очень расстроена, услышав нотки отчаяния в своем голосе.
– Недалеко.
– Это очень удобно. – (Черные брови Мэта удивленно поднялись.) – Для работы, – добавила Джорджи.
– Разумеется, – согласился он. Затем наступила минутная пауза. – Нет никакой необходимости ревновать, Джорджи.
Она пришла в ужас, услышав это. Ревновать? Ей захотелось стукнуть Мэта по носу.
– Ты льстишь себе, Мэт, – ядовито выпалила Джорджи, и сама удивилась такой злости.
– Возможно.
– Могу заверить тебя, я вообще никого никогда не ревную. Ревность противна моей природе.
– У тебя очень деликатная природа.
Задыхаясь от злости, Джорджи посмотрела на Мэта. Да как он посмел подумать, что она ревнует его к Пепите? Джорджи была возмущена, совсем забыв, о чем она думала, из–за чего страдала весь ужин.
– Мать Пепиты – три года назад она умерла – была ближайшей подругой моей матери, – сказал Мэт, когда они вернулись в дом. – Мне было десять лет, когда родилась Пепита. Я знал ее ребенком.
«Как мило. Это, конечно же, объясняет голодный блеск в глазах Пепиты, когда она смотрит на него. Кого он пытается провести?»
– Ты не должен ничего мне объяснять, – жестко сказала Джорджи.
– Я делаю это не потому, что должен, а потому, что хочу, – нежно произнес Мэт, беря ее за руку и поворачивая к себе. – Я хочу, чтобы между нами не было никаких недомолвок.
Джорджи посмотрела на Мэта. Ее зеленые глаза блестели в полумраке холла. Он понял, что она не верит ему.
– Пепита почти член семьи, – тихо сказал Мэт. – Это все.
Джорджи хотелось бы верить, но… Мэт был для нее загадкой. Он хочет ее, но это – лишь мимолетное увлечение. Рядом с ним всегда были женщины, привыкшие играть в любовь. Потом они исчезали из его жизни так же грациозно, как и появлялись. Джорджи была совсем другой. Ей придется уходить в слезах, припадая к его ногам, потому что она любит его.
– Я уже сказала, Мэт, ты ничего не должен объяснять мне, – настойчиво повторила Джорджи. – Я приехала сюда, чтобы поддержать тебя в трудную минуту. Вот и все.
И, возможно, это был самый глупый поступок в ее жизни.
– Ты очень добра со своими друзьями.
Не успела Джорджи сообразить, что происходит, как Мэт обнял ее. Его губы настойчиво искали ее рот.
Если бы минуту назад кто-нибудь сказал Джорджи, что она ответит на поцелуй Мэта, она просто рассмеялась бы ему в лицо. Но именно этим она сейчас и занималась: прилив страсти полностью захватил ее. Руки обвились вокруг его шеи, тело прижалось к его телу. Она больше не могла сдерживать себя. В этом желании была вся ее жизнь.
Мэт не отпускал Джорджи до тех пор, пока она не начала дрожать в его руках.
– Очень хорошо, – с легкой насмешкой в голосе произнес он.
Он просто играет с ней. Осознание этого придало ей силы. Она отступила назад.
– Спокойной ночи, Мэт.
– Спокойной ночи, Джорджи.
Джорджи думала, что он попытается остановить ее, но Мэт даже не пошевелился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33