– Ты хочешь, чтобы я ушел?
– Тебе решать.
– Разве? – Он посмотрел ей в глаза. – Надеюсь, ты не станешь думать, что я перехватил эстафетную палочку у этого Сиднея.
– Мне даже не пришло в голову. – Филиппа беспомощно развела руками. – Позволь предложить тебе чего-нибудь выпить.
– А почему бы нам не навестить «Южный Крест»? Ты сменишь обстановку, немного успокоишься, – предложил Говард. – Если же электрик приедет раньше, чем мы вернемся, его проводит кто-нибудь из персонала мотеля.
– Но… – Взгляд ее снова привлек беспорядок на полу. – Наверное, стоит сначала прибраться здесь.
– Зачем? – Он равнодушно пожал плечами. – Все равно потом будет то же самое. Оставь все как есть. Пойдем, ты выглядишь совершенно разбитой.
Да она и чувствовала себя точно так же. Филиппа посмотрела на себя в зеркало и горестно вздохнула. Внешний вид оставлял желать лучшего: волосы растрепались еще больше, на униформе помимо следов разнообразных блюд появились еще и пятна от машинного масла и ржавчины. Нормальная женщина в таком виде и носа на улицу не высунет! На месте Говарда она бы никогда не пригласила подобное чучело в бар.
– Боже, я похожа на швабру, – пробормотала она, надеясь, что вежливый кавалер попытается разуверить ее.
– Так ты не хочешь выпить со мной?
– Этого я не говорила.
– Вот и замечательно. – Говард направился к выходу. – Тогда пошли скорее, чтобы успеть до приезда электрика, и чтобы ты не могла передумать.
Филиппа покачала головой, но покорно стянула униформенный балахон, под которым оказались светлая блузка и легкая юбка. К счастью, они сохранили первозданную чистоту.
Сегодня в «Южный Крест» было многолюдно. Многочисленные туристы оккупировали все кабинеты и столики, так что Говарду и Филиппе пришлось довольствоваться парой высоких табуретов у стойки бара. Судя по всему, нам вряд ли удастся побеседовать по душам, решила Филиппа. Впрочем, из того, что он вернулся, еще не следует, что Говард намерен продолжить разговор, начатый утром.
– Что вам угодно, мистер Хольгерсон? – Бармен узнал миллионера, а секундой позже заметил и молодую женщину. – Рад видеть вас, миссис Оуэн, – добавил он с добродушной усмешкой.
– Тони, мне, пожалуйста, пива, – ответил Говард и посмотрел на спутницу. – И джин с тоником для миссис Оуэн.
– Сию минуту.
Едва бармен отошел, чтобы выполнить заказ, как Филиппа удивленно произнесла:
– Джин с тоником? Мне кажется, это ни к чему. Я предпочитаю апельсиновый сок. Или ты забыл?
– Вчера за ланчем ты не стала отказываться от вина, – напомнил он. – Кроме того, сейчас тебе просто необходимо выпить чего-нибудь покрепче. Поверь мне.
– А как насчет того, что дома меня ждет семилетняя дочь? Что она подумает, если от меня будет разить спиртным на расстоянии трех метров?
– Придется купить пакетик мятных леденцов, – беззаботно отозвался Говард, – К тому же один бокал ничего не изменит.
– Для тебя, может быть, – продолжала возмущаться Филиппа, хотя и чувствовала, что не в силах противиться той интимной обстановке, которую он немедленно создавал вокруг них двоих. – Поэтому не жди, что я стану пить.
– Почему бы тебе просто не успокоиться? – тихо предложил Говард и, наклонившись, мягко поцеловал ее в уголок рта. – Расслабься. У тебя выдался тяжелый день.
– Боже мой, нас же мог увидеть кто угодно! Вокруг полно людей! – потрясенно произнесла она.
– И что с того? – Он явно не разделял ее беспокойства. – Мне нечего скрывать.
– Ты не можешь так говорить!
– Очень даже могу. – Говард вглядывался в ее настороженное лицо. – Или я теперь безнадежно упал в твоих глазах? Как и Сидней?
– Просто он упоминал сегодня о тебе, – прошептала Филиппа, опуская глаза.
Говард нахмурился.
– Сидней сказал, что я такой же негодяй, как он?
– Нет. – Молодая женщина устало вздохнула. – Он сказал… впрочем, неважно. Я даже не хочу о нем думать, тем более говорить!
– Зато я хочу. – В этот момент принесли напитки, и Говард придвинул к ней стакан с прозрачной жидкостью. – Скажи мне. Я хочу знать, кем он меня считает.
– И что ты сделаешь? Нажалуешься на него в городскую управу?
Он бросил на нее презрительный взгляд.
– Я никогда не пойду на такое. Ты, конечно, можешь мне не верить, но я привык сам справляться со своими проблемами.
Заявление не вызвало у Филиппы никаких сомнений: потомка древних викингов никто не мог бы упрекнуть в трусости.
– Итак? – Теперь в его голосе слышались требовательные нотки.
Не задумываясь над тем, что делает, молодая женщина поднесла к губам стакан. Стоило сделать глоток, как по всему телу растеклась волна успокаивающего тепла.
– Он… он считает, что ты собираешься затащить меня в постель, – сказала она, удивляясь своей смелости.
Его губы скривились в самодовольной улыбке.
– А он, оказывается, умнее, чем я думал. – Говард отпил пива. – Одно очко в пользу мистера Сиднея!
– Это не смешно! – воскликнула Филиппа, чувствуя, что вдоль позвоночника ее пробирает дрожь.
– А я и не шучу. – Он повернулся к ней лицом, синие глаза опасно поблескивали в приглушенном свете бара. – Я не отказываюсь от своих намерений. Удивительно, что после вчерашнего у тебя остались какие-то сомнения.
– То есть Джонатан сказал правду? Ты хочешь переспать со мной?
Говард большим пальцем вытер несуществующую влагу с ее мягких губ.
– А что плохого в том, чтобы хотеть чего-либо?
– Я тебе не верю, – быстро прошептала она, чувствуя, что дыхание ее прерывается.
– Почему же? Ты не можешь представить нас вместе в постели? – В его голосе послышалось сожаление. – Очевидно, твое воображение несколько беднее моего.
В том-то все и дело, что нет. Она слишком хорошо представляла себе, как они будут заниматься любовью!
– Мне не кажется, что имеет смысл продолжать разговор, – наконец произнесла молодая женщина и сделала большой глоток. – Когда, ты сказал, приедет электрик?
– Еще рано, – очень спокойно ответил Говард. – И тебе совершенно не стоит волноваться, что мои инстинкты возьмут верх над разумом, как бы вызывающе я ни вел себя вчера. Я не имею привычки добиваться своего грубой силой.
– В грубой силе не было никакой необходимости, – призналась Филиппа. – Но я очень разозлилась после твоего предположения, что веду себя так с любым встречным. Ничего подобного. Я… я даже не знаю, что на меня нашло.
– Думаю, со мной произошло нечто подобное, – заметил он. – Боже, Филиппа, ты же знаешь, что нравишься мне! Я не делал из этого тайны.
Да, Говард прав: ей совершенно необходимо расслабиться. Но, несмотря на почти пустой стакан, Филиппа по-прежнему пребывала в напряжении и отказывалась верить, что сидящий напротив нее мужчина признается в том, что она ему нравится. Есть ли предел ее наивности?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
– Тебе решать.
– Разве? – Он посмотрел ей в глаза. – Надеюсь, ты не станешь думать, что я перехватил эстафетную палочку у этого Сиднея.
– Мне даже не пришло в голову. – Филиппа беспомощно развела руками. – Позволь предложить тебе чего-нибудь выпить.
– А почему бы нам не навестить «Южный Крест»? Ты сменишь обстановку, немного успокоишься, – предложил Говард. – Если же электрик приедет раньше, чем мы вернемся, его проводит кто-нибудь из персонала мотеля.
– Но… – Взгляд ее снова привлек беспорядок на полу. – Наверное, стоит сначала прибраться здесь.
– Зачем? – Он равнодушно пожал плечами. – Все равно потом будет то же самое. Оставь все как есть. Пойдем, ты выглядишь совершенно разбитой.
Да она и чувствовала себя точно так же. Филиппа посмотрела на себя в зеркало и горестно вздохнула. Внешний вид оставлял желать лучшего: волосы растрепались еще больше, на униформе помимо следов разнообразных блюд появились еще и пятна от машинного масла и ржавчины. Нормальная женщина в таком виде и носа на улицу не высунет! На месте Говарда она бы никогда не пригласила подобное чучело в бар.
– Боже, я похожа на швабру, – пробормотала она, надеясь, что вежливый кавалер попытается разуверить ее.
– Так ты не хочешь выпить со мной?
– Этого я не говорила.
– Вот и замечательно. – Говард направился к выходу. – Тогда пошли скорее, чтобы успеть до приезда электрика, и чтобы ты не могла передумать.
Филиппа покачала головой, но покорно стянула униформенный балахон, под которым оказались светлая блузка и легкая юбка. К счастью, они сохранили первозданную чистоту.
Сегодня в «Южный Крест» было многолюдно. Многочисленные туристы оккупировали все кабинеты и столики, так что Говарду и Филиппе пришлось довольствоваться парой высоких табуретов у стойки бара. Судя по всему, нам вряд ли удастся побеседовать по душам, решила Филиппа. Впрочем, из того, что он вернулся, еще не следует, что Говард намерен продолжить разговор, начатый утром.
– Что вам угодно, мистер Хольгерсон? – Бармен узнал миллионера, а секундой позже заметил и молодую женщину. – Рад видеть вас, миссис Оуэн, – добавил он с добродушной усмешкой.
– Тони, мне, пожалуйста, пива, – ответил Говард и посмотрел на спутницу. – И джин с тоником для миссис Оуэн.
– Сию минуту.
Едва бармен отошел, чтобы выполнить заказ, как Филиппа удивленно произнесла:
– Джин с тоником? Мне кажется, это ни к чему. Я предпочитаю апельсиновый сок. Или ты забыл?
– Вчера за ланчем ты не стала отказываться от вина, – напомнил он. – Кроме того, сейчас тебе просто необходимо выпить чего-нибудь покрепче. Поверь мне.
– А как насчет того, что дома меня ждет семилетняя дочь? Что она подумает, если от меня будет разить спиртным на расстоянии трех метров?
– Придется купить пакетик мятных леденцов, – беззаботно отозвался Говард, – К тому же один бокал ничего не изменит.
– Для тебя, может быть, – продолжала возмущаться Филиппа, хотя и чувствовала, что не в силах противиться той интимной обстановке, которую он немедленно создавал вокруг них двоих. – Поэтому не жди, что я стану пить.
– Почему бы тебе просто не успокоиться? – тихо предложил Говард и, наклонившись, мягко поцеловал ее в уголок рта. – Расслабься. У тебя выдался тяжелый день.
– Боже мой, нас же мог увидеть кто угодно! Вокруг полно людей! – потрясенно произнесла она.
– И что с того? – Он явно не разделял ее беспокойства. – Мне нечего скрывать.
– Ты не можешь так говорить!
– Очень даже могу. – Говард вглядывался в ее настороженное лицо. – Или я теперь безнадежно упал в твоих глазах? Как и Сидней?
– Просто он упоминал сегодня о тебе, – прошептала Филиппа, опуская глаза.
Говард нахмурился.
– Сидней сказал, что я такой же негодяй, как он?
– Нет. – Молодая женщина устало вздохнула. – Он сказал… впрочем, неважно. Я даже не хочу о нем думать, тем более говорить!
– Зато я хочу. – В этот момент принесли напитки, и Говард придвинул к ней стакан с прозрачной жидкостью. – Скажи мне. Я хочу знать, кем он меня считает.
– И что ты сделаешь? Нажалуешься на него в городскую управу?
Он бросил на нее презрительный взгляд.
– Я никогда не пойду на такое. Ты, конечно, можешь мне не верить, но я привык сам справляться со своими проблемами.
Заявление не вызвало у Филиппы никаких сомнений: потомка древних викингов никто не мог бы упрекнуть в трусости.
– Итак? – Теперь в его голосе слышались требовательные нотки.
Не задумываясь над тем, что делает, молодая женщина поднесла к губам стакан. Стоило сделать глоток, как по всему телу растеклась волна успокаивающего тепла.
– Он… он считает, что ты собираешься затащить меня в постель, – сказала она, удивляясь своей смелости.
Его губы скривились в самодовольной улыбке.
– А он, оказывается, умнее, чем я думал. – Говард отпил пива. – Одно очко в пользу мистера Сиднея!
– Это не смешно! – воскликнула Филиппа, чувствуя, что вдоль позвоночника ее пробирает дрожь.
– А я и не шучу. – Он повернулся к ней лицом, синие глаза опасно поблескивали в приглушенном свете бара. – Я не отказываюсь от своих намерений. Удивительно, что после вчерашнего у тебя остались какие-то сомнения.
– То есть Джонатан сказал правду? Ты хочешь переспать со мной?
Говард большим пальцем вытер несуществующую влагу с ее мягких губ.
– А что плохого в том, чтобы хотеть чего-либо?
– Я тебе не верю, – быстро прошептала она, чувствуя, что дыхание ее прерывается.
– Почему же? Ты не можешь представить нас вместе в постели? – В его голосе послышалось сожаление. – Очевидно, твое воображение несколько беднее моего.
В том-то все и дело, что нет. Она слишком хорошо представляла себе, как они будут заниматься любовью!
– Мне не кажется, что имеет смысл продолжать разговор, – наконец произнесла молодая женщина и сделала большой глоток. – Когда, ты сказал, приедет электрик?
– Еще рано, – очень спокойно ответил Говард. – И тебе совершенно не стоит волноваться, что мои инстинкты возьмут верх над разумом, как бы вызывающе я ни вел себя вчера. Я не имею привычки добиваться своего грубой силой.
– В грубой силе не было никакой необходимости, – призналась Филиппа. – Но я очень разозлилась после твоего предположения, что веду себя так с любым встречным. Ничего подобного. Я… я даже не знаю, что на меня нашло.
– Думаю, со мной произошло нечто подобное, – заметил он. – Боже, Филиппа, ты же знаешь, что нравишься мне! Я не делал из этого тайны.
Да, Говард прав: ей совершенно необходимо расслабиться. Но, несмотря на почти пустой стакан, Филиппа по-прежнему пребывала в напряжении и отказывалась верить, что сидящий напротив нее мужчина признается в том, что она ему нравится. Есть ли предел ее наивности?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35