Хладнокровно извлек из ящика стола лежащий там поверх смятой форменной рубашки с погонами «стечкин» и перевел его в боевое положение.
Снова наклонился над Дреевым, осторожно, словно опасаясь, что опер притворяется и сейчас вдруг очнется, перевернул его на спину, взял за руку с пистолетом и, тщательно примерившись, нажал на спусковой крючок.
В тишине кабинета выстрел пээма показался грохотом полевой гаубицы.
Чиркнув по рукаву, тупоносая пуля с визгом ушла в стену, пробив висевший на ней застекленный и ретушированный кремлевским художником фотопортрет президента России аккурат между бровей.
Вскрикнув и зажмурившись от полыхнувшей, словно молния, острой боли, окончательно превратившийся в хладнокровную машину для убийства Трегубов, не мешкая, направил свой судорожно прыгающий в руке «стечкин» в левую сторону груди капитана и выстрелил дважды подряд. На пиджаке опера появились две круглые опаленные дырочки, вокруг которых на глазах расплылось багровое пятно.
С первого взгляда было понятно, что капитан мертв.
– Допрыгался, ублюдок! – скрипящим голосом прошептал мусор. Из его легких со свистом вырывался воздух. – Забыл, что на каждую хитрую задницу всегда найдется хер с винтом. Падло…
Устало повалившись в кресло, подполковник бросил пистолет на стол с таким видом, будто это была скользкая гадюка, приложил скомканный носовой платок к легкой, сочащейся кровью ране на левой руке и принялся ждать, пока в пропахший порохом кабинет, встревоженные тремя выстрелами, не ворвутся вооруженные табельными стволами милиционеры и не застанут невиданную для здания ГУВД картину происшедшего между ментами побоища.
Версия, которую начальник УБНОНа собирался преподнести коллегам, назначенным проводить расследование инцидента, казалась ему вполне убедительной и правдоподобной.
Главное – он убрал с дороги опасного свидетеля, единственного, как ему казалось в этот момент, человека, который мог реально разоблачить его связи с наркомафией и подтвердить факт подмены кокаина на безвредный, практически неотличимый с виду порошок борной кислоты…
Часть седьмая
Побег
Евгений Блох
Проснувшись в начале девятого утра с жуткой головной болью и выворачивающей наизнанку тошнотой, пластический хирург Блох, перед глазами которого до сих пор стояли картинки из наконец-то прервавшегося кошмарного сна, в котором грозный убийца Ворон при помощи пассатижей сдирал с него, живого и подвешенного на дыбе, шкуру и присыпал свежие раны солью, со стоном сполз с кровати.
Придерживаясь за стену, доктор босиком кое-как доковылял до кухни, распахнул забитый до упора импортной деликатесной жратвой холодильник «Электролюкс» и с жадностью присосался к пакету молока с ухмыляющейся очкастой старухой на картинке.
Отбросив опустевший пакет в сторону, хирург вытащил из морозильника вакуумную упаковку с очищенными мидиями, разорвал ее зубами и, активно работая челюстями, стал судорожно поглощать застывших океанских моллюсков, ощущая, как в его измученный выпитым накануне алкоголем организм капля за каплей возвращается жизнь.
Проглотив последнюю ракушечную мякоть цвета детской неожиданности, Блох некоторое время постоял, отдышавшись, а потом вытер руки куском бумажного полотенца и прошлепал в прихожую, где дрожащей рукой снял с базы трубку радиотелефона…
– Алло, это авиакассы на Невском?! – услышав на том конце миловидный женский голосок, с трудом шевеля непослушным от холода языком, прохрипел хирург. – Мне нужен билет бизнес-класса до Хельсинки, на завтрашнее утро… Оплата наличными, в кассе. Фамилия?.. Блох… Хорошо, я выкуплю сегодня же! – рявкнул Евгений, с тихим стоном прикрыв глаза от волной накатившей боли в висках.
Нажав на сброс, он набрал номер медсестры Анечки. Она сняла трубку после длинной серии гудков.
– Киска, я тебя разбудил? Извини… Просто вот хочу с утра пораньше поинтересоваться, не изменила ли ты свое мнение относительно нашего совместного проживания?.. С чего вдруг? А сколько можно находиться между небом и землей, в неопределенности, пора вить гнездо, я думаю… Рад это слышать! И я тебя тоже, малышка!.. – состроив кривую рожу своему отражению в настенном зеркале, ангельским голосом подтвердил эскулап. – Ну, раз так, то ты должна для начала кое в чем мне помочь… Мне нужно срочно сваливать из города, а лучше вообще из страны… Да-да – все из-за этих проклятых гэбэшников, будь они неладны!.. Спецы прищучили одного мафиози, которому я еще до нашего с тобой знакомства, при Романове, слепил новую физиономию, а он в разговоре со своими дружками пригрозил распять меня на Дворцовой площади… Хорошо, добрые люди везде есть, вовремя сообщили… Ну и Выхухолева, как выяснилось, тоже не зря языком трепала, вчера по чистой случайности жив остался… – с чувством сообщил обескураженной подруге Блох. – Короче, слушай меня внимательно, детка! Свяжись с Владом, пусть он возьмет кого-нибудь и поможет тебе перевезти оргтехнику и оборудование из клиники ко мне на дачу, в Сосново. Ключи у тебя, кажется, должны были оставаться… Заодно завернешь на Московский вокзал и проверишь в ячейке номер сто тот самый излучатель. Шифр – число и год моего рождения… Прибор пока не забирай. Если надо продлить срок хранения – уладь все формальности. Когда все сделаешь, сиди дома и не высовывайся, я тебе сам позвоню, на мобильник!.. Если менты или кто-либо еще будут искать меня, что бы ни случилось, ты понятия не имеешь, куда я пропал… Исчез неожиданно – и баста, поняла?! Молодец, киска, я в тебе не ошибся!..
Схватив с полочки под зеркалом сигареты, хирург торопливо закурил.
– Как только я устроюсь, сразу позвоню и скажу адрес, куда отправить из Питера контейнер с оборудованием, – чуть успокоившись, почти ровным тоном продолжил Блох. – С таможней я улажу, проблем не будет! Ну ее, эту дебильную Россию, будем заново обживаться в цивилизованном мире, девочка!.. Вот, кажется, и все… Только не проболтайся никому, иначе мне – крышка! Ну, пока, дорогая, до скорого. Бай.
Поморщившись, Евгений устало положил радиотелефон на базу, прошел в гостиную и обессиленно рухнул в глубокое кожаное кресло.
События минувшего безумного дня заставили его принять непростое решение – бежать, и как можно скорее!
Лицензия у клиники отозвана, на практику в Питере можно даже не рассчитывать.
На хвосте висят оскорбленные и униженные вчерашней экзекуцией бандиты – друзья Выхухолевой. Так просто, сволочи, не отстанут, обязательно захотят свести счеты! А на обещанную страховку в лице каких-то бодигардов рассчитывать может только дуралей…
Ну и, наконец, Ворон! Кто же знал, что бегающий от собственной тени, принимающий поистине шпионские меры безопасности волосатый хмырь в «субару», так легко купившийся на блеф о новых отпечатках пальцев, уже оплативший покупку новейшего и дорогостоящего лазерного излучателя и пообещавший отвалить за операцию кучу денег, окажется тем самым неуловимым убийцей криминальных авторитетов, о котором не слышал, не читал и не видел по ящику кадры его расправы с Механиком разве что глухой, слепой и душевнобольной бомж!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91